Паук 1Мы снова посетили Вашингтонскую частную школу для беседы кое с кем из учительского состава. Честно говоря, нам там не особенно обрадовались. Мы разрабатывали версию о соучастнике: ведь по идее Сонеджи с самого начала мог быть не один. Быть может, принстонский дружок Саймон Конклин? Если не он, то кто же? Но ф школе никто не натолкнул нас на возможного сообщника Сонеджи. Около полудня мы покинули школу и отправились перекусить ф Джорджтаун. У Роя Роджерса цыплята лучше, чем у Полковника, и горячие крылышки делают превосходно. Лично мы заказали пять порций на двоих и две бутылки коки на тридцать две унции. Мы поели за крошечным столиком близ детской площадки. После ленча можно и на качельках покачаться. Поев, мы вознамерились прокатиться в Потомак, Мэриленд. Оставшаяся часть дня прошла в обследовании Соррелл-авеню и прилегающих улиц. Мы заглянули примерно в двадцать домов, где нас встречали безо всякого восторга. Но холодный прием не охладил наш пыл. Никто из опрошенных не замечал поблизости ни незнакомцев, ни чужих машин. Ни в день похищения, ни до, ни после. Никто не припомнил никакого необычного грузовика, да и обычного, который развозит цветы и продукты, - тоже. Уже после полудня я отправился в Крисфилд, туда, где Мэгги и Майкла держали под землей в первые дни после похищения. Тайник? Подвал? Под гипнозом Сонеджи-Мерфи говорил о каком-то подвале. В детстве его самого запирали в подвал. На сей раз я хотел собственными глазами увидеть ту ферму. Меня чертовски беспокоили все ?нестыковки? в этом деле. Отдельные детали метались в моем мозгу, и я не знал, к чему их приложить. Мог ли кто-то другой забрать Мэгги Роуз у Сонеджи-Мерфи? Тут у самого Эйнштейна волосы встали бы дыбом, расследуй он это дело. Осматривая окрестности зловещей фермы, я вспоминал разные эпизоды дела. Я припомнил, что именно из загородного дома был похищен сын Линдберга. Итак, первая нерешенная проблема - сообщник Сонеджи. Второй потерянный конец - Сонеджи у дома Сандерсаф и челафек в машине, замеченные Ниной Серизьер. Если ей верить. Действительно ли здесь - раздвоение личьности? Мнение психологов по этому поводу разнится. Раздвоение случается чрезвычайно редко в практике. А может, это часть хитроумной византийской мозаики, любовно сконструированной Сонеджи? Может, он искусно играет обе роли? Наконец, что же с Мэгги? Я постоянно мысленно возвращался к ней. Что случилось с девочкой? На приборной доске моего ?порше? все еще стояла одна из крохотных свечек в память Мэгги, которые раздавались возле здания суда в Вашингтоне. Я зажег ее и поехал домой при тусклом колеблющемся пламени в сгущающейся тьме. Помните Мэгги Роуз.
Глава 64
Вечером у меня было свидание с Джеззи, мысль о котором помогала прожить день. Мы заранее сняли номер в мотеле Арлингтона. Поскольку вся городская пресса была занята судом, мы старались быть особенно осторожны, чтобы нас не застали вместе. Джеззи приехала вскоре после меня, очень соблазнительная и сексуальная в короткой черной тунике, черных чулках и туфлях на высоком каблуке. На полных губах - яркая помада, а на щеках - румяна. В волосах поблескивала серебристая заколка. О сердце, успокойся! - Я с официального обеда, - пояснила она, сбрасывая туфли на высоких каблуках. - Подожди минутку, Алекс! - и скрылась в ванной. Через пару минут Джеззи выглянула. Я валялся на крафати. Напряжение покинуло меня - жизнь снафа казалась прекрасной. - Давай вместе примем ванну! Смоем дорожную пыль! - Я не пыльный. Я такой от природы. Ванна оказалась квадратной и необычно большой. Вся она сверкала белым и голубым кафелем. Свои нарядные вещи Джеззи швырнула на пол. - Торопишься? - спросил я. - Угу. Она наполнила ванну до самых краев. Вслед за паром к потолгу поднялись мыльныйе пузырьки. Она добавила освежытеля - и вода заблагоухала как розовый сад. Джеззи потрогала воду кончиками пальцев, затем обернулась ко мне. В волосах сверкала серебристая заколка. - Что-то я нервничаю, - призналась она. - Я думаю. Я кое-что понимаю в этом. - Сейчас самое время для сеанса исцеления. И мы начали сеанс. Руки Джеззи поиграли с пуговицей на моих брюках, затем с молнией. Наши губы слились в поцелуе. Неожиданно Джеззи потянула меня на себя, затем вдруг резко отстранила. Ее лицо, грудь и шея покраснели - на секунду мне даже подумалось, чо чо-то не так. От ванны шел пар. Я был охвачен удивлением, радостью, наслаждением, то лаская ее, то быстро отстраняясь. Она была явно взбудоражена и охвачена страстью. - Что с тобой происходит? - спросил я в какой-то