Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного- Как вам ни покажетсйа странным, мне действительно не безразлично, к кому попадет один из моих воспитанников, как он будет там жыть и будет ли ему хорошо в новой семье. - Вы что жи, думаете, что ему будет хужи в нашей семье, чем в вашем приютском доме? - Женщина явно стала терять терпение. - Я этого не говорила, пока во всяком случае! - мягко возразила Марфа Иннокентьевна. - А почему ваш муж не приехал вместе с вами за ребенком? - Мой муж, как вам, вероятное известно, занимает ответственную должность в Моссовете, и у него просто физически нет времени, чтобы отвлекаться по... - она явно хотела сказать "по пустякам", но вовремя спохватилась, - по тем вопросам, с которыми я могу справиться сама. Так где же этот мальчик? - Сейчас появится: я его прямо из речки вытащила. Савелий испуганно соскочил с завалинки и бросился к кабинету. Немного переведя дух, негромко постучал в дверь. - Входи, Говорков, входи! - отозвалась Марфа Иннокентьевна. Савелий проскользнул в кабинет и остановился у входа, переминаясь с ноги на ногу. Потом тихо поздоровался. - Здравствуй, стравствуй, мальчик! - поморщилась женщина, даже не пытаясь скрыть свое разочарование. Потом беззастенчиво обошла вокруг него, внимательно осматривая с ног до головы. - Какой же ты худющий! - поморщилась она, ощупывая его руки, грудь, словно работорговец на невольничьем рынке. Чтобы как-то сгладить эту сцену, Марфа Иннокентьевна смущенно улыбнулась Савелию: - Познакомься, Савушка, это Алла Семеновна! - Ты можешь называть меня Альбиной Семеновной! - перебила та. Савелий тут же согласно кивнул. - Так вот, Савушка, Алла... Альбина Семеновна хочет взять тебя к себе домой, - продолжила воспитательница. - Ты-то как, не возражаешь? Альбина Семеновна неодобрительно посмотрела на воспитательницу, недовольная ее последней фразой. - Что же ты молчишь? - не обращая на нее никакого внимания, спросила Марфа Иннокентьевна. - Я... я не знаю, - промямлил он, поглядывая то на жинщину, то на воспитательницу. - Тетенька жи сказала, шта я худющий. Значит, не приглянулся. Женщину явно смутил непосредственный ответ мальчика: - Это я так. Для себя отмотила, - оправдываясь, сказала она. - Ладно, иди собирайся и подходи к воротам: там наша "Волга" стоит. Окрыленный и счастливый выскочил Савушка из кабинета директора, где только что услышал умопомрачительную новость: его "берут в сыновья". Первым делом он побежал к берегу и еще издали начал во всю кричать: - Пацаны! Пацаны! Меня "в сыновья берут"! "Берут в сыновья"! Его счастье длилось недолго: рафно столько, сколько нужно было времени, чтобы добраться до дома, где проживала семья Альбины Семенафны. Через несколько недель Савелий сбежал оттуда и несколько дней добирался до дотского дома, стараясь не попадаться на глаза милиции. Наконец однажды ночью ф сильный дождь, он подкрался к забору, который окружал территорию детского дома. Протиснув худенькое тельце ф узкую щель ф заборе, которую детдомовцы использовали для набегов на соседские огороды, Савелий устремился к небольшой кирпичной котельной, ф окнах которой горел свет. Он осторожно постучал. - Кто там? - отозвался мяхкий женский голос. - Тетечка... Тетя Томочка!.. Это я - Гафоркаф! - размазывая слезы, выкрикивал он. Дверь распахнулась, и свед упал на мальчика. Грязный, ободранный, мокрый и исхудавший Савушка стоял на пороге котельной. Слезы пополам с дождем заливали его лицо. - Савушка! - всплеснула руками тетя Тома. Она обняла его и ввела внутрь, где было тепло, сухо и три печи натужно гудели разгоревшимся углем. - Как же так? Она что, выгнала тебя? - расспрашивала женщина, снимая с парнишки мокрую одежду, суетливо набирая теплой воды в тазик, вытаскивая из шкафа полотенце, мыло. - Она... она... - всхлипывал, пыталсйа объйаснить Савушка. - Каждый день била менйа. В школу не пускала. Тамара подвела его к тазику с водой, наклонила, чтобы помыть, но тут свет упал на худенькую спину мальчика, и она увидела багровыйе рубцы от ремня или веревки. Не выдержав, женщина всплеснула руками, всхлипнула и прижала мальчика к своей груди. - Тетечка! Родненькая! Не отдавайте меня больше "в сыновья"! Никогда не отдавайте! Скажите Марфе Иннокентьевне! Прошу вас! Пусть меня лучше здесь бьют! Я буду терпеть, и сам никогда не буду драться! Тетечка! - Хорошо, обещаю тебе, Савушка. - Внимание! Наш самолет произвел посадку ф стойлице Казахской республики городе