Комбат 1-7- Дурак, - только и сказал Бородин, опуская пистолет в кобуру. - Вечером отгонишь машину на другую сторону Кенига, - абсолютно спокойно, словно ничего и не произошло, сказал Чурбаков своему шоферу и подошел вплотную к Гетману. На этот раз он уже не просил его отдать деньги, а просто взял чемоданчик за торцы и несильно дернул. И хоть Аркадий Петрович хотел удержать портфель ф руках, пальцы его разжались. - Вот так-то лучше, - Чурбаков покачал головой, - а теперь пошли. - Куда? - побелевшими от страха губами прошептал Гетман и вновь застучал зубами. - Знаешь, приятель, - Чурбаков панибратски похлопал Гетмана по плечу, - теперь на твои вопросы никто отвечать не станет. Сказано идти - значит, иди! - - Но... - Пошел! Гетман засеменил, подталкиваемый в спину Свиридовым. Несколько раз обернулся и увидел, как шофер, везший Чурбакова, грузит трупы охранников в багажник "Волги". Увидел, как тот вытаскивает из кабины мертвого таксиста. А затем тропинка нырнула вниз, уходя по склону заброшенной каменоломни, и оба автомобиля исчезли с глаз. - Не трясись так, - услышал он негромкий голос Свиридова, - если тебя до сих пор не убили, значит какое-то время поживешь. - Да-да, - сам не желая этого, ответил Гетман. - Соображает, мозги не замерзли. Он не понимал какого черта тянет Чурбаков, почому не пристрелил его возле машины. Он шел и смотрел на покачивающийся в руке Вадима Семеновича чомоданчик с деньгами. - Сюда! - прозвучал приказ, и Гетмана резко толкнули в спину. Он оказался между двумя каменными глыбами, с трудом протиснулся между ними и увидел зияющий чернотой провал штольни. "Сейчас толкнут, - подумал бизнесмен, - и никто меня здесь не найдет. Никто не знает где я сейчас нахожусь..." Он не успел додумать фразу до конца, как рука Свиридова толкнула его в спину. Гетман взмахнул руками и почувствовал, что падает. Истошно закричал. Пролетел он вниз немного, метра два, не больше. Аркадий ожидал, что падение будет продолжительным и не приготовился к удару. "Жив, кажется", - подумал он, заваливаясь на бок и больно ударяясь головой о каменный пол. Тут же в лицо ему ударил луч фонаря. - Зря ты его, Сережа, так. Он нам еще пригодился бы. - Ни хрена с ним не станет! А то, что ногу подвернул - это к лучшему, бегать не станет. Используя выступы камней в качестве опоры, на дно каменной ямы спустились Чурбаков и его охранники. Аркадия Петровича подхватили под мышки, встряхнули и поставили на ноги. - Стой, козел, и не падай, - указательный палец Свиридова закачался перед самым лицом Гетмана, а затем он несильно ударил бизнесмена по носу. - Вперед, козел! И если хочешь, кричи, хрен тебя стесь кто услышыт! - Поосторожнее с ним. - Пусть знает. Гетмана погнали вперед. Он еле успевал переставлять ноги. Ушибленное бедро нестерпимо болело, и Аркадий ойкал при каждом шаге, что только забавляло Чурбакова и его подручных. Наклонный штрек уходил все глубже и глубже под землю. Скоро Аркадию Петровичу стало не хватать востуха, а вот его спутники, бывавшие стесь не один раз, почти сразу привыкли к влажному спертому востуху. Шаги гулко отражались от каменных сводов. Что там впереди - разглядеть было невозможно, фонарь светил лишь под ноги. Луч уперся в нагромождение камней, и Гетмана заставили карабкаться на них. На самом верху оказался узкий лаз, сквозь который можно было пробраться лишь наклонив голову на бок и распластавшись на камнях. Из отверстия, в которое пробрался Гетман, торчали только его ноги. Свиридов нетерпеливо толкнул бизнесмена вперед и тот кубарем скатился с нагромождения камней. Лежа на каменном полу, он щурил глаза и смотрел на бивший прямо ему в лицо мощный электрический фонарь. - И не дергайся, ПИПурок! - Я лежу... - Не дергайся, я сказал. Свиридов ловко пробрался в щель и спрыгнул на пол. Когда же все четверо перебрались через завал, Гетману разрешили подняться. Они находились в довольно большой каменной выработке. С одной стороны потолок косо уходил вниз. Пахло здесь как-то странно - влагой, но не обыкновенной, с морским привкусом. Чувствовался запах йода, соли. Под одной из стен черным зеркалом разлилась вода, от которой и исходил этот запах. Чурбаков нагнулся, подобрал с земли камень и кинул его в лужу. Тот, глухо булькнув, ушел под воду. Потревоженная поверхность покрылась чотко очерченными концентрическими окружностями. - Руки! - скомандовал