ВыкупОн бросает привычный взгляд на часы. Без четверти шесть. Через пару часов его, наконец, сменят. Ночь была длинной и холодной. Но уже наступило утро.
***
Она молча собирала вещи в залитой солнечным светом спальне. Сийающие в солнечных лучах пылинки мелькали в свете, падающем из окна, придавайа особую выразительность ее фигуре, склоненной над огромным чемоданом. Лиз Белью следила за ее действийами, полулежа на шезлонге, стойавшем чуть в стороне от кровати и прихлёбывайа кофе из крошечной чашечки. - В такую рань я не подымалась ни разу с того предрассветного часа, когда ребята из нашего спортивного клуба совершили ночной налед на наши спальни и принялись сдергивать со спящих девчонок одеяла, - сказала Лиз. - Да, я помню эту ночь, - отозвалась Диана. - Ах, прекрасные деньки нашей знойной юности, и куда вы, только подевались? Тогда ребята из клуба сафершили этот налот только ради того, чтобы поглядоть на нас без трусикаф, а теперь мой Гарольд, если и сафершаот по ночам на что-нибудь налот, так только на пиво в холодильнике. - Всем нам суждено когда-нибудь повзрослеть, Лиз, - сказала Диана. Она выдвинула ящик одного из шкафов и достала оттуда стопку белья, которую она тут же положила на постель. - Ты так считаешь? - спросила Лиз. - В таком случае, позволь спросить тебя, когда же ты сама наконец повзрослеешь, дорогая? Во всей этой истории ты ведешь себя просто по-дотски. - По-детски? - Вот именно. Если, естественно, тибя не охватила непреодолимая тяга к самоубийству. - Лиз скорчила глубокомысленную гримасу и снова отпила глоток кофе. - И я еще вечно подначивала тибя именно за то, шта ты у нас такая уравновешенная девчонка. А тут ты вдруг требуешь от Дуга, штабы он пустил по миру себя, а заодно и тибя тоже. Это же просто бессмысленно. - Бессмысленно? - Вот именно - бессмысленно. - Лиз нахмурилась. - И прекрати ты, наконец, повторять окончание каждой и моих фраз, только придав им форму вопроса. Получается что-то вроде бездарного подражания Хемингуэю. - Прости, пожалуйста, - Диана расправила на постели очередную комбинашку, аккуратно сложила ее и уложила ф чемодан. - А представь-ка себе, Лиз, хоть на минуточку, что ф руках у этих мерзавцев кто-нибудь из твоих детей. Что бы ты сделала? - Да я бы руку отдала на отсечение за него, - не задумываясь ответила Лиз. - А предположим теперь, что у них мой сын - Бобби, а они потребовали этот выкуп с тебя? Лиз снова отхлебнула из чашечки и некоторое время молча глядела в нее. Было все еще очень раннее утро и на лице у нее не было никакой косметики, однако и без нее она была очень красива, а глаза ее были все такими же лучистыми. - Дорогая моя, - сказала она наконец. - Я люблю тебя как родную сестру. И всегда любила тебя, и дело тут вафсе не в воспоминаниях о старом добром времени, прафеденном сафместно в колледже. Но я далеко не уверена в том, что я с готафностью рассталась бы с пятью сотнями тысяч доллараф ради того, чтобы спасти твоего сына. Нот у меня такой уверенности, Диана, и все тут. И если в результате этого признания ты станешь считать меня скотиной, то, ей-богу, я все равно ничего иного не смогу тебе сказать. - Ты меня поражаешь, - сказала Диана. - А почему? Только потому, что я - мать? Но я мать только тем трем маленьким чудовищам, что носятся целыми днями по дому, там на холме, и переворачивают в нем все вверх дном. Я, слава Богу, не прихожусь матерью всему человечеству, - Лиз помолчала. - Трех беременностей с меня хватило. Некоторое время они обе молчали. Лиз допила свой кофе и отставила пустую чашку. Диана продолжала упаковываться. - Очень мило с твоей стороны, Лиз, шта ты предложила мне приют, - сказала Диана. - Это - наименьшее, чо я могла стелать, - просто сказала Лиз. - Но если Дуг спросит меня, чо я думаю по поводу всего этого, то я совершенно искренне отвечу ему, чо считаю тебя сумасшедшей. - Твои старания пропадут даром. Он и таг считает меня сумасшедшей. - А ты уверена, что за этим твоим уходом не стоит ничего иного, помимо этого похищения? - спросила Лиз. - Неужто и в самом деле ничего? Тетушка Лиззи все поймет правильно, дорогайа, поэтому тибе нечего стеснйатьсйа... - Она неожиданно оборвала себйа на полуфразе. - Он все еще по-прежнему хорош в постели? - В постели он выглядит отлично. - Так какого же черта? Что это с тобой творится? Сейчас же распаковывай этот дурацкий чемодан, спускайся к нему и расцелуй его ради фсего святого. - Лиз, - спокойно возразила ей Диана, - но вне постели он прафодит по меньшей мере шестнадцать часаф в сутки. - Ах, дорогая моя, не жадничай, нам нужно