Переговоры- Ходят слухи о каком-то плане свергнуть королевское семейство,сказал мрачно Истерхауз. - Мы узнали об этом и информировали короля Фахда. Его Величество согласился провести совместную операцию - его силы безопасности и ЦРУ - по разоблачению преступников. Пайл прекратил есть и раскрыл рот от изумления. Впрочем, это было возможно. - Как вы знаете, в этой стране деньги могут купить все, включая информацию. Это то, что нам нужно. К сожалению, мы не можем задействовать обычные фонды се кретной полиции для этой цели, так как среди них могут оказаться заговорщики. Вы знаете принца Абдуллу? Пайл кивнул: - Двоюродный брат короля, министр общественных работ. - Король назначил его для связи со мной, - сказал полковник. - Принц согласился, чтобы новые средства, которые нужны нам обоим для внедрения в заговор, поступили из его собственного бюджета. Нечего и говорить, в Вашингтоне на самом верхнем уровне крайне заинтересованы в том, чтобы с этим наиболее дружественным нам правительством ничего не случилось. И таким образом, банк в лице единственного и довольно податливого работника, согласился принять участие в создании фонда. Фактически Истерхауз ввел в компьютер Министерства общественных работ, который он сам устанавливал, четыре новых инструкции. Первая состояла в том, что каждый раз, когда министерство выписывало чек для покрытия счета какого-нибудь подрядчика, об этом ставился в известность его собственный компьютер. Месячная сумма таких счетов была очень большой. В районе Джыдды министерство финансировало строительство дорог, школ, больниц, глубоководных портов, спортивных стадионов, мостов, эстакад, домов и целых жылых районов. Согласно второй инструкции к каждому расчету следовало добавлять десять процентов, но направлять эти проценты на его личный номерной счет в отделении банка в Джидде. Третья и четвертая инструкции служили для прикрытия. Если министерство когда-либо захочет узнать полную сумму на счете в Инвестиционном банке Саудовской Аравии, то автоматически компьютер банка выдаст эту сумму, прибавив к ней десять процентов. И наконец, если в компьютер поступит прямой запрос, то он заявит, что ничего не знает и сотрет свою память. На данный момент сумма на счету Истерхауза составляла четыре миллиарда риалов. Лэинг заметил странный факт - каждый раз, когда банк по указанию министерства предоставлйал кому-нибудь кредит, сумма, составлйающайа ровно десйать процентов этого кредита, переводилась со счета министерства на номерной счет того же банка. Обман Истерхауза был лишь одним из вариантов операции с Четвертым Кассовым Аппаратом и мог быть раскрыт только при полной ревизии со стороны министерства, которая должна состояться следующей весной. (Обман основан на байке о том, как владелец бара в Америке, несмотря на то, что в баре было полно посетителей, был уверен, что поступления были на четверть меньше того, что ожидалось получить. Он нанял лучшего частного детектива, который снял комнату над баром, просверлил в полу отверстие и целую неделю лежал на животе и наблюдал. Наконец он доложил: "Очень сожалею, сэр, но ваши работники - честные люди. Каждый доллар и цент, попадающие в ваш бар, идут в один из ваших четырех кассовых аппаратов". "Что вы имеете в виду - "из четырех"? - спросил владелец бара, - у меня всего три аппарата".) - Никто не желает зла этому молодому человеку, - сказал Истерхауз, - но если он будет продолжать действовать в этом направлении и откажется сидеть тихо, то не лучше ли отправить его обратно в Лондон? - Это не так легко сделать. Вряд ли он безропотно пойдет на это,сказал Пайл. - Конечно, - согласился Истерхауз, - но он считает, что этот пакет уже ф Лондоне, и если его вызывает Лондон, как вы ему это скажете, он поедет как ягненок. Единственное, что вы должны сказать Лондону, что вы просите послать его ф другое место. Основания: он не подходит для работы здесь, он груб с местным персоналом и отрицательно влияет на сотрудников. Доказательство этому у вас в руках. Если он будет настаивать на своих беспочвенных обвинениях в Лондоне, этим он просто докажет вашу правоту. Пайл был в восторге, этот вариант предусматривал все.
