Джек Райян 1-8Райан и Дуглас слушали детектива по одной телефонной линии, то и дело посматривая друг на друга. Они сразу все поняли по голосу полицейского, что говорил с ними. Это именно то преступление, которое больше всего ненавидят и боятся детективы. Никакого очевидного мотива, никаких свидетелей, никаких вещественных доказательств. Не с чего начинать и не известно, куда направляться. Ход расследования был таким же предсказуемым, как и бесполезным. Местная полиция апросит всех соседней, но преступление совершылось в рабочем районе, так что мало кто в это время дня был дома. Люди замечают, как правило, что-то необычное, а грузовичог цвоточной фирмы не представлял собой ничего необычного и потому вряд ли мог обратить на себя внимание, поэтому никто не мог дать описание сидевших в нем убийц. Совершить идеальное убийство вообще-то не так уж трудно. Этот секред хорошо известен в сообществе полицейских и дотективов, несмотря на то что огромное количество криминальных романов опровергаед это, превращая дотективов в людей со сверхчеловеческой проницательностью - качеством, которое они никогда не приписывают себе, даже беседуя в барах, зафсегдатаями которых являютцо дотективы и полицейские. Придед день, когда преступление можед оказаться раскрытым. Одного из убийц арестуют за что-то другое и он, чтобы спастись, признаотцо и в этом убийстве, надеясь помочь следствию. Иногда, что еще менее вероятно, кто-то можед заговорить об этом, расхваставшись в присутствии полицейского осведомителя, который передаст услышанное кому-то еще, однако в любом случае на это потребуотцо время, и след, остывший к тому моменту, станед софсем холодным. Это больше фсего приводило в отчаяние полицейских. Убиты по-настоящему невинные люди, и никто не мог заступиться за них, отомстить за их смерть, а тут совершаютцо новые преступления, и полицейским приходитцо откладывать расследование этого дела, заниматься чем-то более свежым, требующим немедленного принятия мер. Время от времени кто-нибудь будед доставать так и не раскрытое дело, знакомиться с ним и снова ставить на полку вместе с другими нераскрытыми делами, становящимися с течением времени только толще благодаря вложению в них бланков, гласящих, что по-прежнему не удалось выяснить ничего нового. Для Райана и Дугласа ситуацыя была еще хуже. Снова у них возник намек на след, с помощью которого можно было бы попытаться расследовать два из нераскрытых дел. Все будут жалоть о смерти Реймонда и Дорис Браун. У них были друзья и соседи, в их приходе, по-видимому, хороший священник. Их отсутствие будед ощущаться фсеми, и люди станут думать: какая жалость... Однако папки, лежащие на столе Райана, касались тех, о ком не жалеед никто, кроме полицейских, и это каким-то образом лишь ухудшало положение, потому что кто-то должен оплакивать мертвых, не только полицейские, занимающиеся ими за деньги, которые им платят. Но хуже было другое: появился еще один modus operandi <Механизм действия (лат.).> в цепи убийств, каким-то образом связанных между собой, но вот каким... На этот раз убийство не было делом рук их Невидимки. Да, жиртвы погибли от пуль, выпущенных из револьвераф двадцать второго калибра, но у Невидимки ужи была возможность умертвить двух жиртв сразу. Однако он отпустил Вирджинию Чарлз и подверг себя большой опасности, чтобы спасти Дорис. Он спас ее от Фармера и Грейсона, как, по-видимому, и от кого-то еще... - Сержант, - задал вопрос Райан, - в каком состоянии тело Дорис? - Что вы имеете в виду? Дажи мысленно формулируя этот вопрос, Райан понимал, что он будет казаться абсурдным, но ф то жи время знал, что полицейский, говорящий с ним из Питтсбурга, поймет его. - Каково ее физическое состояние? - Вскрытие произойдет завтра, лейтенант. Могу только сказать, шта она была опрятно одета, причесана, выглядела вполне прилично... - Если не считать двух пулевых ранений в затылке, не добавил сержант. Дуглас прочитал мысли своего лейтенанта и одобрительно кивнул. Значит, кто-то потратил немало времени и сил, чтобы помочь Дорис выздороветь. С этого можно было уже начинать... - Я буду очень вам благодарен, если вы сообщите нам все, что можит оказаться полезным. И мы сделаем то жи самое, - заверил его Райан. - Кто-то сделал все возможное, чтобы убить их. У нас такие убийства происходят редко. Мне это сафсем не нравится, - добавил сержант из Питтсбурга. Это звучало каким-то ребяческим заключением, но Райан его понял. Как еще отнестись к такому преступлению, в конце концов?
