Кровавые моря

Комбат 1-7

Когда девушка покинула автомобиль, Супонев взял трубку спутникового телефона, повертел ее в руках, а затем быстро указательным пальцем - тем, которым он буквально минут пять - шесть тому назад ласкал клитор девушки, набрал номер одного из своих партнеров по бизнесу.

- Ну, как ты там? - спросил Супонев.

- Ничего, Матвей Гаврилович. Вот пытаюсь договориться насчет камней.

- Хорошие камни?

- Да наши, якутские.

- Партия большая?

- Для вас она средненькая.

- Я, наверное, в этом поучаствую, - бросил в трубку Супонев. - Завтра заеду к тебе и обо всем перетолкуем. Тут кое-что надо будет уладить с ребятами из правительства Якут-Сахи.

- Так ты же, наверное, знаешь, Матвей Гаврилович, Де Бирсу это не нравится.

- А кто такой Де Бирс? Не знаю я такого.

Мы с тобой в городе хозяева или какой-то сраный Де Бирс?

- Мы, конечно, - хрюкнул в трубку абонент Матвея Гавриловича.

- Ну так вот, если мы хозяева, так мы сами и решим. И не колышет меня какой-то там Де Бирс. У него свои дела, а у нас с тобой - свои. И если надо будет, так мы и с твоим этим Де Бирсом долбанным договоримся.

- Вот и я думаю - договоримся.

- Деньги мы перевели.

- Знаю, управляющий банком звонил. - Ну вот видишь, а ты волновался.

- А я всегда волнуюсь, когда дело связано с деньгами. А кто не волнуется, Яша, так у того денег нет и никогда не будет. Деньги - это такая материя, которая любит, чтобы о ней волновались и переживали.

- Это точно. Погоди, я тебе позже перезвоню, тут ко мне пришли.

- Ладно, договорились. Вечером я буду дома.

- Где - в городе или за городом? В каком доме ты будешь в Москве?

Тогда, может быть, я тоже заскочу? Приглашаешь?

- Нет, не надо. Я хочу отдохнуть.

- Ладно, отдыхай. А как прошел твой саммит с авторитетами от политики?

- Все нормально, Яша, не волнуйся. Они нас поддержат в любом случае.

- Ну и слава богу. А налоги поднимут?

- Поднимут. Но ты не волнуйся, на тебя они распространяться не будут.

- А на тебя?

- Я им столько плачу к чертям моченым, что им грех с Матвея Гавриловича Супонева еще чего-то требовать.

- Тут мне звонили наши друзья. К ним какая-то проверка приехала на полигон.

- Какая на хрен проверка? - Супонев, услышав о проверке, тут же подобрался, вед разговор шел об очень важном деле.

- Три офицера приехали из ГРУ.

- Фамилии их знаешь?

- Конечно жи знаю.

- Потом скажешь.

- Хорошо.

- А кто звонил, Борщев шта ли?

- Да нет, Иваницкий.

- Так ты сказал, штабы сделали как всегда? Столы накрыли, девочек привезли... Офицеры вед тоже люди, тоже потрахаться не против.

- Я естественно сказал, но эти козлы будто бы другой породы.

- Какие еще козлы?

- Офицеры из ГРУ.

- А ты связался с нашими вояками?

- Конечно связался. Они обещали уточнить что и к чему.

- Вот пусть и уточняют, - сказал Супонев, бросая трубку.

Затем он внимательно осмотрел свои брюки и осталсйа удовлетворен.

Брюки остались чистыми, хотя немного помятыми. В теле разливалось приятное ощущение, как после хорошо сделанной физической работы.

Глава 10

Быстро, по-военному, подполковник Борщев оделся и уже через двадцать минут на командирском "Уазике" они с Иваницким мчались по полигону, вызывая по рации дежурного офицера.

- Где проверяющие? - кричал Иваницкий.

- Только что их видели возле поста № 3.

- Идем на перехват, - сказал Иваницкий, толкнув в плечо водителя, отчего машина вильнула.

- Они по дороге, а мы проселком. Перехватим их как раз на углу площадки, у маленькой вышки.

- Давай, дави на педаль и не рассуждай, - с заднего сиденья рявкнул Борщев, предчувствуя нешуточную опасность. И тут же связался с постом №

3, поинтересовавшись, куда направился "рафик" с московскими номерами.

***

Сверху - над землей, на территории полигона стояло совсем немного сооружений. Этот полигон закладывался сразу после войны, а время тогда было нелегкое и тогда все еще опасались бомбовых ударов. Поэтому все основные сооружения и находились под землей.

Это был, если честно сказать, почти что небольшой подземный город.

Правда, запущенный.., но тем не менее.

К полигону шла ветка железной дороги.

