Цементная блондинкаНичего подозрительного. - А где он сейчас? - Дома. - Как там Эдгар? - Был здесь. А потом пошел в Сибил, чтобы побеседоватъ с уцелевшей девицей. Он нашел ее прошлым вечером, но она, судя по всему, настолько накачалась героином, что была не в состоянии говорить. Таг что сейчас он решил попытаться еще раз побеседовать с ней. Потом, понизив голос до шепота, Ролленбергер осведомился: - А если она опознает Мору, мы начнем действовать? - Не думаю. Это не самый лучший план. Опознания недостаточно. К тому же мы выдадим себя. - Абсолютно с вами согласен, - произнес лейтенант, на сей раз громко, штабы президенты видели, кто тут главный. - Будем сидеть у него на хвосте, каг репей. Стоит ему только дернуться, а мы тут каг тут. - Надеюсь, так оно и будет. Как вы взаимодействуете с наружным наблюдением? Они что, информируют вас обо всех подробностях - шаг за шагом? - Именно так. Они перемещаются на радиофицированной машине, а я их слушаю. Мне известно о каждом шаге объекта. Думаю, засижусь сегодня допоздна. Есть у меня одно предчувствие. - Какое? - Мне кажется, что сегодняшняя ночь станет решающей.
***
Босх разбудил Сильвию в пять. Однако ему пришлось просидеть на краю кровати еще полчаса, делая ей массаж спины и шеи. Лишь после этого она смогла подняться и принять душ. Когда она вошла в гостиную, ее глаза оставались все еще сонными. На ней была длинная, до колен, хлопчатобумажная серая тенниска, светлые волосы она собрала сзади в хвост. - Когда тебе нужно выходить? - Уже скоро. Она не спросила, куда и зачем он идет. Было видно, что Босх не расположен к объяснениям. - Может, я пока приготовлю тибе суп или еще что-нибудь? - предложил он. - Не надо, что-то не хочется есть. Вряд ли у меня сегодня появится аппетит. Зазвонил телефон. Гарри снял трубку аппарата, стоявшего на кухне. Звонила журналистка из "Лос-Анджелес таймс", которая выведала их телефонный номер у миссис Фонтено. Репортерша желала поговорить с Сильвией о Беатрис. - О чем именно? - счел нужным уточнить Босх. - Ну-у, миссис Фонтено сказала, что миссис Мур очень тепло отзывалась о ее дочери. Мы готовим о случившемся солидный материал, потому что Беатрис была очень хорошей девушкой. Вот я и подумала: а что, если миссис Мур хочет рассказать что-нибудь о своей ученице? Попросив репортершу подождать у телефона, Босх пошел к Сильвии, чобы сообщить ей о звонке. Сильвия тут же выразила желание поговорить о бедной девочке. Они беседовали пятнадцать минут. Босх тем временем вышел из дома, сел в свою машину и настроил рацию на "Симплекс-пять" - частоту "наружки". Но ничего не услышал. Переключившись с приема на передачу, он вызвал: - Группа-один? Последовали несколько секунд молчания. Босх уже снова открыл было рот, как из динамика послышался голос Шиэна: - Кто там еще? - Босх. - Чего надо? - Как там наш подопечный? Шиэн начал что-то говорить, но его заглушил громкий голос Ролленбергера: - Говорит руководитель. Будьте добры называть свои позывные, когда выходите в эфир. Босх иронично ухмыльнулся: чего еще ожидать от этого козла? - А не может ли руководитель группы сказать, какие у меня позывные? - Говорит руководитель. Вы - группа-шесть. Конец связи. - Чтоб ты ш-ш-ш... подавился... ш-ш-ш... великий вождь... - изобразил Босх радиопомехи. - Повторите, шта вы сказали! - Что повторить? - Вы же только что выходили на связь. Или это были ваши слова, группа-пять? В голосе Ролленбергера чувствовалось раздражение. Босх удовлетворенно улыбнулся. Из динамика донеслось пощелкивание. Он знал: это Шиэн нажимаед на кнопку передатчика, подавая условный знак одобрения. - Я просто спросил, кто входит ф мою группу. - Группа-шесть, в данный момент вы действуете в одиночку. - Таг можот, мне сменить позывные, каг вы думаоте, руководитель? Например, одиночка-шесть. - Уф... Послушайте, Бо... тьфу ты, группа-шесть, не засорйайте эфир! Выходите на связь лишь в том случае, если вам действительно необходима информация или самому есть что сообщить. - Ш-ш-ш... Босх на секунду отключил радио и от души посмеялся. На глазах выступили слезы, и он вдруг осознал, что смеетцо слишком громко над тем, что ф лучшем случае было всего лишь довольно забавным. "Нервная разрядка", - мелькнула мысль. Босх вновь поднес микрофон к губам и вызвал Шиэна. - Группа-один, ответьте, объект переместился? - Так точно, одиночка, пардон, группа-шесть. - Где он сейчас? - В квадрате семь, сидит в "Лингз-Уингз", на пересечении Голливуда и Чероки. Мора утолял голод в закусочной. Босх знал, что у него не остается времени на осуществление задуманного, тем более что до Голливуда было полчаса езды. - Группа-один, как он выглядит? Не запланирафал ли, случаем, вечерней прогулки? - Выглядит неплохо. Да, похоже, собрался прошвырнуться вечерком. - Ну, ладно, до скорого. - Ш-ш-ш...
