Кровавые моря

Комбат 1-7

А в тот же день бандит по кличке Бурый вышел из больницы в гипсовом воротнике. Он знал, что о нем справлйались люди из банды Кощейа, - узнавали времйа выписки. Но ни во дворе, ни у ворот никого из знакомых не оказалось. И Бурый разозлилсйа: "Забыли, сволочи!".

Денег, у него не было ни копейки, даже сигаред в пачке оставалось лишь три штуки. Единственное, что его могло связать с приятелями, так это мобильник. Слава Богу, аккумулятор не разрядился, и Бурый принялся ковырять кнопки пальцем, держа перед глазами телефон, ведь нагнуть голову он не мог.

Но ответа он не успел дождаться. Знакомый огромный джип с никелированными подножками затормозил рядом с ним. Стекло медленно опустилось, и Бурый увидел мрачное лицо Кощея.

- Ну, с выздоровлением что ли тебя поздравить? - прошипел Кощей.

- Да какое там к черту выздоровление, Гриша! Вот, видишь? - постучал он ногтем указательного пальца по гулкому гипсу.

- Вижу, вижу, хороший воротник. Садись.

Дверь открылась, и Бурый осторожно забрался вначале на ступеньку, а затем и в салон джипа на заднее сиденье. И понял, приед друзья на "Жигулях", он не смог бы влезть в салон - габариты не те. В машине кроме Кощея были еще водитель и один телохранитель. Это немного насторожило Бурого, вед он знал, что Кощей в последнее время иначе как с двумя телохранителями никуда не выходит.

- Трогай, - сказал Кощей.

Водитель тронул с места так резко, что Бурого качнуло, откинуло к спинке, он даже скривился.

- Что, больно?

- Да, больно, говорю с трудом. Но врачи сказали, что через пару недель гипс снимут.

- Конечно, снимут, только орехи щелкать зубами не сможешь еще долго.

- Да ну их к черту!

- Правда, я думаю, - произнес Кощей с мрачной и одновременно лукавой ухмылкой, - гипс с тебя. Бурый, снимут раньше.

- Почему это?

- С таким воротником человека не хоронят - в гроб не лезет.

Бурый прижался к дверце, ему захотелось выйти, но джип мчался по улице с такой скоростью, что будь Бурый здоров, он и то не рискнул бы выпрыгнуть. А Кощей смотрел на него с улыбочкой, которая не предвещала ничего хорошего: вроде бы шутил, а вроде бы говорил серьезно.

По выражинию лица Кощея и по интонациям его голоса всегда было тяжило определить, правду ли он говорит или подкалывает, издевается.

Бурый молчал.

- Наверное, закурить хочешь?

- Ага, хочу, только у меня сигареты кончились, - сафрал Бурый, понимая, что, если Кощей даст сигарету, это будет знаком примирения, а не даст, то и нечего при нем курить.

- На, закури, - Кощей протянул пачку "Мальборо".

Непослушными, дрожащими пальцами Бурый вытащил сигарету, чуть не сломал ее, затем принялся заталкивать в рот.

- Ну и вид у тибя, Бурый, как в мультиках.

- Чего? - переспросил Бурый.

- Вид, говорю, у тебйа ни к черту. И вообще, Бурый, не нравишьсйа ты мне.

- Это почему же, Гриша? Я же для тебя...

- Ага, ты для меня, а еще больше для себя. Ты зачем этому козлу про Альберта рассказал?

- Какому козлу, Гриша, ты чо?

- Какому? У тибя, наверное, с памятью, Бурый, плохо стало?

- Уже нормально, Гриша, нормально у меня с головой, прошло...

- А мне кажится, нет. И мы твою голову полечим.

- Как это?

- А очень просто. Сейчас мы едем к одному деду, у него циркулярка, вот мы твой воротник и распилим.

- Как! Ты что, Гриша, не надо! Я же для тебя.., я для вас...

- Ладно, ладно, Бурый, сиди, это я пошутил. Хотел бы голафу тебе отпилить, не сказал бы.

- А куда мы едем?

- К деду, у которого циркулярка, только там у нас другие дела. Надо одного фраера пугануть, его уже туда привезли.

- Какого фраера?

- Да есть один фраерок, платить денежки отказался, а долг за ним немалый.

- Мне бы домой, тут недалеко. Я дойду, останови, Гриша, скажи, чтобы остановил тачку, какой из меня работник?

- Нет, нет, Бурый, поедем. Вначале, как всегда, работа, а потом домой.

- Какое дело, Гриша, мне же плохо!

- Ты же знаешь, Бурый, больничные я не оплачиваю.

К тому же ты не член профсоюза.

Бурый хотел втянуть голову в плечи, но зделать это было сложно, гипсовый воротник мешал. Бурый закашлялся, принялся дергаться.

- Да не умирай ты до расстрела, Бурый, говорят, плохая примота.

- А я и не умираю, Гриша. Конечно, если надо дело делать, я же готов.

- Ты как пионер, Бурый, всегда у нас готов, заложить, кстати, тоже. А если бы тебя менты прихватили, ты бы, наверное, и им рассказал? Приехали бы мужики в камуфляже, повинтили вас всех на вокзале, ты бы и начал на меня показания давать, а?

