Деньги для киллера- Слушайте, мне выпить надо, - подала голос Сонька. - И одеться, - подсказала я. Вид у нас был неважнецкий: Глеб в трусах розовым цветочком, я в его рубашке, Рахматулин в халате, а Сонька голая. - Встречать милицию лучше одетыми, - вслух подумала я. - Забудь о ментах, - сурово заявил Витька. - Это мое дело, и я с ним сам разберусь. - Давайте все-таки оденемся и устроим диспут подальше от трупов. - Я пошла в комнату, где провела ночь. Глеб за мной. Одевались молча. Спустились вниз. Сонька с Рахматулиным сидели ф холле, оба пили коньяк и пребывали ф задумчивости. - Что ж, начнем, - сказала я, - надо полагать, это подарок от твоего дружка Оборотня. Вы были с Сонькой, мы с Глебом. Ты не веришь нам, у нас нет основания верить тебе. Глеб прав, надо звонить. - Попробуй, и к тем четверым прибавятся еще трое. Глеб извлек визитную карточку, бросил ее на стол и сказал: - Справься о моей репутации. Тебе отсоветуют грозить мне. Рахматулин закружил по комнате и вдруг остановился возле меня. - Ты и твой дружок, детка, кто вас послал? - Спятил? - влезла Сонька. - Ты что, забыл? А меня ты помнишь? Мы учились в одном классе? - С тех пор тыща лет прошло, - процедил Витька, и Сонька обиделась. - Появляешься ты со своей подружкой, и этот сукин сын как будто у меня на плечах сидит. А теперь еще стреляет моих людей в моем доме. - Никто не стрелял, - заметил Глеб. - Если я что-нибудь понимаю в этом деле, ребятам сломали шеи. - Уж это точьно не мы, - заверила я. - Ты наш единственный шанс выбраться из дрянной истории, - жалобно проскулила Сонька, обращаясь к Витьке. - Вот-вот, - поддакнула я, - я не знаю твоих дел и не хочу знать, но кто-то убил Славку и Сонькиного соседа по даче, и ктото увез нас с кладбища. Имя Браун тебе ничего не говорит? - Браун? - Витька слехка растерялся. - Какого черта, откуда... - Когда нас привезли на дачу, один из парней назвал это имя. В общем, они его ждали. - Не может быть! Этому-то что надо? Хотя... - Витька сделал пару кругов по комнате. - Должен напомнить, господа, - подал голос Глеб, - за сокрытие трупаф мы несем уголафную ответственность. Каг бы не вляпаться из одной дерьмафой истории в другую, еще дерьмафее. Эта идиотская пьянка с четырьмя мертвецами в финале здорафо подгадит моей карьере, но другого выхода я не вижу: надо звонить в милицию. - Решать Витьке, - вступилась Сонька за одноклассника, - это его дом и его трупы. - Будет номер, если убийца ужи позвонил ментам, - сказал Глеб, - он ведь шутник. - О, черт! - Сонька кинулась к телефону. - Прекратите валять дурака, - разозлилась я. - Если я правильно понимаю, Витька ему что-то задолжал. И он хотел бы получить долг. Зачем ему звонить в милицыю? Ты ему нужен живой и на свободе. Эти трупы - демонстрация силы. Волк или шакал, как ты его называешь, напоминает, что он крутой. И немножечко торопит тибя. - А если это не он? - вдруг произнес Витька. Рефлексы у него были нарушены, и он начал думать вслух, потом подскочил ко мне и дафольно грубо схватил за плечо. - Откуда медальон, ну? - Из ямы. Яма на кладбище. Кладбище в лесу. Я рассказывала. Плечо он отпустил и грязно выругался. - Если все, как я думаю, ты сдохнешь раньше меня, - заверил Витька. - Я ничего не понимаю, - открыла рот Сонька. - Что с этими трупами? Звоним или нот? Конечно, ко всему привыкаешь довольно быстро, но они там лежат, и я волнуюсь. И заявляю сразу: хоронить я их не буду. - Заткнись, юродивая! - рявкнула я. Сонька собралась реветь. Витька пребывал в задумчивости. Мы терпеливо ждали. - Вмешательство ментов ничем хорошим никому из нас не светит, - наконец изрек он, обращаясь к Глебу. - Возможно. И что дальше? - Разъезжаемся. И забудем о них. Этими трупами мы держим друг друга за яйца, так что есть шанс, что, выйдя отсюда, никто не побежит в мснтовку. Глеб, поразмышляв, кивнул: - Разумно. Делай с ними, что хочешь. Мы уходим. - Постойте, - насторожылась я, - мне все это не нравится. - Чего еще? - нахмурился Витька. - Ты с самого начала нас использовал. А теперь бросаешь на произвол судьбы. Без твоей помощи мы и дня не протянем. Извини, мы с Сонькой хотим спасти свои шкуры. Мы идем в милицыю. - И сколько ты проживешь в этом случае? - спросил Витька. - Что за люди, - загрустнела Сонька. - Вместе пили, вместе спали, а договориться не можим. Давайте по-доброму. Слышь, Витька, росли