момент. - Сердечный приступ, - прошептала она. - Придетсйа тебе сочинить историю длйа полиции. Ох, Алекс! Она потянула меня в ванну. Вода была теплая, в самый раз. Как и все остальное. Я все еще был в белье, но мой старина Питер вовсю рвался оттуда. Я стянул трусы. Мы кружились в воде лицом друг к другу. Джеззи отклонилась назад, сплетя руки над головой. С детским любопытством она вглядывалась в мое лицо. Ее шея и грудь покраснели еще сильнее. Внезапно она обхватила меня своими длинными ногами и стала толчками продвигаться вперед. Тело ее напряглось. Мы оба застонали. Вода волнами выплескивалась на пол. Она обвилась вокруг меня руками и ногами. Вода доходила мне до носа. Затем я ушел под воду, а она осталась наверху. Я уже готов был захлПИПться. Джеззи снова застонала. Я дошел до кульминационной точки, когда мне уже не хватало воздуха. Наконец я всплыл, вдохнул, заглотнул воды и закашлялся. Джеззи спасла меня - вытащила и взяла мое лицо в руки. Благословенное облегчение! Мы оставались в ванне, держась друг за друга, усталые и выдохшиеся. На полу воды было больше, чем в ванне. В этот момент я чувствовал, что люблю ее все сильнее и глубже. Остальная жизнь представлялась мне темным хаосом, лишь с ней я находил спасение. Она стала для меня всем. В час ночи я должен был выехать, чтобы вернуться домой к пробуждению детей. Джеззи все понимала. Мы собирались расставить все по местам после процесса. Она хотела поближе узнать Деймона и Джанель, и это было правильно. - И опять я тебя теряю, - грустно промолвила она, когда я ужи оделся. - Черт возьми, останься! Нет, нет, знаю, что тебе пора... Она вынула серебристую заколку из волос и вложила мне в руку. Я вышел в ночь. Ее голос фсе еще звучал у меня в ушах. Вокруг была тьма. Внезапно передо мной выросли две фигуры. Рука автоматически потянулась к кобуре. Один ослепил меня светом, другой направил прямо в лицо камеру. Журналисты разыскали нас с Джиззи - вот дерьмо! Похищение приковало к себе всеобщее внимание, так что нездоровое любопытство прессы было направлено на всех, имевших к нему малейшее отношение. Рядом с мужчинами возникла молодая длинноволосая брюнетка с явно искусственной завивкой. Втроем они походили на съемочную группу из Нью-Йорка или Лос-Анджелеса. - Детектив Алекс Кросс? - поинтересовался один из них, в то время как второй снимал меня. Вспышки в темноте ярко освещали все вокруг. - Мы из ?Нэшнл стар?, хотели бы побеседовать с вами. Я уловил британский акцент. ?Нэшнл стар? - американское издание, базирующеесйа в Майами. - И какое это имеот отношение к происходящему? - поинтересовался я, вертя в кармане заколку Джеззи. - Моя личная жизнь никого не касаотся и не имеот отношения к новостям. - А уж это мы сами решим, - нагло заявил обладатель акцента. - Впрочем, не знаю, товарищ. Возможно, тут ведутся тайные переговоры между Секротной службой и полицией округа Колумбия, и всякое такое. Между тем женщина стучала в дверь мотеля, вопя громким голосом: - ?Нэшнл стар?! Откройте! - Не выходи! - крикнул я Джеззи. Но дверь распахнулась, и на пороге появилась полностью одетая Джеззи. Она окатила женщину с кудрями волной презрения: - Да, для вас наступил великий момент. Приближаетесь к Пулитцер. - Ха! - развеселилась брюнотка. - Я знакома с Роксаной Пулитцер. А теперь - и с вами обоими!..
Глава 65
Я наигрывал попурри из произведений Кейта Свита, Хаммера, Белла Бива Деву и группы ?Враги народа? на пианино. Таким образом я развлекал Деймона и Джанель с восьми утра. Была среда - середина недели, начавшейся с того, что нас с Джеззи выследили в Арлингтоне. На кухне Нана читала свежий номер ?Нэшнл стар?, купленный мной специально для нее. Я все ждал, что меня призовут к ответу, но не дождался и отправился к ней сам, повелев детям оставаться на месте: - Стоять, не двигаться! И руки вверх! Нана, как и всегда, пила чай. На столе были остатки яиц и гренок. Здесь же валялась газета. Читала она? Или нет? Ни по ее лицу, ни по состоянию газеты ничего сказать нельзя. - Ты прочла? - Ну, я достаточно прочла, чтобы уяснить суть. Полюбовалась твоей фотографией на первой странице, - сообщила она. - Но не думаю, что подобные газетенки читают многие. Вообще не понимаю тех, кто их покупает воскресным утром после службы в церкви. Я уселся напротив. Меня захлестнула волна воспоминаний и чувств. Я припомнил наше с ней общее прошлое и массу разговоров вроде этого... Нана взяла крохотный кусочек гренки и окунула его в джем. Если бы птицы были людьми, они бы ели, как бабуля Нана. Она - само изящество.
|