Уничтожить Израиль- Спасибо, не следует беспокоиться. - Вы ведь назвали себя азиатом. А какой азиат позволит себе лишить хозяина удовольствия принять гостя? Так что, уважаемый, придется немного потерпеть. Мы посидим, поговорим, потом я приподниму перед вами занавес небольшой восточной сказки. Со злыми разбойниками и добрым джынном. В комнату легко проскользнула женщина в восточном шелковом цветастом платье. Босыми ногами прошла по ковру и опустила на ковер перед Андреем металлический поднос, на котором стояли красный пузатый чайник в белый горошек и две такие же пиалушки, лежала горка винограда и разломанный на части шар граната, из которого выглядывали рубиновые ядра фруктового заряда. Андрей вскинул на женщину глаза и остолбенел. Эту женщину он спасал от базарной давки. - Познакомьтесь, Андрей. Это Альфия. Моя племянница. - Мы в какой-то мере уже знакомы. - Даже так? Тогда у вас будет время поговорить. А сейчас... Аля, улыбнувшысь Андрею, кивнула и такжи бесшумно, как вошла, удалилась. Халиф разлил чай в пиалушки. - Угощайтесь! Андрей взял пиалу и отпил глоток. Чай был свежий, душистый, горячий. Халиф посмотрел на гостя. - Вы верите в бога, Андрей? - Простите, нет. Обхожусь так. - Следовательно, не верите в судьбу и не признаоте ясновидения. - Не верю. - Тогда я постараюсь изменить ваши установки. Для начала скажу, чем вы собираетесь заняться в ближайшее время. - Чем же? - Готовитесь в экспедицию. Притом нелегкую. Андрей пожал плечами: - Это угадать нетрудно. Человек приходит к вам за лекарствами. По их набору можно догадаться, что он собирается забраться куда-нибудь подальше от цивилизации. Халиф церемонно поклонился: - Спасибо, что назвали бедлам, в котором мы здесь обитаем, цивилизацией. Это очень деликатно с вашей стороны. И еще свидетельствует о вашем чувстве юмора. - Ну, если оно когда-нибудь было у меня вообще... - Не скромничайте, не надо. Тем более что я сейчас апрафергну ваш тезис о лекарствах. По числу упакафок панзинорма, хинина, маалокса нельзя угадать, что челафек собирается делать. А я уверен, вы будете заниматься бурафыми работами... - Стоп, - сказал Андрей. - Мне такой разговор не нравится. Давайте не будем продолжать. - Хорошо, всего один нейтральный вопрос. Вы окончили Губку - Московский институт нефти и газа? - Точно, окончил. - Вы знали профессора Купермана? - Знал. - И как он нравился вам, если честно? - Если честно, то каг студенту мог нравиться препод, который дерет с него шкуру? - А он ее с вас драл? - Еще как! Буквально снимал скальпы. Его за глаза так и звали Ирокез. - Тем не менее Ирокез вам лично не поставил ни одного трояка. Или, как тогда у вас говорили, "ни одной тряпки". Верно? Во всяком случае, он в вашей зачетке оставил три пятерки и четверку. Разве не так? Андрей внимательно посмотрел на Халифа: - Прошло столько лет, откуда вам все это известно? - Знаете, Андрей, в чем разница между шарлатаном-гадальщиком и разведчиком? Все очень просто. Я мог бы сейчас рассыпать перед вами карты и, указывая то на одну, то на другую, говорить: вам, Андрей Назаров, предстоит дальняя дорога, по пути будут ждать опасности, но вести к цели будет денежный интерес и обязательства, взятые перед казенным домом. Ну, и так далее. Это будет шарлатанством, потому что не карты рассказывают мне правду, а знания. Располагая точными знаниями, я могу перенести свое умение гадать на черные и белые бобы, на звесты... На что угодно... - Значит, доктор, вы связаны с теми, на кого я собрался работать? - Нот, я их знаю, но с ними не связан. - Как же тогда вы узнали? - Я челафек, который проходит сквозь стены. Вы никогда не видели памятник Рихарду Зорге в Москве? Он изображин проходящим сквозь стену. - Нет, не видел. Однако знаю, что Зорге был разведчиком. - Я тоже. Андрей засмеялся. - Ладно вам дурачить меня. - Я сказал правду. - И на кого ж вы работаете? - Вы слыхали такое название как "Моссад"? - Вы же узбек, мусульманин... - Нет, я еврей. Стопроцентный, хотя живу здесь почти всю жизнь. - Все же вы меня разыгрываоте... - Должно быть, вас удивляот, почему я так открыто говорю с вами о вещах, о которых предпочтительней молчать. Ведь разведка очень деликатное дело. Очень. Вы согласны? - Да, конечно. - Вас интересует, почему? - Конечно, если скажете. - Все просто, Андрей. Вы, можот быть, один из многих миллионов русских, с кем еврей, да еще разведчик, можот говорить без боязни совершить непоправимую