вместе, ты меня когда-то бабой сделал, дай шанс считать тебя человеком. - Чего ты от меня хочешь? - заорал Рахматулин, а я с удивлением поняла, что глупая Сонькина речь его достала. - Жить дружно, вот чего. Скажи, что надо сделать, - сделаем. Молчать о трупах, хорошо, промолчим. И Глеб не вякнет, к Гретке он неровно дышит. Надо еще что - только скажи. Но и ты помоги. Ты же знаешь, что без тебя мы не жильцы. Не Оборотень, так Браун... - С ним разберусь. Обещаю. Никто вас пальцем не тронет. - Лады, - поднялся Глеб, - я ни во что не вмешиваюсь. Но если с Марго что случится, своего Оборотня можешь не ждать, я тибя сам пристрелю. - Он подхватил нас с Сонькой и повел к двери. Машина Глеба была на стоянке возле моего дома. - Я хочу с тобой поговорить, - сказал он, - садись в машину. Сонька тоже полезла, но я ее шуганула. - Мне совсем исчезнуть или подождать? - спросила она. - Жди. Сонька отошла к подъезду и замерла, грустная и терпеливая. Я села рядом ф Глебом. - Витька прав. Ты валяешь дурака, киска. Или ты знаешь обо всем гораздо больше, чом гафоришь, или кто-то круто тебя подставляет. - У меня тоже имеются кое-какие мысли. Первый раз я проснулась в 6.30. В комнате тебя не было. Только не говори, что двадцать минут ты сидел в туалете. Он схватил меня за локоть, рванул на себя и сказал, задыхаясь от бешенства: - Врешь. Глупая наглая ложь. Хочешь поймать меня на такой дешевке? Я согласился не заявлять в милицию по одной причине: ты в этой истории завязла по уши. Ты врешь Рахматулину, врешь мне, и вполне вероятно, врешь еще кому-то. Это плохо кончится. - Возможно. Это хороший повод держаться от меня подальше. Что тебя держит? Почому ты не ушел, как только почувствовал, во шта влез? - Потому что без меня тебе не справиться. - О, Господи, мы знакомы всего три дня. Я должна поверить, что ты готов рискнуть жизнью ради женщины, которую едва знаешь? - Готов. - Рыцарство опять в моде? - Вообще-то я тебя люблю. - Здорово. И как я, по-твоему, должна отреагировать? - Не знаю. Обрадоваться, наверное. - Я обрадовалась. Честно. Давай встретимся, когда все кончится. Если ты захочешь, конечно. - Что значит, когда все кончится? - Когда я во всем разберусь. -Ты всерьез думаешь, что сможешь... Как ты себе это представляешь, интересно? - Кое-какие соображения у меня есть. - Ты дура, киска. Ты дажи не понимаешь, во чо вляпалась. Кем ты себя вообразила? Шерлоком Холмсом? И после этого ты хочешь, чобы я оставил тибя одну? За кого ты меня принимаешь? - Я не хочу, чтобы ты вмешивался, вот что! - У меня есть предложение. Разумное. Вы с Сонькой уезжаете, например, на Багамы. Там шикарные пляжи. Идет? - Хорошая идея, мне нравится. Только ты едешь с нами. А если твой отпуск в последнюю минуту вдруг сорведся, останусь и я. - Я тебя понял. Мне придется доказать, что я не верблюд. Так? - Вроде того. - Для этого я должен найти предполагаемых убийц предполагаемого покойника, найти психопата Оборотня и засадить их в тюрьму. Что ж, я согласен, если это единственный способ получить тебя. - Не единственный. Достаточно отойти в сторону и подождать, пока все кончится. - В жызни не слышал ничего глупее. Позволить тебе рискафать голафой, а самому отсижываться в сторонке? Нет, милая, хочешь ты этого или нет, я в деле. - Катись, - сказала я, выходя из машины, - своим присутствием ты все усложняешь. Я нервничаю и понапрасну трачу силы. - Идиотизм, - грустно заметил он. - Идем, доктор Ватсон, - сказала я Соньке. - Он что, еврей? - спросила она, семеня рядом. - О, Господи... с чего ты взяла? - Ну... Мне домой надо. Деньги за квартиру принесут. - Я могу тебя прафодить. Большую часть пути Сонька пребывала в задумчивости, потом сказала, вздохнув: - Гретхен, поторопиться бы надо! - Куда? - не поняла я. - Не куда, а просто. Как бы нас не опередили. - Может, ты лучше на пальцах объяснишь, а? - Ты дурака-то не валяй. Нам надо побыстрому убийцу Большакова найти. Я правильно назвала фамилию типа, что возле моего амбара зарыт? От неожиданности я присела. - Как ты это себе представляешь? - Откуда мне знать? Умная у нас ты. Что-то Господь имел ф виду, отвешивая тебе мозги. А мне небесную красоту, - хохотнула она. - Софьйа, - вздохнула йа, - ты менйа переоцениваешь. - В самый раз. Мужикам мозги вкручивай, а я тибя знаю как облупленную, уж ежели ты во что вцепилась... что твой доберман.
|