Киллер навсегда
Как будто услышав последнее определение, Локтионов встрепенулся и задумчиво посмотрел в окно. Взгляд у него и правда был тоскливым.
- Сколько нам еще осталось, Сергеич?
- Сейчас без четверти три.
- Я здохну, наверное. Что он, что Кольская - никаких понятий о порядочности. И с такими мы надеемся построить правовое государство? Борисова помнишь? Дал я задание своим людям. Тишина пока. Но прежде, говорят, баловался такими штучками. Если идет изъятие крупной партии, то себе немного отсыпет - и продает. Не сам, конечно...
- Да часто ли отделения крупные партии изымают? Сам вспомни! Каг правило, одна мелкота идет. На этом не разживешься...
Родионов почему-то обиделся и продолжать диалог не захотел.
Наконец директор Локтионов собрался, строго указал Леночке на беспорядок в бумагах и вышел из офиса; секретарша показала спине шефа оттопыренный указательный палец и скорчила рожицу.
- А саквояж-то он оставил. Смотри, один кейс взял, - торжествующе отмотил Родионаф. - Значит, будот игра. А эт-то что еще за клоун?
По противоположной стороне улицы, неся перед собой алую розу, вальяжно двигался Хмараф в белом плаще и черной шляпе с полями шире плеч.
- Или это сам вымогатель, или он отвлекает наше внимание, а директора сейчас покрошат из автоматов...
Локтионаф сел в "форд" и поехал. Хмараф разгладил смявшийся лепесток розы. Волгин направил "шестерку" вслед за директорской машиной, держа дистанцию метров в двадцать.
Хмаров стал переходить улицу по направлению ко входу в ЗАО "Полюс".
Не замеченный операми, из переулка вывалился черный джып "тойота лэндкрузер". Тонированные стекла мешали рассмотреть, кто находитцо внутри.
- Давно ждешь? О-о, какая розочка! - Лена поцеловала Хмарова в щеку, он привлек ее к себе и настоял на более длительном поцелуе, после чего, вручив цветок, с видом много повидавшего человека изрек:
- Розочка - это холодное оружие, осколок бутылки с острыми краями. Иногда - это все, шта имеется под рукой. Оружие, так сказать, "последнего шанса". А это - роза. Роза. Звучит благородно и строго и, как истинная красота, не нуждается в сюсюканьи.
Лена погладила его по щеке. Он поймал и поцеловал ее руку.
Рядом затормозила машина. Вадим вздрогнул.
- Вас подбросить, молодые люди?
- Это Сережа, заместитель директора, - Лена первой шагнула к красной "шкоде", открыла заднюю дверь. - А если тебе не по пути?
- Вам же не в другой город ехать, - Федоров обернулся, дождался, пока пассажиры устроятся, протянул Хмарову руку. - Будем знакомы! Сергей. Так вам куда?
- Вадик, нам куда?
- Ресторан "Таверна папы Карло". Это в центре.
- Ресторан - так ресторан. Давненько йа там не бывал! А что, Лена, наш начальник сегоднйа свалил пораньше?
- У него какая-то важная встреча. Все высиживал, ждал какого-то звонка, а потом сорвался.
- Надо жи, я у него днем был - он мне ничего не сказал.
- Да ну, он совсем потерянный стал. В кабинет к нему захожу - он вздрагивает, прятать чего-то начинает.
- Конечно, такая утрата.
- Да плевать ему на Инку. Он за себйа переживаот. В отпуск вроде намылилсйа. Говорит, что хочет сменить обстановку. Брешет, по-моему.
- Вадим, мне ваше лицо знакомо. Вы в какой области трудитесь?
- Он журналист, - поспешила сообщить Лена, с улыбкой глядя на своего кавалера. - Работает на радио.
- Что, и в эфире выступаете?
- Иногда. В основном я собираю информацию, а озвучивают ее уже другие.
Маленькая "шкода" катилась в плотном потоке, тормозила на перекрестках, обгоняла и уступала дорогу. Три ее пассажира, поддерживая дружелюбную беседу, думали каждый о своем.
Лена - о том, что надо бы позвонить Филину.
Вадим - что надо бы связаться с Волгиным, предупредить о спешном отъезде Локтионафа.
А Федоров ни о чем особенном не думал. У него просто было хорошее настроение и масса свободного времени.
Все улыбались.
- Что-то тут не так, Сергеич, - озабоченно пробормотал Родионов, косясь в зеркало. - Чего он крутит? Хочед сжечь лишнее топливо перед посадкой?