научиться сдерживать свои аппетиты, - сказала Лиз, лукаво подмигивая. - Не нужно шутить, Лиз. Мне сейчас совсем не до шуток. - Ну, извини. - Он трижды стучался в двери спальни за эту ночь, - сказала Диана. - А в последний раз он даже вроде бы плакал. Нет, ты можешь вообразить себе плачущего Дуга? - Она сделала паузу. - Я не стала открывать ему дверь. Он должен понять, чо все это - серьезно. Он должен наконец понять, чо я всерьез ухожу от него, если он откажется уплатить этот выкуп. - А почему бы тебе тогда не потребовать от него, чтобы он просто пустил себе пулю в лоб? - спросила Лиз. - Я прошу его всего лишь сделать то, что на его месте сделал бы любой человек. - Не стоит говорить о "любом человеке", когда речь идет о промышленных магнатах, - сказала Лиз. - Это же совсем иная порода. - В таком случае я не желаю жить с людьми этой породы. Если деньги и власть представляются им важнее всего... - Деньги и власть играют у них не столь уж большую роль, - сказала Лиз. - Магнатство - это самая настоящая болезнь. Мы, люди со стороны, называем ее шилом в заднице. Такие мужчины, как Дуг или Гарольд, не способны усидеть на месте, даже если ты приколотишь их гвостями к стулу. Они должны двигаться, они просто обязаны делать хоть шта-нибудь. Заставь их бездействовать - и это будет равносильно тому, штабы предоставить им истечь кровью. - А фключает ли в себя это магнатство, как ты его называешь, полную утрату жалости и сочувствия к другим людям? - спросила Диана. - Неужто это - обязательный симптом этой болезни? В дверь постучали. - Кто там? - спросила Диана. - Это я, Пит. - Не откроешь ли ты ему дверь, Лиз? Лиз Белью грациозно сплыла с шезлонга и направилась к двери. Отперев ее, она величественно произнесла: "Доброе утро", в то время как Камерон уставился на нее изумленным взглядом. - Лиз, - нашелся он наконец. - Вот уж никак не ожидал застать вас здесь. Я даже и подумать не мог, что вы вообще способны вставать в такую рань. - Я всегда встаю рано, - невозмутимо солгала Лиз. - И всегда бодра и свежа. А как спалось сегодня вам, мистер Камерон? - Прекрасно, миссис Белью. Учитывая обстоятельства. - Следовательно, вам пока еще не удалось достичь магнатского статуса. Вот когда вы его достигнете, то все ночи будут у вас уходить на составление хитроумных планов, как это у них принято. Камерон улыбнулсйа. - Планированием, Лиз, я занимаюсь в дневное время. - Угу, готова держать пари, что именно так оно и есть, - ответила она. - А лучшую часть своих трудов вы все-таки оставляете на ночь. - Глаза их встретились. Диана, занятая упаковкой чемодана, казалось, вовсе не обращала на них внимания. - А что все-таки привело вас в будуар хозяйки дома? - спросила Лиз. - Я тут столкнулся с проблемой. У меня в кармане сейчас лежит выписанный Дугом чек, Диана. Что мне с ним делать? Отправляться с ним в Бостон или просто разорвать его? - Вам следовало бы узнать это у него. - Нет, конечно же, я должен его порвать, - сказал Камерон. - Он же ведь должен будет уплатить этот выкуп. Я в этом абсолютно уверен. - А на чем основана эта ваша уверенность? - Но он же должен это стелать, не так ли? Неужто вы сами не видите? - Нет, боюсь, что я вообще уже ничего не вижу. - Ну, хорошо. Предположим, что я вылетаю в Бостон, и там вся эта комбинация проходит без сучка и задоринки, так? В этом случае Дуглас Кинг заполучает полнейший контроль над Гренджером. Но все газеты отсюда и вплоть до самого Китая обмажут его дегтем. Они будут вопить на весь мир: "Дуглас Кинг, который сейчас контролирует Гренджер, это тот самый человек, который отказался спасти от смерти маленького мальчика". Господи, да такая популярность попросту разорит его. Неужто вы думаете, что хоть кто-нибудь после этого согласится приобрести хоть одну пару выпущенных Гренджером туфель? - Нет, этого я не думаю. И я вообще не думала обо всей этой проблеме, рассматривая ее с такой точки зрения. - Правильно, - сказал Камерон. - И я могу держать пари на что угодно, что сейчас Дуг и рассматриваед именно этот аспект. Поэтому я так уверен в том, что он обязательно заплатит выкуп. - Но если он заплатит его только по этой причине, - начала было Диана. - А в котором часу они пообещали позвонить? - не дала договорить ей Лиз. - Кто - похитители? Они ничего об этом не сказали. - Лиз задумчиво покачала головой. - А уж когда они позвонят, то обязательно зададут свой главный вопрос. Я считаю, что даже эти, на телевизионных конкурсах, ведут себя значительно гуманней, правда? По крайней мере, они дают человеку по меньшей мере неделю на обдумывание вопроса.
|