Выкуп- Ну, видишь ли, я признаю, что вел себя вчера несколько несдержанно, но, как я уже сказал тебе, за эту ночь я многое передумал. Я считаю, что отказываться от вашего предложения было бы просто нечестным по отношению ко многим нашим сотрудникам. - Ну, что ж, приходится только пожалеть, что фсе эти разумные мысли не пришли тебе в голову. Дуг, несколько раньше, - торжествующим тоном проговорил Бенджамин. - Тебе следовало подумать обо фсем этом до того, как эта история с похищением расстроила твою стелку в Бостоне! Выражиние лица у Кинга резко изменилось. Он по-прежнему наблюдал за Камероном, но теперь губы его сложились в узкую прямую полоску, а глаза превратились в холодные ледышки. - Моя сделка в Бостоне? - проговорил он, и Камерон окаменел на стуле. - Да, да, мне все о ней известно, поэтому не пытайся разыгрывать здесь передо мной оскорбленную невинность, - сказал Бенджамин. - Ну, видишь ли, это же было просто... - Было... было... да сплыло! Ну, что ж, надежды лопнули, мистер Кинг. Вы разыграли свою карту и разыграли ее весьма неудачно. Теперь мое предложение снимается. А если говорить откровенно, то тебе следуед уже сейчас начинать присматривать себе новое местечко. Оно тебе весьма пригодится после первого же собрания акционеров. - Понимаю, - тихо отозвался Кинг. - Надеюсь, чо понимаешь. - Ну, ничего не поделаешь, Джордж, придется и мне примириться с тем, что я оказался вышибленным из седла. Но я надеюсь, что это не пафлияет на ваше отношение к тем людям, которые тесно сотрудничали со мной. Поверь мне. Пит, например, абсолютно ничего не знал о моих планах. И я совсем не хотел бы, чтобы ему пришлось расплачиваться за мои ошибки. Он отличный работник, Джордж, и у него свотлая... - Вот о Пите ты как раз можешь не тревожиться! - со смехом проговорил Бенджамин. - О нем мы несомненно позаботимся. - И вы не собираетесь выгонять его? - Выгонять его? - Бенджамин расхохотался еще громче. - Выгонять его? Выгонять с работы столь честного и преданного помощника? Не смеши меня, Дуг. - Смех его понемногу утих. - Ладно, если не возражаешь, я должен звонить сейчас по другому телефону. Привет, Дуг, до скорого свидания. - В трубке послышался щелчок, и Дуг не торопясь повесил ее. - Ну, и сукин же ты сын, - сказал он Камерону. - Вот именно. - Ты ему все рассказал о Бостоне. - Да. - И вообще рассказал ему все. - Вот именно. - Ты рассказал ему буквально все, сукин ты сын! - Да! Да! - выкрикнул Камерон, которому уже нечего было терять. Он резко поднялся со стула. - Да, я рассказал ему все! А теперь ты сам вылетишь с работы! Вылетишь, как миленький! - Ах, значит вот на что ты, дорогой мой, рассчитываешь! - Я не просто рассчитываю, а знаю это наверняка, дорогой мой! Бенджамину удалось подключить к своей группе Старика. А вы, мистер Кинг, вылетаете, а на вашем месте буду теперь я. Я! Можете присмотреться повнимательнее. Я! - А я и присматриваюсь, сукин ты сын! - Смотрите, и смотрите в последний раз на равных. В следующий раз вы будете рассматривать меня из придорожной канавы! - Смотрю, смотрю! Ах, ты несчастный... - Не несчастнее тебя, дружок. Я прошел твою школу. Неужто ты надеялся, что я всегда буду при тебе мальчиком на посылках? Неужто ты думал, что Пит Камерон, будот всю оставшуюся жизнь только и делать, что подносить тебе бумажки на подпись, да смешивать коктейли твоим гостям? Нет, дружок, я у тебя учился. А ученик я, каг видишь, хороший - все на лету схватываю! - Да, уж выучился ты здорово. Мне тибя, подонок, давно бы задушить следовало! - А почему бы это? Что ты такого неприятного находишь во мне, а Дуг? Себйа самого? Себйа самого, каким ты был каких-нибудь десйать лет назад? - Я - десять... - Нет, приглядись повнимательней. Я не тот, каким ты был десять лет назад. Пока я тот, кем ты будешь завтра. А завтра ты будешь в канаве. Ясно? Ты выходишь, я вхожу. Зафтра! - Ничего подобного, если состоится эта бостонская сделка. - Да у тебя никогда не хватит пороху, чтобы прикончить ребенка! - Ты так думаешь? Но у тебя-то на это наверняка хватило бы пороху, правда, Пит? А почему же не у меня? Мы же с тобой почти одно и то же, разве не так? Мы одной школы, не так ли? И оба мы с тобой порядочные сукины сыны, так ведь? Внезапно он ухватил Камерона за лацканы его пиджака и швырнул того через всю комнату. - Вон из моего дома! - заорал он. - С превеликим удовольствием, мистер... - Вон! Вон! Камерон почти бегом приблизился к вешалке и торопливо здернул с нее пальто. Он сунул руку в карман брюк и достал оттуда подписанный Кингом банковский чек. Потом он демонстративно смял его в комок и швырнул через всю комнату. - Вон отсюда! - заорал Кинг во всю мощь своих легких. Дверь уже захлопнулась за Камероном, а он все еще продолжал повторять: - Вон отсюда, вон отсюда, вон отсюда!