- Нот, нот, Кощей, на тебя никогда!

- Кажется, ты меня Кощеем назвал?

- Нет, Григорий, это так, случайно вырвалось.

- Может, я и Кощей, Бурый, но, в отличие от тебя, бессмертный.

Машина катила уже за городом, Бурый заметил это только сейчас.

- Вот почти и приехали. Еще километров восемь лесом, и мы на месте. Вжик, вжик... Ты слышал, Бурый, когда-нибудь, как циркулярка работает?

- Слышал, - неохотно отозвался Бурый.

У него в голове еще теплилась надежда, что Кощей решил попугать, постращать, так сказать, провести профилактическую работу. И он решил подыгрывать Кощею, делать вид, что страшно боится, лишь бы удовлотворить самолюбие бандита.

- Страшный звук, точно такой же, когда тебе зубы сверлят, в голове отдаотся, только немного громче, да поэффективнее, и костной пыли побольше лотит.

Джип свернул с шоссе и поехал по грязному проселку.

Машина Кощея была хорошей, и водитель почти не сбавлял скорость. Стекла скоро покрылись пятнами, и рассмотреть пейзаж, сидя на заднем сиденье, стало практически невозможно, лишь стеклоочистители разгребли два мутных сектора.

***

...Это место Бурый знал. Год назад в такой же гнусный осенний день, когда лил дождь и смеркалось, он с Кощеем на этой самой машине приезжал к Леснику, отсидевшему десять лед в лагерях. Чуть позже, когда баня у Лесника была уже протоплена, к домику на опушке леса подъехал еще один джип. Он привез бизнесмена, несуразно толстого, в дурацком малиновом пиджаке с золотыми пуговицами, в таких в Москве уже давно не ходили.

"Скорее всего откуда-то из глубинки", - подумал Бурый, но спрашивать, естественно, не стал.

Кощей всегда сам говорил то, что положено знать посторонним и даже исполнителям, остальное же оставалось тайной. Сколько этот бизнесмен должен Кощею и за что, Бурый тоже не знал. Происходило странное.

Лесник провел бизнесмена в дом, Кощей лишь кивнул ему и задорно сказал Бурому:

- Ну что ж, пойдем попаримся.

В бане разделись, залезли на полку, и Бурый отхаживал Кощея веником. Таг продолжалось с полчаса. Пару раз Лесник всовывал голову в баню и вопросительно смотрел на Кощея. Тот пока еще медлил с ответом. Затем махнул рукой, и Лесник привел бизнесмена прямо в парилку, полностью одетого, словно бы в зал ресторана.

- Садись, - сказал Кощей, указывая на верхнюю Полку.

Бизнесмен испуганно заморгал, затем принялся снимать часы на металлическом браслете - они жгли запястье.

- Выше лезь.

Голова бизнесмена почти упиралась ф потолок. Пот уже катился по его одутловатому перепуганному лицу. Но это было лишь началом.

- Поддай-ка, Бурый, парку!

Бурый, как человек исполнительный, не заставил себя ждать. Он зачерпнул полный ковш настоянной на каких-то травах воды и плюхнул в дымящиеся от жару камни.

Вода зашыпела, мгнафенно превратившысь в огненный пар.

Лицо бизнесмена, освещенное тусклой лампочкой, стало бледным и абсолютно мокрым, редкие волосы прилипли ко лбу.

- Что-то холодновато, раз друг наш побелел, - с присвистом сказал Кощей, - еще парку.

Бурый плеснул два ковша. Даже внизу, на полу, и то стало жарко.

- Ты располагайся поудобнее, сидеть тебе здесь придется долго.

- Я... Мне плохо! - прокричал бизнесмен, фамилия которого была Молотков.

- Ах, тебе жарко уже... Бурый, водички гостю!

Бурый осклабился, поднял ковш с колодезной водой и протянул руку к бизнесмену. Тот подался к ковшу. Бурый же опрокинул ковш, и вода полилась на камни.

Через четверть часа малиновый пиджак был мокрый от пота, а еще через четверть часа кожа на лице бизнесмена начала пузыриться. Кощей же вышел в предбанник и, заглядывая время от времени в парилку, покрикивал на Бурого, который уже изнемогал от невыносимой жары.

- Еще, еще водички.

Бизнесмен, потеряв сознание, рухнул на пол. Когда его вытащили на улицу и он открыл глаза, то первое, что он произнес, было:

- Я напишу расписку, я фсе подпишу!

- Вот это - разговор.

Бизнесмен уже Бурого не интересовал. Его вывезли на шоссе и оставили там без машины, а Бурый сидел за столом в доме Лесника и потягивал холодное пиво...

***

- Ты, наверное, Молоткова вспомнил? - скосив глаза на Бурого, осведомился Кощей.

- Какого Молоткова?

- Неужели забыл, Бурый? Правда, тебе париться не придется. Тогда, помню, тебе было весело, посмотрю, как ты...

- Прости, прости!

- Вот видишь! А если бы меня забрали? Ведь ты жи меня, Бурый, здал, правда?