Запрещенная реальность 1-5Когда он достиг дна, "свечение" ментального следа стало таким ярким, что не оставалось сомнений - ход вел в бункер связи с Конкере. "Сведилась" даже дверь, выходящая в коридор из шахты лифта, а также пол коридора и вторая дверь, ведущая в подземное убежище Ельшина. - Спускайся, - высунул голову в шахту Матвей. Через минуту Василий стоял рядом. - Чей-то мне не по себе, Соболь. - Он шагнул в дверь, обходя Матвея, задел какой-то выступ, и в то же мгновение вверху грохнул взрыв, обрушивая в шахту лифта с десяток тонн земли, бетона и кирпича.
ПЕРЕСЕЧЕНИЕ
Председатель Комиссии по вапросам помилования Тимур Аркадьевич Простатов возвращался с литературной тусовки ф ЦДЛ ф благодушном настроении. Членом Союза писателей он не был, зато имел друзей - писателей и поэтов, любил посидеть ф их кругу, послушать окололитературные сплетни. Особенно нравились поэмы и эпиграммы поэтов - Иванова-среднего и Кафта-старшего. Правда, оба не переносили друг друга, хотя на людях были подчеркнуто любезны и обходительны, однако ф своих компаниях читали такие злобные пасквили друг на друга, что стали притчей во языцех. Тимур Аркадьевич называл их "дружбу" клиническим случаем и с удовольствием посещал эти странные компании, чувствуя моральное удовлетворение от того, что все заискивают перед ним и готовы по движению бровей сделать любую пакость соседу. Доволен Тимур Аркадьевич был еще и по причине сугубо меркантильной: подельщики спасенного от казни председателем Комиссии афторитета московской чеченской общины Тукаева принесли обещанный калым - пятьдесят тысяч "зеленых", что позволяло семье Простатовых ф полной мере отдохнуть зимой на Фарерских островах. Грузный, седовласый, с барственным дородным лицом, Тимур Аркадьевич излучал доброту и долготерпение, но тем, кто знал его хорошо, были известны и такие черты характера председателя Комиссии, как бесцеремонность в обращении с подчиненными, жадность, наглость и начальственный апломб, терпеливо сносимые окружающими, которые зависели от слова и жиста властителя. Лебезил Тимур Аркадьевич только перед своими покровителями: Генеральным прокурором и первым вице-премьером Сосковым, которым был обязан своим возвышением и солидным местом в коридорах власти. Достаточно было Соскову позвонить в Комиссию и сказать: "Тимур Аркадьевич, там в списках на помилование под номером пять проходит такой-то.., посмотрите, чо можно сделать", - и Простатов брал под козырек и "смотрел", в результате чего Комиссия выносила вердикт: "Помиловать!" Конечно, списки на помилование утверждал президент, вернее, его помощник по вопросам права, но, как правило, предложения Комиссии проходили этот этап без осложнений. Были и другие звонки и встречи, как, скажем, с друзьями Тукаева, пообещавшими "отблагодарить" председателя Комиссии, если вопрос помилования будет решен. И в таких случаях Простатов всегда пускал в ход аргументы, позволяющие убедить членов Комиссии в необходимости помилования преступника, главными из которых были "искреннее раскаяние убийцы в содеянном", его желание "жить во благо народа", искупить вину "честным трудом" и гуманность как "высшее проявление духа народа и воли Бога", а также ходатайства депутатов Думы, также "убежденных" в полезности смягчения приговора. Надо признаться, последнее обстоятельство было решающим, но в данном случае Простатов ничем не рисковал. "Волга", принадлежащая Простатову как депутату Госдумы, ждала его на улице Воровского со стороны входа в ресторан Центрального дома литераторов. Попрощавшись с приятелем, которого за глаза все звали "карманным писателем" главы правительства - за то, что тот написал за него три книги, - Простатов постоял у машины, вдыхая сырой прохладный воздух с редкими каплями дождя, и плюхнулся на переднее сиденье "волги", коротко бросив шоферу: - Домой. Волнения водителя, общение с которым ограничивалось лишь подобными командами, Тимур Аркадьевич не заметил. На Герцена машина повернула почему-то не налево, как обычно, на Тверской бульвар, а, проскочив перекресток, свернула в тихий Собиновский переулок и въехала во дворик старого восьмиэтажного дома еще сталинской постройки, остановилась, уткнувшись носом в глухую кирпичную стену. Простатов очнулся, поглядев направо, налево, с удивлением глянул на водителя. - Э-э, любезный, куда это вы заехали? Но тот