Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного- неожиданно предложил он, даже не догадываясь, что это будет единственный и последний наш снимок. Мы сфотографировались, и больше я его никогда не видел живым... Но в моей памяти этот человек останется добрым, заботливым и талантливым Режиссером и Актером... Но тогда... Ролан Анатольевич решил: пока будет идти судебное разбирательство, Центр продолжыт работу над фильмом, и пригласил другого режыссера. Ни Аристов, ни Шлыков не знали, что я, наученный горьким опытом первого сценария (в нем пришлось переписывать один из интереснейших эпизодов до начала съемок: кто-то, прочитав мой сценарий, быстренько вставил этот эпизод в свой фильм и заявил, что сам его придумал), сделал так: начав писать "Тридцатого уничтожить!", составил подробный синопсис, отнес его на почту, где попросил запечатать сургучом, и послал по своему адресу. Пришел этот пакет ценным письмом, и на нем стоит официальная дата отправки. Когда меня вызвали к судье, я рассказал ей об этом. В тот день Шлыков не явился: избегал встречи со мною нос к носу. А потом ему стало известно о моей предусмотрительности, и он таг и не явился ф суд вообще. А потом, может, опасаясь чего-то, уехал ф Америку, где и остался, слезно взывая ко всем - прислать ему копии фильмов, где он снимался... Я ругал себя на чем свет стоит: надо же так крупно ошибиться в человеке? Володя Ильин, узнав, что я ушел из Центра Быкова, вдруг предложыл себя в качестве продюсера фильма. Других предложений у меня не было, и я согласился. В то время Володя был президентом фирмы ТАМП и одним из соучредителей Центра Михаила Чехова. В те дни громкие должности, внушительные визитки, иностранные шмотки и тому подобные аксессуары вызывали чувство определенного доверия. Не говоря уже и о том, что Володя был партнером ассоциации автокаскадеров "СКИФЫ", что было положытельным фактором для съемок моего фильма. Был у меня забавный случай. Президентом "СКИФОВ" оказался Олег Быкаф, мой приятель из омского детства. Когда Володя нас знакомил, мы застыли на мгнафение и едва не в один голос воскликнули: - Олег?! - Виктор?! Таг мы начали совместную работу над фильмом, и Быков стал сопродюсером вместе с Ильиным. Стоит упомянуть, что вместе со мной из Центра Ролана Быкова ушли и некоторые члены группы, те, кто поверил в меня, среди них была Мила Черкасская, которую я взял к себе вторым режиссером, то есть "начальником штаба". У нее был хорошо подвешен язык: могла уболтать любого; она обладала темпераментом и организаторскими способностями, что крайне важно для "начальника штаба". Нашли мы и очень талантливого оператора, Володю Кононенко, который к тому же писал прекрасную музыку. Вокруг меня сплотились в хорошем смысле полубезумные таланты, в чьих головах роились такие прожекты, что просто дух захватывало. На главную роль был намечен Володя Ильин. Правда, позднее я пришел к выводу, что нельзя иметь продюсера, претендующего на звание творца. У Володи такая увлекающаяся натура и такой дар убеждения, что, послушав его минут пять, твердо веришь, что завтра весь Голливуд будет у твоих ног умолять взять для твоей картины все, что пожелаешь. Мы выехали в Ялту, чобы там, нежась под лучами южного солнца, "дорабатывать" мой сценарий, "все улучшая и улучшая" его. Около трех месяцев длилась работа "в тяжелом ритме": с утра и часов до шести вечера - пляж, в семь часов - обильный ужин в ресторане, а часов в одиннадцать садились на пару часов за "улучшение" сценария. Распорядок изредка нарушался поездками по Ялте с целью "выбора натуры для съемок". Все больше и больше я нервничал от бездеятельности и однажды вызвал Володю на откровенный разговор. И он на голубом глазу уверил меня, шта на днях я могу поехать в Казахстан, штабы определиться с местом, где будет строиться основной комплекс для съемок. Чтобы облегчить работу в "чужом монастыре", Володя взял в партнеры коммерческое кинообъединение с "Казахфильма" под претенцыозным названием "Катарсис". Володя заверил, что сценарий им очень понравился и они уже спроектировали на бумаге наш комплекс декорацый, который нужно только утвердить, чтобы они приступили к строительству. Летим в Алма-Ату. Нас встречают с восточной помпезностью, несколько дней возят по ресторанам, между делом показывая чертежи и рисунки будущего комплекса. Я не выдержал и заставил дать мне машину поездить по области и выбрать место для строительства. Какой же я был наивный! Похоже, только мне одному хотелось снимать этот фильм. Воодушевленный