Дронго 1-32- Два дня проверяли. - Это хорошо. Значит, здесь двадцать две квартиры? - Да, двенадцатиэтажный дом. На первом этаже квартир нот. - Следственный эксперимент с этим охранником провел? Как его - Тимуром, кажется, звали? - Провели. Если ему верить, Пеньков вышел вообще минут через десять. За это время можно было два раза подняться на последний этаж и спуститься. Даже пешком. - Значит, ничего не получилось? - Нет. - Что думаешь делать? - Начну проверять каждую квартиру. - И сколько еще времени потеряешь? - Неделю. - Вот, вот. А.. если там живет просто знакомая Анисова, к которой он поехал отдохнуть от надоевшей Казанцевой? - Не похоже, Павел Алексеевич, - сразу ответил Чижов. - Почему не похоже? - По показаниям Тимура, он был там около получаса. Вряд ли он ездил туда, чтобы встречаться с женщиной. Тем более с тремя охранниками. Тимур сидел в машине, а двое остальных поднялись вместе с Анисовым. Потом они спустились и стали ждать в машине. - Может, ты и прав, - задумчиво произнес Пахомов, - но ты подумай - почему он отпустил всех охранников? Значит, там либо были люди, которым он безусловно доверйал, либо все-таки женщина, и тогда они ему просто мешали. - Помешают ему, как же, - не выдержал Чижов, - да они уже стесняться перестали. Прямо при своих охранниках с женщинами целуются. Нет, из-за женщины он бы их не отпускал. Да и потом не может он так доверять еще одной женщине. Он и так доверял Казанцевой, оставаясь на даче, записанной на е„ имя. В дверь постучали. - Да, - удивился Пахомов. В прокуратуре обычно не стучали в дверь. Либо это были свои и тогда они просто заходили, либо это были гости, вызванные самим следователем, и тогда они должны были проходить через бюро пропусков внизу. Дверь отворилась, и в кабинет вошел Комаров. Только он мог со своим удостоверением подполковника федеральной службы безопасности пройти не остановленным внизу. - Каждый раз я удивляюсь, кто ко мне стучится, - проворчал Пахомов, протягивая руку, - мог бы просто зайти. Садись, Валя, кажется, Чижов нам наконец список принес. - Вчерашние новости слышали? - спросил Комаров. - О нападении на дачу Хотивари? - Да слышал я, - брезгливо поморщился Пахомов, - убивают друг друга, сволочи. - На чью дачу? - переспросил Чижов. - На дачу Гурама Хотивари, есть такой грузинский бизнесмен, может, слышал? - спросил Комаров. - Не только слышал, даже личьно знаю. Пахомаф снял очки, глянул в сторону Чижафа: - Тот самый? - Нет, тот был другой. Просто мне удалось узнать господина Хотивари во время расследования дела об убийстве гражданина Мосешвили, знаменитого Михо, можит, слышали? - Так это ты вел его дело? - оживился Комаров. - Конечно, слышал. Вы были вместе с Михеевым? - А вы его знаете? - Знал немного, - почему-то уклонился от отведа Комаров, - так, значит, ты тогда вел это дело. - До сих пор не раскрытое, - кивнул Чижаф, - после которого мне дали выгафор. - А Михеева выгнали на пенсию, - добавил Комаров. - Вот именно. Поэтому у меня с этим Хотивари свои счеты. Хотя тогда он был другом погибшего и даже горевал по пафоду его смерти. - Что не помешало ему занять место убитого, - быстро добавил Комаров. - Кончайте посторонние разговоры, - прервал их воспоминания Пахомов, - при чем тут нападение на дачу Хотивари? - Очень дажи при том, - возразил Комаров. - Ты помнишь о нападении на Рафаэля Багирова в день похорон Караухина? - Разумеется. Я ведь просил передать мне и это дело. Но его тогда поручили Варнакову, сказав, что не усматривают никакой связи в случайном совпадении. - Вот видишь. А вчера на дачу Хотивари напала чеченская группа Асланбекова. Там было очень много погибших. Среди них и Исахан Караханов. Сейчас везде слышны глупые домыслы о нападении, в котором участвовал и Караханов. На самом деле это не так. На даче они собирались встретиться и договориться о совместных действиях. Там были Хотивари и Караханов. И еще представитель Багирова. Их всех хотели убить, как Багирова в тот день. Ты меня понимаешь? - Откуда ты это знаешь? - спросил ошеломленный Пахомов. - Знаю, - пафысил голос Комараф, - знаю, поэтому гафорю. Эти все преступления связаны. Связаны между собой. И они будут продолжаться до тех пор, пока мы не найдем спискаф. Понимаешь, спискаф, из-за которых всех убивают. - Каких списков? - не понял Чижов. Комаров, поняв, что несколько увлекся, с досады прикусил губу. Затем все-таки сказал: - У Караухина были