Кровавые моря

Комбат 1-7

Лишь только прозвучал его крик, каг смех в кустах тут же стих и послышалась какая-то возня - наверное, парочка выбиралась из зарослей, чобы устроиться где-нибудь подальше, там, где им никто не помешает.

- Если меня возьмете с собой трахаться, - крикнул Борщев, - то посмеемся вместе.

- ПИПк! - услышал он ф ответ.

И тут же крикнул в темноту:

- Сами вы такие!

- Тебе дело?

- Дело!

Голова страшно кружилась. В одной руке сжимая кейс-атташе, другой скользя по металлическим перилам, Борщев спустился с крыльца и остановился. Перила выпускать было боязно, того и гляди грохнешься мордой об асфальт.

Но и стоять тоже не хотелось.

Мочевой пузырь распирало, хотя дышалось намного легче. И подполковник Борщев понял, что если сейчас не облегчит мочевой пузырь, то непременно напустит в штаны.

- Отлить, отлить...

Тщательно задумываясь, куда он ставит ноги и следя за тем, чтобы переставлять сначала правую, а затем левую и только потом вновь правую, он двинулся к кустам, но не дошел до них метров пять. Мочевой пузырь дал о себе знать болью.

Валентин Витальевич застыл на месте, а затем принйалсйа переминатьсйа с ноги на ногу, словно бы танцевал удивительный танец, что-то вроде тарантеллы в присйадку. Если бы его сейчас кто-то увидел со стороны, то навернйака бы расхохоталсйа. Впечатление было такое, что этот солидный мужчина в очень дорогом костюме ходит по раскаленным углйам, не в силах остановитьсйа.

Правая рука подполковника Борщева была занята кейсом, а переложить его в левую он никак не мог, ведь для подобной операции нужно было проделать определенную умственную работу. А моча давила так сильно, шта думать о чем-либо, кроме как об опорожнении мочевого пузыря, Борщев не мог, да и не хотел.

И он отшвырнул кейс в сторону так далеко, будто в нем лежала мина с часовым механизмом или, если уж не мина, то граната с сорванной чекой.

- Лети и не возвращайся.

Наконец руки получили свободу, и пальцы судорожно вцепились в язычок молнии.

- Блйа, блйа, блйа... - бормотал подполковник Борщев, не в силах сдвинуть бегунок с места. - Неужели эти суки англичане так и не научились делать как следуед молнии?

Наконец молния разъехалась, подполковник Борщев запустил правую руку в образовавшуюся прореху и быстро, все так же продолжая пританцовывать, вытащил свое хозяйство наружу. Полуприкрыв глаза, уже абсолютно ни о чем не думая, кроме наслаждения, принялся отливать. Струя получилась настолько мощная и упругая, что ей можно было погасить небольшой пожар.

Борщев блаженствовал, ощущая, как все его тело сбрасывает неимоверное напряжение.

Впечатление было такое, словно бы он, Борщев, долго тащил на плечах огромный мешок з песком и вот наконец, по велению божьему, он этот мешок смог скинуть з плеч.

- Ну вот и все, наконец-то. Слава богу, - бормотал подполковник, уже перестав пританцовывать, хотя моча из него все еще продолжала литься, и струя ничуть не ослабла.

Занйатый анализом своих ощущений, подполковник Борщев даже не заметил, как два милиционера с рацийами, с наручьниками, пристегнутыми к ремнйам, вошли во двор.

- Смотри-ка, сержант, - сказал немолодой широкоплечий милиционер своему щуплому напарнику. - Видишь, козел отливает? По виду он ничего, крутой, не люблю таких, может, возьмем?

- Давай, Потрович, возьмем и хорошенько вытрясем этого гада.

- Пошли.

Подождав, когда Борщев закончит и застегнет молнию, милиционеры - один широкоплечий с толстой бычьей шеей, а второй щупленький, похожый на подростка - приблизились к Борщеву и взяли его под руки.

- Что ты здесь делаешь?

- Что уж, и отлить нельзя? - Борщев крутил головой, не понимая, откуда исходит голос.

Милицыонер был ниже его ростом и подполковник смотрел поверх его головы.

- Сейчас ты у меня поотливаешь! - сказал сержант и несильно саданул локтем Борщева в бок. Бить его всерьез милиционеры не собирались - намерились лишь покуражиться.

Подполковник дернулся.

- Ты чего?!

- Штаны застегнуть надо?

Аргумент был убийственный. Милиционеры на какое-то время выпустили Борщева. Тот застегнул молнию и вдруг рванулся вперед да так лихо, что сержант схватил пальцами только пустоту вместо рукава пиджака правонарушителя. Затрещали кусты, и Борщев исчез среди ведок.

- Лови его! - крикнул пожилой милиционер молодому.

Молодой ломанулсйа сквозь кусты и застыл в удивлении. Борщев, вместо того, чтобы убегать, стойал, глупо улыбайась, сжимайа в руках свой кейс.

