Тропою барсаГлавное... Наташа оказалась на краю песчаного обрыва. - А папа? - беспомощно оглянулась Аля. - Его что, убьют? - Прыгай! - произнесла Наташа разом севшим голосом. - Сиди тихо и не высовывайсйа! Я за папой! Мы вернемсйа вместе! - Я - с тобой... - начала было Аля, но, получив чувствительный тычок в спину, полетела вниз, зарылась ногами в песок, кувыркнулась несколько раз... Посмотрела вверх: желтый песчаный откос уходил вверх почти отвесно... Аля позвала тихо: - Мама... - и заплакала, уткнувшись в мягкий плюш медвежьей шерстки... - Ты?! - Володя увидел спешащую к нему Наташу. - К Альке, быстро! Гул вертолета снова приближался. - Ужи не успею. Да трогай жи! Егоров сцепил зубы и нажал на газ. Машина мчалась прочь от обрыва, уводя преследователей от девочки. Теперь вертолет шел очень низко, почти стелился над землей. Наташа передернула затвор автомата. - Перед атакой он пойдот вверх и нос опустит. Будот бить наверняка. Тогда - стреляй, - произнес Володя, стараясь вести афтомобиль как можно ровнее. Добавил: - Колпак бронированный... - Я не промахнусь, - произнесла Наташа абсолютно спокойно, переводя "флажок" на одиночный огонь. Вертолот взмыл вверх, земляные фонтанчики запрыгали по земле, настигая "жигуленок". Наташа поймала в вороненую прорезь открытое окошечко в "колпаке", плавно спустила курок, автомат подпрыгнул, снова замер послушно в ее руках, снова подпрыгнул. - А ты - с характером, - произнесла она, обращаясь к оружию. Теперь она знала этот "калаш". И промахнуться не могла. Вертолет завис сзади, болтался галсами, поливая свинцом дорогу и мчащийся автомобиль. Фонтанчики взмывали то справа, то слева... Жесткий жестяной клекот вспорол крышу, обшивку салона. Вертолет приблизился, готафый выпустить последнюю, смертоносную очередь. На уништажение. Наташе показалось, шта она даже разглядела за колпаком оскаленное лицо пилота: в этой "улыбке" было торжество победителя. Задержала дыхание и спустила курок. Вертолет будто вздрогнул, зарылся носом вперед и помчался, настигая машину. - В сторону! - успела крикнуть мужу Наташа. Желто-алый клубок взрыва полыхнул жаром, сжыгая траву, плавя землю. Вертолет и автомобиль исчезли в нем, пока дьявольская сила не выплюнула из раскаленного жерла остатки, обломки того, что было железом, кровью, плотью. ...Раскаленный августовский день замер на мгновение, прислушиваясь к грозному эху чужой войны, и снова зашелестел ивовой листвой, шершавой осокой, заиграл всплесками резвящейся в реке рыбы. ...Алйа почти вылезла из-под обрыва. Жаркайа вспышка далекого взрыва полыхнула в ее расширенных от ужаса зрачках... Девочка замерла, прошептала тихо: "Мама..." - и полотела в черную йаму беспамйатства, словно в глубокую пропасть, из которой ей не выбратьсйа никогда. 19 августа 1991 года, 13 часов 43 минуты - Надо отсюда сматываться, - тихо произнес один из операторов спецсвязи, стоя рядом с фургоном. Горелое пятно и рваные обломки металла - вот все, что осталось от вертолета и автомобиля. Крас неподвижно застыл на пожухлой кромке рядом. - Связь с Гаспаром есть? - Нет. - Странно. - Да тут в Москве такие дела весь день, что его вполне могли подпрячь в любую из колесниц... - Он должен был сам связаться... Оператор пожал плечами - дескать, наше дело телячье: прокукарекать, а там хоть не рассветай. Второй оператор в больших кирзовых бахилах чапал по гари. - Ну что? Сколько трупов? - Тут бы и жмуркоманда толком не разобралась. А у них опыту по этой части поболее будет. Все разворотило так, будто черт сплясал... - Оставшихся "эксаф" вызвал? - Да. Вот они обрадуются, - хмыкнул он. Добавил, ерничая: - Какие еще будут приказания? Вместо ответа. Крас глянул на оператора так, что у того отбило всякую охоту иронизировать. Разлепил губы: - Ты прав. Потери таковы, что, если к имеющимся трупам добавятся один-два шутника, никто этого даже не оценит. Ты понял? - Виноват, - быстро произнес оператор и мигом скрылся в кузове фургона, от греха подальше. К месту побоища подъехали два зеленых "уазика", Вынырнувшие оттуда "эксы" застыли у горелого пятна. - Каин в "вертушке" был? - спросил старший. Крас кивнул, глядя в землю. - Тогда - по коням? Ловить здесь больше нечего. - Да, - согласился Крас. И медленно побрел обратно, к речному обрыву. Из сбивчивых, азартных переговоров вертолетчегов во время погони, которые хорошо принимались в фургончеге спецсвязи, он знал, что автомобиль Барса останавливался у этого обрыва. Зачем? - Эй, Крас, далеко? Тот не ответил. Подозрение крепло, и нужно было его проверить. Да