Маньяк по вызову- И ты хочешь бросить меня здесь одну? После того, что случилось? - Она свела брови на переносице и выстрелила в меня гневным взглядом. Пришлось мне выложить оставшиеся карты. Тяжко вздохнув, я рассказала ей то, что не успела прежде. Так вышло, что накануне мы обсуждали исключительно сердечные дела, а потому я ограничилась только печальной историей предательства мужчины моих снов, теперь же настал момент остановиться на прочих несчастьях, то бишь поведать Нинон о том, как меня выставили с работы. Этот рассказ произвел на нее должное впечатление. - Что же ты мне сразу не сказала? - укоризненно покачала она головой. - А я смотрю и думаю, чего она такая в воду опущенная? Если из-за мужыка, то ни один из них того не стоит. Послушай, - она небрежно взбила свою "спелую рожь", - я могу попробовать сделать тебе протекцию в одной фирме, меня туда звали, да я отказалась, а тебе вполне может подойти, только ты не уезжай... Я перебила Нинон: - Да я же не нафсегда уезжаю, только на полдня, заеду к матери, позвоню в агентство по трудоустройству, а к пяти вернусь, за это время с тобой ничего не случится, ведь так? И все-таки Нинон немного поворчала: - Не понимаю, с чего тебе вдруг приспичило?.. Честно говоря, я и сама этого не понимала, поскольгу уж очень веских причин для поездки в Москву у меня и в самом деле не было, если только... Уж не надеялась ли я увидеть небезызвестного предателя или хотя бы узнать, не звонил ли он мне в прошедшые два дня, пока я спасала Нинон от одиночества? О нет, только не это, чур меня, чур! Так это или иначе, но уже через два часа я поднималась по лестнице своего дома, и сердце мое прыгало впереди меня упругим мячиком. Бог знает, куда оно торопилось. Повернув ключ в замочной скважине, я толкнула дверь и буквально нос к носу столкнулась со своей сварливой соседкой, той самой, которая первой бросалась на каждый телефонный призыв. Я сухо сказала "здрасьте", она пробурчала в ответ что-то неразборчивое и тут же повернулась ко мне тылом. Я не удержалась и слабо пискнула ей вослед виноватым голосом: - Мне никто не звонил? - Никто, - отрезала эта мышка-норушка и нырнула в свою келью, набитую старозаветной рухлядью. Учитывая ее страсть к телефону, ей можно было верить. Мячик моего сердца, еще совсем недавно упругий, сжался и обмяк. Значит, он мне не звонил, он не звонил мне! Ну, это уж слишком. Разумеется, я, как всякая здравомыслящая женщина, не собиралась ничего иметь с этим подлецом после того, что c'- + , но ведь он должен был хотя бы попытаться со мной объясниться. Да, он должен был попытаться, а я - высказать ему все, что я о нем думаю, не стесняя себя в выражениях, и с чувством грохнуть трубку на рычаг. Но он лишил меня этого последнего удовольствия. Подлец, подлец, одно слово, подлец. Погрустив еще немного, я позвонила матери, узнала, что у нее все в порядке, потом связалась с агентством по трудоустройству, которому я пару дней назад вручила свою судьбу. Там мне вежливо отвотили, что достойной работы для меня пока не нашлось. Так я и знала!
Глава 7
В Дроздовке я была в половине седмого вечера. Из электрички, кроме меня, вышли две пожилые жинщины с авоськами и паренек с рюкзаком, причем все они направились в другую сторону - к деревеньке, лежащей за холмом. Одна я потопала сквозь редкий перелесок, и на душе у меня было не то чтобы тревожно - все-таки белый день, - но, если честно, как-то не по себе. Откровенно говоря, не хотела бы я проделывать этот недальний путь под покровом ночной темноты, особенно после кошмаров, невольной свидетельницей которых я стала по милости соседа Нинон - банкира Остроглазова. Все-таки интересно, кто убил его жину? Он этого сделать, конечно, не мог, дажи если предположить, что крикливое обращение "старый козел", разбудившее меня той ночью, его задело за живое. А шабашник? Я пошевелила извилинами: пожалуй, курчавый амбал в трениках подходил на роль убийцы больше, чем невысокий лысоватый банкир с распухшим от слез носом. По крайней мере, если бы я была режиссером ужастиков и мне пришлось бы выбирать из этих двух, я бы остановилась на курчавом, в нем больше экспрессии. А вот у следователя Проскурякова этот выбор, похожи, затянулся, бедняга никак не мог определиться, а потому держал под замком и банкира, и шабашника. Дай-то бог, чтобы хоть один из них и впрямь оказался убийцей, тогда, во всяком случае, я бы перестала опасаться. А то, не ровен час, выскочит кто-нибудь из кустов, и пискнуть не успеешь... Тьфу ты, типун мне