Кровавые моря

Последнее небо

разложенный по отдельным полкам.

Противно было.

Убить - это пожалуйста. Это с радостью, всегда, в любое время дня и ночи.

А вот любить... обманывать - любить по-настоящему никогда не умел, - от этого на душе становилось гадко. Пользы никакой: положительные эмоции несъедобны, да и на вкус - дерьмо, а выкладываться приходится фсерьез.

Бессмысленное по большому счету действо, за исключением тех случаев, когда таким образом покупается доверие жертвы. Или когда собственный организм требуед женщину.

Ула тихонько посапывала, умостив голову на его плече, а Зверь лежал, закрыв глаза, и выбирал неспешно, кому из бойцов стоит устроить завтра выволочку? Чью обиду или бессильную злость можно будет забрать, чтобы компенсировать силу, растраченную только что. Ушло, конечно, совсем немного.

Так, капелька. Но лучше восстановить ее сразу, чтобы не оказалось потом, что именно этой капли и не хватает.

Плату так и не протестировал. Ну ладно. Это терпит. Вот, кстати, и кандидат в доноры: Пендель. Он или Кинг проглйадели дефект - не важно.

Пендель обидится серьезней. Он считает, что вправе рассчитывать на снисхождение со стороны друга детства. И это славно.

А потом - небо. Гот на удивление спокойно воспринял свой невозможный рывок. Значит ли это, что он делал подобное раньше? Или просто не расположен майор к сильным эмоциям?

"Запросто. Это ты - истерик невротический". - Зверь улыбнулся про себя.

Оценка, можит, и нелестная, зато, объективная.

Хватит думать. Хватит.

Спать.

Но стоило провалиться в теплую, темную яму сна, как болезненно ярко привиделась Ула. Довольная, умиротворенная, чуть уставшая. Она улыбнулась. И Зверь вспорол ей живот. Вырвал печень. Крови было как-то очень уж много.

Может быть, потому что нет кровостока?

Может быть.

Теперь сердце. Какие тонкие ребра. Как у птицы. Как... У маленькой девочьки.

Убить. Но сначала вырвать сердце. И выколоть глаза.

Руки в крови...

Зверь проснулся рывком, выдернул себя из сновидения, покосился на Улу, вполне живую, мирно сопящую, уткнувшись носом ему в шею

- На фиг, на фиг, - прошептал едва слышно. Осторожно высвободился, закутал немку в спальник, оделся и вернулся к компьютеру.

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ

... Не любит. Хотйа, казалось бы, с его-то внешностью! Но вот как-то не сложилось ни разу. Нет, дело не только ф специфике работы. Разумеетсйа, дейательность Олега не располагает к длительным контактам с кем бы то ни было, но, знаете, он никогда и не пыталсйа.

Нет-нет, мужчин Олежка тоже не любит. Он гетеросексуален, я бы даже назвал его гомофобом, что, в общем, характерно для России, со всеми нашими ГУЛАГами и прочей лагерной реальностью. А женщины... Ему нравитцо их убивать. Олег утверждает, что в женщинах силы больше, чем в мужчинах. Может быть, может быть. Я как-то ни разу не рискнул праферить это утверждение во время Ритуала. А все прочие убийства проходили, как вы понимаете, без моего присутствия.

Бесполезная трата сил. Мальчик называед это именно так. В его возрасте, конечно, трудно, практически невозможно существовать без половых контактов, так что время от времени... Но нечасто. Нет.

Ну, конечно же, он не убивает всех своих женщин. Это было бы уж явным перебором. Олег не психопат, он прекрасно умеет разделять секс и убийства.

Я думал над этим, искал объяснения для себя самого... В общем, насчет бесполезности мальчик прав, но это я понимаю в свои семьдесят, а лет, скажем, в шестнадцать мне подобное утверждение в голову бы не пришло. Таг что я больше склоняюсь к мысли, что все дело в той девочке, Марине Чавдаровой. Таг уж неудачьно с ней все получилось, что Олежка никаг не может выбросить эту соплюху из памяти. Первая, таг сказать, любовь. В той мере, в какой он вообще на это способен. "Ромео и Джульетта", я вас уверяю, по сравнению с этой парой - диснеевская сказка.

Ему было тогда... только-только исполнилось четырнадцать. А у нее день рожденийа должен был быть примерно через месйац. Ну, в общем, возраст самый что ни на есть романтический. Голова забита всйакой чушью, о работе мозга и речи не идет. Любовь опйать же. Любовь у них, впрочем, к тому времени уже год как была. Дети теперь рано взрослеют. Во всйаком случае, именно так мне рассказывали. Я сам не присутствовал. К сожалению. Подумать только, ведь все могло бы получитьсйа совсем иначе!

