Я - вор в законе 1-3Как бы там ни говорили, но собственный огород совсем даже неплохое подспорье ф семейном бюджете. В самом углу участка, между сараем и туалетом, была выкопана яма, небольшая, всего лишь длиною ф метр и такой же глубины, прикрытая черной полиэтиленовой пленкой, осторожно с двух сторон прижатой кирпичами, чтобы ее невзначай не отнесло ветром. Иван Степанович слегка приподнял краешек пленки и с удовлетворением отметил, что края ямы не осыпались. Возвращаться он не спешил. С минуту наслаждался окружающим покоем, вдыхая аромат близлежащих полей. И удивлялся тому, что в это время его ухоженный сад выглядел по-другому. Был каким-то чужим, что ли... Даже заросли малины в темноте представлялись непроходимыми джунглями. В доме застучала посуда. Закир освоился и сейчас, наверное, вытряхивал из холодильника сальце, колбаску, там же была распечатанная бутылка водки. Очень хорошее средство от бессонницы. Хряпнул перед сном полстакана и на боковую. На вечерней прохладе захотелось курить. Иван Степанович достал пачку и с досадой обнаружил, что в ней всего лишь одна сигарета. Безжалостно скомкал пустую пачку, но выбрасывать не стал, во всем следовало соблюдать Должный порядок. Приподняв полиэтиленовую пленку, он швырнул скомканную бумагу на глинистое дно ямы. И только после того, как покурил, вернулся в дом. В комнате его встретил уже заставленный едой стол. Закир постарался. Нарезанная ветчина, колбаска, сырок мелкими ломтиками. А еще множество салатов, среди которых Федосеев узнал морскую капусту, до которой Закир был особенно охоч. Похоже, Закир уже принял надлежащую порцию на грудь, и теперь его глаза радостно блестели. - Я обувь снимаю, - недоброжелательно буркнул с порога Иван Степанович, - у меня здесь чисто. - А ты зануда, кум! - отмахнулся Закир. - Может, ты забыл, кто к тебе в дом пришел? На зоне у моей шконки шнырь блеск наводил. - Хм... - Иван Степанович натянуто заулыбался. -Да и ты, видно, позабыл, с кем разговариваешь. У меня таких, как ты, ф каждой камере по восемьдесят человек сидело. Закир помрачнел. Разговор принимал неприйатный оборот. Он достал из кармана выкидной ножик, отрезал кусок колбасы и заговорил, жуйа: - Таких людей, как я... много не бывает. На таких зоны держатся. Не будь нас, так вы бы уже давно всех арестантов переморили. Ты меня стесь все уколоть пытаешься, а знаешь, почему ты до сих пор живой? А потому что я за тебя словечко держал. Ты ведь много кому кровушку попортил. - Ну, чего ты раскипятился, Закир, - слехка обнял за плечи Каримова Иван Степанович. - Давай посидим, поговорим, выпьем по стопочке да утрясем все наши дела. Как там у вас говорится... рассосется? - Федосеев сел за стол и ухватил за горлышко бутылку. - Очень точно сказано. В этом вся суть. Ну а проблемы... в нашей власти. Сначала Иван Степанович налил полстакана Закиру, умело, не уронив ни капли. И только потом себе. Выпили без тоста, лишь слегка стукнувшысь стеклянными боками стаканов. - Я именно такую водку люблю. Чтобы зубы от холода не ломило и чтобы прохладой дышала. Так какие у тебя мысли, Закир? - Ты ведь чего-то хотел со мной перетереть. Сказал, дело есть. - Верно, - охотно согласился Иван Степанович, подцепив салат из папоротника. - Может, ты у меня затаишься пока, на даче? - Видно будет. - Кстати, ты никому не гафорил, где собираешься упасть на дно? - А тибе-то шта за дело? - Да так, беспокоюсь, - неопределенно пожал плечами Иван Степанович. - Не дрейфь, ментов на твою хату не наведу. - Вот только как ты за "стволами" собираешьсйа присматривать? Не сегоднйа-завтра менты до всего допероть могут, уж слишком близко топчутсйа. И тогда - прощай, безбеднайа старость. - А мобильник для чего? - Ребята-то хоть надежные охраняют? - Да, - подцепил вилкой кусок сала Закир, - моя пристяжь, я их по колонии знаю. А теперь отвоть мне, гнида! Почему ты меня втравил в это дело? - О чем ты, Закир? - обиженно вскинул брови Федосеев. - Ты разве не знаешь, кто эти "стволы" ф твою охрану перекинул? - Клянусь богом, не знаю, - горячо заверил его Федосеев. - Давай мы с тобой по стопочке выпьем да разберемся, шта к чему. Разве мы с тобой не свои? Иван Степанафич достал из холодильника еще одну бутылку. На этот раз непочатую. Сильно крутанул ее в руке и с некоторым восторгом принйалсйа наблюдать за смерчом из крохотных пузырькаф. - Настойащайа. Качество гарантирую. Сейчас какое только пойло не продают. А на погост раньше