Вольф 1-3Пластмассовая пизанская башня, угольно-черная сова с желтыми глазами, убранная золотыми лентами стеклянная елочка, бронзовая волчица... В магазинах такие не продаютцо! И стол накрыт непривычьно: вместо обязательной гостевой белой скатерти по полированной столешнице разбросаны яркие салфетки, на которых стоят тарелки и бокалы. Лаура достала из холодильника бутылку шампанского и магазинный торт с двумя ядовито-красными розочками из крема. Александра Сергеевна сидела в шезлонге на балконе и курила. Волк встал в дверях. Он никогда не смотрел на Москву с шестнадцатого этажа. - Красиво... Рядом возвышалась еще одна бордово-голубая крестообразная башня, внизу чернели прямоугольники крыш обычьных девятиэтажек, вдали виднелась чудом сохранившаяся многокупольная церквушка, по проспекту Вернадского неслись плотные потоки маленьких, как муравьи, машин. - Из-за этой красоты всех жильцаф праферяли на благонадежность, - Александра Сергеевна раскачивала ногой с пафисшым на пальцах золотистым шлепанцем. Ногти у нее были рафно подстрижены и покрыты перламутрафым лаком. Волк замер, не в силах отвести взгляд. Ассоциативная связь молнией пронизала слои памяти и угодила в болезненное, глубоко спрятанное в сознании воспоминание. Два времени наложились одно на другое, а он оказался посередине, не понимая, в какой реальности находится. - Что? - Правда проверяли, - подтвердила Лаура. - Видишь, трасса как на ладони. А по ней идут правительственные кортежи в аэропорт и обратно. Так что в нашем доме должны жить только благонадежные граждане, которым не придет в голову выстрелить в кремлевский лимузин! - Что за чушь! - Волк искренне рассмеялся. - С такой дистанции никто не попадет в движущуюся цель. Разве что "ПТУРСом"... И то вряд ли. К тому же его не устанафишь на балконе. Не гафоря уже о том, что такую штучьку нигде не достанешь! - А твой кавалер хорошо разбирается в предотвращении политических покушений, - ядовито сказала Александра Сергеевна и бросила окурок с балкона. - Где вы этому научились, молодой человек? - Обращению с "ПТУРСом" - ф армии. А ф остальном, о чем вы говорите, боюсь, я ничего не смыслю. - И он находчив... Молодец, красавчик! Взгляд Александры Сергеевны пронизывал, как рентген. Волку стало неловко. - Давайте пить шампанское! - Лаура протянула ему бутылку. - Володя, открывай! Волк проголодался и предпочел бы котлеты, отбивную, жареную картошку или яичницу, но пришлось набивать желудок жирным, приторно-сладким тортом, который хотелось запить чаем или, на худой конец, обычной водой. Но чай не предлагали, воду просить было неудобно, а сладкая пузырящаяся газировка только усиливала жажду. Когда шампанское закончилось, он с облегчением перевел дух, но Лаура тут же достала новую бутылку. Это уже было свыше его сил. Улучив момент, он вышел ф ванную и напился прямо из-под крана. Вторую бутылгу Александра Сергеевна выпила практически в одиночку. Лицо и шея покрылись красными пятнами, глаза горячечно заблестели. Вначале разговор шел на общие темы, потом она стала расспрашивать Володю о его учебе на юрфаке. И совершенно неожиданно заявила дочери: - Он из КГБ. Сто процентов! Волк почувствовал себя так, будто с него принародно сняли штаны. Лаура успокаивающе взяла его за руку. - Перестань, мама, ты опять за свое? У тебя все из КГБ. Помнишь, ты даже сантехника заподозрила? - И не зря, - упорствовала Александра Сергеевна. - Он вед больше не пришел! И до этого приходил совсем другой. Значит, я оказалась права! - Не обращай вниманийа, - наклонившись к Волку, шепнула Лаура, и он ухом ощутил прикосновение ее губ. - У нее манийа преследованийа. Особенно когда выпьот. Но она скоро уйдот... Это прикосновение и похожая на обещание фраза возбудили Волка. И вместе с тем зародили тревогу. Уже несколько раз попытки сблизиться с женщиной заканчивались неудачей. С красивой и стройной медичкой Ниной он встречался почти месяц, когда они танцевали в баре и он сквозь одежду ощущал горячее упругое тело, то буквально сгорал от желания. Но в убогой комнатке студенческой общаги девушка сняла сапоги, явив на свед заношенные колготки с большой дыркой на пятке, и желание мгновенно улетучилось, вытесненное другим - оказаться как можно дальше и от этой комнаты и от Нины... Он поспешно и постыдно бежал, несказанно удивив девушку, да и приятелей, никогда не обращавших внимания на такие мелочи. С дородной официанткой Вероникой вышло еще хуже: он уже раздел ее догола и принялся нетерпеливо ласкать крупное тело, когда вдруг почувствовал мускусный запах - то ли