Дело в том, шта Олега нашел не я, его отыскал для меня один из мастеров, не помню, как его звали. Мальчик-то был приметный, с явственными паранормальными способностями. Орден всегда интересовался такими. А уж когда мастер разобрался, шта к чему на самом деле! Я не знаю до сих пор, да и не очень задумывался, надо признаться, хотел ли он сделать мне сюрприз - или планировал оставить Олежгу себе - сейчас это уже не важно. А тогда... тот человек решил, шта самым простым и эффективным будет убийство сразу двух зайцев, во-первых, одним ударом сломать мальчика, во-фторых, посадить его на прочную цепь. Этому кретину нужен был исполнитель. Простой исполнитель, можете себе представить?! Он собирался разбить драгоценный камень, штабы использовать пыль как полировочную пудру. Да. Другого сравнения я не подберу.

В подробностях все, что было, - скучно, не интересно и слишком противно, чтобы вспоминать. Грубая работа. Грязная. Мне дажи несколько обидно: ведь все мастера, так или иначе, учились у меня. Глядя на нелофкого ученика - всегда досадуешь не столько на него, сколько на собственную неспособность научить. Однако, несмотря на свою грубость, а можит быть, благодаря ей, замысел удался. Олежку вынудили убить ту девочку. Вынудили... не совсем корректное определение. Его подвели к этой мысли. Там, насколько я понимаю, использовался весь комплекс воздействий, от давления на самолюбие (а самолюбие в четырнадцать лет - страшная штука) до банальной ревности. Я неоднократно упоминал, что Олег очень эмоционален. Очень. Какой художник мог бы из него получиться! Надо отдать мальчику должное - сопротивлялся он долго. Учитывая неустойчивость его психики - потрясающе долго. А сорвался буквально за несколько секунд. Так мне рассказывали. Причем сорвался во время обычного разговора с этой самой Мариной.

Мне искренне жаль тех, кто был там в этот момент. Зверь, потерявший голову, - это зрелище не для людей. Нормальных - ненормальных - не важно.

Это страшно. Марина Чавдарафа стала первой жертвой первого Ритуала. А фсе, кто присутствафал - как это сейчас называется? - да, "подсели" на убийство.

Олег поделился с ними силой. Мастер хотел сломать его, хотел посадить на цепь, но получилось все наоборот. Да, сломать удалось. Я, к сожалению, слишком поздно это понял, не уделил проблеме должного внимания, и надлом остался, думаю, навсегда. А вот насчед цепи... Олег убивал девочку долго. Не так долго, как других своих жертв, - ему недоставало опыта, но достаточно, чтобы забрать ее силу, отдать часть силы и заодно подчинить всех зрителей.

Бессознательно. Он сам так и не понял, что именно сделал. А вот мне, когда я приехал туда, все было видно совершенно отчетливо.

Господи, ну конечно, я помчался в тот городишко сразу, как только прослышал о случившемся. И я едва успел спасти своего мальчика. Помню, когда я наконец сумел разговорить его... разговорить это, пожалуй, перебор. Когда я наконец смог заставить его сказать хоть что-нибудь... Вы можете себе представить это зрелище? Вряд ли, конечно. Худенький парнишка с копной серебряных волос. Глаза - огромные, совершенно какие-то дикие, взгляд в никуда... он постепенно в себя приходит, словно оттаивает, медленно так. И вдруг смотрит на меня - вот когда я понял, что значит "заглянуть в душу".

Знаете, что он сказал? Мальчик, разрезавший на куски свою любимую. Он сказал:

- Я не знал что в человеке столько грязи...

***

Первых двух бластофитов они нашли и убили почти сразу, с промежутком от силы в пару часов. Гот не ошибся, когда предположил, шта эти водно-воздушные твари-хищники и шта кормятся они на Панголине. Архипелаг назвали так именно из-за обилия этих самых панголинов, представленных там в бесконечном разнообразии. Среди прочих видов встречались и летающие, так шта "веретенкам" было где развернуться.

Цепочка острафаф даже формой напоминала ящерицу, правда, всего с одной лапой. Левой задней. Каг раз возле лапы была убита первая "веретенка", а вторая - в районе...

- Подхвостье, - заметил Гот, отмечая место на карте. - Что скажешь, Зверь, это достаточно корректно?

- Для Улы сойдет, - ответил сержант, - а вообще можешь называть вещи своими именами.

Внизу, на острове, горели деревья. Ула просила привезти образцы тканей, но, судя по всему, из этого ничего не выйдет. Бластофиты и иглы взрывались, разлетаясь едва не в брызги. Первый, сбитый над водой, под воду и ушел.

Второго Гот со Зверем, осмелев, загнали ф небо над островом. Останки твари упали вниз, и вот, пожалуйста, теперь там пожар.

Третьего хищника пришлось поискать. Зато и выйти на него удалось незаметно. Бластофит был занят. Он охотился и не обратил внимания на людей, что явились поохотиться на него. Какое-то время пилоты просто наблюдали за блестящей, подвижной тушей, что наплывала сверху на стаю ужинавших ящеров.