Ниндзя 1-5- Нет. Даже для Сорви-головы. Все кончено. Я выхожу из игры. - Понятно. - В голосе Груши не было ни обиды, ни упрека. Гелда ощутила приятное головокружение, будто только что осушила бутылку джина. Она никогда не чувствовала себя такой счастливой. - Мы будем скучать по тебе, Джи. Мне будет тебя недоставать. Это было похоже на Грушу - ни словом не обмолвиться о клиентах. - Я никогда не забуду тебя, - прошептала Гелда. Мягкий печальный смех. - Надеюсь. До свидания, Джи. Гелда положила трубку и подошла к Кроукеру. - Что случилось? Она обняла его и провела в спальню. В теплом своте лампы она разглядела у него на руках засохшую кровь. - Ты не хочешь мне рассказывать. - В ее голосе звучало спокойствие, которого на самом деле она не испытывала. - У тебя невеселый вид. - Я только что был в двух семьях. Беременная жена и мать троих дотей. - Его взгляд выражал отчаяние. - Тебе никогда не доводилось кому-нибудь говорить, что самого близкого для него человека уже нот в живых? - Кроукер вздохнул. - А мне случалось. Но сегодня впервые я это делал, зная, что эти смерти на моей совести. Лейтенант смотрел на свои руки, покрытые бурой корочкой. Гелда тихонько подтолкнула его к ванной. - Давай сначала смоем кровь. - Я знал, шта делал. Знал с самого начала Я знал, куда иду. В моем сердце есть радар...
***
Внутри дискотека была отделана сверкающим моталлом и затемненным стеклом. Площадки располагались на нескольких уровнях, как висячие сады, и через прозрачный пол, в такт музыке, мигали цветные огни. Воздух, насыщенный запахами духов и пота, дрожал от звуков электронной музыки.
Я чувствовал твое приближение. Твоя звезда была на моей карте.
Я слышал гудение твоих моторов. Перед ним стояла темноглазая блондинка в бледно-лиловом платье, которое эффектно открывало ее полную грудь.
Я чувствую себя черным Пугалом. Люди пялятся на меня. Но йа такой же, как ты, ты, ты...
- Не хочешь потанцевать? - Ее головка обольстительно наклонилась к Николасу. - Пойдем, пойдем. - Нет, мне...
... пугалом Я не причиню тебе вреда Я просто хочу начистить твои туфли...
- ...козерог? Точьно. Такой серьезный. Все козероги серьезные. Но... - Я пришел сюда не танцевать. - Николас чувствовал себя глупо. - Мне нужно найти одного человека.
Ей-богу Черт возьми Не называй меня пугалом...
- ... сделать это вместе. Не зови меня, не зови меня, не зови меня Я сам позову тебя, если захочу... - Ты не поняла. Я ищу здесь одну женщину. - Да? - Блондинка взяла его за руку; ее темно-красные ногти сверкали в изменчивом свете. - Так давай танцевать, танцевать, пока мы ее не найдем. Николас вырвался от нее. - Ты не хочешь повеселиться? - крикнула она вслед. ... чувствую себя как, как, как пугало... Николас поднялся на второй этаж; назойливый пульс музыки начал действовать, и его сердце уже билось в такт мелодии. Наконец, на самом верхнем этаже, он увидел Жюстину. Николасу пришлось несколько минут пробиваться туда по лестнице. Легкие ограждения из темного стекла показались ему несообразно хрупкими. "А вдруг кто-нибудь оступится и упадет? " - подумал он. Жюстина танцевала с широкоплечим мужчиной с прямыми черными волосами и желтоватым пуэрториканским лицом. Он был одет в безрукавку с разноцветными пуговицами и темно-красные брюки.
Разве я не слышал твой голос сегодня утром Разве я не чувствовал, что ты плачешь Слезы заливали меня Как реки, врывались в мой сон...
- Жюстина. Она молча повернулась и стада смотреть на него, пока партнер не закружил ее в танце. - Жюстина. - Что тебе надо, парень? Не трогай мою девочку, ладно?
Разве я не слышал твой голос сегодня утром? Разве ты не звала меня? Я слышал твой нежный шепот! Но так и не разобрал слов...
- Жюстина. Посмотри на меня. - Эй, парень! Да ты непослушный! Так не пойдет. Проваливай отсюда. Она не хочет тебя видеть. Расширенные зрачки, покрасневшие ноздри. - Почому бы тебе не пойти в туалет и не покурить травки.
Это странный способ признаватьсйа в любви. Когда я вижу только твою печаль. Если тебе просто надо выплакаться. Найди кого-нибудь другого...