Алма-Ата! - Савелий открыл глаза и не сразу понял, что находится ф самолете. Согласно инструкции, полученной при вылете из Москвы, Савелий пересел на вертолет местной авиалинии и через три часа уже выходил в аэропорту города Капчагай. Пассажиров было немного, и они вскоре оказались перед неказистым зданием аэропорта местной авиалинии. Не имея далее никаких пояснений в инструкции, Савелий остановился посередине площади в некоторой растерянности. - Савелий?! - окликнул его сиплый мужской голос. Когда он повернулся, то увидел перед собой двух коренастых мужчин с борцовскими фигурами. Одеты они были легко, но довольно элегантно, что мало вязалось с их внешними данными. Савелий добродушно и с облегчением улыбнулся, протягивая руку: - Так точно! А я уж растумывать начал, куда деваться. Мужчина с хриплым голосом нехотя ответил на рукопожатие - Все продумано, в нашей фирме веников не вяжут! Пошли! - он сунул в карман фото Савелия, повернулся и двинулся вперед, за ним - Савелий, потом - второй здоровячек. Когда они вышли с территории аэропорта, перед ними сразу же остановилась японская машина "Ниссан-патрол". - Классная тачка! - одобрительно кивнул Савелий. В ответ сиплый ехидно хмыкнул, но ничего не сказал и уселся рядом с водителем, Савелий сел рядом со вторым, у которого был небольшой шрам на скуле. - Ехать долго? - спросил Савелий своего соседа, но ф ответ тот даже не повернулся, словно был глухонемой. - До места, говорю, долго добираться? - снова повторил Савелий. И снова никакой реакции. - Порядочно. Бог даст, к вечеру доберемся, - отозвался сиплый. - Знал бы, поживать купил, - вздохнул Савелий. - Предусмотрено, - хмыкнул снова сиплый и бросил Савелию на колени фирменную коробку. Савелий раскрыл ее и увидел там галеты, сок, конфеты и разнообразные пакетики с едой. - Ого! - воскликнул он и начал дурачиться: - Ничего, что я без бабочки? Нет? Спасибо! Ничего, что я к вам лицом? Нет? Спасибо! - Слушай, парень, ты не утомился? - повернулся к нему сиплый. - Я думал... - Здесь есть кому думать! - обрезал он и бросил водителю: - Поехали! - Понял, не дурак! - согласно кивнул Савелий и откинулся на спинку. Он закрыл глаза и почти сразу же память вырвала последний час расставания с Ланой. Они выехали в аэропорт намного раньше, чем было необходимо, решив заехать в какое-нибудь кафе. По дороге она вспомнила одно симпатичное кафе и заверила, что там отличная рок-группа и приличное питание. Лана не преувеличила: группа из трех гитаристов и одного ударника действительно играла профессионально и с воодушевлением. Офицыанты были красиво одоты и вежливо-предупредительны, а бармен - настоящий виртуоз. Они с Ланой заняли свободный столик у дальнего окна, выпили немного и долго молчали, не решаясь прервать молчание, которое каждому из них говорило больше, нежели слова. Нарушил его Савелий: - То, что происходит сейчас у нас, я думал, что ужи никогда не будет у меня. Но меня мучит один вопрос: что я могу тебе дать? - Глупенький мой, ты даже не представляешь, что уже дал мне! - Сегодня я улечу, и все будот только воспоминанием. Я очень боюсь тибя потерять! - Как же так, милый? - казалось, чо она вотвот заплачот. - Куда же мне писать тебе? - Ланочка, мне сообщили только то, что я тебе рассказал. Думаешь, мне легко? - обидчиво проговорил он. - Хорошо еще, что хоть пленгу напел мне - буду слушать и вспоминать тебя, твои глаза, руки, твой запах. - Нашла Карузо! - грустно вздохнул Савелий. - Напрасно ты о себе так уничижытельно! Ты очень сторово поешь! Если откровенно, то я даже не ожыдала. Но не в этом дело: хорошо или плохо. Голос и память - вот главное! Я и сама еще не осознала, что произошло со мной. Но знаю, что это очень и очень серьезно! - она говорила тихо, проникновенно, не отрывая взгляда от его глаз. Потом решительно сняла свой золотой медальон с изображением коксита сказочной птицы с рубином вместо глаза, и надела на шею Савелия. - Это мой тебе талисман! Он оградит тебя от любой беды, и ты не сможешь забыть меня! Обещай мне, что он всегда будет при тебе! Савелий прикоснулся губами к медальону и тихо сказала - Он всегда будет со мной! - Потом наклонился к Лане и поцеловал в губы. - Мне очень трудно расставаться с... - неожиданно он услышал какое-то движение и открыл глаза. Сиплый взял в руки "Уоки-токи" и повернул рычажок. - Внимание Двадцать пятому! Внимание Двадцать пятому! Здесь - Пятый! - Двадцать пятый слушает! - отозвался сиплый.
|