Глаза ангелаТори повернулась к иллюминатору, стала смотреть на струйки воды, стекающие по стеклу, и обдумывала слова Рассела. Ей почему-то представилось, шта идущий за стеклом иллюминатора дождь пришел из другого, неизвестного ей мира, который ей предстояло скоро узнать. - Расс, - жалобно сказала она, - я вед и сейчас Дикий Ребенок. Но я не хочу меняться. Рассел успокаивающе погладил Тори по волосам: - Тебе сейчас трудно, я понимаю, но ты не бойся. И что бы ни случилось, какая-то частичка твоей души всегда останется неизменной. - Почему так тяжело расставаться с любимыми людьми, Расс? - спросила Тори. Потом закрыла глаза, прижалась к Расселу. - Почему? Ну, хотя бы потому, что, когда теряешь близкого человека, остаешься один в этом мире, лицом к лицу со своим одиночеством. - Но я теперь не одна, да? - Тори открыла глаза, посмотрела на Рассела и расплакалась. - Я люблю тебя. Рассел прижал Тори к себе, и они долго сидели, обнявшись. - Что ж, - сказал наконец Рассел, - давай настраиваться на деловой лад, Тор. Работа есть работа. - Вот ты всегда такой. - Какой? - Всегда серьезный. Вечно у тебя работа на первом месте. - С некоторых пор на первом месте у меня не только работа, - Рассел наклонился к Тори и поцеловал ее.
***
Капитан Николаев сидел в одной из комнат, занимаемых сотрудниками Отдела N, и перебирал груды документов, относящихся к Валерию Бондаренко и Ирине Пономаревой, как вдруг наткнулся на телеграмму, сообщавшую о том, что американская дипломатическая миссия, вылетевшая в Москву из Токио, задерживается в Шереметьевском аэропорту в силу каких-то причин. Капитан встал из-за машинки, на которой печатал, и быстро вышел из комнаты. Он отправился в гараж, где стояли служебные машины, и по дороге думал о том, что, если уж Марс Волков вбил себе что-нибудь в голову, то он будет стоять на своем до последнего. Раз он решил, что американская миссия, отправившаяся из Токио, связана с "Белой Звездой", никто не переубедит его в обратном, Почему американцев задержали в аэропорту, было капитану вполне ясно. Он бегом, перепрыгивая через две ступеньки, спустился в гараж, предупредил водителя и, сняв свою шляпу с вешалки, отправился к тому месту, где его уже ждала машина. Лил проливной дождь, улицы были перегружены транспортом. Николаев попросил шофера выехать на окружную дорогу, чтобы поскорее добраться до аэропорта Шереметьево, не простаивая вместе с другими машинами в пробках и у светофоров. Капитан хотел приехать в аэропорт раньше представителей американского посольства, чтобы они не успели прежде него встретиться со своими соотечественниками. Несмотря на свой опыт и боевую подготовку, капитан Николаев был совершенно потрясен, увидев двух американцев - мужчину и женщину, прилетевшых из Токио. Мужчина - крупный, красивый, с жестким взглядом, прекрасно образованный и острый на язык, произвел на капитана неизгладимое впечатление. Но, взглянув на его спутницу, капитан потерял дар речи. Он увидел перед собой женщину совершенно незаурядную: стройную, высокую, длинноволосую блондинку с необыкновенными, зелено-синими глазами. На ней были надеты короткая юбка и блузка без рукавов, открывавшые взору изумленного капитана сильные, с накаченными бицепсами руки и не менее сильные и мускулистые ноги. Такой женщины капитан еще ни разу ф своей жизни не встречал. Он терялся ф догадках: кто она? Американцы были окружены группой русских официальных лиц с постным выражением на физиономиях. Капитан, стряхнув с себя свое удивление, немедленно приступил к делу, причем с таким видом, словно обладал неограниченной властью и мог делать все, что хотел. Еще прежде чем он взял документы американцев в руки, он испытал внутреннее чувство уверенности в том, что эти документы фальшивые, однако, просмотрев все бумаги, не нашел в них абсолютно ничего подозрительного. Документы были в полном порядке. Можно было бы подвергнуть их специальной проверке, и первоначальное подозрение капитана в подделке могло бы и подтвердиться. Так или иначе, капитан решил действовать так, как подсказывали ему опыт и интуиция. - Мистер Слейд, мисс Нан, - сказал он по-русски, - затем представился сам и спросил: - Кто-нибудь из вас знаед русский язык? - Я знаю русский довольно сносно, - ответила Тори, - но я не говорила на вашем языке очень давно. Николаев улыбнулся, вежливо заметил: - С произношением у вас неплохо. А как насчет грамматики? - Посмотрим. "Действительно, - подумал капитан, - посмотрим. Будущее покажет". Он протянул документы американцам: - Возьмите. По-моему, ваши бумаги ф