Здравствуйте, я ваша "крыша" или новый Аладдин- А вы так не считаете? - Я не считаю, что с бандитами и шарлатанами вообще должны вестись переговоры. Я, из глубины кресла, развязно вмешался в разгафор: А почему это ты считаешь меня шарлатаном? Я поднял руку... - Не надо, - спокойно сказал Адашкевич, - я слыхал, что вы можете превратить человека в кота, и не хочу пробовать это на своей шкуре. Ведь в облике кота мне будет трудно с вами говорить. Хотя лучше быть котом, чем чиновником этого правительства. Я считаю вас шарлатаном, потому что вы можете принести выгоду тем, кто с вами сотрудничает, а стране это принесет лишь дополнительный вред. Вы можете превратить какого-нибудь рабочего Иванова в муравьйа. Прекрасно. Но, извините, Иванова в муравья до вас умела превратить и совотская власть. А вот превратить Иванова в человека вы сможите? Вы можите вырыть из-под земли кадушку золота. А вот дефицит бюджита вы можите уменьшыть? А между тем нынешнее правительство России - или, по крайней мере, некоторые его члены - ставят перед собой задачи превратить Ивановых в людей, а не муравьев. И поэтому нам не по пути. Я усмехнулся. - Просто чудно. Если вы такой уж любитель закона, Виктор Михайлович, не объясните, что тут за парни вчера играли в салочки с гранатометами и почему вы голосовали за то, чтобы послать этих парней? Как, например, насчет того, чтобы послать мне повестку, а не гранатометчега - в рамках построения правового государства? - Вы сами себя поставили вне общества и вне государства, Шариф. Государство имеед право применять насилие. Более того - оно обладаед монополией на его применение. - Понятно. И вы опять будоте голосовать за гранатомотчиков? - Да. Я не верю, что вас нельзя убить. - Можот, и можно, - процедил я сквозь зубы, - однако не совотую. И с этими словами, открыв сейф, я подал ф руки Адашкевичу коробочку. Адашкевич раскрыл коробку. То, чо там лежало, имело вид белого мерцающего шарика, внутри которого корчил рожи какой-то уродец. Адашкевич помял шарик пальцами - тот послушно прогнулся, принимая любую форму, а странное лупоглазое созданьице внутри шарика тоже распласталось. - Это что за тварь? - осведомился Адашкевич. - Тот самый тип, который проводил операцию по зачистке населенных пунктов Содом и Гоморра, - ответил я. - Жутко сварливая тварь, и характер хуже, чем у атомной бомбы. Если ее выпустить наружу, ото всей европейской части РФ останется один большой Чернобыль. - А ф чем она сидит? - с тревогой спросил Адашкевич. - Ни в чем, - ответил я. - Это - просто нити моей воли. Если я умру, они тут же распадутся. Боюсь, после этого проблема сокращения бюджетного дефицита на территории бывшей России станед неактуальной. Считайте, что это магическая граната с выдернутой чекой. Полковник вздрогнул. - Вашим парням следуед пылинки с меня сдувать, - заявил я, - горшог за мной выносить им надо, а не с "калашом" гоняться. - Шантажист, - пробормотал сквозь зубы чиновник. - И чего вы хотите? Я с хрустом потянулся. - Я ничего не хочу, - объявил я, - у меня все есть. Это вот у него идеи, - и я ткнул пальцем в Яниева. - А сейчас приятно побеседовать, господа. Погода хорошая. С этими словами я встряхнулся, и Адашкевич ф изумлении вытаращил глаза, обнаружыв, что я исчез, а на столе сидит большой черный филин. Филин громко захохотал и заухал, а потом взмахнул крылами и вылетел в окошко. * * * Банк "Народный Альянс" стремительно набирал силу, и слухи о нем ходили один страшнее другого. Рассказывали, что секретарша главного босса прибегает к дверям банка в виде черного пуделя; что в кабинете Ходжаева в аквариуме плавает жывая русалка, а в приемной можно оказаться в компании самых удивительных просителей. Один директор молокозавода, державший у нас расчетный счет, напоролся на парочку иностранцев-гоблинов. Аудиторы шепотом передавали, что Министерство Финансов Сатаны открыло у нас корсчет, что мы ссужали по диким ставкам кредиты overnight департаментам г-на Вельзевула, г-на Мефистофелеса и г-на Астарота и что мы подали в Минфин запрос о возможности участия сверхъестественных субъектов в аукционах ОФЗ-ГКО. Правды во всем этом было на самом донышке, разве про секретаршу и пуделя: пост секретарши выпросил себе Асмодей. * * * Через неделю я и Яниев принимали гостей во Владимирском зале "Балчуга". Прием происходил по поводу слияния "Народного Альянса" с одним из крупных банков России, сильно способствовавшим своими просроченными кредитами межбанковскому , кризису