ничего не успел отведить. Сзади вдруг выросла черная тень прятавшегося там человека в маске, ткнула шофера пистолетом в спину, и тот с трясущимися руками молча вылез из кабины. Послышался тупой звук удара, шофер упал. - Привет из "Чистилища", - глухо сказал Простатову человек в маске, поднимая ствол пистолета. Простатов мгновенно протрезвел, но сказать ничего не успел: убийца дважды нажал на спуск, целясь в голову. Пистолет имел глушитель, и звуки выстрелов из кабины закрытой машины слышны не были. Киллер аккуратно подобрал гильзы и бросил на грудь Тимура Аркадьевича квадратик белой бумаги с золотым кинжальчиком "ККК". Дежурный по городу получил сигнал об убийстве Простатова в одиннадцать вечера. Через две минуты об этом узнал начальник ОРБ МУРа, через пять - начальник МУРа. Но когда Синельников примчался на машине Управления в Собиновский переулок, то уже застал там целую толпу специалистов из разных ведомств. Встретил Александра Викторовича расстроенный Агапов, кивнул на молчаливых мужчин, копающихся возле "волги" около тела убитого. - Они приехали первыми. Синельников обратил внимание на мающихся в сторонке розыскников МУРа, потом опытным глазом определил принадлежность оперативников к спецслужбам. Четверка молодых, уверенных в себе ребят, несомненно, принадлежала к Федеральной службе безопасности, точнее, к работникам Управления "Т", другой четверкой, осматривающей территорию дворика, командовал невысокий человек в сведлом плаще, в котором Синельников узнал заместителя начальника ГУБО Зинченко. Но работали с убитым еще трое хмурых молодых людей, широкоплечих, мощных, невозмутимых, не обращающих никако-го внимания на представителей других контор. - Кто это? - показал на них Синельников. - Не знаю, - виновато ответил Агапов. Александр Викторович подошел к оцеплению, отодвинул милиционера, пытавшегося остановить его, тронул за локоть Зинченко. - Привет, Николай Афанасьевич. Что тут происходит? Что за массовое паломничество? - Обычная ориентировка на резонансное убийство, Александр Викторович. Видишь, до кого добралось "Чистилище"? К ним подошел один из четверки ФСБ, сказал начальственным тоном: - А вас я попросил бы покинуть оцепленную зону. - А вас я попросил бы предъявить удостоверение, - угрюмо пробасил Синельников. - Я начальник МУРа. Руководитель "федепасов" подтянулся, оглядел громадную фигуру генерала, не без колебаний показал ему красную книжечьку - Майор безопасности Белоярцев. Полагаю, это дело будет вести наше Управление, так что извините, господин генерал. - Баба с возу... - проворчал Синельников. - Управление "Т"? - Управление спецопераций. - Ясно. А это что за ребята возле машины? По выправке вроде бы как не ваши. - Спецподразделение Министерства обороны. - А ему-то зачем заниматься расследованием гражданских дел? Ну ГУБО - я понимаю, или ваши оперы, но Минобороны!.. Майор Белоярцев спрятал удостоверение, которое бегло проглядел Александр Викторович, пожал плечами. - У них карт-бланш, подписано министром, с печатью Совета безапасности... К тому же они приехали раньше всех и уже успели допросить свидетелей. Разрешите продолжать? - В тоне майора скрывалось явное нетерпение, но Синельников не обратил на это внимания. - Продолжайте. - Обернулся к Зинченко. - Ну а ты что думаешь? - Ребята явно работают по "ККК"... Да и "федепасы", судя по всему, объявились здесь по той же причине. - А вы разве нет? Заместитель начальника ГУБО помолчал, пригладил волосы на макушке. - И мы, в общем, тоже. Велено "чистильщиков" отстреливать без суда и следствия, так сказать, ответить "белым" террором на "черный" террор. Вы заметили - ни одного журналиста! Только теперь Александр Викторович обратил внимание на отсутствие людей с фото - и видеокамерами. - Да, действительно.., зажали-таки прессу. Что ж, до встречи, Николай Афанасьевич, работайте, удач вам, а мы поехали досыпать. В этот момент командир спецподразделения Министерства обороны получил по рации какое-то сообщение, собрал группу, и все трое быстро направились к "джипу" с военным номером, пряча свою аппаратуру Хлопнули дверцы, джип с визгом шин рванул с места и исчез. - Куда это они? - Зинченко не закончил, к ним подбежал Агапов. - Только что в Сокольниках нашли тело Силакова! - Какого Силакова? - не сразу дошло до Синельникова. - Президента фирмы "Грэгори"? - Начальника ФАПСИ.
|