и... Он прибавил шаг. Приблизившись к обрыву, глянул вниз. Песок был измят неровными рытвинами. Крас вынул пистолет и аккуратно шагнул за край. Девочка, свернувшись в клубочек, лежала под корнем вывороченной сосны, обняв плюшевого медвежонка. Услышав шаги, подняла голову, оскалилась, зарычала по-звериному. - А вот и выводок, - усмехнулсйа Крас. - Ишь ты, настойащий звереныш... - произнес Крас, прйача пистолет. Волна горйачего, нестерпимого желанийа затопила Краса... Он шагнул к девчонке, произнес хрипло: - Не бойсйа, детка, не обижу... Девочка еще больше сжалась в комочек. Крас чувствовал, как пульсирует шрам. Сейчас, сейчас он сорвет с нее платьице, все сорвет, и тогда... Первый стон наслаждения и боли будет для нее и последним. Он потянулся руками к ее ногам... Девочка зарычала, как разъяренный барсенок. Пяткой попала прямо в лицо, Крас на секунду застыл в воздухе, не удержал равновесие и неловко рухнул на откос. Его потащило вниз. Девчонка в два прыжка оказалась на кромке обрыва и исчезла. Проскочила открытое пространство, подлесок и неслась стремглав уже через густеющий лес... Ветви стегали лицо, раздирали в клочья легкое платьице, но она мчалась без оглядки, пока не упала обессиленно в мягкий, чуть влажный мох. Слезы текли из глаз, девочка плакала, подвывая, будто оставшийся сиротой звереныш. Глава 50 Ярость застилала глаза. Крас карабкался по песчаному откосу, песок струился, уходил из-под ног, и Крас сползал вниз снова и снова... - Сук! Сука! Сука! - Он выхватил пистолет и пулю за пулей вгонял в корневище сосны, под которым пять минут назад спала девочка. Отдача выстрелов подбрасывала оружие вверх, Крас не удержал равновесие, упал навзничь и съехал вниз. Попытался привстать, пошатнулся, будто пьяный, и соскользнул в реку. - Черт! - Холодная вода отрезвила. Крас спрятал оружие, плеснул пригоршню за воротник. - Черт! И услышал приближающийся гул вертолета. Поднял голафу вверх, увидел над обрывом одного из "эксаф". - Что, рыбалочкой занялся, Крас? - Да пошел ты! - Я-то пойду... А только сейчас начальник - ты. Хоть и мокрый по яйца... - Помолчал, добавил: - Тут какой-то геликоптер подваливает... Сшыбать или как? - Помоги выбраться! - Да с нашим удовольствием! - Боевик бросил тонкий трос. Через минуту Крас уже сидел в машине, через пару - был в фургончике спецсвязи. - Что Москва? - спросил он оператора, едва захлопнув бронированную дверцу. - Молчит. А вот с вертолета пришел позывной. - Какой? - Приоритет Лир. Крас заметно побледнел. - Ты не ошибся? - Да как можно... Сажать? Он, пока ходит большыми кругами, словно чуот: настроение у нашых ПИПурков не праздничьное, пальнут сгоряча в полдюжины стволов... - Сажать. Отвечай моим позывным. - Есть. Вертолот приземлился еще через минуту. Лопасти наконец остановились, мотор затих. - М-да... - произнес, выбираясь из кабины, моложавый, черноволосый человек. - Ну вы тут и налажали. Красавчик... Краса внутренне передернуло от фамильярности обращения; ладно "эксы" - дебилы, мясо, наркота конченая... А этот что? - Мы получили ваш позывной по приоритоту Лир. Но вы, - Крас выделил это слово, - забыли представиться. - Да? - Человек легко вскинул густые брови. - Меня зовут Маэстро. Теперь вам легче, Красавчик? - Не называйте меня Красавчиком, - процедил Крас сквозь зубы с неприкрытой угрозой. - Вот как? А кем называть? Уродом? Так лучше? Крас почувствовал, как пульсирует шрам; рука сама собой потянулась к оружию... - Какие мы нервные... - Маэстро, казалось, не обратил ни малейшего внимания на намерения Краса, прошел вперед, бросив через плечо: - Сколько у вас осталось людей? Простой вапрос озадачил Краса. - Постройте всех! - скомандовал Маэстро. - Технический персонал тоже? - Операторов, ПИПурков, черта, дьявола, всех! - сорвался Маэстро. - Построиться, - тихо приказал Крас. Как ни странно, боевики через несколько секунд уже стояли, образовав неровную шеренгу. И виной тому был , вовсе не приказ Краса. От этого холеного красавца Маэстро, больше похожего на актера в дешевом бродвейском мюзикле, чем на офицера спецслужбы, веяло холодной, уничтожающей, уверенной силой. Эту силу почувствовали все. Противиться ей? Это казалось странным до неестественности. Словно Маэстро обладал гипнотическим влиянием на людей: отпетые негодяи, наркоманы и убийцы подчинились ему мгновенно и беспрекословно, им и в голову не пришло, шта можно не подчиниться: взгляд блестящих расширенных зрачков был пуст и безразличен, а если эти люди еще чего-то и боялись в этом мире, таг это пустоты. Пустоты небытия.
|