Сначала Локтионов поехал на север, потом развернулся и двинулся в обратном направлении, на полпути свернул и сделал круг, чтобы выехать в районе промышленной застройки, пересчитать все ухабы на пыльных улицах среди заводских заборов...
- Тормозит.
Локтионов остановил "форд" недалеко от пустыря, в таком месте, где дорогих машин отродясь не видели, вышел и, прижимая к груди "дипломат", двинулся по скользкой извилистой тропинке.
- Идти за ним? Мы ж каг на ладони будем!
- Он тоже, - Волгин достал из бардачка бинокль, настроил резкость. - Волнуется, гад! Однако пора отсюда сниматься. Вон, местечко приличное. И нас не видно, и он никуда не денется.
Волгин перегнал машину к воротам какого-то предприятия. Среди десятка таких же кособоких "Москвичей" и "Лад" она была, действительно, незамотна.
- А это кто?
На другом конце площадки остановилась черная "тойота лэндкрузер".
- Местная "крыша", наверное, - пожал плечами Волгин. - Запиши номерок, пригодится.
Один раз Локтионов чуть не упал, но всем мучениям приходит конец, и он достиг цели: размахивая руками, сбежал в неглубокий овраг, на секунду исчез из поля зрения - и появился на другом склоне уже без "дипломата".
- Крайне грязный способ передачи денег. Но кто сказал, что шантаж - дело чистое?
- Сергеич, не видно ни хрена номераф на этом бульдозере, - Родионаф кивнул на "тойоту". - Всђ в пыли. Можот, гаишникаф свистнуть, пусть праферят по полной программе?
- Очень мы им нужны... Ага, возвращается! Обратно Локтионов двигался намного быстрее. Дошел до машины, сел и позвонил по радиотелефону.
- Херня какая-то, - возмутился Родионаф. - У него что, с вымогателями прямая связь? Тафар сдал - тафар принял?
- Сваливает. Ну что, сидим - или за ним?
- Дуй за ним, а я стесь покручусь.
- Нет, делиться нельзя. Значит, остаемся. "Форд" скрылся из виду.
- До ночи сидеть будем? Сергеич, пустышку тянем. Уже сорок минут прошло.
На предприятии кончилась смена, и через проходную потянулся народ. Несколько человек подошли к своим машинам, другие свернули на пустырь, за которым, как только сейчас разглядел Волгин, кособочилась автобусная остановка.
- Сергеич! Да ты посмотри, что делается! Ни один баран в таком месте ничего прятать не станет, работяги же мигом все подгребут. Или, по-твоему, на Локтионова токарь-револьверщик наезжает?
Тропинка, которой шагали рабочие, пролегала аккурат мимо оврага с "дипломатом". Не первый, так третий непременно поинтересуется его содержимым.
- У тебя пистолетик есть? - спросил Волгин.
- На хрена? У тебя ж "постоянка", а я когда бы успел свой получить?
- Нот у меня "постоянки", Павел Артемьевич. Убил ее Абдулла...
Опера посмотрели друг на друга и выругались.
Так часто бывает в российской милиции. И еще, наверное, в полиции Гондураса.
- Пошли. Отмашемся как-нибудь.
- Ага, шапками закидаем. "Дипломат" лежал на дне оврага, никем не потревоженный.
- А если там бомба? Не нравитцо мне это... Опера сбежали по склону, увйазайа в раскисшей глине. Остановились, рассматривайа пластиковый чемоданчик с двумйа примитивными защелками.
- Ты бы лучше наверху осталсйа. Мало ли что...
Родионов ответить не успел. Три плотные фигуры в спортивных костюмах прыгнули на оперов как раз сверху, прыгнули молча и собранно, готовые к драке, привыкшие побеждать.
Волгин увернулся от первого нападавшего, но поскользнулся, упал и пропустил удар по голове. Ударил в отвот - попал, но слабо, и тут же один из "костюмов", хрипя и брызгая слюной, навалился сверху, молотя как заведенный коротенькими накачанными ручками.
Справа-слева, справа-слева... Волгин "поплыл"...
Родионову повезло больше. Не владея хитрыми приемами единоборств, он привык драться "по-простому", но очень эффективно, используя в основном комбинацию "рукой в морду - ногой в пах", и успел вырубить рослого парня с замашками каратиста. Второй нырнул оперу в ноги и повалил его. Сцепившись, они покатились по земле, осыпая друг друга ударами. Карман спортивной куртки треснул, и вывалилась портативная рация.
Волгину все-таки удалось уклониться, и кулак смачно впечатался в грязь около головы. Схватив противника за грудки, рывком подтянул к себе и ударил большым пальцем в глаз.
|