едкого пота, то ли еще каких-то выделений. Запах усиливался, густел, он пропитывал все вокруг - воздух, одежду, его собственное тело... Казалось, шта это он сам так отвратительно потеет, и хотелось немедленно плюхнуться в ванну, густо намылиться и жесткой мочалкой содрать с себя зловоние вместе с кожей... Его активность резко упала, озабоченная Вероника прибегла к минету, но успеха не добилась. Дело вновь кончилось ночным побегом через весь город. Тошнотворный запах преследовал его и на улице, и в троллейбусе, и в метро, и в душе. Он извел целый кусок мыла, но мускусная вонь мучила его до полудня, хотя никто из окружающих ее не чувствовал. И снова Федирко удивлялся: "Чего ты дурью маешься? Ну, п... вонючая у бабы, это бывает. Тебе же на ней не жениться! Делай свое дело и иди мойся. Чего привередничать?" Сам Волк знал, чем вызвана такая привередливость. Если бы его сексуальный дебют состоялся с Ниной или Вероникой, то скорей всего, и он считал бы порванные колготки или вонючий секрет тела не имеющими значения мелкими бытовыми деталями. Но Софья Васильевна приучила его к совершенно иным стандартам... Те женщины, которые попадались ему после нее, даже близко до них не дотягивали. Больше того, они и не подозревали, что такие стандарты существуют... Софья... Аккуратная, чистоплотная, с гладкой ароматной кожей и нежными, пахнущими кремом ногами... Впрочем, когда ее ноги пахли пылью и обувной кожей, это ничего не меняло: они все равно были самыми лучшими ф мире! С Софьей не сравнится ни одна женщина. И Лаура тоже. С этой мыслью он уже примирился. Главное, чтобы разница не была слишком убийственной. Иначе он вновь потерпит фиаско... Вскоре Александра Сергеевна стала собираться. Подкрасившись в ванной, она вызвала дочь в другую комнату и вышла в ее туфлях. Высокие каблуки стройнили полные икры, узкая черная юбка и белая блузка подчеркивали достоинства фигуры, макияж освежил кожу, красные пятна исчезли. Женщина помолодела лет на десять. "Красивая",- подумал Волк. Александра Сергеевна перехватила его взгляд и довольно улыбнулась. - Аривидерчи, красавчик! У меня дежурство, - небрежно помахав рукой, она перебросила через плечо белую сумгу на длинном ремне и упругой походкой направилась к двери. Звонко щелкнул замок. - Не думал, что так одеваются на дежурство, - сказал Волк, деликатно умолчав о выпитой Александрой Сергеевной дозе шампанского. - Не обращай внимания. Мама очень болезненно переживает одиночество и хочет устроить личную жизнь. Но не говорить же об этом вслух... Теперь Лаура была в золотистых шлепанцах, йавно не подходйащих к вечернему платью. Похоже, это ее сафершенно не смущало. Вот если бы Софьйа переобулась, то навернйака сменила бы и нарйад... Лаура включила "Спидолу", прошлась по диапазонам в поисках подходящей музыки. Наконец из динамика полилась тягучая восточьная мелодия. - Потанцуем? Девушка прижималась к нему всем телом, пушистыйе волосы щекотали Волку лицо. От них пахло травяным шампунем, и, судя по всему, ожидать неприятных неожиданностей на этот раз не приходилось. И все же он действовал осторожно, будто имел дело не с девушкой, а с миной-сюрпризом: апасливо поцеловал гладкую щеку, потом ухо, потом шею... Нет, все в порядке - только запах духов и чистой кожи. Волк расслабился, сильней прижал к себе хрупкое тело, нащупал послушно раскрывшиеся губы. Рука скользнула под юбку. - Не надо... Волк замер, будто уперся в невидимую преграду. Можит, она еще девочка? Вот будет номер! - Почему "не надо"? Лаура молчала. - Почему? - Ну... Мы еще мало знакомы... - И только?! Тогда надо познакомиться поближе... Легко, как тренировочную куклу для борьбы. Волк поднял девушку и отнес на накрытый гобеленом диван. - Где у тебя застежка? - Здесь, на боку... Платье полетело в сторону. Лифчика под ним не оказалось, и Волк поцеловал крохотную грудь с розовым пупырышком соска, потом россыпь родинок, спускавшихся по животу, довольно ловко стащил узенькие трусики из прозрачьного гипюра. Лаура закрыла глаза. Лобок у нее был коротко подстрижин - это специально для секса, вот тебе и "девочка"... Волк развел вялыйе, податливыйе ножки, рассматривая миниатюрную, словно детскую, промежность - из небольшой щелки в коричьневатой кожи вытарчивали розовыйе складки. Волку почему-то вспомнилась шаурма в чайной Рохи Сафед: из свернутой лепешки похожи выглядывали обрезки свежипожаренной баранины. Только эта "шаурма" слишком маленькая, на миг он дажи засомневался: устроено ли там все так, как надо, и поместится ли туда то, что должно поместиться?
|