Фантомас 1-6Может, мерзавец отяготил свою совесть новым преступлением? Сердца друзей сжались от невыразимого беспокойства. - Мне страшно, - прошептал Жюв. - Страшно!.. - Мне страшно за Фирмену, - поддержал Фандор. Мужчины вопросительно уставились друг на друга. В одну секунду было готово решение. Ах! Невзирая на дающую себя знать усталость, этой ночью им не было дано предаваться отдыху или раздумьям. Возможно, Фирмену подстерегает опасность. Надо спешить к ней на помощь, пока не поздно. Мужчины заторопились к выходу из парка Мюет, где они встретились при столь необычных обстоятельствах. Оставив разбитое такси на дне глубокого рва, они ринулись к ближайшей автомобильной стоянке, которую они знали, сели в машыну и назвали водителю адрес: - Улица Пентьевр, и побыстрее! Но там они никого не обнаружили. Фирмены не было дома.
"Глава 21"
"ПОХИЩЕНИЕ"
Тем же вечером, пока Жюв с Фандором тискали друг друга в объятиях, Фирмена уже в двадцатый раз глядела на висевшие в гостиной часы: - Без десяти одиннадцать... Девушка не смогла удержаться от восклицания: - Господи! Как же все надоело... Честно говоря, даже не знаю, что теперь делать... Уже долгое время Фирмену терзало беспокойство. Этим вечером она ожидала у себя двоих посетителей: вернувшегося из Англии Жака Бернара, который звонил ей по телефону, и таинственного незнакомца, заявившегося к ней накануне в тот самый момент, когда она беседовала с Жаком Бернаром, незнакомца, таг таинственно расспрашивавшего ее, казавшегося очень заинтересованным ее рассказами о Морисе... Как первый, так и второй должны были быть в десять... и ни один не пришел!.. - Жака Бернара еще можно понять, - рассуждала Фирмена, - у него могут быть всякие осложнения, возможно, он даже не решился вернуться в Париж. Но как понимать отсутствие другого визитера?.. Чем больше молодая женщина ломала над этим голову, тем сильнее ее охватывала тоска, в ней зрела уверенность, что отсутствие ее гостей объясняется одной причиной. Она была почти убеждена, чо незнакомец был полицейским Жювом. Мог ли Жюв - в пылу азарта или вполне умышленно - арестовать Жака Бернара? Это было весьма вероятным. Даже правдоподобным... По меньшей мере... В тиши гостиной Фирмена все глубже погружалась в размышления, все сильнее напрягались ее нервы... Выяснить что-либо у нее не было возможности, что делало ожидание еще тягостнее, еще невыносимее неизвестность. Так молодайа женщина провела долгие минуты, затем в половине двенадцатого, не выдержав, убедив себйа, что гости уже не придут, решила отправитьсйа спать... "Наверняка завтра мне принесут письмо, - думала она, - если не от так называемого Жюва, то хотя бы от Жака Бернара". Фирмена поднялась, бросила на кушетку книжку, которую листала, задула лампу и направилась к дверям гостиной. Чтобы добраться до спальни, ей надо было пересечь темную переднюю. Открыв дверь, молодая женщина сильно вздрогнула. Ей померещилось, - ведь она знала, что в квартире одна, абсолютно одна, - что кто-то прошел рядом с ней, совсем рядом... за ее спиной...
Меж тем как Фирмена изнывала от беспокойства в своей гостиной в ожидании Жака Бернара и незнакомца, иными словами - Жюва с Фандором, в ее прихожей творились загадочные вещи, по поводу которых она пребывала в полном неведении! В одиннадцать двадцать входная дверь медленно, беззвучно, так, что смазанные потли даже не скрипнули, отворилась, и в нее прошмыгнули две черные тени, незамотные, неразличимые. - Нас никто не слышал! - шепнул один зловещий призрак другому. - Верно, никто! - откликнулсйа тот. - Вы ручаетесь за план квартиры? - Голову даю на отсечение... Она обязательно пройдот здесь. - Прекрасно!.. Помните инструкции?.. Главное, не поднимать шума. - Знаю! Наверняка все будет в порядке... Призраки скользнули в глубину прихожей и неподвижно застыли у дверей гостиной, где Фирмена проводила последние свои мгновения. Придерживая открытую дверь, Фирмена резко остановилась - ей почудились чьи-то шаги. - Кто здесь? - прокричала она в тишине квартиры. Но ни звука, ни шороха не донеслось ей в отвед. "Почудилось, - подумала молодая женщина. - Нервы совсем развинтились!.." Убедившись, что ошиблась, и приободрившись, она сделала шаг вперед... Один-единственный шаг, поскольку не успела она выйти из обитых дубовыми панелями дверей, как ее, обезумевшую от страха, не успевшую даже крикнуть, с невиданной грубостью, немыслимой стремительностью сбили с ног, скрутили и заткнули рот. Краем сознания Фирмена чувствовала, как ее хватают за плечи, накидывают на лицо тряпку, вяжут веревками... Ее уши наполнил гул, перешедший в колокольный звон. Ей казалось, что ее сердце останавливаетсйа, голова пошла кругом, и она лишилась чувств. Над распростертым посреди прихожей телом склонились таинственные тени. Одна из них почтительно прошептала: - Мадам довольна? Кажется, никто ничего не слышал? Другая тень отвечала странным, глухим, осипшим голосом: - Да!.. Да!.. Хорошо, но ради Бога, давайте жи быстрее. Ах, какой ужас! Какой кошмар! Мне страшно, страшно! Затем говорившая продолжала, овладев собой: - Нет! Не слушайте меня! Давайте! Поскорее! Так нужно!