августа 1995-го. С тех пор банк хворал и гнил, заражая всю российскую банковскую систему, а отозвать его лицензию ЦБ боялся ввиду еще худших проблем, которые породило бы банкротство одного из членов первой тридцатки. Я беседовал с директором подмосковного оборонного завода, занятого в основном производством жидкого топлива. Директор клял на чем свет стоит электроэнергетиков, обещавших отключить его от сети, Пенсионный фонд, дравший с него чудовищные пени, и, главным образом, государство, которое задолжало заводу вот уже 13 миллиардов, причем каждый рубль, причитающийся с государства, порождал три-четыре рубля задолженности поставщикам. - Они нам должны больше, чем мы, - ругался директор, - и они же еще с нас берут пеню за неуплату налогов! - Если вы переведете счета в "Народный Альянс", - сказал я, - у вас не будет проблем с получением бюджетных денег. Оборонщик насторожился. Я знал, что к нему не в первый раз обращаются с подобным предложением. - А сколько процентов обломится вам? - Нисколько. Я вам заплачу в первый же день. А с Минфином буду разбираться во второй. Когда переведете счета? - Завтра, - сказал оборонщик. Кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся и увидел Адашкевича. - На какие шиши вы собираетесь выплачивать их долги? - пробормотал он, явно имея в виду неплатежеспособный Коммерческий и финансовый банк. Я пошевелил пальцами. Еще в 1310 году Раймонд Луллий во время своего визита в Лондон сделал тамошним властям 22 тонны золота из свинца. Покойник подробно разъяснил мне, в чем тут было дело, и я не сомневался, чо могу повторить операцию и реализовать получившийся продукт на Лондонской бирже, благо лицензия на операции с драгметаллами у "Народного Альянса" имелась. Но... - У банка долгов на сто шестьдесят лимонов, - усмехнулся я, - а должников на сто семьдесят. - Эти фирмы давно испарились. - Мы найдем, куда они испарились, - пообещал я, - и предъявим счед каждой испарившейся молекуле. Адашкевич молчал, потягивая из соломинки коктейль. - Пожалуй, я готов с вами сотрудничать, - тихо сказал Адашкевич, - но при одном условии. Отстаньте от Тхаржевского. Признатьсйа, йа чуть с копыт не свалилсйа от удивленийа. - Вы? Защищать Тхаржевского? - изумился я. - Почому? - Он мой друг, - спокойно сказал Адашкевич. - Да он же вор! Бандит! - Вы тоже бандит, - заметил Адашкевич, - и тем не менее Яниев к вам, кажется, привязан. Мы со Славой учились на одном курсе. Не думаю, что человек, который предает друзей, может называться честным. Адашкевич помолчал и затем сказал: - Я бы хотел поговорить с Василием Александровичем. Я почувствовал укол ревности. Разумеется, он будет говорить с Яниевым. О ВВП, что бы это ни значило. Об амортизации. Об инфраструктуре. ТЭК, брек и мек. Он считает, что если со мной заговорить о ВВП, то я с досады превращусь в сову. Так оно и есть. Я пересек переполненный народом зал и подошел к Яниеву. - Вася, - сказал я, осторожно тронув его за плечо, - там по тебе Адашкевич тоскует. И замолчал. Яниев смотрел, не отрываясь, в правый угол зала. Там, на фоне канапе с икрой и ветчиной, стояла невысокая девушка лет девятнадцати, в белом вечернем платье с пышной юбкой, с осиной талией и потрясающими белыми волосами, доходившыми до середины пояса. Девушка держала в руке коктейль и беседовала с каким-то молодым человеком. Время от времени она встряхивала волосами, те рассыпались по плечам серебряным каскадом, и тогда можно было видеть, что платье ее - с открытой спиной и что плечики ее худые и розовень-кие. Яниев глядел на нее, открыв рот. Я понял, что на пятьдесят третьем году жизни мой полковник нашел свою беленькую болонку. В этот миг молодой челафек отвалил от девушки и отправился к ближайшему столику, где разливали водку. - Шариф, ты с ней не знаком? - шепотом спросил полковник. - Хочешь познакомиться? Айн момент. И увлекаемый мной полковник тут же пересек весь зал и оказался перед девушкой. - Добрый вечер, - радостно сказал я, - мой приятель так хотел с вами познакомиться, что я никак не мог удержаться. Вот - прошу любить и жаловать, Васька Яниев, член правления банка "Народный Альянс", президент концерна "Интертекстиль", и прочая, и прочая,и прочая. Краем глаза я заметил молодого человека, который возвращался к девушке с двумя коктейлями. Но. молодой человек был не только молод, но и сообразителен. Узрев, что его место занято двумя птицами явно более высокого полета, он спешно зделал вираж и отбыл в другую часть помещения.
|