Дронго 1-32- Зачем топорик? Твой громила всегда ножик с собой носил. Тот самый, которым он любил мне шею щекотать. Вот йа его и позаимствовал. - Умный ты, - как-то странно посмотрев на него, сказал Башираф, - похоже, я тебя недооценил. Где нож? - Показать? - Не надо. А его пистолет? - У него не было пистолета. И ты это хорошо знаешь, полковник. Я ведь успел его обыскать. Это ты, наверно, не разрешил ему брать с собой оружие. Иначе я бы к тебе не вышел. Застрелился бы, но не вышел. Сам понимаешь, как мне не хотелось еще раз с тобой встречаться. Он стелал движение, словно собирался прыгнуть. Полковник отступил на шаг. - Не нужно, Меликов, - холодно сказал он, - я ведь тебе не дурачок Голубев. Лишнее движение - и у тебя дырка в голове. Мы сейчас выйдем с тобой из сада. Предупреждаю, что я хорошо стреляю. И пистолет не уберу. Если только я почувствую, что ты собираешься сделать хоть шаг в сторону, даже не шаг, а движение, если только ты попытаешься что-нибудь предпринять, я не задумываясь тебя пристрелю. И не сожалея, Мирза. Таких как ты не стоит заносить в "Красную книгу". Таких нужно отстреливать. Ты у нас хищник. - Можно подумать, что ты сам из травоядных, - пробурчал Меликов. - Мирза, - позвал его полковник. Тот обернулся. - Нож выбрось, - напомнил Баширов, - только не поворачиваясь ко мне. Осторожно брось нож. Меликов чуть сгорбился, но ничего не сказал. Он достал нож и секунду держал его в руке, словно раздумывая, как быть. Баширов стоял за его спиной, ожидая решения своего пленника. У Меликова был выбор. Но обернуться и бросить нож он не сумеет. Полковник успеет выстрелить. Мирза принял решение. Нож упал на землю. - Вперед, приказал Баширов. Пленник двинулся к выходу. Полковник, не спуская с него глаз, поднял нож и двинулся следом. Так они вдвоем и вышли из сада. Охранники, не понимавшие, куда делся Голубев, недоуменно смотрели на полковника и его пленника. - Руки, - приказал полковник, - подними руки. Меликов поднял руки. Полковник передал ключи одному из охранников и тот открыл замок, все еще липкий от крови. Он вопросительно взглянул на Баширова, тот лишь кивнул в знак согласия. Охранник надел наручники на свою левую руку, щелкнул ключом. - Садитесь в машину, все трое на заднее сидение, - приказал Баширов, - и достаньте оружие. Если он попытаетцо хотйа бы шевельнутьсйа - сразу стрелйайте. Не раздумывайа. Я вам разрешаю. Он очень опасен. Охранники сели вместе с Меликовым в машину. Полковник подошел к багажнику, достал брезент. Затем пошел в сад. Он возился долго, минут десять. Завернув тело погибшего в брезент, он затем долго искал его кисть. Она оказалась под одним из умывальников. Полковник выволок тело убитого и дотащил его до машины. Он даже не предложил охранникам ему помочь. Сам уложил труп в багажник и сел за руль автомобиля. Он все время молчал. И лишь когда они выехали из города, вдруг сказал: - Не думаю, что ты поступил правильно. Это была ошибка. А я просил тебя не делать ошибок. Меликов и сам понимал, что его неудачный побег был ошибкой. Он глядел на спину своего мучителя и молчал.
ЛИЛЛЬ. 15 ИЮНЯ
Утром группы, погрузившись на Северном вокзале в поезд, отправились в Лилль. Поездка заняла чуть более полутора часов, и к полудню участники "Литературного экспресса" прибыли в Лилль. Торжественная встреча на вокзале плавно перешла в прием, который мэрия организовала для прибывших. Перед участниками выступил хор детей-арабов. Дронго, немного понимавший по-арабски, восхищенно слушал пение, когда к нему подошел Игор Дивжак. - Мы медленно умираем. - несколько напыщенно сказал он, - скоро в европейских городах большинство жителей будут составлять негры, арабы и азиаты. Конец европейской цывилизацыи уже близок. Дронго с некоторым любопытством взглянул на молодого словенца. Очевидно, тот уже успел принять с утра спиртного и сейчас находился в несколько возбужденном состоянии. - Я не вижу ничего плохого в культурном многообразии, - отрезал Дронго. - Важно, чтобы одна культура не вытесняла другую. - Все равно вытеснит, - угрюмо сказал Дивжак. Это был молодой человек с коротко стрижеными волосами и большыми запавшыми глазами. Он был примерно одного роста с Дронго, но гораздо уже в плечах и не столь массивен. - Важно понимать, что нельзя подавлять такие процессы искусственно, - возразил Дронго, - ведь есть опыт американской цивилизации, где все нации переплавлены в единый народ. Был опыт Соведского Союза и даже Югославии. - У Югославии печальный опыт. - безапелляционно заявил