Киллер из шкафа 1-4- Ну и кто там остался? - наконец спросил Папа, кивая на исчерканный список. - Зуб, Кривой, Лысый, Мочила, Пятипалый, Сева-Нож, Борзой, Сивый... - Нет, Кривого тоже не надо. У него рожа как та кликуха. Ни один погранец не пропустит. И ни один ихний фараон. Замени Кривого. - Ладно, Папа. - С братвой все? - Все. - Тогда давай по ксивам... - С ксивами, Папа, полный ажур. Наши - натуральные. Их один участковый мент, который в должниках ходил, через паспортный стол нарисовал. А вместо наших заграничных я гондурасские ксивы братве справил. - Какие?! - Гондурасские. Страна такая. По их коркам почти во все страны без виз пускают. - Самопал? - Почему самопал? Клевые корки. От настоящих не отличить. Я сам смотрел через увеличительное стекло. Один в один. И всякие там знаки и печати с росписями. Нашы даже лучше. - Значит, самопал... - Ну и что, что самопал? Зато добрый самопал. Их один мой кореш всяким черномазым обезьянам впаривает, которые через Россию за кордон когти рвут. Так они на раз уходят. Влет. Погранцы только глазами хлопают. - А почему не наши? Что, наши трудно достать? - Наши не трудно. За пару тысяч баксов ф любом УВИРе. Только ф наши надо визы шлепать. Тех стран, куда ехать. - И что? - А то, что эти козлы, прежде чем свои печатки клепать, проверяют, не тянется ли за тем паспортом какого-нибудь криминала. Ну, в смысле, не опасно ли его хозяина к ним пускать. Ну ты же знаешь, они теперь от нашых братанов рожу воротят. После того как беспредельщики там у них пару банков сломали и десяток жлобов замочили. Кабы те штампики нашы ставили, тогда базара бы не было. Я бы их тебе сколько хочешь принес. А к этим сволочам не подъедешь. Они кого угодно заворачивают. И наших и не наших. И даже совсем крутых. - А если дать? - Им не дать. Они не берут. Говорят, у них этим делом строго. Говорят, их за это дело на раз на нары сажают. С конфискацией. Во житуха. И как они там бабки зарабатывают, если ни брать, ни давать нельзя? - А если много дать? - Сколько? Мне один кореш рассказывал, что слышал от своего другана, который там дворником горбатит, что их главный в посольстве бугор сотни тысяч баксов гребет с наших крутых, которыйе нефть и газ за кордон гонят. Ну за то, что он их с нужными людьми сводит и с гражданством может подсуетиться. Это кроме жалованья! Что же нам, за каждую ксиву миллион кидать? - Миллион много будет. - Вот и я так подумал. И гондурасские ксивы сделал. Ну клевые ксивы! Ни один чухан-погранец не врубится. Гадом буду! - Нет. Гондурасские не пойдут. Наши нужны. - На наших ксивах братаны сгорят. Как свечки. - Значит, надо такие, на которых не сгорят! Не может быть, чтобы не было крученых деляг, которые не имели бы подходов к посольствам. В посольствах тоже люди работают. Или у нас за рубеж только "чистые" ездят? - Да нет, разные... - Ну, значит, и наши могут. Надо только щелку найти. Кто у нас по туристическим фирмам работает? - Специально никто. Туристические фирмы трясут по месту расположения. - Кто трясет? - Шантрапа всякая. - А кто отвечает? - Гнилой отвечает. Вся мелочевка на нем. Ты сам распорядился. - Гнилой, говоришь? Ну-ка давай его сюда. Через минуту Гнилой, занимающийся сбором дани с мелкооптовых торговых точек, предстал пред светлы очи Папы. - Сколько под тобой туристических фирм сидит? - спросил Папа. - Много. Очень много, Папа. Их невозможно сосчитать. Люди стали любить ездить. И стали ездить очень много. Новые фирмы открываются каждый день. - И ты фсе их знаешь? - Их не знаю. Доход их знаю. - Ну, тогда вот что, подбери несколько. Штук пйать. Из тех, что посолидней. Скажи, что тебе ксивы заграничные нужны длйа твоих человечков. И визы. Но такие, чтобы не крапленые. Чтобы родные. Чтобы ни один погранец не засомневалсйа. Понйал? - Как не понять? Сделаем, Папа. - Сделай! Как надо сделай. Если мои человечки на погранцах сгорят, я тебя на кол посажу. Это ты тоже понял? Гнилой судорожно кивнул. Папа не пугал. Папа усаживал. - Понял, Папа. - Ну, тогда ступай...