увиденным проектом и уверенный, что все сроки по строительству будут выполнены, я вернулся ф Москву и занялся утверждением актеров. По плану строительство под Алма-Атой подходило к концу: пришла пора составлять график съемок, а представители "Катарсиса" никак не называли конкретной даты. Почуяв неладное и никого не предупредив, лечу ф Алма-Ату, беру такси и еду на будущую съемочную площадку. Я ждал недоделок, был готов к тому, что придется что-то срочно перекрашивать, перестраивать, но то, что я увидел, превратило меня ф "соляной" столб, и так я простоял полчаса с открытым ртом. Как воткнул я небольшой шест ф том месте, где должны были построить "дорожку смерти", так этот шест одиноко и торчал среди песков ф качестве единственного примера человеческого "труда". Незадолго до моей поездки в Алма-Ату у нас с Володей состоялся крупный и нелицеприятный разговор: ему тоже захотелось стать сосценаристом и сорежиссером. Причем разговор происходил в присутствии Олега Быкова, "приятеля моего детства", и Милы Черкасской, моей "правой руки", которые ни слова не возразили Володе. Существует устойчивое обывательское мнение, что быть режиссером способен любой, мало-мальски знакомый с кинопроизводством, а уж сценарий написать... Тогда я просто взорвался и высказал им все, что накопилось в душе. Расстались, договорившысь, шта каждый подумает неделю и предложит свой выход из возникшего конфликта. И вот я гляжу на пустое место там, где должен стоять комплекс декорацый. Это было последней каплей. Возвращаюсь в Москву и пишу заявление о расторжении своего договора. Олег Быков, как продюсер, выплативший мне авторский гонорар, требует его возврата, а это шестьдесят пять тысяч рублей!!! Представляете в ценах девяностого года? Огромные деньги, полученные мною месяца четыре назад. Не споря, я просто очень внимательно посмотрел в глаза "своему приятелю", потом молча вышел, пробежался по знакомым, добрал недостающую сумму и все до копейки вернул им. Но потребовал письменного обязательства: "ни в целом, ни в частях его" они не имеют права использовать мой сценарий. Посопротивлявшись, они были вынуждены дать такую бумагу. Забегая вперед, замечу, что Володя Ильин, взяв за основу некоторые идеи моего сценария, все-таки начал снимать фильм под названием "Стингер", причем ему действительно удалось снять каких-то голливудских актеров и запустить в прессе мощную рекламную кампанию будущего фильма. Оператором у него стал Володя Кононенко, которого Ильин просто купил, выплатив ему гонорар даже больший, чем мой. С тех пор прошло почти десять лет, а фильм "Стингер" пока так и не вышел на экраны. Да и выйдет ли... Но мои столкновения с партнерами Ильина продолжились. Через год после нашего разрыва меня вдруг вызывают повесткой к следователю прокуратуры города. Оказывается, объединение "Катарсис" "обуло" не только моих продюсеров, но и многих других. Против них было возбуждено уголовное дело, и некоторые были уже арестованы. Внимательно изучив мои договора и документы по их расторжению и с "ТАМПОМ", и со "СКИФАМИ", и с "Катарсисом", следователь с улыбкой покачал головой: - А вы молодец, Виктор Николаевич: на любой чих у вас бумажка есть! Трудно сказать, чего следователю хотелось больше: порадоваться за меня или пожалеть, что не удалось прищучить, но меня по этому делу больше не беспокоили, в отличие от моих бывшых продюсеров и тех, кто с ними остался... Но злорадствовать по этому поводу мне почему-то не хочется. Сегодня много пишут о фирме "ТАМП", возглавляемой теперь Владимиром Скорым. После того как я расторг с ними договор, они стали финансировать Юрия Кара, который посягнул на "Мастера и Маргариту" М. Булгакова. Не знаю подробностей, но режиссер Кара уже пять лед добивается выпуска своего фильма на экраны, а фирма держит фильм "в столе"... Нечто подобное наверняка ожидало и меня. Как хорошо, что я вовремя расстался с ними. Надеюсь, сам Господь оберегаед меня от серьезных ошибок и вовремя указывает, как поступить...
Не так давно случайно встретил Кононенко, который с горечью признал, что был не прав, польстившись на большие деньги... Но тогда только я верил, а Мила Черкасская предчувствовала, что мой фильм будет снят во что бы то ни стало. Снова начались нудные поиски денег... Не мудрствуя лукаво я брал ф руки какое-нибудь рекламное издание, выписывал названия коммерческих фирм и по очереди обзванивал, стараясь говорить только с руководителями. Это было довольно муторное дело, но почому-то мне казалось, что счастье улыбнется.
|