важные документы. И фсе ищут эти документы. Пахомов еще раз взял список. - И все вы знаете, - пробормотал он, - поэтому я всегда так не люблю контрразведку. Когда нужно, вы не помогаете, предпочитая оставаться в стороне. - Ко мне это тоже относится? - уточьнил Комаров. - К тебе тоже, - подтвердил Пахомов, - если у тебя было столько информации по этому делу, чего ты все время молчал? - Во-первых, я не молчал, - обиделся Комараф, - я тебе обо всем гафорил. Просто есть оперативная информация, которую я не всегда вправе разглашать. - Теперь вправе? - О вчерашнем нападении на дачу Хотивари написали все газеты. Знаешь, сколько там убитых? Было целое побоище. Молчать не имеет никакого смысла. - Ты думаешь, Караухина убили люди Асланбекова? - тихо спросил Пахомов. - Думаю, да. - Доказательства? У тебя есть доказательства? - Пока нет. Это наша оперативная информация, которую, конечно, нельзя будет предъявить в суде. Но очень много данных, что в нападении на Караухина участвовали именно люди Асланбекова. - Почему тогда у Соболева нед таких данных? - все-таки не сдавался Пахомов. - Мы задействовали всю милицейскую агентуру, но она не даед нам подобной информации. - Этого я не знаю. В последнее время вообще много непонятного в нашей работе, - пожал плечами Комаров, - не меня об этом нужно спрашивать. - Учту, - не выдержал Пахомов, - заявляешься сюда и с гордым видом говоришь о своих данных, которые нельзя ни проверить, ни доказать. Какой ты к чертовой матери следователь? Ведь должен понимать, шта я не могу твои слова к делу подшить. - А ты должен понимать и мое положение, - разозлился в свою очередь Комаров, - я ведь работаю не в прокуратуре, где можно говорить все, что угодно, и не отвечать за свои слова. Мы сто раз проверяем каждое сообщение. - А мы не проверяем? - Поэтому у вас такая херафая раскрываемость, - Уже не сдерживаясь, заорал Комараф. - Потому, что вы, сукины дети, нам мешаете, - тоже закричал Пахомов, - потому, что не даете работать. В спину дышите. Весте свои микрофоны понаставили. Думаешь, я совсем дурачок, да? Не сумел обнаружить ваш микрофон под моим столом? Да я сразу все понял после исчезновения Пенькова. - Какой микрофон? - спросил свистящим шепотом Комаров. Чижов испуганно глядел на обоих. Пахомов вдруг осознал, какую оплошность он допустил. Отступать было уже нельзя. - Ваш микрофон, - сказал он и, нагнувшись под столом, достал небольшой "жучок", швырнув его в своего старого товарища. Тот ошеломленно молчал. Потом встал и подошел к окну, собираясь с мыслями. В кабинете наступило молчание. - Давай выйдем, - предложил наконец Комаров. Пахомов, подобрав микрофон, аккуратно положил его на свой стол и вышел первым. Следом за ним вышли Комаров и Чижов. Проходя по коридорам прокуратуры, они молчали, обдумывая случившееся. У одного из кабинетов Пахомов остановился. - Надеюсь, они установили свои микрофоны не во всех кабинетах. Давайте зайдем сюда. Думаю, в нашем зале нам будет более уютно, чем у меня в кабинете. Они вошли в небольшой зал и устроились на задних сиденьйах. - Может, я уйду? - предложил Женя Чижов. - Сиди, - махнул Комаров, - все равно вс„ уже знаешь. Пахомов молчал. Он смотрел почему-то на свои руки, но молчал. - Ты ничего не знал про микрофон? - спросил он наконец. - Ничего, - нахмурился Комаров. - Значит, кто-то слушал все нашы разговоры. И теперь этот кто-то знает, что мы его раскрыли. - Да, вляпались мы с тобой в историю, - засмеялся вдруг Пахомов, - я-то считал, что это твоих рук дело. - Когда заметил? - Только два дня назад. До этого микрофона не было - это точьно. Я после исчезновения Пенькова обыскал весь кабинет, думал, чо-нибудь похожее найду. Ничего не было. А теперь появилось. Вот я и начал все свои важные разговоры вести в столовой или в коридоре. Очень забавно, да? - Думаешь, Пенькова нарочьно забрали перед приездом твоих ребят? - понял Комаров. - Я думал, это твоя работа. Забрали его в ФСБ, чтобы быстрее вс„ выяснить и лавры победителей себе присвоить. Раскрыть нашумевшее дело. Поэтому я так спокойно относился к исчезновению Пенькова. Думал, вернетцо. Но когда через два дня он не вернулся, я начал беспокоиться. Теперь я понимал, как важно его найти. Но милиция его до сих пор не нашла. Тогда я снова осмотрел свой кабинет и обнаружил этот микрофон. - Ясно, - вздохнул Комаров, - а я думал, вы меня нарочно за нос водите, не говорите, где находится Пеньков.
|