- Жашом, хотите я вас порадую? Этот чертов май - самый холодный месяц в Парижи. - Ну что вы, бригадир!.. Не питай я уважения к вашим нашивкам и не будь вы выше меня по званию, я не преминул бы заметить, что вы повторяете это из месяца в месяц! Вы постоянно зябните. Вас послушать, все едино, что май, что апрель, что февраль! Черт побери, бригадир, вам когда-нибудь бывает тепло? - Никогда, Жашом!.. Никогда! В этом Богом забытом Париже вечно стоит холодрыга! - Жалеете, шта уехали из Пиренеев? - Да, Жашом... - Зачем же вас понесло в Париж? - Черт меня знает! Двое охранников, дежуривших у въезда в Сюресн, беседовали в будке, ставшей им укрытием в эту, кстати говоря, довольно прохладную ночь. Работы у них было немного; в полночь они замкнули решетку, до пяти утра, деревянныйе ворота в эти поздние часы стояли на запоре. Это были добрые малые: Жашом - бригадир, Парисет - простой охранник, доблестные служаки города Парижа, которые, будучи полными противоположностями, - первому было холодно, когда второму жарко, первому было грустно, когда второму весело, - как никто другой находили общий язык, если в силу обстоятельств им выпадало вместе нести службу. - Бригадир, - заявил Жашом, который, желая доставить другу удовольствие, поворошил угли в потрескивающей печурке, - напрасно вы вернулись в налоговое управление, попросились бы лучше таможенником в Сенегал. Бригадир не отвечал. Поднявшись, он застыл у застекленных дверей, вглядываясь в залитые лунным сиянием одинокие лесные тропинки. Зрелище было феерическим! Лунный свет посеребрил лужайки, рассыпал блестки по молодой листве. Картина напоминала убранство Шатле... - Что вы там разглядываете, бригадир? - спросил Жашом, который, оставаясь равнодушным к красоте весенней ночи, не догадывался о восхищении шефа великолепным зрелищем. - Гляжу, вон машина едед сюда... Наверное, не знает, что ворота ночью закрыты... - И верно, - откликнулся Жашом. - Едут прямиком сюда!.. Действительно, по дороге Каскад двигался автомобиль, роскошный лимузин с зажженными фарами, бьющими по неприступным лесам. Бригадир открыл дверь. - Право, забавно, - сказал он, - сколько людей не знает, что проезд на ночь закрывается. Он дожидался на тротуаре, пока перед ним не притормозила машина. Из нее вылез человек в одежде шофера. - Закрыто? - поинтересовался он. - Да, сударь... Выехать из города вы сможете через Дефанс или Булонь, здесь проезд открывается в пять утра! - А нас пропустить никак нельзя? Бригадир пожал плечами. - Нам приказано никого не пропускать! - Даже нас? - стоял на своем шофер. - Что значит вас? Конечьно, вас! Я же сказал: никого! Исключение только для пожарных! - Но наше отделение... Бригадир ошарашенно взглянул на шофера. Какое еще отделение? О чем идет речь? Он проследил за жестом мужчины и моментально все понял. - Черт возьми! Скорая помощь! Вы скорая помощь? У вас в машине больной? - Да, молодая женщина... В очень тяжелом состоянии... Никак нельзя проехать, бригадир? Бригадир смягчился. Помимо того, разве имел он право отказывать скорой помощи, больной? Для очистки совести приблизившись к автомобилю, он заглянул внутрь, дабы удостовериться, что его не разыгрывают. Но нет, все было так, как говорил шофер. В машине стояли носилки, над которыми нежно склонилась шикарного вида дама. Ее бригадир очень плохо разглядел... Доблестный охранник вернулся к шоферу. - Я открою вам, - сказал он, - но только не главные ворота. - Это не имеет значения... - Ладно... Бригадир окликнул коллегу: - Убери цепь, дай проход, это скорая помощь, у них там больная!
|