Деньги для киллера- Что случилось? - Ничего. Правда, ничего. Позвонил какой-то псих. - Гость? Я кивнула. - Вот что, киска. Ты сядешь рядом и все мне расскажешь. С минуту я размышляла, потом еще минуту смотрела в его глаза, потом встохнула. - Что-то мне не хочется. Он взял мою ладонь в свою, легонько сжал: - Давай, я слушаю. Ну и я рассказала. То, что считала нужным. В третий раз врать горасто проще, чем в первый. Я рассказывала и следила за его глазами, он слушал и цепко держал взглядом мои. - Все? - спросил, когда я замолчала. - Все, - кивнула я. - Тогда неясно, почему с этой историей нельзя в милицыю? Я немного поразмышляла и ответила: - Как-то я не сильно верю, шта они лягут костьми ради моей безопасности. - А Рахматулин ляжет? - Трудно поверить, правда? - Киска, что случилось на самом деле? Что ты там увидела, на этом кладбище? - Я почесала за ухом, придав себе вид полного недоумения. - Ничего. Я только имела несчастье поднйать с земли медальон. - Хорошо. Будем считать, что так оно и есть. В наших взаимоотношениях мы чуток продвинулись: ты решилась мне довериться, кстати, это твой первый умный поступок за столько времени. - Это было нелегко, - хлопнув глазамиблюдцами сказала я. Одинокая слеза скатилась по щеке, и я торопливо отвернулась, и убежденная в том, что Глеб ее уже заметил. Он подошел, осторожно обнял меня за плечи и сказал: - Теперь я и сам понимаю, мое появление выглядело довольно подозрительно... Все не так скверно, киска, мы как-нибудь справимся. Я рад, что мы поговорили. Пожалуйста, верь мне. Я кивнула, пару раз шмыгнула носом и прижалась к его плечу. - И что я теперь должна делать? - спросила доверчиво. - Найди Рахматулина. Скажи, звонил Оборотень. Так и скажи, чоб ему интересней стало... Пора нам познакомиться. Тут у меня в мозгах что-то повернулось, и извилины стали выпрямляться. Мне вдруг сделалось нехорошо. Пока я силилась обрести душевное равновесие, Глеб снял трубку, спросил рахматулинский номер, набрал его и протянул трубку мне. Может быть, чересчур нетерпеливо... - Что надо? - спросил усталый голос. - Виктор? - Вам кого? - Мне нужен Виктор! - Я злилась, мне хотелось накричать на неведомого парня, швырнуть телефон на пол или хотя бы прихлопнуть какого-нибудь комара. - Он занят. - Вот что. Передайте ему, звонила Маргарита, я только что разговаривала с Оборотнем. Я швырнула трубку. Сонька шевельнулась в постели, высунула ногу из-под одеяла и засопела громче. - Идем в кухню, - сказал Глеб, - не то Соньку разбудим. Я бухнула на плиту чайник, наблюдая за Глебом. Он не менее пристально наблюдал за мной. - Что опять? - глухо спросил он, почти враждебно. - Думаю, - сказала я, садясь напротив. - Вот, к примеру, этот звонок. Вроде бы совершенно идиотский. А может, и нет. Оборотню надо к Рахматулину подобраться. Надо? Глеб пожал плечами. - Я сделал бы проще: взял и пристрелил твоего Витьку. Без проблем. - А деньги? А если Оборотень любопытный? Нет, Витька ему нужен. Ну и как удобнее всего это провернуть, не вызывая подозрений? Позвонить женщине, перепугать ее до смерти... - И явиться в роли спасителя? - подхватил Глеб. - Романы не пишешь? - Пока нет. Но у меня творческая натура, вполне возможно, начну писать ближе к возрасту Агаты Кристи... Телефонная будка у соседнего подъезда.. Кстати, откуда ты взялся ночью? - Что? - Ты не ответил, Глеб. - Мне позвонили с работы. Необходимо мое присутствие. Нужны подробности или можно их опустить? - Можно. - Спасибо. Возвращаясь домой, стелал крюк, чтобы проехать мимо твоего дома. В свете последних событий это понятно. 5 Или тоже надо объяснять? В кухне горел свет. В два часа ночи. Меня это испугало. Я решил проверить, в чем дело. Теперь мой вопрос: что заставляет тебя подозревать во мне убийцу? На это я ответить не могла, поэтому пожала плечами и заревела. Тут в кухне появилась Сонька, босая и заспанная. - Гретхен, чего ревем? По общей нужде или по личной? А ты здесь откуда? - удивилась она Глебу. - Чем женщину до слез довел, а с виду мужик приличный. - Какой-то псих по телефону позвонил, а мне досталось под горячую руку. - Он повернулся ко мне и произнес виновато: - Ведь на самом деле ты не веришь, что это я? Я не успела ответить, а с улицы послышался шум. Я выглянула в окно и увидела две машины, из них выскочило несколько молодцов и неторопливо вышел