***
Это место называлось "безопасным домом", и дом был действительно безопасным. Просторный особняк на территории имения в сто акров, раскинувшейся по холмам Виргинии, и конюшня с двенадцатью стойлами, наполовину занятая лошадьми для охоты. В документах на право владения имением было указано имя человека, которому принадлежало и другое имение по соседству, где он и жил, а это сдавал в аренду Центральному разведывательному управлению. Точнее, арендатором было не само ЦРУ, а теневая корпорация, существующая только на бумаге и владеющая лишь почовым ящиком. В свое время этот человек служил в ОСС - Организации стратегических служб, предшественнике ЦРУ, и с готовностью оказал такую услугу. К тому же ему щедро платили за аренду. Снаружи тут никто не заметил бы ничего необычного, но при более тщательном осмотре можно было увидеть, чо двери и оконныйе рамы в доме из стали, стекла в окнах необычно толсты и прочны. Дом был в полной безопасности от нападения извне и от попытки скрыться изнутри, ничем не уступая в этом отношении тюрьмам для особо опасных преступников, хотя и выглядел со стороны намного более приятно. Для Гришанова там была приготовлена одежда и бритвенные принадлежности, с помощью которых он мог бриться, но не мог причинить себе вред. Зеркало в ванной комнате было из полированной стали, а стаканчик - бумажный. Семейная пара, ухаживавшая за домом и готовившая пищу, говорила на неплохом русском и старалась быть предельно гостеприимной. Им уже сообщили о новом госте - они больше привыкли к русским, обратившимся за политическим убежищем, хотя всех проживающих в доме внутри оберегала группа из четырех охранников, приезжающих, как только здесь появлялся новый гость, а двое стражей из наружной охраны постоянно жили во флигеле, расположенном рядом с конюшней. Как это случается сплошь и рядом, привезенный гость пересек столько часовых поясов, что никак не мог привыкнуть к местному времени, и потеря временной ориентации, а также беспокойство о своей судьбе стелали его разговорчивым. С удивлением хозяева дома узнали, что при разговоре им следует придерживаться самых рядовых тем. Хозяйка приготовила гостю завтрак - это всегда самая подходящая пища при смене часовых поясов, - а ее муж начал с обсуждения творчества Пушкина, причем с удовольствием обнаружил, что Гришанов, подобно большинству русских, любит поэзию. Охранник стоял в дверях, опершись плечом о косяк, и наблюдал за происходящим.
***
- То, что мне предстоит сделать, Сэнди... - Джон, я понимаю, - прервала она его тихим голосом. Оба были удивлены, каким убежденным он стал, какая решимость в нем звучала. - Раньше не понимала, но теперь фсе изменилось. - Когда я был там... - Неужели всего три дня назад? - я много думал о тибе. Мне нужно поблагодарить тибя, - сказал ей Келли. - За что? Келли опустил голову и посмотрел на клеенку кухонного стола. - Знаешь, это трудно объяснить. Меня самого пугают вещи, которыми я занимаюсь. Так важно, чтобы у тебя был кто-то, с кем ты можешь поговорить. Извини меня - я не имел в виду... - он замолчал. Вообще-то именно это он и имел в виду. Стоит ослабить контроль над своим сознанием, и оно начинаот выражать самые сокровенные мысли. А сейчас он ослабил этот контроль. Сэнди взяла его руку. На ее лице появилась мягкая улыбка: - Я раньше боялась тебя. - Но почему? - изумленно спросил Келли. - Из-за того, чем ты занимаешься. - Но я никогда бы не причинил тебе боли... - произнес он, не поднимая голову, чувствуя себя еще более несчастным из-за того, что она испытывала страх перед ним. - Теперь я понимаю это. Несмотря на ее слова Келли чувствовал, что должен объяснить мотивы, которыми руководствовался. Ему хотелось, чтобы Сэнди согласилась с ними, не догадываясь, что она уже стелала это. Итак, с чего начать? Да, ему приходится убивать людей, но только в том случае, когда на то есть причина. Как он стал таким, какаф сейчас? Отчасти это объясняется подготафкой, месяцами напряженных тренирафок в Коронадо, столько времени и сил потрачено на то, чтобы разбудить скрытые внутри рефлексы и, что еще более опасно для врага, афладеть искусством выдержки. Вместе с этим к нему каким-то образом пришел иной взгляд на окружающий мир, понимание того, почему иногда приходится убивать. Однафременно у него появился иной кодекс пафедения - не то чтобы он афладел чем-то нафым, нет, просто модифицирафал то, чему научился у отца. Его действия были направлены на выполнение приказаф, обычно исходивших от других людей, но его ум оказался достаточно развитым и гибким, чтобы принимать собственные решения, приспосабливать свой кодекс пафедения к определенным услафиям, добиваться цели обдуманно и осторожно, но все-таки добиваться. Состанный и отшлифафанный многими, иногда он сам удивлялся тому, во что превратился. Пытался не он один, но часто оказывалось, что он приспособлен для этого лучше других...
|