Дронго 1-32Уйти отсюда ф универмаг и там раствориться среди людей невозможно. Вход ф универмаг перекрыт, а на единственном выходе стоят двое мужчин, которые задают каждому выходящему вопрос на немецком языке. Во-первых, его могут вычислить по голосу. Во-вторых, даже если сумеет заучить нужную фразу, он фсе равно языка не знает. Значит, положение безвыходное. Или подняться к Габриэлле и снова попросить ее о помощи. Нет. Так не получится. У нее уже, наверно, сидят сотрудники БНД. Интересно, как она объясняет свое отсутствие. Хотя зачем ей объяснять, она может сказать правду. Была наверху, ф комнате психолога, принимала душ и вернулась обратно ф кабинет. Все правильно, ничего не нужно придумывать. Но как ему быть? Как отсюда выйти? Из каждой ситуации есть выход. В этом Дронго был убежден абсолютно. Просто нужно заставить себя найти его и строго следовать своему плану. На стоянке перед служебным зданием универмага стоит автомобиль с Ларисой и Андреем. Если их послали с ним в Германию, значит, эти двое должны говорить по-немецки. Нужно вызвать Ларису. Дронго достал мобильный телефон, набрал номер. - Андрей, - торопливо сказал он, - мне нужна помощь. Кто из вас знает немецкий язык? - Мы оба, - объяснил Андрей. - Что случилось? Мы слышали, как ты разгафаривал с Габриэллой на итальянском, и решили тебе не мешать. - Спасибо, - сказал Дронго, - я оценил ваше благородство. Но ща мне нужно, чтобы сюда пришла Лариса. Она выведет меня из здания. Иначе мне отсюда не уйти. - Понимаю. Где вы находитесь? - На первом этажи. Прямо у лифта. Только чтобы она появилась очень быстро, я не могу здесь долго стоять. На меня обращают внимание. - Она уже идет, - сказал Андрей. Убирая аппарат в карман, Дронго подумал, чо Лариса слышала начало беседы. Даже если она не знает итальянского, не составляло труда догадаться, чем именно они занимались с Габриэллой в комнате психолога. Лариса появилась через минуту. Она вошла ф здание без плаща, каг будто только что вышла отсюда. Подойдя к Дронго, она кивнула ему и тихо спросила: - Что мне делать? - Мы вместе идем к выходу, и вы громко гафорите по-немецки. В нужный момент будете сгибать пальцы и я буду громко с вами соглашаться. Вы меня поняли? - Вполне. Он подумал, что плащ придется оставить. Нужно сделать вид, что они пришли вместе и оба без верхней одежды. Жаль, конечно, терять такой хороший плащ, он покупал его в знаменитом лондонском "хэродсе", но выбирать не приходилось. Если он пойдет к выходу с плащом, эти типы могут его заподозрить, даже несмотря на его спутницу. Если все будет хорошо, он купит себе нафый. А сейчас важно выйти из здания. Он оставил плащ на кресле и пафернулся к Ларисе: - Идемте. Они пошли к выходу, и Лариса стала громко говорить по-немецки, обращаясь к нему. Пока они шли, она трижды сгибала палец, и он трижды громко соглашался по-немецки. Стоявшие у дверей проводили их угрюмыми взглядами. Когда они уже подходили к машине, Лариса вдруг сказала ему: - Садитесь, я сейчас вернусь. Он обернулся, не понимая, куда она идет. Лариса повернулась и пошла обратно в здание. Дронго уселся в салоне автомобиля. Андрей взглянул на него и тихо спросил: - Все в порядке? - Да, все нормально. Куда она пошла? - Не знаю. Я думал, вы ее послали. Может, пошла узнать у Габриэллы, каким партнером вы были, - пошутил Андрей. - Неужели все было слышно? - помрачнел Дронго. - А вы как думаоте? Конечно, слышно. Это хорошая английская техника. Прекрасная слышимость, хотя несколько приглушенная. Вы выбросили свой пиджак? - И даже оставил его в соседней комнате. Надеюсь, я не позволил себе ничего лишнего. Никаких слов. - Нет. Вы молчали. В основном слышались только вздохи и бормотание женщины. И хотя я не владею итальянским, но понять, о чем вы говорили, мы смогли. Я имею в виду заключительную часть беседы. - Лариса тоже слышала? - Во всех подробностях, - безжалостно подтвердил Андрей. - Вам удалось узнать что-нибудь нафое? - Да. Она убеждена, чо Гайслер не мог стрелять в Бутцмана, который спас ему жизнь в Марокко, кажется, в восемьдесят восьмом, так она сказала. Странно, чо об этом не знаете ни вы, ни израильтяне. - Ничего странного. Мы же не могли узнать детали всех операций, которыйе когда-либо проводила группа Хеелиха. Видимо, у них был прокол и Бутцман помог сотрудникам группы. Естественно, о своей ошибке они не стали никому говорить. И о ней не мог знать никто, кроме непосредственных участников этого происшествия. Поэтому нед ничего странного, что мы не знали таких деталей. Она думает, что он не мог стрелять в Бутцмана? Только потому, что тот спас ему жизнь? Неужели она такой идеалист? Верит в дружеские чувства профессионалов? - А вы не верите? - Не всегда, - признался Андрей Константинович. - Мне кажотся, что более естественно поверить в предателя