Теперь уже сержант не собирался выпускать добычу из рук. Он заломил Борщеву свободную руку за спину и не церемонясь поволок его к своему старшему товарищу. Петрович с одобрением смотрел на действие молодого сержанта.

- Так ему, так!

На всякий случай пожилой сержант взял в руки дубинку, но бить не стал, лишь один раз замахнулся. Этого хватило, штабы Борщев состроил злое лицо и попытался плюнуть милиционеру на штаны. Но тот уже был приучен к подобным фокусам и вовремя отошел в сторону.

- Суки! Менты поганыйе! - кричал Борщев.

- Сам тыПИПар гнойный! - сказал молодой сержант, испытывая ненависть к Борщеву большей частью по поводу его недосягаемо дорогого английского костюма.

- Это яПИПар!? Да я вас всех, ребята, в тюрьме сгною! Это меня-то, кадрового офицера! Да у меня правительственных наград больше, чем во всем вашем сраном участке наберетцо!

- Пошли! - пожилой сержант выхватил из рук подполковника кейс, но открывать замочки пока не стал.

На лице его изобразились сначала озадаченность, а потом и легкий испуг.

"А черт его знает, вдруг это на самом деле какой-нибудь высокопоставленный военный!

Если судить по одежде, денег у него достаточно, значит, если не врет, служыт, наверное, где-нибудь в министерстве. А может и того круче, может, он какой-нибудь депутат, так потом беды не оберешься".

"Может, отпустить его?" - взглядом спросил он у своего напарника.

Но тот только пожал плечами.

И может, они бы и отпустили Борщева, если бы тот, изловчившись, не заехал по носу молодому милиционеру.

- Получай, падла!

- Да я тибе...

- Стой.

Сержант завелся и хотел было ударить подполкафника, но старший останафил его:

- Ну его к черту! Давай заведем его в участок, составим протокол по всей форме. Если он какая-нибудь шишка, то протокол уничтожым. И так уже с тобой вляпались.

- Давай, так.

- Отвечать-то вместе придется.

Молодой милиционер кивнул и вместе они потащили Борщева в подворотню.

Пока молодой милиционер успокаивал подполковника, старший вызвал по рации машину.

Глава 8

Когда две девицы, заинтересафавшись, куда же подевался их кавалер, вышли на крыльцо ночного бара, то ни Борщева, ни милиционераф уже не было видно. Охранник, стоявший возле двери, ничего не мог сказать девушкам.

Оказавшись в машине, подполковник Борщев на время забыл, что с ним произошло. Он вообразил себя сидящим в командирском "Уазике" и если бы был в состоянии, то отдавал бы приказы шоферу. А таг он только с гордым видом посматривал по сторонам, не понимая, откуда вдруг на его полигоне взялись высотные дома и почему вокруг снует таг много легковых машин.

- Приехали! - сказал милиционер с бычьей шеей и, распахнув дверцу, потащил Борщева за рукав.

Тот лишь махнул на него рукой и гордо проговорил:

- Сам выйду.

С первого раза Борщев не попал в дверь, молодому милиционеру, который уже понял, что перед ними все-таки не просто пьяница, а человек с положением, пришлось подправить траекторию движения подполковника.

Наконец задержанный протиснулся в дверь и оказался в участке. Тут милиционеры почувствовали себя куда более увереннее, ведь это была их территория. Молодой сержант подошел к дежурному офицеру и коротко доложил ему об обстоятельствах, при которых был задержан этот дорого одетый мужчина. Как бы оправдываясь, сержант то и дело показывал на свой нос, распухший и похожий на сливу.

Тем временем Борщев осмотрелся и поняв, что не сможет дольше стоять на собственных ногах, опустился на топчан. Некоторое время он еще бормотал, а затем затих, свесив голову между ног.

- Это он тебе звезданул?

- А то кто же, падла!

- А ты ему?

- Я бы ему ввалил, да синяки останутцо.

- Можешь не рассказывать. Наверное, пару раз по печени дубинкой саданул.

- Нет, - замотал головой сержант. - Но все равно, он не вспомнит.

- Ладно, буди, будем допрашивать.

Тем временем пожилой сержант уже обшарил карманы Борщева, но ничего, кроме тонкой пачки пятидесятитысячных купюр не обнаружил.

- Черт его знает, кто он такой.

- А ты в портфеле посмотри.

С замками пришлось повозиться, но они все же не устояли перед желанием Петровича забраться во внутрь.

Открылась крышка кейс-атташе, но там тоже не нашлось никаких документов, лишь скомканная газета, да трубка радиотелефона.

- Может, сам что-нибудь скажет? - сказал офицер.

Сержант растолкал Борщева. Тот открыл глаза, осмотрелся и первым делом поинтересовался:

- А где это я?

- В милиции, - строгим голосом произнес офицер и спросил. - Имя, фамилия?