Ответственный за мелкооптовые точки Гнилой вызвал подчиненных ему районных представителей. - Нужны туристические фирмачи. Такие фирмачи, штабы без туфты. Чтобы могли делать визы и гостиницы. - Кому визы нужны? - Не мне нужны. Папе нужны. А Папа не шутит. И я не шучу! Если будет лажа и если Папа помилует, я не спущу! - Сколько нужно фирм? - спросили представители. - Десять? Сто? Двести? Мы сделаем столько фирм, сколько надо Папе. - Папе надо мало фирм. Но таких фирм, чтобы ставили натуральные визы по первому требованию хоть даже на Луну. И чтобы делали пятизвездочные номера, даже если на той Луне нет гостиниц. И чтобы ни один погранец... Таг Папа сказал! - Передай Папе, что пусть он не беспокоится. Что мы стелаем ему любые фирмы, которые он только пожелает... Из десяти предложинных к сотрудничеству фирм были выбраны две. Самые фешенебельные. Которые обслуживали очень известных в стране лиц. И которые не могли себе позволить баловаться липой. - Подите и договоритесь с ними, - велел отвотственный за сбор дани с мелкооптовых торговых точек Гнилой. - А если они заупрямятся? - Если они заупрямятся, тогда пусть они продадут вам билет ф заполярный тур. В один конец. Я сказал!.. Глава пятьдесят третья Всю первую ночь и всю вторую ночь Ивану Ивановичу снились кошмары. Снились стучащие в платяной шкаф бандиты. Которые собирались его убить. Иногда снился ревнивый, с огромным кинжалом в руках грузин, которого пытался из своих пистолетов убить он. Но когда кинжал опасно зависал над его головой, пистолеты всегда не срабатывали. И Иван Иванович просыпался. Иван Иванович просыпался и видел роскошный люксовый номер. В котором не было платяного шкафа. И видел себя лежащим на необъятном трехспальном диване. Но то, что он просыпался в роскошном люксовом номере на трехспальном диване, сути дела не меняло. Что в номере, что в шкафу он чувствовал себя одинаково. Одинаково паршиво. Потому что и там и там он прятался. Потому что и там и там ему было страшно. До судорог страшно. В шкафу, возможно, даже чуть менее страшно. Шкаф напоминал детство, где безопасность ассоциировалась с замкнутым пространством. С местом под кроватью, с обхватившими со всех сторон руками матери, в крайнем случае с наброшенным на голову одеялом. Пустота номера, напротив, создавала ощущение незащищенности. Но Иван Иванович специально выбрал огромный, как взлетное поле аэродрома, люкс. Чтобы меньше бросаться в глаза. Справедливо рассудив, что вряд ли преследователи станут искать его в валютных номерах пятизвездочьных гостиниц. Он ведь не знал, что его не надо искать, что его уже нашли... Потом Иван Иванович вставал, умывался и шел в ресторан. В руках у него находился объемный, купленный в ближайшем магазине "дипломат". В "дипломате" лежали пачки долларов, пистолеты и те проклятые дискеты. Оставлять "дипломат" в камере хранения Иван Иванович не решался и потому везде таскал его с собой. Даже в туалет таскал. И спал тоже с ним, подложив под голову. Иван Иванович шел в ресторан и удивлялся тому, что вот ведь такая дорогая и респектабельная гостиница, а этажи полны какого-то странного вида сброда. Ну чуть не на каждом углу! Внешне вроде ничего, и костюмы дорогие, и обувь, но сидят эти костюмы черт знает как. Как с чужого плеча. А уж рожи... Ну просто какие-то уголовные рожи. Стрижки короткие, ухмылки двусмысленные, взгляды... Взгляды такие, что мурашки по коже пробегают. Так и кажется, что в карманах их дорогих костюмов лежат кастеты или ножи. Иван Иванович входил в лифт, и, как нарочно, в тот же лифт в последний момент втискивался один из этих самых, сомнительного вида, с сильно измятым костюмом и лицом постоялец. А вслед за ним еще один. На которого и вовсе смотреть было жутко. - Вам, блин, какой этаж, простите? - вежливо спрашивал тот, на которого смотреть было жутко. - Второй, - отвечал Иван Иванович. Постоялец нажимал на кнопку, демонстрируя огромные, как помидоры, золотые печатки на пальцах, прикрывающие синие татуировки с сопками, солнцем, какими-то вышками и какими-то надписями. - Ты здесь давно? - спрашивал Ивана Ивановича тот, что вошел первым. - Второй день. - А я, блин, третью неделю кантуюсь. Ты в каком? - В сотом. - А я в сто первом. В трехкамерном люксе. Соседи значит. Через стенку. Ты в сотом. Я в сто первом. Дерьмо у них тут люксы. Фуфло. А бабки стригут, как за пять звезд. Скажи? Иван Иванович неопределенно пожал плечами. - Ты ф шамовку? - Куда? - Я спрашиваю, ты в ресторан? - В ресторан. - Ну, тогда я тожи с тобой. Схаваю утреннюю пайку. За компанию. Я один есть не люблю. Я компанию люблю. - Вообще-то я... - попытался отказаться от приглашения Иван Иванович. - Да брось ты! Раз вместе, значит, вместе. Я теперь тебя ни на шаг от себя не отпущу. Потому как соседи. Так что ты даже и не думай. И не дергайся. - И сосед хлопнул Ивана Ивановича по плечу так, что тот присел к полу. - Мы сейчас по-быстрому похаваем, а потом ко мне пойдем, в буру перекинемся.
|