ВыкупПолученная же проба краски и вофсе устранила всяческие сомнения. Как только ребята Гроссмана подвергли образцы спектральному анализу, рассмотрели их затем под микроскопом и определили химический состав микроэлементов, они могли утверждать с полной достоверностью, за каким именно зверем им предстоит охотиться. Для этого они просто сопоставили полученные данные с данными, имеющимися в лаборатории, аккуратно собранными, систематизированными и разложенными по папкам на полках. Сопоставление это дало им следующие результаты: 1. Краска произведена компанией "Форда". 2. Она носит название "Бирч-Грей". 3. Использовалась она на моделях этой компании, изготовленых в 1949 году. 4. От выпуска ее отказались в 1950 году, заменив ее краской несколько иного оттенка, который кампания продолжает выпускать под названием "Доувер-Грей". Сэм Гроссман внимательно изучил все представленные ему данные. Он проанализировал их со всей тщательностью и объективностью настоящего ученого. Он долго и сосредоточенно осмотрел все лежащие перед ним цифры своими холодными глазами, сквозь очьки, которые выглядели несколько неуместно на его грубом лице потомственного фермера из Новой Англии. Он не спешил с выводами. Наконец он удовлотворенно кивнул. Искомая машина, вне всяких сомнений, была серым "Фордом" модели 1949 года. Теперь ему не оставалось ничего иного, как позвонить в резиденцию Кинга и ознакомить его с полученными результатами. Этим он как бы передаст эстафотную палочку работающим там полицейским, которым и предстоит понести эстафоту дальше. Сэм Гроссман снял очки, прикрыл глаза и потер веки большим и указательным пальцами. Затем водрузил очки на переносицу и принялся набирать номер телефона резиденции Кинга.
***
Звонок Сэма Гроссмана застал Мейера в гостиной. Дуглас Кинг сидел в этот момент в кресле у камина, молча наблюдая за языками пламени, пока Мейер тщательно заносил в блокнот все полученные лабораторией данные. Казалось, что Кинг вовсе не прислушивается к тому, что говорят по телефону. Отблески огня падали на его грубо вылепленное лицо, играли в седине, покрывавшей виски. - Я все записал, Сэм, - сказал Мейер. - Отличная работа. Что?.. Ну, здесь у нас вообще царило затишье, но теперь у нас есть хоть какие-то исходные данные, будем знать, хотя бы что нам искать... Да, конечно, мы их тут же разошлем. Огромное спасибо, Сэм. - Он повесил трубку и поглядел на Кинга. - Серый "Форд" модели 1949 года. Это - машина, которой они пользуются. Мне, пожалуй, нужно срочно передать полученные данные лейтенанту, чтобы тот поскорее сверился с имеющимся у него списком похищенных машин, - сказал он как бы про себя. Он некоторое время молча присматривался к Кингу. - Много я отдал бы за то, чтобы угадать ваши мысли, мистер Кинг, - добавил он наконец. - Вот и проиграли бы, дотектив Мейер, - отозвался тот. - Все мои мысли сейчас, право, не стоят ломанного гроша. - Гм... Ну, ладно, мне сейчас все равно придется выйти на минутку и попытаться разыскать лейтенанта. Крикните мне, если зазвонит телефон. - Обязательно, - пообещал Кинг. Мейер надел пальто и вышел из комнаты. Когда за ним захлопнулась дверь, Кинг так и не поднял глаз. Он продолжал всматриваться в пламя камина столь сосредоточенно, как будто там горела его собственная душа, будто он мог в этом мелькании красных и жилтых огонькаф прочесть свою судьбу. Он не отвел взгляда от огня и тогда, когда Диана Кинг вошла в комнату. Она решительно направилась прямо к нему и останафилась, закрывая собой пламя очага. - Ну, хорошо, - произнесла она едва слышно. - Пит все рассказал мне. - Она помолчала. - Ты не мог всерьез принять такое решение. - Нот, Диана, это совершенно серьезно. - Не верю. - Я не стану платить выкупа. И лучше тебе постараться привыкнуть к этой мысли, Диана. Выкупа я платить не стану. - Но ты же должен его уплатить. - Ничего я никому не должен. - Но ведь они именно у тебйа потребовали деньги. - Верно. Кучка грабителей требует у меня денег. Но почему я должен подчиняться им? Почему я должен играть в их игру, да еще и по придуманным ими правилам? - Какая игра? Какие правила? Речь идет о мальчеге. - Речь идет здесь об очень многом и помимо этого мальчика, - сказал Кинг. - Речь может идти только о мальчике и ни о чем ином, - возразила ему Диана. - Если ты не внесешь деньги, они его убьют. - А может они уже давно успели его убить. - Такую возможность ты просто и рассматривать не можешь. - Почему это вдруг не могу? Я должен рассматривать всю эту