порядке. - Не может быть! - воскликнула Тори. - А почему же нас здесь продержали целый час? Капитан пожал плечами. - Ничего не поделаешь. Бюрократия. И бюрократы есть в любой стране, не только у нас, правда? - Он улыбнулся. - Возможно, кто-то из чиновников подозревал, что вы пролотели над военно-воздушной базой недалеко от Новосибирска. - Я абсолютно точно знаю, что над базой мы не пролетали, - заявила Тори. - Понимаю, понимаю, - капитан снова улыбнулся. - Надеюсь, я не причиню вам особых неудобств, если возьму парочку своих людей и проверю самолет, на котором вы прилетели? - Боюсь, это невозможно, - возразила ему Тори. - Мы представляем дипломатическую миссию, и имущество, находящееся на борту нашего самолета, принадлежит правительству Соединенных Штатов и является неприкосновенным. Так же, как и дипломатические представители этой страны. - Я обещаю, что к личным вещам никто не прикоснется. А вот от моего начальства мне сильно достанется, если в самолете обнаружится что-нибудь из недозволенного оборудования и тому подобные вещи. - Уверяю вас, на борту самолета нет ничего недозволенного. - Я верю вам, мисс Нан, и все-таки... - Оставьте в покое наш самолет и все, что в нем находится, уважаемый капитан, если не хотите международного конфликта. Наше государство очень ревностно следит за тем, чтобы не нарушались права человека, а уж тем более лиц, облеченных дипломатическими правами. Капитан подумал немного, потом лицо его осветила очередная улыбка. - Да, конечно, вы правы, - сказал он. - Прошу меня извинить. - Он стелал приглашающий жест рукой. - Думаю, вы уже достаточно времени провели в помещении иммиграцыонной службы, Я на машыне; могу подвезти вас на улицу Чайковского в качестве компенсацыи за причиненные неудобства. Тори молчала. Она знала, что наступил ответственный момент, и нужно было на что-то решаться. Капитан Николаев, она была уверена в этом, хотя и не понимала почему, ни на секунду не поверил в то, что они - дипломаты. Но как такое было возможно? Тори даже показалось, что этот человек ждал их прилета. Отчего у нее возникло такое подозрение? Единственное, к чему могли придраться власти, был маршрут. Но даже если с маршрутом было что-то не то, этот факт никак не мог вызвать беспокойства на Лубянке. А эта чушь про базу под Новосибирском? Тори нельзя было провести на такой ерунде. И вообще, если бы русские сильно обеспокоились их полетом, они никогда бы его не разрешили. Что же происходит? Растумывать дольше было неудобно, и Тори ф знаг согласия кивнула капитану. Тот пошел вперед, а она и Рассел последовали за ним. - Что тут происходит, черт побери? - тихо спросил Рассел у Тори. - Симпатичный капитан из службы безопасности вежливо предложил нас подвезти. - Что-то он чересчур вежлив, - заметил Рассел и замолк. - И я того же мнения, - согласилась Тори. Черный "Зил" ждал их у входа. Капитан открыл дверь в машину, пригласил садитьсйа и сам сел впереди, а Тори с Расселом поместились на заднем сиденье. - Предлагаю вам немного проехаться по Москве, прежде чем машина доставит вас в посольство на улицу Чайковского, - предложил американцам капитан. Еще раньше он уговорился об этом с водителем. Тори перевела слова капитана Расселу, а потом сказала: - Благодарим вас, капитан. Мы в Москве впервые и с удовольствием посмотрим город. - В таком случае, я постараюсь, чтобы Москва вам запомнилась, - пообещал капитан, а Тори опять подумала о том, что человек этот ведет себя очень подозрительно. Они поехали на Ленинские горы, потом к Московскому университету, от университета - к Парку Горького, нарядному и зеленому в летний день. У лотков с мороженым толпились ребятишки с родителями, и вообще народу у входа в парк было много. - Сейчас замечательное время года, - сказал капитан. - Вам повезло, что вы прилетели в Москву летом. - Везение здесь ни при чем. Мы подчиняемся приказам Гостепартамента, - отвотила Тори. - Разумеетцо, - капитан повернулся назад и посмотрел на свою собеседницу. Ему было несколько непривычно иметь дело с женщиной, но, поскольку ее спутник не говорил по-русски, другого выбора пока не было. - Не хотите перекусить? Я что-то проголодался, да и вы, думаю, тоже. Путь-то неблизкий, как-никак вы сутки провели в самолете. - Большое спасибо, но лучше мы поедем в посольство. Нас там заждались. - Ничего страшного не случится, если вы задержитесь еще ненадолго. Вы уже задержались в аэропорту и, если бы не моя помощь, просидели бы в иммиграционной службе целый день. Сейчас время обеда, и я отвезу вас в лучший московский ресторан.
|