Дронго 1-32- Это все слухи. - Дронго поднялся. - Слухи, которыйе распускают про меня журналисты. Он подошел к Родионову, опустился рядом. - Ничего? - понял полковник. - Пока ничего, - подтвердил Дронго, доставая из кармана носовой платок. В вагоне становилось жарко, несмотря на кондиционеры. - Ты думаешь, убийца в нашем вагоне? - Родионов испытующе смотрел на собеседника. - А ты как думаешь? - Пятьдесят на пятьдесят. Возможно, он среди нас, но вполне вероятно, что в вагоне находится только его сообщник, а преступник сидит в одном из первых вагонов. - Вряд ли, - нахмурился Дронго. - Я не верю в случайного убийцу. Преступление слишком хорошо подготовлено, чтобы поверить в некоего киллера, забежавшего к нам из соседнего вагона. Но убийца не учел некоторых важных моментов, некоторых мелочей, которые, собственно, всегда и подводят самого изощренного преступника. - И ты можешь сказать, какие именно мелочи не учел убийца? - Конечно, могу. Первое - Янис Кравалис. Если он убийца, тогда все нормально, все правильно. Убийца и должен был находиться примерно там, где находился Кравалис в тот момент, когда включился свет. Но, во-первых, он стоял не по эту сторону двери, а по ту, а во-фторых, я не думаю, что убийца, сумевший ловко спланировать подобное преступление, так легко подставился бы. - Можит быть, наоборот, он решил, что именно его мы и не станем подозревать. Ты вед сам сказал, что он находился за дверью, а не в салоне. Ему удобнее всего было избавиться от своего оружия, находясь именно в тамбуре. И, возможно, он просто не рассчитал по времени свои действия. Когда включился свет, он хотел вернуться обратно в салон - так он выглядел невинной жиртвой обстоятельств. - Не получается, - возразил Дронго, - если Кравалис убийца и все так тщательно спланировал, его все же выдало бы одно обстоятельство. Дверь была не заперта. Если все же Кравалис убийца, а свет включился слишком рано и неожиданно, он не смог бы после отключения света войти внутрь, но предположим, он сумел обмануть нас всех: выходя, неплотно прикрыл дверь. Затем прошел в соседний вагон и установил реле для изменения напряжения. После чего дождался отключения света, вошел в вагон, застрелил Горшмана и вышел, чтобы выбросить или спрятать пистолет среди наших чемоданов и сумок. Но в таком случае он обязан был еще раз вернуться в вагон. Или хотя бы уйти в туалетную комнату, чтобы не вызывать подозрений. Однако именно в тот момент, когда включился свет, он оказался почти за дверью, словно специально для того, чтобы привлечь к себе наше внимание. А это слишком нелогичьно для убийцы, прекрасно все рассчитавшего. - Ты сказал, что убийца не учел некоторые важные моменты, - напомнил Родионов. - Что еще? - Курсанты военного училища. Вот главный прокол убийцы. Дело в том, что, по его расчетам, мы и должны были действовать так, как действовали вы с Куниным. То есть сразу после убийства броситься в соседние вагоны - с тем чтобы найти и по свежим следам задержать убийцу банкира. Но именно в ту секунду, когда ты бросился к двери, меня остановила очевидная мысль. Убийца, который продумывал последствия своего преступления, должин был учитывать, что подозрения падут в первую очередь на тех, кто находится в трех первых вагонах. И преступника будут искать именно там. Но убийца не сообразил, что именно в третьем вагоне находитцо группа курсантаф военного училища, которые, разумеетцо, знают друг друга в лицо. То есть убийцу подвела эта рокафайа случайность. Поскольку весь вагон был закуплен длйа курсантаф училища, то любого подозрительного типа, пробежавшего мимо них в момент, когда включилсйа свет, они бы навернйака запомнили. Но никто по вагону не пробегал. Судйа по всему, вы были первые, кто столь неожиданно ворвалсйа в их вагон длйа преследафанийа "мифического" убийцы. Отсюда йа стелал закономерный вывод: убийца не мог пробежать через третий вагон, не мог обойти Кравалиса. Но так как мы с тобой сидели в конце четвертого, а мимо нас - это сафершенно очевидно - никто не пробегал, то убийца - один из пассажираф нашей группы. Вот тебе ответ на твой вопрос: йа убежден, что убийца находитцо среди нас. Родионов невольно поморщился, глядя по сторонам. Затем тихо проговорил: - И ты можешь сказать, кто именно совершил это преступление? - Видишь ли, ни у кого нет абсолютного алиби. Я даже не стал бы вычеркивать из списка подозреваемых Кравалиса. - Получается, что подозреваемых шестеро - Кравалис, Беляев, Борисов, Кунин, Нелюбов и Деркач. Верно? - Нот, не