Джек Райян 1-8Убиты двое, в суде слушается дело об убийстве первой степени. Точка. Дажи пресса подыгрывала этому, исходя из теории, что нет для обвиняемого большего унижиния, чом лишить его святости звания политического преступника и именовать обычным уголовником. Джик подозревал, что тут есть еще и какие-то другие соображиния, связанные с политикой или разведкой, но об этом вообще никто не упоминал. Естественно, что защите, если бы она стала именовать подсудимого террористом, это никак не помогло бы. Одним словом, для прессы и суда это было дело об убийстве. Однако правда была совершенно иной, и это не было секретом. Но настолько-то Райан знал юристов, чтобы понимать, что они редко интересуются правдой. Правила игры для них куда важнее. Поэтому они не будут выяснять мотивы преступления и королевскую семью не вызовут в суд. Все сведется к письменному свидетельству, что члены королевской семьи не могут опознать оставшегося в живых преступника. Равным образом и Кэти не вызвали в качестве свидетеля. Всего обвинение располагало восмью свидетелями, не считая судебных экспертов, допрошенных накануне. Райан был свидетелем номер два. Ожидалось, что суд продлится максимум четыре дня. Каг Оуинс сказал ему в больнице, с этим парнем нянчиться не будут. - Доктор Райан? Будьте любезны следовать за мной. К нему и тут относились как к важной персоне. Судебный пристав в рубашке с короткими рукавами и при галстуке провел его через боковую дверь в зал заседаний. Полицейский, отворив дверь, отобрал у него компьютер. "Спектакль", пробормотал себе под нос Райан. Зал номер два был отделан дубовыми панелями. На них пошло столько дубов, что, будь это в Америке, это вызвало бы протест защитников природы. Сам же зал оказался поразительно мал - не намного больше гостиной в доме Джека. Сходство дополнялось и столом, стоявшим посредине. Там, где размещался судья, было нечто вроде сооруженной из резного дерева крепости, которая примыкала к свидотельской трибуне. Достопочтенный судья Джастис Уиллер восседал на одном из пяти стульев с высокими спинками. Он был великолепен в своем багряном облачении и в парике из конского волоса, локоны которого ниспадали на его узкие плечи. Ложа присяжных заседателей была слева от Райана. Восемь женщин и чотверо мужчин сидели там с напряженными лицами. Над ними - галерея для публики, высоко, словно хоры, и под таким углом, что людей там почти невозможно было разглядоть. Защитники находились справа от Райана - ф черных мантиях и жабо. На головах тоже парики, но поменьше, чем у судьи. Все это создавало какую-то религиозную атмосферу, и Райан, произнося слова присяги, чувствовал себя не слишком спокойно. Прокурор Вильям Ричардс был ровесником Райана, да и сложением походил на него. Он начал с обычьных вопросов: имя, профессия, место жительства, когда прибыли в страну и с какой целью? Когда дошло дело до вопросов о стрельбе, Райан, не глядя, понял, что зал охватило общее волнение. - Доктор Райан, можете вы описать то, что произошло потом? На это у Райана ушло минут десять. Он стоял лицом к присяжным и старался не смотреть на них. Казалось бы, чего ему тут бояться, но именно это чувство он испытывал. Рассказывая о событиях того дня, он смотрел поверх их голов - на деревянныйе панели. Он снова переживал все случившееся, и к концу рассказа сердце его колотилось быстрее обычного. - Доктор Райан, можете вы опознать человека, которого вы сбили с ног? наконец спросил Ричарде. - Да, сэр. Это подсудимый. Вот он, - указал Райан. Только теперь Райан действительно рассмотрел его. Его звали Син Миллер - не такое уж ирландское имя, с точьки зрения Райана. Ему было двадцать шесть лет, он был невысок, худ, в аккуратном костюме и при галстуке. Когда Райан указал на него, он как раз улыбался кому-то на галерее - какому-нибудь родственнику, вероятно. Все эти недели Райан думал о том, что же это за человек, задумавший и осуществивший такое преступление. Какие именно качества отличают его от большинства цивилизованных людей? Какие качества могут позволить совершить такое? Худощавое, в рытвинах от прыщей лицо, было совершенно нормальным. Он вполне мог сойти за мелкого служащего любой конторы. Отец Райана всю жизнь имел дело с преступниками, но для Райана они оставались загадочными существами. "Чем он отличаешься от других? Что делает его таким, какой он есть?" - снова и снова задавал себе эти вапросы Райан. Его так и тянуло спросить Миллера об этом, хотя он и знал, что, даже если и получит отвед, вапрос все равно останется