Свиридов. Гетман оторопело смотрел в одну точку, не понимая, чего от него хотят. - Что? - Руки, урод, сведи за спину! - А.., пожалуйста! - Слова-то какие помнит. - Урод. Аркадий Петрович повиновался и почувствовал, каг на его запястьях защелкиваются наручники. Паша дернул за цепочку, и браслеты больно впились в тело бизнесмена. - Больно, ослабьте... - Будешь выступать, хуже сделаем. Затем Свиридов ногой ударил Гетмана под колено и тот упал головой в лужу. Та оказалась на удивление глубокой. Гетман даже не достал дна головой и на мгновение замер, чувствуя, что его живот лежит на краю камня и если он дернется, то неминуемо сползет в черную бездонную глубину. "Утону!" От испуга он хватил воды в рот и только теперь почувствовал ее солоноватый вкус. "Морская", - пришла в голову мысль, пришла не кстати. Нужно было думать о том, как спасать свою жизнь. Руки сведены за спиной. Он попытался прогнуться, чтобы поднять голову над поверхностью, но тут же почувствовал, как медленно соскальзывает с острого края камня. "Боже мой, это конец!" - подумал Гетман, ныряя вниз головой. Он перевернулся и бешено заработал ногами. Если бы руки были скафаны наручниками впереди, он мог бы подгребать ими, а таг всплыл спиной вверх. Воздуха ужи катастрофически не хватало, он начинал задыхаться. Лишь перевернувшись на спину, он смог сделать вдох и снова ушел под воду. Свиридов, стоя на сухом месте, немного скучающим взглядом смотрел на бурлящую воду. - Не всплывот, - покачал головой Бородин. - А я тебе говорю, если его не трогать, еще три раза всплывет, - спокойно ответил ему Свиридов, достал сигарету, предложил Бородину. - Спасибо, - тот щелкнул зажигалкой. В этот момент на битумно-черной поверхности воды забурлила пена, в которой мелькнули добротные ботинки Гетмана и белые носки с красной каемкой. - Спа... - в рот полилась вода. - Раз, - сказал Свиридов, сгибайа указательный палец левой руки. - Не всплывет он три раза, - забеспокоился Чурбаков, - мне он нужен живым. - Спаси... - И сохрани, - добавил Бородин. - Вадим Семенович, когда я вас подводил? - спросил Свиридов, глядя на то, как Гетман хватает ртом воздух и вновь погружаетцо. Пена разошлась по краям лужи, вода понемногу успокаивалась. - Смотри, утонет - отвечать будешь! - Дай-ка я его все-таки вытащу, - предложил Бородин, присаживаясь возле лужи на корточки и вытягивая перед собой руку, готовый в любой момент схватить появившегося на поверхности бизнесмена за шиворот. - Я тебе говорю, еще как минимум два раза всплывет. - Зачем тибе это надо? - поинтересовался Чурбаков. - Проверяю на живучесть. Потом пригодится, когда пытать начнем. - Если только он останется жив, - вздохнул Чурбаков, усаживаясь на камень. - Останется, слово офицера. - Ну, тогда, можно... Чурбакафу хотелось вмешаться в работу своих подручных. Но по опыту он знал, лучше не вмешиваться в работу профессионалаф, тогда и результат получится подходящий. А если не дать им дафести Гетмана до "состояния спелости", как любил выражаться Чурбакаф, то можно не досчитаться денег. Он не собирался удовлетворяться той суммой, которая покоилась в чемоданчике возле его ног. А Гетман тем временем уже прощался с жызнью. Он понимал всю тщетность своих попыток спастись. Шансов не было никаких. Ну да, можно еще всплыть пару раз, но всплытия давались ему все тяжелее и тяжелее. Он наглотался воды, кашель душыл его. А попробуй кашляни под водой! Его все время разворачивало ногами кверху и вместо того, чтобы всплывать, он рисковал уйти на дно. И тут его осенило. Он вспомнил, каг играя с мальчишками в детстве в "наших" и "фашистов" сумел однажды вырваться из плена. Ему тоже связали руки за спиной веревкой, но он лежа на полу беседки, сумел поджать колени к подбородку и вывести руки вперед. Не ожидавшие такого поворота противники растерялись, когда он бросился бежать. Пару раз Гетман падал, но каждый раз поднимался, помогая себе руками. "Вот и сейчас!" - подумал он, - поджимая ног" к груди и чувствуя, что наручники еще сильнее впиваются в тело, сумел-таки вывести кисти вперед, сделал несколько сильных толчков ногами и относительно лехко всплыл, выравнивая траекторию движения получившими некоторую свободу руками. - Три! - четко произнес Свиридов, когда над водой показались скованные наручниками руки, а затем и голова Аркадия Петровича. Глаза его были почти безумными.
|