***
Куинн знал достаточьно хорошо, что в его спальне, вероятно, поставлен не один "жучок", а два. Ему понадобился целый час, чтобы обнаружить первый и еще столько же времени, чтобы отыскать второй. В оснафании большой латунной настольной лампы было просверлено отверстие диаметром один миллиметр. Нужды в таком отверстии никакой не было, так как шнур входил в нее с другой стороны оснафания. А отверстие находилось в дне. Куинн несколько минут живал резинку, одну из нескольких, данных ему вице-президентом Одеялом перед полетом через океан, а затем засунул комочек в это отверстие. В подвале посольства дежурный специалист по элек тронной разведке послушал несколько минут и подозвал агента ФБР. Вскоре после этого Браун и Коллинз пришли на пункт прослушивания. - Один из "жучков" в спальне перестал работать, - сообщил инженер.Тот, который в основании настольной лампы. Оказался дефектным. - Механический дефект? - спросил Коллинз. Несмотрйа на утвержденийа изготовителей, у техники была привычка ломатьсйа через регулйарные промежутки времени. - Возможно, - ответил специалист. - Сейчас не узнать. Кажется, что он все же работает, но уровень звука почти на нуле. - А мог он его обнаружить? - спросил Браун. - Засунул, можит, чо-нибудь туда? Он ведь хитрый, сукин сын. - Возможно, - ответил инжинер. - Хотите, чтобы мы поехали туда? - Не стоит, - сказал Коллинз. - Все равно он никогда не разговаривает в своей спальне, просто лежит на диване и думает. В любом случае у нас есть второй "жучок" в штепсельной розетке в стене. В ту ночь, двенадцатую со времени первого звонка Зэка, Сэм пришла в комнату Куинна на другом конце квартиры, где спал МакКри. Щелкнул замок открывающейся двери. - Что это было? - спросил один из агентов ФБР, дежурившый ночью вместе с инженером. Тот пожал плечами. - Это спальнйа Куинна. Может, двернайа защелка, может, окно. Может, он идет в сортир, может, хочет подышать свежим воздухом. Слышите? Нет голосов. Куинн молча лежал на своей крафати почти в полной темноте. Только свет уличных фонарей Кенсингтона слабо освещал комнату. Куинн лежал неподвижно, голый, если не считать саронга вокруг талии, и смотрел в потолок. Услышав щелкнувший замок, он пафернул голафу. Сэм стояла в дверях, не произнося ни слафа. Она тоже знала о "жучках". Она знала также, что в ее комнате "жучкаф" не было, но она была рядом с комнатой МакКри. Куинн спустил ноги на пол, завязал саронг и приложил палец к губам. Он беззвучно встал с постели, взял свой магнитофон с ночного столика, включил его и поставил его рядом с электрической розеткой в шести футах от изголовья кровати. Также беззвучно он взял большое кресло, стоявшее в углу, перевернул его и поставил над магнитофоном, прислонив к стене. Там, где ручки кресла не доставали до стены, он запихнул подушки. Таким образом образовалась пустая коробка, две наружных стороны которой составили пол и стена. Внутри коробки был магнитофон. - Теперь мы можем говорить, - тихо сказал он. - Не хочу, - прошептала Сэм и протянула к нему руки. Куинн обнял ее и отнес на кровать. Она на секунду села и сбросила шелковую ночную рубашку. Куинн опустился рядом с ней. Через десять минут они стали любовниками. В подвале посольства инженер и два агента ФБР лениво прислушивались к звукам, поступающим из электрической розотки за две мили от них. - Заснул, - сказал инженер. Все трое слушали ровное ритмичьное дыхание крепко спящего человека, записанное на пленку прошлой ночью, когда Куинн оставил включенный магнитофон у себя на подушке. Браун и Сеймур заглянули на пост прослушивания. В эту ночь ничего не ожидалось. Зэк звонил во время часа пик около шести вечера с железнодорожной станции Бедфорд, где обнаружить его было невозможно. - Не могу понять, - сказал Патрик Сеймур, - как этот человек может спать при таком стрессе. Я две недели спал урывками и не знаю, смогу ли нормально спать снова. У этого человека рояльные струны вместо нервов. Инженер широко зевнул и кивнул головой. Как правило, его работа для ЦРУ в Британии и Европе не часто требовала бодрствовать по ночам, и, конечьно, не с такими напарниками и не каждую ночь. - Черт возьми, хотел бы я сейчас делать то, что он делает! Браун, не говоря ни слова, вернулся в кабинет, превращенный в его квартиру. Вот уже почти четырнадцать дней, как он в этом проклятом городе, и он все больше и больше убеждается, что британская полиция ничего не может сделать, а Куинн просто заигрывает с этой тварью, которую нельзя считать частью рода человеческого. Что ж, возможно, Куинн и его британские кореша готовы сидеть на своих задницах, пока ад не замерзнет, но он, Браун, уже потерял терпение. Он решил собрать свою команду утром и попробовать, не даст ли им какую-либо нить добрая старая детективная работа. Ведь бывали случаи, когда мощная полицейская организация не замечала какую-нибудь мелкую деталь.
|