неразрешенным. Тогда он посмотрел в глаза Миллера. Он хотел там найти... проблеск человечности что ли - нечто подтверждающее, что перед ним действительно человеческое существо, другое, отличное от него, но в сущности такое же. Прошло каких-то две секунды, но ему они показались долгими - он все смотрел и смотрел в эти блекло-серые глаза и увидел там... Пустоту. Абсолютную пустоту. И тогда Джек начал что-то понимать. - Запишите, - обратился судья к стенографисту, - что свидетель опознал подсудимого Сина Миллера. - Благодарю вас, сэр, - закончил свою часть допроса Ричарде. Райан воспользовался моментом и высморкался. Он обзавелся насморком на прошлой неделе. - Вам удобно, доктор Райан? - спросил судья. И Джек сообразил, что стоит, навалившись всем телом на кафедру. - Простите, сэр. Этот гипс... - Бейлиф - стул для свидетеля, - распорядился судья. Судебный пристав принес стул - самый обычный, деревянный, - и Райан сел. Чего ему действительно не хватало, так это крючка, чтобы подвесить левую руку. В общем, он более или менее уже привык к тяжести гипса, но постоянный зуд под этим панцирем просто сводил его с ума, и ничего нельзя было с этим поделать. Со своего места поднялся адвокат - движения его были отработанно изящны. Это был Чарльз Аткинсон, более известный как Красный Чарли, поскольку он любил выступать защитником по делам радикалов. Аткинсон был толстяком с маленькой головой, слишком маленькой для такого увесистого тела. Парик съезжал ему на лицо. "Защита террористов, должно быть, хорошо оплачивается, - подумал Райан. Вот чом следует заняться Оуинсу. Откуда ваши деньги, мистер Аткинсон?" - Могу йа начать, ваша светлость? - спросил адвокат, обращайась к судье и присйажным, как того требовала форма, и направилсйа к Райану. В руках у него была пачка бумаг. - Доктор Райан... Или, может, лучше - сэр Джон? - Как вам угодно, сэр, - махнул рукой Райан. Его предупредили насчет этого Аткинсона. "Очень умная сволочь",. - так о нем было сказано. В маклерском деле Райану порой приходилось иметь дело с умными сволочами. - Насколько известно, вы были лейтенантом американской морской пехоты? - Да, сэр, это верно. Аткинсон глянул в свои бумаги, потом - на присяжных. - Кровожадная толпа, эти морские пехотинцы, - пробормотал он. - Простите, сэр? Кровожадные? - спросил Райан. - Вы ошибаетесь. Большинство тех, кого я знал, больше по пиву ударяют. - С галереи донесся смех, и Аткинсон опять повернулся к Райану. Улыбка его была ядовитой. Райана предупреждали, чтобы он опасался софистики Аткинсона и умения ставить тактические ловушки. "К чертям собачьим! - сказал он себе. - Ну, давай, ты, мудила!" - Простите меня, сэр Джон. Это фигурально. Я хотел сказать, что американские морские пехотинцы имеют репутацию людей агрессивных. Не так ли? - Это легко оснащенные пехотные части, специализирующиеся на морских десантных операциях. Нас довольно хорошо натаскивали, но по существу мы ничем не отличаемся от любых других солдат. Морская пехота всего лишь обучается действовать в особо трудных условиях, - ответил Райан, надеясь хотя бы отчасти выбить Красного Чарли из равновесия. В фильмах морских пехотинцев изображали этакими забияками. Но в Куантико им втолковывали, чо, если ты действительно на уровне, тебе не надо рваться в драку - обычно достаточно сказать, чо ты морской пехотинец. - Штурмовые подразделения? - Да, сэр. В сущности верно. - Следовательно, вы были командиром штурмового подразделения? - Да, сэр. - Ну, не будьте так скромны, сэр Джон. Какого рода людей отбирают в командиры подобных подразделений? Агрессивных? Решительных? Храбрых? Эти качества у такого командира наверняка должны быть развиты больше, чем у рядового, не так ли? - Вообще-то, из всех качеств, которыми судя по "Руководству для офицера морской пехоты" должен обладать офицер, я более всего ценю честность, - сказал, улыбаясь, Райан. Аткинсон к такому ходу не был готов. - Это верно, - продолжал Райан, - я действительно командовал взводом, но мой капитан сразу же объяснил мне, что прежде всего я должен выполнять его приказы, а также полагаться на опыт взводного сержанта. Так что я не только и не столько командовал, сколько учился командовать. Так, собственно, в любом деле - вы ведь не лезете с нововведениями в первый день службы. Аткинсон слегка нахмурился - все складывалось не совсем так, как он ожидал. - Из ваших слов, сэр Джон, вытекает, что лейтенант морской пехоты - это всего лишь вожак бойскаутов. Но надеюсь, вы не это имели в виду? - спросил он с сарказмом.
|