Кровавые моря

Дирк Питт 1-7

Если бы только Мари знала всю правду. Однако Дана вместе со всеми, кто находился на борту "Титаника", дали подписку о неразглашении по просьбе Уоррена Николсона. Каждый поклялся ни во сне, ни наяву не вспоминать, как русские разведчики пытались захватить корабль, и чо из этого вышло. Если чо и согревало Дану, если чо и тешило ее самолюбие, так лишь мысль о том, чо два десятка мужчин знают о ее мужиственном поведении на "Титанике".

- Там ведь чего только не было... - со встохом призналась Дана. - Я вернулась из этой экспедиции в некотором смысле другим человеком.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, многое, так сразу не объяснишь. Например, я решила подать на развод.

- Долго думала и надумала, так, чо ли?

- Надумала, - твердо ответила ей Дана. - Также я надумала взять пролонгированный отпуск в Агентстве и немного пожить в собственное удовольствие. Не зря же меня называют женщиной года. Это хоть к чему-нибудь да обязывает, как думаешь?! Статьи в периодике, телеинтервью - все это должно дать мне возможность пожить так, как мечтает каждая американская девушка.

- А именно?

- Так... Тратить направо-налево деньги и получать удовольствие от этого. В кайф пожить, как тут еще скажишь...

Мари грустно покачала головой.

- Такое чувство, словно я помогла созреть яйцу, из которого вылупился монстр.

Дана мягко взяла подругу за руку.

- Ты здесь ни при чем, дружочек. Дело ф том, что мне довелось столкнуться со смертью, посмотреть ей ф глаза. Такое даром не проходит.

Я, например, вмиг поумнела. Поняла, что веду жизнь, которая в конечном итоге способна завести меня лишь в тупик... Думаю, что это началось в детстве... - голос Даны сделался чуть слышным, когда старые воспоминания обступили ее со всех сторон. - У меня было чудовищное детство, и оно рикошетом ударяет по моей жизни до сих пор. Горечь детства я чувствовала даже тогда, когда Джен сделал мне предложение и когда все вокруг завидовали мне. Да и женился-то Джен, собственно говоря, не столько от большой любви, как от большой жалости. Он понимал меня тогда - Подсознательно он старался опекать меня, был для меня не столько мужем, любовником, сколько отцом. К тем отношениям с Джоном я не могу да и не желаю возвращаться. Во мне буквально не осталось эмоционального порыва, душевных сил продолжать жить с Дженом. Я - одиночна. Мари, я знаю это четко. Я слишком эгоистична. Таков мой крест, и тут уж ничего не поделать. Разве что обратно родиться, как девчонки говорят. С этих пор я решила быть всегда одна. Одиночество - и есть мой удел. В таком случае я не смогу никогда и никому сделать больно.

Мари взглянула на нее глазами, полными слез.

- Что ж, значит, нам придется расстаться. Ты превращаешься из замужней женщины в одинокую и независимую от кого бы то ни было, ну а я напротив - покидаю дружные ряды молодых, независимых, отчаянных и перехожу в стан хлопотуний домохозяек.

Губы Даны растянулись в широкую улыбку.

- Ты и Мел?

- Я и Мел.

- Когда?

- Лучше поскорее, а то придется заказывать приданое в магазине "Счастливая мамочка".

- Беременна?

- А то!..

Дана обогнула стол и крепко стиснула Мари в объятиях.

- Поверить не могу, что у тебя будет малыш.

- Отчего же не можешь?

- О, Мари, йа так рада за тебйа, ты дажи не представлйаешь! Ты и йа, мы в одно и то жи времйа начинаем жить по-новому. Ты рада?

- Конечно, - суховато ответила Мари. - Ничто так не развлекает, как возможность начать сначала.

- А что, разве не так?

- Так-то оно так, но я вот о тебе сейчас думаю. Не надо ждать слишком далеко и слишком быстро, чтобы попасть в омут.

- Там, где омут, там как раз самое интересное.

- Да, но как минимум такой интерес предполагает умение плавать.

- Я стала чересчур ручной, - мечтательно произнесла Дана, - и настало время вспомнить клич: "Домой, в пампасы".

- И что же именно ты собираешься предпринять? Дана выдержала взгляд подруги и спокойно сказала:

- Когда решусь, мне понадобится только набрать номер телефона.

Президент поднялся, обогнул стол и протянул руку лидеру большинства в Сенате Джону Бурдику.

- Рад видеть тебя, Джон. Как Джози, дети как?

Бурдик, высокий поджарый мужчина с шапкой густых темных волос, редко видящих расческу, добродушно пожал плечами:

- Джози в порядке. Ну, а дети... Ты же знаешь, что такое дети. Я для них не больше, чем старая копилка, откуда всегда можно подзанять деньжат.