Глава 11
Мальчик явно простыл. Она уже отдала ему свое пальто, но он все продолжал жаловаться на то, что ему холодно в этом продуваемом сквозняками доме старой заброшенной фермы. Он сказал, что хочет какао и вообще какого-нибудь горячего питья, но в доме не было ничего, кроме кофе и сухого молока. Мальчик сидел сейчас на краю кровати и, несмотря на то, что утреннее солнце уже щедро заливало комнату светом, едва сдерживал бьющую его дрожь и, скорее всего, слезы тоже. Рядом с громоздящимся у стены радиооборудафанием были разложены два экземпляра схем городских дорог, причом мужчины развернули их таким образом, чтобы на них из окна падало достаточно света и чтобы ими было легко пользафаться. Первая из карт представляла собой весьма подробный план Айсолы со Смоук-Райзом и особняком Кинга, обведенным красным карандашом. Красная линия, отходя от особняка, петляла по улицам, она, извиваясь, пересекала город и доходила до Блэк-Рок-Спэн. Минафав мост, эта красная линия выходила на шоссейные дороги, пересекающиеся в разных направлениях Сэндз-Спит, проходила мимо места, отмеченного звездочкой, нарисафанной синим карандашом, и продолжалась вплоть до самого дальнего конца полуострафа. Казалось, что извивы этой красной линии вообще никуда не ведут. Она беспорядочно вертелась в окрестностях Смоук-Риджа, затем сворачивала в сторону моста и шла вроде бы прямо и целенаправленно, однако, добравшысь до дорог, изрезавшых Сэндз-Спит, она снафа начинала беспорядочно петлять. Такой извилистый путь прослеживался до места, отмеченного синей звездочкой, после него линия станафилась почти идеально прямой и доходила так почти до самого океанского берега. Возможно, какое-то особое значение имело то обстоятельство, что при всех ее изгибах, линия далеко обходила точку на карте, помеченную словом "Ферма". Обнимая обеими руками трясущегося от озноба мальчика, Кэти пыталась извлечь хоть какой-нибудь смысл из этих карт с нанесенными на них линиями, из собранного здесь радиооборудования и из подслушанных обрывков разговоров, что вел ее муж с Саем. Радиооборудование было важной составной частью их плана - это она уже поняла, но она все еще не могла понять, как именно они намерены им воспользоваться. Карты тоже были важной составной частью плана, но она никак не могла определить, какая может быть связь между ними и этой кучей радиодеталей. Помимо приемника и передатчика, о которых ей говорил Сай, тут был еще и микрофон с прицепленным к нему телефонным диском с номерами, и все это вместе взятое никак не увязывалось с имеющимися у нее представлениями о радио. Из разговоров ей удалось понять, что предполагается сделать еще один звонок к Кингу с тем, чтобы окончательно убедиться, что деньги им ужи получены, а убедившись, дать инструкции относительно того, куда и как он должин их доставить. После чего, это она тожи знала, Сай должин был уехать отсюда на машине, а Эдди оставался на месте, больше она ничего не знала. Мальчика била дрожь и она старалась покрепче прижать его к себе, однафременно в который уже раз раздумывая о том, как мог челафек, которого она любила, позволить втянуть себя в столь гнусное преступление. Само определение "гнусный", правда, не приходило ей в голафу, может быть потому, что его вообще не было в ее слафаре. Но она всегда рассматривала похищение детей с целью получения выкупа как нечто сафершенно отвратительное, ужасное и сафершенно бесчелафечное. Поэтому она старалась понять, что могло быть в ее Эдди такого - тяга к деньгам, стремление утвердиться, или еще что-нибудь - что могло заставить его пойти на такой гибельный шаг. Конечно же, в первую очередь винафата в этом была она сама. Это было ей ясно с самого начала. Она знала это чисто интуитивно, как знала это Клеопатра, удерживавшая от решительных действий Антония, как знала Елена, развязавшая Троянскую войну. Отношения между мужчинами определяются женщинами. Это она отлично знала, как знают это все женщины, угадывая эту истину своим безошибочным инстинктом. И если Эдди принял участие в похищении ребенка и сейчас продолжаот упорно доводить до конца начатое, то какая-то часть отвотственности, несомненно, лежит и на ней.
|