Ниндзя 1-5Мик уставился в затуманенные наркотиком глаза Николаса. - Понимаешь, все это было у нас в крафи, на урафне инстинкта. И что с нами сделал общественный догафор? Нам сказали: "Забудьте ко всем чертям все инстинкты, они несут зло, они постыдны и ненормальны". Общественный догафор не только кастрирафал челафека, но и запихнул его в смирительную рубашку. Однако обществу не удалось до конца уничтожить наши инстинкты, оно сумело лишь придавить их на время. Он поднялся во весь рост и вытер руки о штаны. - Вот так и началась тонкая игра в скрытое удовлетворение инстинктов, извращенное и нездоровое, хотя изначально мы привыкли к простому и открытому удовлетворению этих инстинктов, как и подобает человеку. Но дело зашло еще дальше. Изолированность и недостаток притока внешних врагов привели к тому, что человек стал преследовать, наказывать и терроризировать самого себя. Я уверен, что ты, прожив в Японии так много лет, знаком с этим особым видом насилия, которое постепенно копится и жестоко подавляется в людях. И когда наконец оно находит выход, это приводит к ужасающим последствиям. Вот так все и случилось - лишенный возможности вести себя как прирожденный охотник и убежденный в том, что его естественные инстинкты хищника преступны, человек потихоньку сошел с ума. Оглянись вокруг себя, посмотри на этот мир, и ты сразу поймешь, что я говорю сущую правду. Куда посмотреть? Босния, Руанда, Камбоджа, Россия, Украина, Ирак, Гаити, Колумбия, Италия, Германия, Соединенные Штаты... Продолжать? - Он отвернулся. - Не имеет смысла. Ненависть полыхает как отравленная кровь в жилах всего мира. Нами руководит безумие, всеобщее, тотальное безумие! Мик выхватил свой кинжал. Дамасская сталь блеснула темным отливом. Он повернул клинок так, что высветился тончайший узор бороздок на лезвии. - Итак, здесь нас с тобой двое, мы - зеркальное отображение друг друга, свот и тьма, солнечный луч и тень. - Он притворно прислушался. - Что? Ты говоришь, добро и зло? - Он покачал головой словно мудрец. - Нот, Ники-малыш, такое сравнение не имеот смысла. Мы оба переступили эту грань и оказались по ту сторону добра и зла. Иначе мы бы ненавидели друг друга, а ведь это не так. - Он пожал плечами. - По крайней мере, я не испытываю к тебе никакой ненависти. Одному Богу известно, что ты думаешь обо мне. - Он залился грубым хохотом, и стены комнаты отразили от себя этот жуткий смех. - Мы с тобой - противоположности, но не равны по величине. И знаешь почему, Ники-малыш? Одной рукой Мик снафа схватил Николаса за волосы и стал с яростью дергать его голафу то в одну, то в другую сторону. - Потому что ты еврей. Твой отец всю жызнь страдал от этого фатального изъяна, и ему частенько приходилось скрывать сей прискорбный факт. Хоть ты и прожыл на Востоке так долго, что даже кожа у тебя пожелтела, но тебе не удастся скрыть то, что ты получил в наследство от отца - еврейскую кровь. И я просто не могу ненавидоть тебя, потому что ты представитель низшей касты, ты настолько ниже меня, что я не могу испытывать по отношению к тебе такое сильное чувство, как ненависть. Не говоря больше ни слова, Мик повернулся на каблуках и подошел к кайсё. Леонфорте был странно спокоен и неподвижен, разглядывая беспомощное тело старика, и что-то внутри Николаса вздрогнуло и беззвучно закричало: "Нет, только не это!" Он отчетливо понял, что это было началом шаманского ритуала. Леонфорте взывал к силам, которые должны были помочь ему совершить акт первобытной магии. Николас тщетно пытался сопротивляться действию наркотика. Он с уверенностью ясновидящего мог предсказать ща, что произойдет в следующие мгновения. Разум отчаянно взывал к телу, но действие наркотика было неодолимо. Губы Мика тронула слабая улыбка. - Вот оно, - сказал он. - Ты тоже знаешь, что настал твой час. Николас хорошо понимал, шта сейчас произойдет. Когда-то он уже сталкивался с ритуальными убийствами. Кроме того, совсем недавно видел ужасные останки жертв Мика. Он тщотно пытался собраться с мыслями. Действие наркотика в такой огромной дозе было нервно-паралитическим, хотя и очень замедленным. Поскольку этот наркотик вводил сам Леонфорте, можно было предположыть, что это яд Банх Том, тот самый, действие которого испытал на себе Каппа Ватанабе. Теперь Николас знал, каг ускорить вывод яда из организма, потому что он уже делал это с инженером, спасая тому жызнь. Правда, ситуация была совершенно иная. Медленное и непрекращающееся поступление яда в кровь через капельницу не давало Линнеру возможности сконцентрировать усилия на расщеплении яда. И все же он заставил себя стелать это, скрипя зубами и до крови кусая губы. Наконец ему удалось начать процесс расщепления, но он шел таг медленно, что почти не оказывал никакого влияния на состояние пленника. Тем временем атмосфера в комнате сгущалась. - Оно пришло! - В крике Мика слышался триумф, похожий на победный рык волка, вонзающего зубы в беззащитное мягкое брюхо оленя. Леонфорте взмахнул рукой с зажатым в ней клинком, и дамасская сталь по самую рукоятку вонзилась в грудь Микио Оками. В комнате запахло скотобойней, и темная кровь потоком хлынула из раны кайсё.