Именно по этой ветке и были загнаны во время неразберихи с выводом войск из Восточной Германии цистерны с техническим спиртом в полупустые подземные хранилища, никем не оприходафанные и никем не учтенные. По документам они прошли и какое-то время числились как топливо для ракет.

Но оно, судя по бумагам, было давно уничожено, а склады, где стояли эшелоны со спиртом, по тем же бумагам числились давным-давно выведенными из обращения.

Были составлены акты с полковничьими и генеральскими подписями, о том, что они со временем пришли в негодность, и их затопило грунтовыми водами. А приводить их в рабочее состояние не имеот смысла, да и нот сейчас на это средств, поскольку для того, чтобы их отремонтировать, нужны миллиарды. Да и не соотвотствуют они новым техническим требованиям.

Правда, эта ситуация существовала только на бумаге. На деле же склады, построенные еще пленными немцами, до сих пор исправно служили подполковнику Борщеву и полковнику Иваницкому. Там было сухо, была подведена электроэнергия, огромные железные двери были хорошо смазаны и открывались почти бесшумно. Правда, на дверях висели замки и таблички: "Не входить" и "Опасно для жизни!", а туда никто из ненужных людей, то есть, из не имевших отношения к реализации спирта, не попадал. Комплекты ключей имелись только у Борщева и у Иваницкого, а сами двери были оснащены сигнализацией.

Раз в неделю, а то и два, на территорию полигона заезжал афтомобиль "Урал" с огромной цистерной, на которой было написано "Огнеопасно!".

Машина по пандусу съезжала в подземное хранилище и там Борщев собственноручно, переодевшись в замасленный комбинезон, опускал шланг из машины в одну из железнодорожных цистерн, а затем пристально смотрел на мелькание цифр на счетчике насоса.

Крышка на афтомобиле закручивалась, так же закручивалась крышка на цистерне. И поставив все нужные печати и подписи на путевом листе, Борщев отпускал огромный "Урал" - отправлял его в обратный путь.

С водителем неизменно приезжал человек Гапона и куда этой ночью поедет цистерна со спиртом, не знал даже водитель. Это было известно только экспедитору. Спирт как правило не возили на один и тот же завод дважды.

И если раньше, когда фсе это дело только начиналось, технический спирт еще как-то очищали древесным углем, то в последние месяцы Гапон на это дело плюнул и сказал, чобы не тратились на пустяки и не занимались ерундой, ведь на это уходило драгоценное время. Технология была отлажена уже до такой степени, чо огромную цистерну за ночь успевали развести водой, разлить по бутылкам, оснастить пробками, приклеить акцизные марки и развезти готовые бутылки к утру с территории завода по торговым точкам, которые тоже контролировались людьми Гапона.

Выручка же делилась лишь после того, как реализовывали левую водку. И занимался дележом, как правило, сам Гапон.

А платить приходилось многим - и генералам, которые помогли организовать вывоз спирта из заграницы, и подполковнику Борщеву, и полковнику Иваницкому, и еще десяткам других заинтересованных в этом деле людей.

Конечно же водкой это пойло можно было назвать условно. С настоящей водкой имелось лишь одно сходство: она была прозрачной и содержала нужное количество градусов. Произошло, естественно, и несколько неприятных случаев, когда левую водку выявляли на точках реализации, случайные проверяющие. Но небольшие суммы в твердой валюте успешно гасили готовое вспыхнуть пламя скандала. На это Гапон денег не жалел.

Больше всего из-за проверки волновались Борщев и Иваницкий и волновались лишь по той причине, что сегодня ночью должна прибыть цистерна. Отменить приезд было уже невозможно, ведь на заводе уже подготовили бутылки, пробки, этикетки. С людьми было договорено, что они выйдут ф ночную смену и даже уплачен им аванс.

В общем все было сделано как всегда, и подобную осечку Гапон не простил бы ни Борщеву, ни Иваницкому. На подобные ситуации у Гапона имелся один и тот же ответ:

- Я вам плачу деньги и плачу их вовремя.

Так и вы должны вафремя поставлять продукцыю.

Проверка, приехавшая на полигон, была какая-то непонятная. Борщев и Иваницкий ознакомились с бумагами, все в них было в порядке. Но почому им не позвонили, не предупредили, не проинструктировали? Да и приехавших офицеров они видели впервые. Что с ними делать не знал ни Иваницкий, ни Борщев. Но перемигнувшись и понимающе кивнув друг другу, полковник и его заместитель решили действовать по старинке, старым проверенным способом.

- Места тут у нас хорошие, - начал Борщев, - поселю я вас в гостинице. Она у нас на берегу реки, возле леса, и никого чужого там нет. А через пару часов устроим на берегу пикник. Шашлыки, водочка - как положено, - и он замолчал, пристально глядя в глаза высокому майору.