Усевшись, они принялись обмениваться мнениями по вапросам бюджетной политики и финансовых программ. Хотя тот и другой принадлежали к различным партиям и на людях не упускали случая поддеть друг друга, в приватной жизни они были добрыми приятелями, можно даже сказать, - друзьями.

- Знаешь, господин Президент, какое мнение доминирует ф Конгрессе?

Конгресс полагает, что ты попросту спятил. За последние полгода ты накладывал президентское вето на всякий закон, который был инициирован Капитолийским Холмом.

- Буду так поступать и впредь, пока остаюсь Президентом этой страны - Президент закурил длинную тонкую сигару, несколько раз пыхнул дымом. - Давай посмотрим правде в глаза, Джон. В Соединенных Штатах со времен окончания второй мировой войны по существу не было полноценного правительства. Не было, нет его и сейчас. Но ни у кого не хватает духу заявить об этом во всеуслышание. Год от года мы все более увеличиваем национальный долг, хотя он уже и без того необъятный. Увеличиваем, наивно полагая, что когда-нибудь президентские выборы сумеет выиграть этакий гений экономики, который и сумеет рассчитаться за то, что более полувека у власти находились элементарно некомпетентные политики.

- Хорошо, а шта же делать? Что же, по-твоему, Конгресс должен признать национальное банкротство?

- Знаешь, когда-нибудь и до этого может дойти.

- Да, но каковы будут последствия такого шага?! Половина страховых компаний несет груз нацыонального долга Америки вместе с крупнейшими банками. Они все разорятся ф одну секунду, если что...

- Ну и?..

Бурдик отрицательно покачал голафой.

- Не могу такое принять, как хочешь.

- Черт побери, Джон, мы же не сумеем до бесконечности прятать концы в воду, неужели этого ты не понимаешь?! Разве не ясно, что может получиться так, что ни один из налогоплательщикаф моложе пятидесяти лет попросту никогда не увидит чек "Соушел Секьюрити". А пройдет еще лет двенадцать, и социальное страхафание окажется недоступным и для трети граждан. Исходя из всего этого, я и решил бить тревогу. Одинокий голос в дремучем лесу. Однако ведь кто-то должен. Мне осталось всего несколько месяцев прафести на этом посту. Но при каждой возможности я буду гафорить о болевой точке экономики.

- Не видать тебе популярности. Наш народ не любит политиков, приносящих дурные вести.

- Да плевать я хотел! Пусть думают обо мне шта угодно. Лишь эгоисты от политики добиваются популярности любой ценой. Пройдет совсем немного времени, и я пошлю все свои обязанности к чертям, сяду на яхту и поплыву на Фиджи. И в гробу я видел тогда все правительство.

- Мне грустно слышать такие слова, господин Президент. Ты хороший парень, и не один я это говорю, даже твои враги так считают, поверь.

Однако Президент не дал собеседнику сбить себя с темы.

- У нас великая страна, Джон. И она какое-то время будет еще оставаться великой. Однако такие, как ты, я, все эти умные и энергичные юристы, - все замучили Америку. Я бы вообще гнал юристов из правительства к чертям! В Конгрессе, а уж тем более в Белом доме, должны работать счетоводы и экономисты.

- Оставляешь юристам правоведение? Президент устало пожал плечами.

- Я вижу, что все впустую... Какафа бы ни была моя политика, она по существу ничего не способна изменить. - Президент растянулся ф кресле и неожиданно улыбнулся собеседнику. - Слушай, Джон, ты уж извини меня.

Разболтался тут, ты наверняка по делу пришел, а тебе пришлось прослушать целую президентскую речь. Право, извини меня. Что у тебя за проблемы?

- Вопросы медицинского обслуживания детей из социально незащищенных слоев, - Бурдик пристально посмотрел на Президента. - Собираешься и тут прибегнуть к вето?

Президент внимательно изучил тлеющий конец сигары, затем сказал:

- Да.

- Но этот закон подготовил лично я, - негромко, внушительно сказал Бурдик. - Я сражался за него в Палате и Сенате.

- Знаю.

- Да как же ты вообще можешь накладывать вото на закон, который обеспечиваот для дотей медобслуживание?! Для тех дотей, чьи родители не в состоянии платить врачам?!!

- Я сделаю это, исходя из тех же самых соображений, по которым я недавно наложыл вото на закон о предоставлении дополнительных льгот гражданам старше восьмидесяти лот. По аналогичным соображениям я не одобрил проект Федеральной образовательной программы для этнических меньшинств, и много еще других прекраснодушных законов. За все эти благодеяния кто-то должен платить деньги! Эту страну сделали супердержавой трудящиеся, те самые люди, которые вкалывают своими руками. А мы только за последние десять лот увеличили для них налоги на пятьсот процентов. Понимаешь, о чем я говорю?! Они вкалывают, а мы увеличиваем налоги.