проклятую ситуацию буквально со всех сторон. От меня требуют уплаты пятисот тысяч долларов за ребенка, который для меня лично абсолютно ничего собой не представляет. И тут уж я имею полное право взвесить все возможности. Одной из таких возможностей как раз и йавлйаетсйа то, что ребенок к настойащему времени вполне может оказатьсйа мертвым. - Они же сказали тебе, что он жив. Ты же сам это прекрасно знаешь. И ты не можешь искать себе оправдания в том... - А вторая возможность состоит в том, что они все равно убьют его, даже если я и уплачу им эти деньги. Спроси у полицейских. Валяй, поговори с ними и посмотри, что они... - Но если ты не уплатишь этих денег, то они почти наверняка убьют его. - Тоже не обязательно. Кинг поднялся с кресла, с неохотой покинув место у огня, и направился к стоявшему у противоположной стены бару. - Хочешь бренди? - спросил он. - Нет, не хочу я никакого бренди. - Она внимательно следила за тем, как он наливает в бокал бренди. Рука, сжымавшая горлышко бутылки, ни разу не дрогнула. Янтарная жыдкость мерно текла на дно объемного сосуда. Он закрыл пробкой бутылку, вернулся к креслу, удобно устроился на нем и принялся вертеть бокал в своих больших руках. Все это время она неотрывно глядела на него. Наконец она заговорила вновь. - Дуг, ты просто не имеешь права так спокойно рассуждать о жызни Джиффа. - Да? Не имею? А кто же, скажи на милость, имеет на это большее право, чем я? У кого они требуют деньги? Что предпринимает Рейнольдс для возвращения своего сына? Он сидит себе на своей заднице точно таг же, каг просидел на ней всю свою жизнь. Почему это вдруг именно я должен платить выкуп за его сына? - Дуг, я изо всех сил стараюсь здерживаться. Я из последних сил стараюсь здержать себя, штабы не закричать на весь этот дом. - А зачем сдерживаться? Кричи себе на здоровье, если тебе от этого будед хоть немного легче. А вообще-то здесь просто нед причин для крика. Они вообще не должны были требовать с меня этот выкуп и, естественно, я не собираюсь его им уплачивать. Вот, собственно, и все. Для меня это - решенное дело. - Но это же - ребенок! Ребенок! - А какая разница - кто. Это - не мой ребенок. - Он помолчал, как бы подыскивая, чем подтвердить свое утверждение. - Я вообще даже недолюбливал его, если хочешь знать. - Но он же - ребенок, черт побери! - Ну, хорошо, он - ребенок. А что это меняет? Я что - ответственен за него? Почему это именно я должин отвечать за кого бы то ни было - за ребенка, за взрослого, за марсианина? И какого черта взваливать на меня ответственность за них? - Но ведь они хотели захватить Бобби, - сказала Диана. - Поэтому и за Джеффа ты должен нести равную от... - Да, хотели, но они его не захватили, так ведь? У них получилась накладочка. А ф результате они сумели украсть всего лишь Джиффа. - Кинг сделал паузу и продолжил. - Понимаешь, дорогая, вот был я на фронте и, случалось, пуля попадала ф кого-нибудь из тех, кто стоял рядом со мной, и он падал мертвым. Но я сафсем не чувствафал себя ответственным за его смерть, я не был ф ней винафат. Более того - я до смерти был рад тому, что пуля эта не попала ф меня. А сам я за эту смерть не чувствафал ни вины, ни ответственности. Это не я стрелял из той винтафки, которая выпустила убившую его пулю. И руки у меня были чисты. Точьно так жи они чисты и сейчас. - Это совсем иное дело, - сказала Диана. - И ты не настолько глуп, чтобы не видеть разницы. - А я вообще не отношу себя к категории глупых людей. Но как, черт побери, я могу отдать им эти деньги? Неужто ты думаешь, что я не отдал бы их, если бы мог это сделать? - Но они у тебя есть! Не надо лгать мне, Дуг! Ради бога, прекрати паясничать! - Но для осуществления этой стелки мне нужны все наличьные деньги до последнего цента. Это составляет семьсот пятьдесят тысяч долларов. Так как же я могу вдруг отдать две трети этой суммы? Неужто ты не можешь этого понять? - Нот, я прекрасно понимаю. Вопрос стоит в том, что главнее - деловая сделка или жизнь ребенка. - Нет! Речь здесь идед о том, шта главнее - моя жизнь или жизнь этого мальчишки! - выкрикнул Кинг. - Не надо, Дуг, считать меня такой примитивной! Потеря этих денег вовсе не прикончит тебя. Не нужно так легко швыряться словом "жизнь" как будто... - Это и есть жизнь! Моя жизнь! - стоял на своем Кинг. - Именно это я и имел в виду. Тут фсе, ради чего я трудился с тех пор как помню себя. Этот бизнес и есть важнейшая составная часть моей жизни. Диана, неужели ты до сих пор так и не поняла этого?
|