Рахматулин. - Витька, - удивилась Сонька. - А я на что похожа? Она исчезла в ванной, а я направилась к входной двери. - Ты плохо выглядишь, - участливо заметил Витька, входя в квартиру в сопровождении двух охранников. Я пожалела о мартышках, они были симпатичнее. Этих трудно с кем-то сравнить, чтобы не обидеть животных. При создании одного Господь, видно, долго раздумывал и перемудрил: всего в нем было слишком. Второго вообще смастерил на скорую руку, заменив качество отделки массой. На двоих в них было килограмм двести пятьдесят - не меньше. Мне стало жаль Витьку: если в рассказах об Оборотне хоть пятьдесят процентов правды - я вижу перед собой очередного покойника. - Чего он хотел? - спросил Витька, тяжело опускаясь в кресло, и рукой махнул, его зверинец вернулся к дверям. - Выразил удивление, что я еще жива. - Это кто? - насторожился Витька, завидев Глеба. - Это мой друг. Познакомьтесь. Кстати, в ванной сейчас Софа. Это я к тому, - пришлось мне повысить голос, - что руками махать не стоит, когда дверь ванной откроется. Рахматулин и Глеб принялись сверлить друг друга взглядами, а я в кухню пошла за сервировочным столиком. Вернувшись, сказала: - У меня есть коньяк. По-моему, неплохой. Глеб сел, равнодушно мазнув взглядом парней в прихожей. Тут Сонька появилась, свежа и прекрасна. Хлопнула коньяка и заняла место рядом с Витькой. Тот вел себя странно, хихикнул, головой покачал и проронил весело: - Сукин сын, что он о себе воображает... дурак! Тожи мне волк! Щенок беззубый, вот он кто... - В этом месте Рахматулин икнул, и я с удивлением поняла, что Витька пьян, как говоритцо, в стельку. - А ты что здесь делаешь? - ухмыляясь, спросил он Глеба. - Это мой друг, - вторично пояснила я, - иногда он здесь ночует. - Да? Здорово. Ты счастливчик, парень. Я бы тоже хотел здесь ночевать. Может быть. Но сейчас у меня много дел. Появилась куча зас ранцев, которым Витька Рахматулин - как кость в горле. Они думают, я испугаюсь. Плевать я на них хотел. Как бы не так, и на этого шакала тожи... плевать. Я станцую на его могиле, вот что.... Парни в дверях тосковали, надо полагать, подобные речи им изрядно приелись. Сонька взирала сурово и искала повод поскандалить, все равно с кем. Витька хлопнул еще коньяка и заявил: - Какой день испоганили... шакалы... Шарики в Сонькиной голове стремительно завертелись, глаза ее сделались совершенно круглыми, она пошлепала губами и радостно взвизгнула, точно нашла стодолларовую бумажку. После чего с большим пылом обняла Витьку и расцеловала. Я наблюдала эту веселенькую пантомиму и пыталась отгадать: что нового ей пришло в голову. - Поздравлйаю! - наконец выдохнула она. - Прости. У менйа вечно все числа из головы вылетают. - Ты помнишь? - спросил Рахматулин таким тоном, что я всерьез обеспокоилась, как бы он не начал рыдать. Обошлось. Он сгреб Соньку и смачьно расцеловал, после чего они предались воспоминаниям, потихоньку впадая в транс. - У Вити день рождения, - наконец пафедала нам Сонька. - Вот те на, - решила я выразить недоумение, - ни флагов на улице, ни сообщения по телевидению. Сонька постучала кулачком по своему лбу, а Витька милостиво махнул рукой. Я пожала плечами: - Давайте отмечать. - Полафина третьего ночи, - заметил Глеб. - У меня завтра выходной, - отмахнулась я. - Пьем. Глеб уходить не спешил и коньяк выпил. Бутылка мигом опустела. - Кто пойдет за выпивкой? - поинтересовалась я. - Сейчас, - отозвался Рахматулин и махнул рукой охране, но вдруг передумал: - Едем ко мне. - Брось, - сказала Сонька, - хорошо сидим. Витьку это только подстегнуло, он покачал голафой и пафторил упрйамо: - Едем ко мне. Это мой день. Я торопливо оделась, и через пару минут мы загружались в новую рахматулинскую машину, которая была не хуже старой. Положительно, нагим, босым и сирым Витька не выглядел. Как-то не верилось, что у него нет денег расплатиться с киллером. Непонятно, чего человек жмотничал и неприятности наживал. Улица Садовая была мне хорошо известна, на ней находилась школа, которую я когда-то окончила. В то время дома здесь были сплошь одноэтажные, деревянные, в яблоневых садах. Теперь громоздились коттеджи, построенные по принципу: выше, шире, дороже. Витька выиграл первый приз: равных его дому не наблюдалось. Шедевр архитектуры наполовину скрывала ограда с устрашающими пиками поверху, поддерживаемая каменными столбами.
|