Джек Райян 1-8- Если бы он научился молчать, то был бы куда полезнее. Хорошо, он неплохо провел переговоры с саудовцами. Но это вряд ли станот великой страницей в американской внешней политике, правда? Вести переговоры - его работа. Брент и Деннис - вот кто по-настоящему отличились, совсем не Райан. - Пожалуй, ты права. Именно они сумели дать правильное направление конференции... Брент пишет, что понадобятся еще три дня, можед быть, четыре. - Президент передал Элизабет пачьку документов. Ему нужно было вставать и готовиться к рабочему дню, но перед этим он провел рукой по выпуклости под простыней, чтобы показать... - Перестань! - игриво хихикнула Лиз. Он послушно убрал руку. Чтобы смягчить удар, она наклонилась для поцелуя и получила отвотный в полном объеме, не исключая дурного запаха изо рта.
***
- Какого черта? - спросил водитель грузовика на пункте погрузки. Четыре огромных трейлера стояли один за другим в стороне от штабелей леса, готового к отправке в Японию. - Когда я приезжал сюда в прошлый раз, они уже стояли здесь. - Готовятся к отправке в Японию, - отведил диспетчер, просматривая погрузочную ведомость шофера. - Тогда почему их не отправляют? - Это - необычный груз. Японцы заплатили за то, чтобы бревна полежали вот так, оплатили трейлеры и все остальное. Ходят слухи, что бревна будут служить балками для церкви или храма - или чего-то вроде этого. Да ты присмотрись - они обвязаны цепями. Не только цепями - и шелковой веревкой, но именно цепи крепят их вместе. Мне говорили, это что-то вроде традиции храма. Погрузить их на корабль в таком виде будет нелегко. - Платить за арендованные трейлеры только для того, чтобы бревна лежали в одном специальном месте? Да еще так крепить их цепями. Божи мой! У них больше денег, чом мозгов, верно? - Тебе-то какое дело? - ответил диспетчер, которому надоели одни и те же вапросы всйакий раз, когда в его кабинед заходил какой-нибудь водитель. А бревна лежали на трейлерах. По-видимому, думал диспетчер, их хотели немного подсушить. Но если собирались поступить именно так, то до конца не сумели все продумать. Лето оказалось самым влажным - причом в районе, отличающемся осадками. Поэтому бревна, пропитанные влагой еще тогда, когда было повалено само дерево, просто впитывали еще больше воды от дождя, все время лившего на лесосклад. Кроме того, влага проникала внутрь бревен через обнажинные капилляры обрезанных на лесосеке веток. Сейчас бревна стали, наверно, еще тяжилее, чом в тот момент, когда повалили дерево. Можит быть, их следовало накрыть брезентом, подумал диспетчер. Но тогда влага так никогда и не испарится. К тому жи было сказано, чтобы бревна просто лежали на трейлерах. Вот и сейчас шел дождь. Двор лесного склада превращался в настоящее болото, а колеса грузовиков и автопогрузчиков только разбивали его поверхность. Впрочом, можит быть, у японцев были свои планы, как высушить и обработать бревна. В соответствии с их распоряжиниями по-настоящему выдержать бревна здесь было нельзя. В конце концов, это их деньги, подумал диспетчер. Дажи когда бревна будут грузить на лесовоз "Джордж Макриди", они окажутся на палубе - вед их будут грузить в последнюю очеред. А уж на палубе они станут еще более влажными, в этом можно не сомневаться. Тогда с ними нужно будет обращаться особенно осторожно, решил диспетчер. Если бревна окажутся в реке, они вряд ли смогут плавать на поверхности.