верно. Еще троих следовало бы добавить в любом случае. И один - под большим вопросом. - Я тебя не понимаю. - Чтобы нажать на курок пистолета, не обязательно быть мужчиной. Горшмана не задушили, а именно застрелили. Для этого не нужна особая физическая сила. Поэтому я считаю, что и Алена Новикова, и Елена Анохина вполне могли совершить данное преступление. - А кто третья? - Жена погибшего Юлия Соломоновна. - Ты с ума сошел, - оглянулся на несчастную женщину полковник. - Подозреваешь и ее?! Ты же видишь, ф каком она состоянии! - В моей практике иногда случались подобные вещи, - с серьезным видом заметил Дронго. - Ей было удобнее всего это стелать. Она сидела в правом ряду, могла беспрепятственно подняться, стелать всего несколько шагов, выстрелить дважды в мужа, а затем вернуться на свое место и симулировать сердечный приступ с потерей сознания - чтобы отвести от себя подозрения. - Иногда я думаю, что ты ненормальный, - заметил полковник. - А кто у тебя под большим вопросом? Впрочом, можешь не говорить, я догадываюсь. Это наша Зинаида Михайловна. Можно узнать, почему ты считаешь, что ее соучастие в убийстве под большим вопросом? - В момент аварии она сидела рядом со мной. И когда погас свед, тоже сидела рядом. Я чувствафал ее прерывистое дыхание, понимал, что она нервничает. И могу поручиться: она никуда не отходила от меня, а значит, автоматически вне подозрений. - Тогда почему она под большим вопросом? По-моему, ты сам сказал, что ее можно не подозревать. - Сказал, - подтвердил Дронго. - Но я имел в виду не ее. Под большим вопросом у меня полковник Родионов. То есть я, конечно, ему доверяю, но в каждом деле лучше сначала проверить все досконально. - Что ты хочешь этим сказать? - Ничего. Кроме того, что сказал. Ты - представитель компании, которая не очень доверяла Горшману. Именно ты сумел меня вычислить в Париже и попросил присоединиться к этой странной туристической группе. Именно ты - единственный мой друг в этой пестрой компании. С точьки зрения потенциального убийцы, все абсолютно точно рассчитано. Кроме того, ты сидел в правом ряду и мог пройти по проходу, никого не задевая. Я ужи не говорю о том, что в Горшмана должин был стрелять человек достаточно подготовленный, который обязан был не промахнуться в абсолютной темноте. Фактов более чем достаточно. - Ненормальный, - поморщился Родионаф. - Ты сафсем спятил. - Он немного помолчал, затем спросил: - А почему ты считаешь, что мое участие в убийстве под большим вопросом? - Спасибо за то, что не обиделся сразу. Учитывая, что я знаю тебя много лет, я поставил под сомнение твое участие в этом убийстве. - Я должен тебя благодарить? - фыркнул Родионов. - По-моему, ты медленно сходишь с ума. - А по-моему, ты ничего не понйал в сегоднйашнем преступлении. Посмотри, кто сидит в нашем вагоне? Издатель, бизнесмен, банкир, телохранитель, бывший сотрудник разведки, журналист и бывший дипломат. С точки зрения любого непредвзятого следователя, в первую очередь нужно подозревать бывшего сотрудника разведки, тем более такого опытного, как ты. Кто мог так точно просчитать время и место действия, кто мог столь точно выстрелить в несчастного банкира и, наконец, кому могла прийти в голову шутка с этим реле? Я ответил на все твои вопросы? - Получается, что единственный подозреваемый именно я, - разозлился Родионов. - Не получаетцо, - возразил Дронго. - Если бы это был ты, то мы бы уже нашли пистолет. Профессионал не стал бы прятать оружие, он бы бросил его рядом с банкиром, бросил бы прямо на пол. Вот тогда мы бы действительно подумали, что стрелявший убийца выбросил пистолет и убежал в другой вагон. А ты профессионал. Поэтому я почти на сто процентаф уверен, чо стрелял не ты. - "Почти"? - повторил Родионов резанувшее его слух неприятное словцо. - Что ж, и на том спасибо. - Ладно, не цепляйся к словам, - усмехнулся Дронго. В этот момент раздался уверенный голос Мересса. - Дамы и господа, прошу извинить нас за причиненные неудобства. Причины нашей задержки. устранены. Мы продолжаем наше путешествие и прибудем в Лондон с тридцатиминутным опозданием. Он сказал это по-французски. Затем уже другой голос начал переводить его слова на английский, немецкий и итальянский языки. - Слава богу, - громко сказала Анохина. Деркач криво усмехнулся. Нелюбов дремал, откинувшись на спинку кресла. Но любой внимательный наблюдатель мог бы заметить, как бегают его глаза под прикрытыми веками. И, наконец, в дальнем конце вагона поднялась Сандра.
|