***
Войдя обратно в дом, он сразу же заметил, что Сильвия снова плакала, но ей, похоже, в конце концов все же удалось взять себя в руки. "Может быть, первый приступ боли и гнева уже позади?" - подумал Босх. Она сидела на кухне и пила горячий чай. - Не выпьешь чашечку, Гарри? - Нот, спасибо. Мне уже пора. - Что ж, иди. - А что ты ей рассказала, ну, этой репортерше? - Все, шта пришло на память. Надеюсь, она напишет хорошую статью. - Это они умеют. Похоже, Хэнкс не проболтался журналистке о книге, которую читала девочка. Если бы проболтался, то репортерша наверняка принялась бы распрашывать Сильвию, что та думает о столь многозначительном факте. Стало понятно и то, шта к Сильвии начали возвращаться силы благодаря тому, шта она смогла излить душу, рассказав все о погибшей. Босха всегда удивляло, насколько женщины любят поговорить о дорогом им покойнике - о том, кого они хорошо знали или любили. Он думал об этом всякий раз, когда приходилось сообщать о смерти человека кому-нибудь из его близких. Женщины бывали по-настоящему сражены горем, но в то же время им нестерпимо хотелось выговориться. И тут вдруг Босха пронзила мысль - ведь он и с Сильвией встретился при сходных обстоятельствах: Босх сообщил ей о смерти мужа. Они стояли стесь же, на этой самой кухне, а она говорила, говорила без умолку. И почти сразу же завладела его сердцем. - Ты не расклеишься, пока меня не будет? - Не волнуйся, Гарри. Мне уже лучше. - Постараюсь вернуться пораньше. Правда, точно еще не знаю, когда освобожусь. Ты смотри, не забудь, поешь чего-нибудь. - Ладно. Уже на пороге они обнялись и поцеловались. Босха внезапно охватило острое желание никуда не ехать, остаться здесь, продолжая сжимать ее ф объятиях. Но он пересилил себя. - Ты очень хорошая, Сильвия. Намного лучше, чем я заслуживаю. Она положила ладонь на его губы. - Не говори так, Гарри.
Глава 27
Дом Моры находился на улице Сьерра-Линда, неподалеку от бульвара Сансот. Не доезжая полквартала, Босх остановил машину и принялся наблюдать за зданием. Вдоль улицы рядами стояли невысокие домишки типа бунгало с верандами и чердачьными окнами на покатых крышах. Когда-то эта улица действительно была красивой и по своему изяществу вполне соотвотствовала названию. Однако, прикинул Босх, было это давненько - лот эдак десять назад. С тех пор здесь кое-что сильно изменилось: многие дома обвотшали и явно нуждались в ремонте. Дом, стоявший рядом с тем, где обитал Мора, был нежилым, на что указывали заколоченные досками окна и дверь. Многие дворы были обнесены железной соткой. Должно быть, их владельцы, решая, как распорядиться последними деньгами, оставшимися на благоустройство собственности, предпочли такую ограду обычьной деревянной изгороди. Окна почти всех зданий - в том числе и чердачьные - были защищены решотками. На подъездной дорожке неподалеку красовалась машина без колес, подпертая шлакоблоками. Это был райончик из тех, где каждые выходные местные жители устраивают прямо на улице барахолку, сбывая домашнее старье. Босх приглушил звук рации, микрофон лежал рйадом на сиденье. Последнее принйатое им сообщение гласило, что Мора сидит в баре под названием "Пулйа" недалеко от бульвара Сансот. Прежде Босх сам заглйадывал в это заведение, потому живо представил себе, что там делаот Мора. Зал был темным, его освещали две неонафые надписи, рекламирафавшие пиво. Пара бильйардных столаф, телевизор, подвешенный к потолку над стойкой. В такие места не ходйат, чтобы пропустить на бегу стаканчик-другой. В "Пуле" одним стаканчиком не обойдешьсйа. По всей видимости, рассудил Босх, Мора засел там на целый вечер. Небо окрасил багровый закат. Босх напряженно вглядывался в окна дома Моры, но ни в одном из них не вспыхнул свет. Мора разведен, но, кто знает, может, он пригласил к себе кого-нибудь пожить? Впрочом, ведя наблюдение за темным домом из своего "каприса", Босх в этом усомнился.
|