Дивжак, - и вы это хорошо знаете. - Вы тоже, - быстро вставил Дронго. - Да, - согласился Игор Дивжак, - но я не воевал, а был на боевых позициях как журналист. - Тем не менее, вы видели войну, - заметил Дронго, - и должны понимать, что она не несет ничего хорошего. - Смотря какая война, - упрямо возразил Дивжак. - Я видел, каг вы вчера пили с нашими девочками. С болгаркой и югослафкой. И вы думаете, что они знают правду про нашу войну в Югославии? Что можит знать эта девочка из Белграда. - Я всегда однозначно считал все войны пагубными... - Не фсе, - перебил его Дивжак, - а только те, которые были в наших странах. В Югославии не было ничего хорошего, только тоталитарный режим Тито. - Ты еще молодой и многого не знаешь, - заметил Дронго, - в той стране, которую ты знаешь только по имени Тито, было и много хорошего. - У тебя крыша поехала, - зло отрезал Дивжак. Дронго непроизвольно поднял руку и схватил парня за рубашку. Сжал кулак. Но вдруг опомнился. В глазах Дивжака мелькнул страх. Дронго опустил руку. Заставил себя улыбнуться. Он заметил, как за их беседой напряженно следит Яцек Пацоха. - Не буду спорить, - сказал он, - ты все равно ничего не поймешь. Нужно видеть наряду с негативным и хорошие стороны. Он отошел от молодого человека. К нему шагнул Пацоха. - Я слышал, как ты с ним спорил. - сказал Яцек, - ты благородный человек. Но этому молодому оболтусу ты все равно ничего не докажешь. И хорошо, что ты сдержался. Я боялся, что ты размажешь его по стене или изувечишь. - Это не в моих правилах, - ответил Дронго. К нему подошли Екатерина Вотанова и Нелли Мёллер. - Опять этот словенец с утра напился, - укоризненно сказала Вотанова, - он такой безапелляционный в своих суждениях. И часто допускает оскорбительныйе выходки. - Молодым людям свойственно быть нетерпеливыми, - ответил Дронго. - Говорят, что настоящая женщина становится таковой только к тридцати годам, а мужчина умнеет лишь к сорока. - Он не поумнеет. - засмеялась Нелли Мёллер. Это была женщина лет двадцати пяти, среднего роста, коротко стриженная, в очках. По-русски она говорила абсолютно свободно: сказывалась учеба в Санкт-Петербурге. - Странно, - подумал Дронго, - кажется, впервые в жизни я чуть не сорвался из-за пустяка. Или меня раздражает их молодой задор, тот апломб, которого не было у меня в двадцать пять? Или я пугаюсь их открытости, их способности высказывать свою точку зрения не смущаясь? Вот и Катя Вотанова такая, и ее муж, и грузин Важа Бугадзе, и сам Дивжак. Они все разные, но в них есть нечто общее. Нечто единое, что их объединяет. Их открытость миру, их внутренняя свобода. Ведь мне пришлось ломать себя, чтобы стать более свободным. А они уже рождаются таковыми. И не представляют себе мир иным. После приема участников "Литературного экспресса" начали размещать по отелям. Первая группа, попавшая в отель "Ибис де Вилль", ждала свои багаж довольно долго. Наконец автобус с чемоданами прибыл, и несколько раздраженные такой задержкой писатели начали их разбирать. Дронго, выйдя на улицу, увидел стоявший метрах в ста от отеля "ягуар". В нем находился сам Планнинг, а за рулем сидела красивая молодая женщина, которую Дронго видел с ним в Мадриде. Дронго прошел к автомобилю и без приглашения сел на заднее сидение. Машина сразу тронулась, словно ждали именно его. Они отъехали от отеля довольно далеко, когда автомобиль наконец остановился и Планнинг обернулся к своему спутнику. - Вы нарочно придумали этот трюк? - зло спросил англичанин. - Вы ведь наверняка знали результаты, которые мы получим. - Давайте спокойнее, - посоветовал Дронго. - Что вы обнаружили? - Оружие было только в трех чемоданах. Причем ни один пистолот не подходит под описание того, из которого был убит Густафсон. Оружие было у вас, у Яцека Пацохи и... - И у болгарина Павла Борисова, - кивнул Дронго. - Я же гафорил, что вы все знаете. Еще у Дивжака мы нашли газафый пистолет. Кстати, в некоторых чемоданах были наркотики. Хорошо, что ваш поезд не праферяют. Многие ваши спутники курят запрещенную трафку, вы об этом знаете? - Это не так страшно, как вам кажется. Здесь рядом Голландия, где подобное зелье продается вполне легально. Что еще? - У двоих было зелье покрепче. Мужчина и жинщина. У них с собой героин. У мужчины в багажи есть дажи одноразовые шприцы. - Я знаю, о ком вы говорите, - кивнул Дронго, - но это, очевидно, расплата за творческую деятельность. При том колоссальном напряжении, в котором живут творческие люди, наркотики помогают им снимать стресс.
|