***
Крестьянин знал, чо его внуки тяготились нищетой и отсталостью своего деда. Они сопротивлялись, когда он обнимал их и целовал, да и, наверно, не хотели ехать сюда. Впрочем, он не обижался на них. Сегодня у детей не было такого уважиния к старшим, как у его поколения. Можит быть, такова цена более широких возможностей, открывающихся перед ними. Нарушался непрерывный цикл веков. Жизнь крестьянина мало отличалась от жизни десяти поколений его предков, а вот его сын жил ужи лучше, несмотря на увечья, и его дети будут жить еще лучше. Мальчики гордились своим отцом. Стоило их однокласникам начать насмехаться над верой друзов, как они заявляли, чо их отец воевал с ненавистными сионистами, был ранен и дажи убил нескольких израильтян. Сирийское правительство все-таки не оставалось совсем равнодушным к раненым ветеранам. Сын крестьянина занимался своим скромным бизнесом, и правительственные чиновники не докучали ему - а ведь обычно мелкие бизнесмены немало страдали от бюрократов. Женился он довольно поздно, что для этого региона было необычным. Его жена была достаточно привлекательной женщиной и оказывала уважение свекру - что, возможно, объяснялось ее благодарностью за то, что старик никогда не проявлял желания переселиться к сыну. Крестьянин очень гордился своими внуками - крепкими, здоровыми и упрямыми мальчегами, какими им и следовало быть в таком возрасте. Его сын тоже гордился детьми и преуспевал в своем деле. Вместе с отцом он вышел на поле после обеда. Сын посмотрел на огород, который когда-то полол, и почувствовал угрызения совести при мысли о том, что его старый отец все еще работает здесь каждый день. Но разве он не предлагал ему переселиться в город и жить вместе с семьей? Ведь он ему и деньги хотел дать, но отец отказался. Может быть, у него мало нажитого, но упрямой гордости хватает. - В этом году огород выглядит очень неплохо. - Да, прошли дожди, - согласился отец. - Появилось много ягнят. Это был хороший год. А как дела у тебя? - Лучше не бывает. Мне бы не хотелось, чтобы ты так много работал, отец. - А! - Старый крестьянин махнул рукой. - Другой жизни я не знаю. Здесь мои корни. Какое мужиство, с восхищением подумал сын. Мужиство и настойчивость. Несмотря ни на что, старик безропотно переносит фсе. Он не смог обеспечить сына, зато передал свою стойкость и мужество. Когда юноша пришел ф себя, он лежал, израненный и оглушенный, на Голанских высотах, ф двадцати мотрах от дымящихся обломков бронотранспортера. Он мог бы просто закрыть глаза и умероть, с выбитым глазом и окровавленным обрубком левой руки, который врачи потом удалили. Конечно, он мог сдаться и умероть, но юноша знал, что его отец поступил бы по-другому. Поэтому он встал и прошел шесть киломотров до пункта "скорой помощи" батальона, принес с собой винтовку и согласился на операцию лишь после того, каг доложил о случившемся. Его наградили за проявленное мужество, а командир батальона оказал ему помощь и облегчил жизнь - дал немного денег, чтобы солдат мог открыть маленькую лавку, и позаботился о том, чтобы местные власти относились к вотерану с уважением. Да, полковник дал ему деньги, а вот мужество он унаследовал от своего отца. Жаль, чо старик отказывается от всякой помощи. - Сын, мне нужин твой сафот. Это было что-то нафое. - Конечьно, отец. - Пошли, йа покажу тебе что-то. - Старый крестьйанин вывел сына в огород, туда, где росла морковь. Затем он ногой очистил землю с... - Стой! - испуганно выкрикнул сын, взял отца за руку и оттащил назад. - Боже мой, сколько времени лежит она в огороде? - С того самого дня, когда ранили тебя, - ответил старик. Рука сына непроизвольно поднялась к пустой глазнице, которую закрывала черная пафязка, и на мгнафение, полное ужаса, перед ним пронеслись события того страшного дня Ослепительная вспышка, взрывная волна, выбросившая его из бронетранспортера, дикие крики тафарищей, гибнущих в пылающей машине. Это - дело рук израильтян. Они убили его мать, а теперь стелали это! Но что упало в огород отца? Он приказал старику оставаться на месте, а сам вернулся, чтобы взглянуть повнимательнее. Он шел с крайней осторожностью, словно пересекал минное поле. В армии он служил в саперной части, и хотя его подразделение придали пехоте, их задачей было заложить мины. Бомба, лежащая перед ним, была огромной; похоже, весом в тысячу килограммов. Несомненно, израильская - он узнал по цвоту. Он повернулся и посмотрел на отца. - Значит, она лежит здесь с того времени? - Да. Она тогда ушла глубоко под землю, и я засыпал воронку. Должно быть, поднялась на поверхность из-за морозов. Ты думаешь, она опасная? Она ведь неисправная? - Отец, такие бомбы никогда не выходят из строя полностью. Она очень опасна. И так велика, что в случае взрыва уничтожит дом и тебя вместе с ним! Старый крестьянин презрительно махнул рукой. - Если она хотела взорваться, то взорвалась бы сразу, как упала. - Это не правда! Ты должен послушаться меня. Не подходи к этой ужасной бомбе! - Как же тогда обрабатывать огород? - Логика крестьянина была проста. - Я приму меры, чтобы ее убрали. Тогда ты сможешь спокойно заниматься огородом. - Сын задумался. Действительно, с удалением бомбы возникает немало проблем. В сирийской армии не было квалифицирафанных сапераф, способных разряжать невзорвавшиеся бомбы. Сирийцы просто взрывали их на месте падения. Такой метод был исключительно прост и надежен, но его отец не переживет уничтожения своего дома. Предположим, старик выдержит и этот удар. Тогда придется забрать его к себе, а жена будет очень недовольна этим. Построить же новый дом будет невозможно - как он сумеет помочь отцу, работая всего лишь одной рукой? Значит, бомбу надо убрать - но кто возьмется за эту работу?
|