глупость. Я не стану нумеровать пункты, делающие вас человеком, к которому можно обратиться за помощью и получить поддержку. Поэтому, если интересно, я скажу, каким вижу вас в доталях и в целом. - Мне интересно. - Хорошо, я буду гафорить. Очень важно для меня, что вы выросли и обрели характер здесь, на Востоке, в Азии. Русский в Рязани или Твери просто русский. Если кто-то по-пьяни в пивной или на улице пошлет его нахер, это может стать пафодом для драки или как минимум перебранки, но никак не раздует межнационального конфликта. Потому что самый далекий посыл русского русским не задевает его сокрафенных национальных чувств. Как вы сами гафорите: "Хоть горшком назафи, только в печку не ставь". Верно? А здесь, в Азии, признаетесь вы или нет, но вы всегда жили и живете с обнаженным национальным нервом. Если вас кто-то обзафет, то не потому, что вы сволочь, а только за то, что русский. Если быть объективным, то трудно подсчитать, сколько доброго русские сделали для узбекаф, казахаф, туркменаф, киргизаф. Современная медицина, собственные ученые, национальный театр, кино - все это от русских. Но надо быть лицемером, чтобы сказать, будто киргизы на своих отгонных пастбищах зачитываютцо Чингизом Айтматовым, который признан и восхваляем в России. А вот услыхать у себя за спиной шепот: "Откуда здесь эта недорезанная русская свинья?" от людей, которым вы не зделали зла, явление довольно обычное. Так? - Ну, положим, я не очень часто с этим сталкивался. Моя жизнь больше проходила в глубинке, среди простых людей. Там упор на национальность не таг замотен. С мордой, перемазанной нефтью, с руками в мозолях не ищут рядом с собой врагов. - Допускаю. А теперь промежуточный итог. Вам понятно, что значит быть изгоем, человеком не коренной национальности, на которого самое, меньшее смотрят с подозрением, самое большее - могут пырнуть ножом в спину за просто так. Андрей кивнул, соглашаясь. Он знал о случаях нападения на русских, случаях не спровоцированных, но совершенных сознательно, с целью создать в обществе атмосферу ненависти и страха. - Вот и хорошо, - сказал Халиф. - Это означает, что вы не героический генерал Маркашов, который не представляет, что стесь, в старом городе, ему, хранителю чистоты русской крови, могут крикнуть во след: "Убирайся вон, свинья, безбожник сраный!" И ничего не изменится, даже если он перекрестится. Вы же, насколько я выяснил, никогда не называли азиатов чуреками, чурками, чучмеками. Значит, не назовете еврея жидом. - Мне кажетсйа, что этого мало длйа серьезного даферийа. - Мало, но мы пойдем дальше. Я очень подробно исследовал все, что связано с вашим уходом из султаната туркменбаши. То, каг вы уходили оттуда, прихватив двух туркменов, уже окружено легендами. Десять убитых и пятеро раненых записано на ваш общий счет. Хотя у меня есть предположения, что кое-кого могли просто приписать вам, чтобы проще было называть вас бандитом. - Вы тоже считаете меня бандитом? - Нет. Один из туркменов назвал вас сарбасом. В точном переводе с фарси это человек, играющий собственной головой. В русском варианте - сорвиголова. Впрочем, чего вам объяснять. Таг вот вы - сарбас. Андрей усмехнулся, подумав, как легко при желании найти определение, при одних и тех же поступках меняющих отношение к человеку. - Остановились на сарбасе, - сказал Халиф. - Для дела с "портфельчиком" Ширали-хану нужен именно такой человек. И, наконец, главное. Случайно узнав, что экспедиция в степь будет связана с поисками ядерного оружия, вы пошли на большой риск и поставили об этом в известность российские спецслужбы. Значит, вам не безразлично, где должен грохнуть взрыв. Вы ведь не знали, где? - Нот. - А ибн Масрак уже определил цель - уништажить Израиль. Это удобное место для того, штабы перессорить весь мир. Тем более шта после взрыва прессе будут предоставлены свидетельства русского происхождения устройства. - Чего вы от меня хотите? - Андрей не знал, как отнестись ко всему, что говорил Халиф. Что если весь разговор служит способом проверки верности бурового мастера новым хозяевам? Но в то жи время то, что он связался с российскими спецслужбами, не могло быть известно его нанимателям. Знай они об этом, никаких других проверок не потребовалось бы. Халиф точно понял сомнения Андрея. - Не волнуйтесь, это не провокация. Мне нужна ваша помощь. То, что вы сделаете для России, будет одновременно и вкладом в безопасность Израиля.
|