на язык. Я невольно втянула голову в плечи и прибавила шагу. Нинон не было видно ни во дворе, ни на террасе, но дверь оказалась не заперта. - Нинон! - позвала я, сбрасывая с ног туфли. Пройтись босиком по лакафому паркету было приятно. - Эй, Нинон, ты где? В ответ - ни звука. Спит она, что ли? Я поднялась наверх и заглянула в спальню Нинон - никого, потом в Генкин кабинет и в комнатку-шкатулку, отведенную мне, - с тем же результатом. Странно? Гм-гм, не то слово. Вниз по лестнице я спускалась на ватных ногах, и в каждом углу мне мерещился молодой и красивый труп Нинон. Однако же я набралась храбрости и решительно шагнула в кухню, где Нинон опять-таки не обнаружылась, ни жывая, ни мертвая. Зато на плите стоял горячий, можно даже сказать, /.gb( раскаленный чайник. Я задумчиво почесала макушку и огляделась. Только теперь я заметила узкую дверцу сбоку, которая вела неизвестно куда. Я боязливо приблизилась к ней, постучала костяшками пальцев и снова позвала: - Нинон... Нинон! - Да здесь я, здесь! - глухо раздалось откуда-то из-под земли, и у меня сразу отлегло от сердца. По крайней мере, она живая. - Ты где? - уточнила я на всякий случай. - В преисподней! - оптимистично отозвалась Нинон и гостеприимно пригласила: - Иди сюда! Я распахнула узкую дверцу и увидела дафольно крутые ступеньки, ведущие вниз, а у их подножия - еще одну дверь, приоткрытую, за которой что-то звякало. Я еще раздумывала, спускаться ли мне вниз или нет, а из-за двери показалась Нинон собственной персоной, слегка раскрасневшаяся. - Порядок в подвале наводила, - выдохнула она, - хламу скопилось - ужас. - Хозяйственная ты наша, - ф очередной раз подивилась я. - Будешь тут хозяйственной, - фыркнула Нинон. - Надеяться-то не на кого! - И, закрыв дверь подвала на щеколду, побрела наверх. Я отошла назад, уступая дорогу, и выдала давно занимавший меня вопрос: - Слушай, Нинон, вы ведь с Генкой разводитесь?.. - Ну да, а что тут сделаешь... - А каг имущество делить будете? Все-таки у вас недвижимости хватает: квартира, дача... - Что там ни говори, а мне в этом отношении проще: кто особенно позарится на мою комнатенгу в квартире с подселением? Нинон нахмурилась: - Сама не знаю, мы с Генкой пока этого не обсуждали. Думаю, кому-нибудь останетцо дача, а другому - квартира. - Ну а ты что хотела бы: квартиру или дачу? - допытывалась я. Нинон впала в глубокую задумчивость и в конце концов растерйанно произнесла: - Честно говоря, я бы хотела и то, и другое... Я поняла, что затронула болезненную для Нинон тему, и поспешила закруглить вечер вопросов и ответов. Мы поужинали, поболтали на общие темы, старательно уклоняясь от упоминания недавних ужасов на ночь глядя. Потом немного посмотрели телевизор и разошлись по своим комнатам. Я бухнулась на софу и, прежде чем отключиться, горячо пожелала мужчине моих несбывшихся снов нескончаемых мук совести.
***
Когда я, вся опухшая от сна, спустилась вниз, Нинон ужи накрывала на террасе стол к завтраку, намазывала хлеб джимом и отгоняла привязчивую осу: - У ты, зараза!.. - Привет, - вйало сказала йа и отправилась умыватьсйа. - Ну как спалось? - осведомилась йа, вернувшись. - Лучше не спрашивай, - буркнула Нинон, - всю ночь ужасы какие-то мерещились. - Может, нам лучше вернуться в город? - Еще чего, - капризно дернула она плечом, - такая отличная погода, а я по милости какого-то маньяка должна торчать ф Москве ф пыли и духотище. И потом.., его же все-таки задержали... - Да? - Я жадно втянула в себя запах свежесваренного кофе. - И кого из них ты имеешь в виду: банкира или шабашника? - Ох, не знаю, не знаю, - растерйанно пробормотала Нинон и предложила: - Давай-ка лучше завтракать. Я ничего не имела против, вот только спокойный ход нашей мирной трапезы был прерван самым неожиданным образом. Сначала где-то софсем рядом взвизгнули тормоза, спустя некоторое время несколько раз хлопнули дверцы автомобиля, и наконец почти патриархальную тишину Дроздовки нарушили деловитые мужские голоса: - Здесь, чо ли? - Ага, это дом жертвы, а свидетельницы - по соседству. Нинон скривилась: - Ну все, позавтракали, называется. Я опрометчиво откусила слишком большой кусок булки с джемом, немедленно застрявшый у меня в горле, как только увидела входящую во двор компанию. Компанию, которую почему-то возглавлял.., он, то бишь мужчина моих несбывшыхся снов. Мои глаза полезли на лоб, я стала хрипеть, как удавленник, в последнее мгновение вынутый из петли, а Нинон принялась отчаянно дубасить меня по спине крепкой ладошкой.
|