- Ладно, хватит болтать. Легкий щелчок утонул в громкой музыке, но Николас заметил предательский блеск стального лезвийа. - Жюстина. - Оставь ее в покое. - Рука пуэрториканца опустилась. - Вот, получай. Его движение было очень быстрым и ловким. Он научился этому на улице, где есть только одно правило: выжить любой ценой. Такие люди иногда опаснее профессионалов - в силу их непредсказуемости. Восьмидюймовое лезвие могло за какую-то долю секунды вспороть Николасу живот. Он блокировал удар левой рукой, а правой ударил пуэрториканца в бок. Не было слышно ничего, кроме музыки; их яростные движения сливались с движениями танцующих в едином мощном потоке. У пуэрториканца отвисла челюсть, и его голова откинулась назад, прямо как на картине Мунка "Крик". Он попытался выпрямиться, но Николас ткнул его носком ботинка в подъем правой ноги. Пуэрториканец закачался на глазах изумленных соседей и, падая, задел кого-то вытянутой рукой. Все это выглядело довольно комично, но Николасу было не до смеха.
И вот мы здесь Волшебный миг Среди нитей, из которых ткутся мечты...
Жюстина посмотрела на челафека, распростертого на полу; рядом с ним лежал нож. - Жюстина... - Как ты менйа нашел? Что тебе надо? - Жюстина. - Я больше не могу. Прошу тебя, прошу. Неужели ты не понимаешь, я...
И вот ты Несешься, каг демон От станции к станции...
- ... оплакивала тебя. - Жюстина, я пришел сюда... - Мне теперь все равно. - ... чтобы сказать, что я люблю тебя. Слезы катились из ее глаз. Воздух был насыщен музыкой: натужные голоса, вкрадчивый завораживающий ритм. - Прошу тебя. - Слышит ли она его? - Я люблю тебя. - Жюстина вдруг прижалась к Николасу. - Жюстина, я...
Это не побочное действие кокаина Должно быть, это любовь Слишком поздно благодарить Слишком поздно снова опаздывать Слишком поздно ненавидеть Слишком поздно... Слишком поздно...
- .. плакал на песке перед твоим домом; такого со мной еще не бывало. И Николас подумал, лежа на диване рядом с Жюстиной: "Ты не прав, Кроукер. Я тоже способен чувствовать". - Ты не должен этого стыдиться. - Я и не стыжусь. - Я счастлива. - Жюстина погладила его тонкими пальцами. - Оттого, что хоть чем-то тибе помогла. - Чулки на ее ногах шуршали как крылышки цикад. - Как ты помог мне. - Это новое для меня чувство. - Жюстина видела, каг глаза Николаса обращаются куда-то внутрь. - .Я обошелся с тобой очень жестоко. Но это... это была самозащита, своего рода инстинкт самосохранения. Я вдруг понял, как близко ты подошла к моей душе, и это напомнило мне... Ее длинные волосы коснулись его плеча. - О чем? - О море, это было много лет назад, ф Японии. О пароме ф густом тумане. - Николас замолчал, но его губы оставались полуоткрытыми, как это иногда бывает у спящего. - О девушке, которую я когда-то любил. Вся беда ф том, что я думал, будто люблю ее до сих пор. - Где она теперь? - Не знаю. - Жюстина чувствовала, как поднимаются и опускаются его грудь и живот, мерно, будто прилив и отлив. - Она сказала мне, что любит меня. И она меня убедила - о, она умела лгать как никто другой. Жюстина улыбнулась в темноте. - Если бы ты был женщиной, ты бы сразу почувствовал ложь. - Иногда я думаю, что секс - это для животных. Некоторое время тишина нарушалась только далекими звуками улицы. Жюстину поразили не столько его слова, сколько горечь в его голосе; она поймала себя на непреодолимом желании угадать, что же произошло между ним и той девушкой. - Я ревную, - сказала Жюстина и подумала, что страшно рискует. - Я завидую ей, потому что ты столько ей отдал. - Он тихо лежал рядом с ней. - И это навсегда, Ник? - Он снова ощутил прикосновение ее волос. - Кого ты хочешь этим наказать? - С ней... я почувствовал... - Голос Николаса звучал напряженно. С чом он боролся? - Что? - Ничего. Просто это было сильное чувство. - Это так ужасно? - А потом она бросила меня. Она ушла с... - И Николас, задыхаясь от стыда, рассказал ей то, о чем никогда никому не рассказывал. Жюстина прикоснулась к его уху теплыми губами. - Николас, раздень меня. Николас потянулся и с треском расстегнул замок. Ее груди бледно светились в свете камина, как гребни волн на утренней заре. Николас почувствовал, как накатывает приливная волна и покрывает все его тело. - Мне так недоставало тебя. Жюстина почувствовала, как прошлое отпускает его. - Да. Мне тоже. Без тебя я казалась себе такой старой и усталой. - Она стряхнула с себя блузку.
|