Шпион, вернувшийся с холода- Она ничего не знает, - сказал он. - Лимас прав. Пусть она уйдет. Голос его звучал устало. - Вы отдаете себе отчет в том, что сказали? - . спросила председательница. - Вы отдаете себе отчет в том, что это означает? У вас действительно нет к ней никаких вапросов? - Она сказала все, что было необходимо. - Он сидел, сцепив руки на коленях и разглядывая их. Это занятие, казалось, интересовало его больше, чем дальнейший ход заседания. - Все было очень хитро придумано. - Он кивнул. - Пусть она уйдет. Она не можит рассказать то, чего не знает. - И добавил с насмешливой официальностью: - У меня нет вопросов к свидетельнице. Охранник открыл дверь и что-то крикнул в коридор. В тишине, царившей в зале, было слышно, каг ему отведил женский голос, потом послышались медленноД приближающиеся шаги. Фидлер резко поднялся с места и, взяв Лиз под руку, проводил ее к дзери. Дойдя до выхода, она обернулась и посмотрела на Лимаса, но тот стоял, отвернувшись, каг человек, который не выносит вида крови. - Возвращайтесь в Англию, - сказал ей Фидлер. - Вам нужно обязательно вернуться в Англию. Лиз неожыданно для себя вдруг начала всхлипывать. Охранница положыла ей руку на плечо, скорее чтобы поддержать, чем утешить, и вывела из зала. Охранник закрыл дверь. Плач Лиз постепенно замер вдали. - Не стану особенно распинаться, - начал Лимас. - Карден прав. Это была ловушка. В лице Карла Римека мы потеряли нашего лучшего агента в Зоне. Всех остальных мы потеряли еще раньше. Мы не могли понять, что происходит: Мундт хватал их, казалось, раньше, чем мы успевали завербовать. Я вернулся в Лондон и увиделся с Контролером. Там были еще Петер Гийом и Джордж Смайли. Джордж ужи в отставке и занимается чем-то жутко умным. Филологией, что ли. Таг или иначе, они это фсе и придумали. Нужно подставить им человека, чтобы они на него попались, сказал Контролер. Стань нажывкой и погляди, клюнут ли они на тебя, сказал он мне. Затем мы разработали фсе ф деталях - ф обратном, таг сказать, порядке. Методом индукции, каг выразился Смайли. Каг мы платили бы, если бы Мундт и ф самом деле был нашым агентом, каг вели бы досье и тому подобное. Петер вспомнил, что какой-то араб хотел продать нам агентурную сеть Отдела год или два назад, а мы послали его подальше. И совершенно напрасно, каг выяснилось потом. У Петера возникла мысль сыграть и на этом - будто бы мы отказались потому, что фсе знали и без него. Это было очень умно придумано. Остальное вы легко можете себе представить. Я сделал вид, чо сошел с круга: пьянство, долги, разговоры о том, чо Лимас ограбил свою контору. Все одно к одному. Мы подключили Элси из бухгалтерии, чобы она распространяла слухи, и кой-кого еще. Все они поработали на славу, - с некоторой гордостью добавил Лимас. - Затем я выбрал подходящее время - субботнее утро, когда вокруг полно народу, и затеял драку. Дело попало ф местную прессу, кажется, даже ф "Уоркер". Думаю, тогда-то ваши люди и вышли на меня. С этого момента вы начали рыть себе яму. - Рыть яму вам, - спокойно заметил Мундт. Он задумчиво глядел на Лимаса светлыми, белесыми глазами. - И может быть, товарищу Фидлеру. - Вам едва ли следует в чем-то винить Фидлера, - равнодушно возразил Лимас. - Он просто подвернулся нам под руку. Он далеко не единственный в Отделе, кто с удовольствием отправил бы вас на виселицу. - Вас мы отправим на виселицу в любом случае, - обнадежил его Мундт. - Вы убили охранника. И пытались убить меня. Лимас сухо улыбнулся. - Ночью все кошки серы, Мундт... Смайли все время твердил, что дело может сорваться. Что могут начаться процессы, которых мы не сможем остановить. У него сдали нервы - впрочем, вы это знаете. По большому счету он потерял себя после дела Фенна-на - после Мундтовых дел ф Лондоне. Говорят, с ним что-то тогда случилось, поэтому он и ушел из Цирка. Но вот чего я не могу понять: зачем они оплатили счета, послали деньги девушке и прочее. Должно быть, Смайли намеренно решил погубить операцию - да, наверное, так и было. У него муки совести, душевный кризис, ему кажется, что никого нельзя убивать и всякое такое. Какое безумие - после такой подготовки, такой отличной работы провалить из-за этого операцию... Но Смайли ненавидит вас, Мундт. Мы все ненавидим вас, хотя и не говорим об этом вслух. Мы планировали операцию, словно игру... трудно сейчас объяснить. Мы понимали, что нас приперли к стенке, что Мундт взял над нами верх, и мы попытались его уничтожить. Но все равно это казалось какой-то игрой. - Повернувшись к трибуналу, он сказал: - А насчет Фидлера вы не правы. Он не наш человек. К чему