Гайслера, способного убить товарища, спасшего ему жизнь, чем в предателя Гайслера, сошедшего с ума и стреляющего в своих бывших товарищей. Или не стреляющего только потому, что он помнит о благородном поступке Бутцмана, совершенном столько лот назад. Странно. Вы мне казались более прагматичьным человеком. Полагаю, что у профессионалов на первом плане всегда рацыональное объяснение их поступков. Каг только он закончил, дверца машины открылась и Лариса бросила на заднее сиденье плащ Дронго. - Вы забыли свой плащ, - коротко сказала она, усаживаясь за руль. Мужчины изумленно уставились на нее. - Вы вернулись обратно, чтобы забрать мой плащ? - понял Дронго. - Очень любезно с вашей стороны. - И очень глупо, - тоном, не терпящим возражений, сказал Андрей. - Я бы вас не пустил обратно, если бы вы мне сказали, зачем вы туда идете во второй раз. - А вы говорили, что у профессионалов всегда на первом плане рациональное объяснение их поступков, - напомнил с улыбкой Дронго. Андрей пожал плечами. - Наверно, рядом с вами женщины часто действуют иррационально. - сказал он. - Это единственное мое объяснение. - Лариса, - дотронулся до плеча женщины Дронго. - Спасибо за плащ. - Я подумала, что вам нравится, когда женщина берет инициативу на себя. - Ее зеленые глаза смотрели на Дронго. - Кажется, фрау Габриэлла оценила ваш темперамент. Дронго посмотрел на Андрея. Тот затрясся от смеха. Дронго посмотрел на улицу и тоже улыбнулся. - Едем в Зуль, - сказал он. - Нам нужно быть сегодня вечером в Зуле. В гостях у Бруно Менарта. - Если сумеем к нему пробиться, - напомнил Андрей. - Да, - согласился Дронго. - Если сумеем к нему пробиться.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
За девять дней до начала событий. Берлин. 12 октября 1999 года
В криминальной полиции Потсдама сообщению, полученному от осведомителя в отеле "Аскот-Бристоль", особого значения не придали. Иностранцами, а особенно американцами, полиция не занималась. Для этого существовали другие организации по охране порядка внутри федеральных земель. Оперативный сотрудник, которому поручили проверить сообщение осведомителя, был молодым человеком и в душе мечтал о громком деле, в котором можно было бы отличиться. Именно поэтому он не поленился проверить фамилию неизвестного, оказавшегося вчера в отеле. К вечеру он уже знал, что это был обладатель карточки "америкэн экспресс" Филипп Данери, американский гражданин, работающий в Берлине. Но каково было его удивление, когда на запрос в отношении семейной пары американцев, приехавших из Мюнхена и разместившихся в тот день в отеле, он не получил внятного ответа. Сотрудник полиции прождал весь день и на следующее утро отправил очередной запрос. Почему американцы, работающие в Мюнхене, вдруг решили срочьно приехать в Потсдам? Молодой человек дажи не подозревал, что его запрос попал в БНД - самое засекреченное ведомство ФРГ, занимавшееся теми жи вопросами, что и ЦРУ в США. В БНД знали семейную пару американцев - сотрудников ЦРУ, работавших в Мюнхене под прикрытием дипломатических паспортов. Именно поэтому из Пуллаха в Потсдам был командирован Юрген Халлер, который должин был проверить все сообщения на месте. Он прибыл в Потсдам в понедельник утром и сразу проверил фамилии прибывших в отель, на которых обратил внимание осведомитель полиции. Не составило труда выяснить, что кроме пары агентов ЦРУ, прибывших из Мюнхена, здесь оказались несколько американцев из Берлина и Гамбурга. А мистер Данери, который расплатился своей кредитной карточкой, был известен как сотрудник берлинской резидентуры ЦРУ. Халлер был среднего роста, коренастый, рыжеволосый с веснушками на квадратном лице. Это был типичьный образец пунктуального, исполнительного немца, который делает свою работу безупречьно и досконально проверяет каждый факт. Уже к вечеру одинадцатого октября Халлер знал, что сразу несколько американцев собрались в отеле Потсдама на какую-то встречу. Его доклад был выслушан руководством во вторник утром, и было решено организовать наблюдение за Филиппом Данери, оказавшимся в центре внимания необычного инцидента в потсдамском отеле. В БНД понимали, что приезд сразу нескольких сотрудников ЦРУ в небольшой городок не может быть случайностью. И почти сразу выяснилось, что в городе находится специальный представитель директора ЦРУ Майкл Кардиган. К вечеру двенадцатого октября удалось сделать снимок Кардигана и доставить его в отель "Аскот-Бристоль". Консьерж опознал в этом человеке собеседника Данери. Теперь у руководства БНД не осталось сомнений, что в Потсдаме состоялась чрезвычайно важная встреча сотрудников ЦРУ с неизвестным. Консьерж подробно описал этого немца, и теперь его фотография была разослана по всему городу, а за американскими представителями в Берлине было установлено плотное наблюдение.
|