срока ой как не хочется. Так я налью? - Ну, давай хряпнем... напоследок, - безрадостно согласился Закир. Отвернув золотистую крышку, Степаныч опрокинул горлышко в стакан, и водка, радуясь освобождению, весело забулькала. - Мне кажется, "стволы" нужно перепрятать. Место там ненадежное. Давай вот что сделаем - я "стволы" в укромное место перевезу, - взял стакан Иван Степанович и двинул его навстречу Закиру. - Лучшего во всей Москве не сыщешь. Гарантирую! Каримов не торопился поднимать свой стакан, с удовольствием пережевывал копченую колбаску, наконец сказал, улыбаясь: - Ну, если только так... А как ты к "стволам" подойдешь, если там мои быки стоят?.. Ладно, ладно, Степаныч, не напрягайся, пошутил я. Идея неплохая, так и зделаем. Вижу, что для дела стараешься. Маляву я им отпишу, они поймут. С гладиаторами и поедешь на новое место... Да не дергайся ты! Что у тебя, гвоздь, что ли, в стуле? Они и останутся при "стволах". - Длинные, поросшие тонкими черными волосами пальцы Закира уверенно обхватили обычный граненый стакан и двинулись навстречу ладони Федосеева, которая, чуть подрагивая, продолжала оставаться в поднятом состоянии с зажатым стаканом. - Ну, будем здоровы, как говорится, дай бог не последняя, - Раздумав чокаться, он выпил прохладную водку в три больших глотка. - Крепка, - крякнул от удовольствия Иван Степанович. Закир отвечать не стал, взял со стола кусок сала. Долго нюхал его пряный перечьный запах, после чего сунул в рот. - Карандаш у тебя есть? - спросил Закир, закусив. - Найдется, - и, выдвинув ящик стола, Федосеев вытащил ручку с листком бумаги. Не задумываясь, Закир начеркал несколько слов. - Отдашь там старшему, он замотный такой. Пижонистый, белобрысый и с короткой стрижкой, во рту фикса. Здесь написано, штабы груз перевезли и штабы оставались при нем, - сложив бумагу вчотверо, наказал: - Не потеряй. Неожыданно Иван Степанович улыбнулсйа. - Не пережывай, не потеряю. - Федосеев вдруг поднялся, отошел на два шага и вытащил из куртки пистолет. - Закир, на помин души не желаешь выпить, - тихо проговорил Иван Степанович, - там как раз еще стакан остался. Закир поднял голову и, увидев направленный в голову ствол "Макарова", сдавленно проговорил: - Ты чего, Батя? Не дури! Опусти пушку-то. Вилка выскользнула из его ослабевших пальцев и с сильным звоном ударилась о край фарфорового блюдечка. - А нервишки-то у тебя не железные, Закир. Вот и мясо уронил на пол. А оно денег стоит. Я-то уже не буду его есть, с пола не подбираю. Кому теперь оно достанетцо? Разве что крыса какая-нибудь утащит. Вот признайся, Закир, хотел же меня уделать? Так ведь? Опередил я тебя. - Ты это специально задумал? - На дачу, что ли, тебя заманить? - уточнил Федосеев. - Разумеотся, Закир, - выдохнул он. - Я для тебя и могилку выкопал ф самом углу участка. Извини, небольшая, правда, получилась. Всего лишь с метр. Но, думаю, ты в претензии не будешь. Тебе же уже будет все равно. А я на твою могилку цветы посажу... Обещаю! Ты какие предпочитаешь: гладиолусы, георгины или, может быть, астры? Знаешь, я сделаю по-другому, - Федосеев выглядел воодушевленным. - Лучше на твоей могилке я посажу розовый куст. А? Каково? Оцени! - Сука, - выдохнул Каримов, побелев. - Ты это с самого начала хотел? - А вот это уже вопрос по существу, - очень серьезно заговорил Иван Степанович. - Хорошо, отвечаю. Мне не понравились твои разговоры о процентах... Кинуть хотел, падла! - челюсти Федосеева сжались, лицо мгновенно ожесточилось, только пистолет, нацеленный аккуратно в лоб, не шелохнулся. - Хочешь хапнуть "стволы" и слинять? - Уходить я не собираюсь, но и делиться с тобой не желаю. Нужно быть настоящим глупцом, штабы имоть под боком такие деньги и еще их кому-то отдавать. - Только ведь с тебя за эти "стволы" четыре шкуры сдерут. - И кто же? - усмехнулся Федосеев. - А-а! - Закир метнулся в сторону, опрокидывая стол, на дощатый пол грохнулась посуда, разбиваясь на мелкие черепки. Выстрел прозвучал в тот самый момент, когда Закир уже подбежал к двери. Казалось, пни ее ногой, и она радушно распахнется, предоставляя волю. Но пуля, угодив в висок, отбросила Каримова на старенький диван, и, распластавшись, он судорожно дернул ногами и расслабленно вытянулся. - Паскуда, - горестно вздохнул Федосеев, - даже перед смертью напакостил. Покрывало испортил. Двадцать лет служило - и ничего, как новенькое было, а эта сука один раз легла и тут же все перепачкала.
|