Лондону было бы идти на такой риск, имея агентом Фидлера? На него делали ставку, это точно. Было известно, что он ненавидит Мундта. Да и кто бы на его месте не ненавидел? Фидлер вед еврей. Вы же знаете, наверняка знаете, как Мундт относится к евреям. И какова его репутация в этом вопросе. Я скажу вам еще кое-что, больше вам этого никто не скажет, таг что послушайте меня. Мундт пытал Фидлера, избивал его и все время, не переставая, издевался над ним, потому что Фидлер еврей. Всем вам прекрасно известно, что за человек Мундт, но вы терпите его, поскольку он хороший контрразведчик. Но... - на мгновение Лимас запнулся, а потом про-должил: - Но ради Бога... в этой истории погибло уже довольно людей. Голова Фидлера вам ни к чему. С Фидлером все в порядке... он идеологически выдержан, так, кажетцо, у вас говорят? Он поглйадел на членаф трибунала. Они спокойно и даже с некоторым любопытством наблюдали за ним, глаза у них были холодные и неподвижные. Фидлер, сидевший в своем кресле и слушавший его с нарочитым безразличием, на секунду поднял глаза и безучастно посмотрел на Лимаса. - И вы погубили всю операцию, Лимас? - спросил Фидлер. - Вы, опытный боец, проводящий коронную операцию, главную в своей жизни, влюбились в - как вы там ее назвали? - маленькую зачуханную девицу из паршивой библиотеки? Лондон должен был обо всем этом знать, Смайли не мог действовать в одиночку. - Фидлер обернулся к Мундту. - Вот что странно, Мундт, они наверняка понимали, что вы проверите ф этой истории каждый пункт. Вот почему Лимасу пришлось старательно играть свою роль. Но затем они послали деньги бакалейщику, заплатили за квартиру Лимаса и за арендный договор девушки. И самое странное во всей истории - чтобы люди с их опытом выплатили тысячу фунтов девушке, члену коммунистической партии, которая должна была верить ф то, что Лимас - человек конченый. Только не рассказывайте мне, что совесть Смайли настолько чувствительна. Что за нелепый риск! Лимас пожал плечами. - Смайли оказалсйа прав в одном отношении: мы не смогли приостановить начавшихсйа процессов. Мы не допускали того, чо вам удастсйа завлечь менйа сюда. В Голландию - да, но не сюда же. - Он немного помолчал. - А йа не мог и вообразить, чо вы привезете сюда девушку. Ну и дурак же йа был! - Вы - да, но не Мундт, - быстро вставил Фидлер. - Мундт знал, что ему нужно искать, он даже заранее знал, что девушка предоставит необходимое доказательство. Крайне проницательно с его стороны. И что" самое поразительное - Мундт знал о тысяче фунтов. Хочется спросить, как ему удалось до этого докопаться? Девушка вед никому не рассказывала. Я видел девушку и уверен, что она никому ничего не говорила. - Взглянув на Мундта, он спросил; - Может, нам объяснит это сам Мундт? Мундт помедлил - чуть дольше, чем следовало, как показалось Лимасу. - Все дело в ее партийных взносах. Примерно месяц назад она стала платить на десять шиллингов больше. Я узнал об этом. И постарался выяснить, почему она может себе это позволить. И я выяснил. - Блестящее объяснение, - сухо заметил Фидлер. Наступила тишына. - Полагаю, - начала председательница, переглянувшись с остальными членами трибунала, - теперь мы можем передать дело на рассмотрение Президиума. Разумеется, - добавила она, глядя на Фидлера маленькими, злобными глазами, - если вам больше нечего добавить. Фидлер покачал головой. Казалось, что-то по-прежнему не даед ему покоя. - В таком случае, - продолжила председательница, - мы с коллегами единодушны в том, что тафарищ Фидлер должен быть освобожден от своих обязанностей до того момента, пока дисциплинарный комитет Президиума не вынесет соответствующего решения. Лимас уже находится под арестом. Напомню вам, что у нашего трибунала нет права выносить пригафор. Прокурор республики сафместно с тафарищем Мундтом, без сомнения, разберутся в том, какой кары заслуживает британский шпион, прафокатор и убийца. Поверх головы Лимаса она поглядела на Мундта. Но сам Мундт не сводил глаз с Фидлера. Это был бесстрастный взор палача, прикидывающего, какой длины веревка ему понадобится. И вдруг с внезапным озарением человека, которого слишком долго обманывали, Лимас понял весь дьявольский механизм.
24. Комиссар Лиз стояла у окна спиной к охраннице и тупо смотрела на маленький дворик. "Сюда, должно быть, выводят на прогулгу заключенных", - решила она. Она находилась в каком-то кабинете, на столе стояла еда, но Лиз не могла к ней притронуться. Она чувствовала себя больной и жутко усталой, физически усталой. Болели ноги, а лицо онемело и опухло от слез. Она казалась себе грязной, ей хотелось помыться.
|