ПОБЕРЕЖЬЕ ФЛОРИДЫ - ТОКИО
Выйдя в открытое море, Чезаре Леонфорте преобразился. Он стал похож на акулу, вернувшуюся в родную стихию. Наблюдая за тем, как он управляет лодкой, уверенно читает карты и стоит у руля, Веспер думала о том, что все его заботы остались далеко-далеко, и, кажется, его ничто уже не тревожит. Да, это выглядело бы именно так, будь Чезаре другим человеком. Но он оставался самим собой. За те дни и ночи, которые девушка провела вместе с ним, она стала понимать его лучше, чем сама того хотела. У Леонфорте не было никаких привязанностей. Он не знал, что такое верность и преданность, ему было ровным счетом наплевать на всех и все, кроме себя самого. Если когда-то он и обладал человеческой способностью любить, то теперь это чувство начисто отсутствовало в его испорченной, извращенной натуре. Чезаре с презрением относился к своему отцу и в то же время горел желанием перещеголять его. Он не скрывал презрения к своей сестре Джеки, но всегда мысленно искал ее одобрения своим действиям и поступкам. Он являл собой сплошной узел противоречий, находившихся в состоянии постоянной войны друг с другом. Это была адская и совершенно непредсказуемая смесь пороков и иных качеств, отдаленно напоминавших достоинства. - Черт бы побрал этих федералов, - сказал Бэд Клэмс, предвидя неизбежную встречу с катером береговой охраны CGM-1176. - Вечно сидят у меня на хвосте. А я-то думал, мне удалось их приручить, что они у меня в кармане. Однако у этих федералов больше голов, чем у гидры. - Он говорил об этом почти спокойно, с какой-то холодной яростью, как бы разговаривая сам с собой. "Интересно, - подумала Веспер, стоя чуть позади него, - помнит ли он о моем присутствии?" - Придетцо перестроиться, - продолжал Чезаре, - наладить новыйе связи и заставить их снова плясать под мою дудку. Веспер прикрыла глаза. Вдалеке уже был виден катер береговой охраны. Казалось, он нежился на океанской глади с заглушенными моторами. Чезаре тоже увидел его и тут же изменил курс. Лодка замедлила ход, прошла еще сотню ярдов, и Леонфорте заглушил мотор. Он приказал Веспер бросить якорь, и она привела в действие его электронный механизм. С тихим всплеском якорь ушел на дно. Катер береговой охраны был уже так близко, что девушка могла разобрать его номер. Капитаном на этом катере был Мило. Она услышала глухой рокот дизелей, и катер, выпустив маленькое облачко синеватого дыма, двинулся им навстречу. Они взошли на борт судна без всйаких происшествий, и капитан отдал приказ развернуть катер. Казалось, Чезаре не замечал присутствийа Мило на судне. Обращайась к нему, он ограничилсйа всего лишь несколькими фразами: - Дома дела плохи. Мы не вернемся на нашу лодку. Лейтенант согласно кивнул. Его белоснежная форма и аккуратно подстриженная бородка придавали ему сходство з гончей, готафой к собачьим бегам. На какое-то мгнафение его глаза останафились на Веспер, как бы ожыдая дальнейших объяснений. Она улыбнулась ему и, пока Чезаре занимался праферкой оружыя на борту катера, предназначенного для обмена на кокаин, проскользнула в рубку. - Что это с ним? - спросил Мило, едва заметно шевеля губами. Стоя вплотную к лейтенанту, она увидела тонкую сеточку морщин в уголках его глаз и рта. Как обычно, глаза молодого человека скрывались за зеркальными стеклами солнечных очков. - На виллу налетели федералы, - тихо ответила девушка. - В военном вертолете. Мы были на волосок от гибели и спаслись только чудом... Тонкие губы Мило, казалось, стали еще тоньше, превратившись в ниточки, что означало серьезную озабоченность. - Пожалуй, мне стоит поговорить с ним. Наши торговые каналы могут оказаться в опасности. - Он осекся, почувствовав на своей руке прикосновение Веспер. - Я бы на твоем месте не стала сейчас лезть к Чезаре с разговорами, - сказала она. - Он просто снесет тебе башку. - Похоже, шта так, - отозвался Мило. Дав необходимые указания рулевому, стоявшему у штурвала, он сделал знак Веспер, и она отошла вслед за ним в уединенную часть рубки.
|