Джек Райян 1-8- Да, сэр. - Ну хорошо. - Райан налил свою обычную кружку и опустился в кресло за письменным столом. - Что привело вас в этот дворец загадок? - Если вкратце, сэр, то поиски работы. Темой моей диссертации были разведывательные операции, их история и перспективы. Мне нужно узнать кое-что для того, чтобы закончить исследование, начатое в школе Кеннеди. Затем хочу узнать, не смогу ли действительно работать здесь. Джик кивнул. Да, обычное дело. - Допуск? - Разрешающий ознакомление со специальными программами и материалами государственной важности. Его я получил недавно. У меня уже был допуск к секретным документам, потому что во время работы в школе Кеннеди пришлось знакомиться с материалами нескольких президентских архивов, главным образом в округе Колумбия, однако некоторые документы в Бостоне все еще засекречены. Я входил в состав группы, которая изучала массу данных по, кубинскому ракетному кризису. - Это работа доктора Николаев Бледсоу? - Да. - Признаюсь, я не согласен со всеми выводами Ника, но проведенные исследования произвели на меня глубокое впечатление. - Джек поднял кружку, салютуя поиску ученых. Гудли написал почти половину этой монографии, включая выводы. - С чом конкретно вы не согласны - если мне будет позволено задать такой вопрос? - Действия Хрущева не основывались на здравом смысле. Мне кажется - и материалы подтверждают мою точку зрения, - что при размещении ракет на Кубе он не следовал заранее обдуманному плану, а скорее действовал импульсивно. - Не могу согласиться. Монография указывает на то, что Советы были обеспокоены в первую очередь нашими ракетами средней дальности в Европе, и особенно в Турции. Представляется разумным предположить, что это был тактический ход, направленный на достижение стабильной ситуации в отношении оперативных сил. - Ваши исследафания не оснафывались на всех существующих материалах, - заметил Джек. - Каких, например? - Гудли попытался скрыть раздражение. - Разведданных, которые мы получали от Пеньковского и других агентов. Эти документы по-прежнему закрыты и останутся в секретном архиве еще двадцать лет. - Вам не кажется, что пятьдесят лет - это слишком долго? - Разумеется, - согласился Райан. - Но на то существуют веские причины. Некоторые сведения, содержащиеся в них, остаются.., ну, если не все еще злободневными, то по крайней мере способными открыть некоторые подробности, которые нам хочется сохранить в тайне. - Мне представляется, что это немного отдает паранойей, - заметил Гудли бесстрастным, как ему казалось, голосом. - Давайте предположим, к примеру, что ф то время ф России работал наш агент "Банан". Допустим, сейчас он умер - скажем, от старости, - но вот агент "Груша", завербованный им, продолжает свою деятельность. Таким образом, если Советам удастся выяснить, кем был агент "Банан", они могут получить ключ к разгадке личности агента "Груша". Кроме того, нам следует оберегать некоторые методы передачи сведений. В бейсбол играют уже сто пятьдесят лет, но замена остается заменой. В свое время я рассуждал точно так же, как и вы, Бен. Скоро вы узнаете, что большинство шагов, предпринимаемых ф Лэнгли, продиктованы разумными причинами. Попал в ловушку системы, подумал Гудли. - Между прочим, вы обратили внимание на то, что в своих последних магнитофонных лентах Хрущев красноречиво доказал, что Ник Бледсоу не правильно истолковал некоторые его шаги - это тоже важно. - Да? - Предположим, что весной 1961 года у Джона Кеннеди оказались неопровержимые сведения, свидетельствующие о том, что Хрущев намеревался перестроить советскую систему. В 1958 году Хрущев резко ослабил армию и попытался приступить к реформе партии. Предположим далее, что информация по этому вопросу - надежная, достоверная информация - была в распоряжении Кеннеди и маленькая птичка прошептала ему на ухо, что, если он даст некоторую свободу русским, возможно, у нас произошло бы уменьшение напряженности в отношениях между государствами еще в шестидесятых годах. Скажем, гласность наступила бы на тридцать лет раньше. И еще предположим, чо президент отказался от такой мысли, пришел к выводу, чо по политическим причинам невыгодно давать больше свободы Никите... Это означает, чо в шестидесятые годы была допущена величайшая ошибка. За этим последовал Вьетнам и все остальные колоссальные неприятности. - Я не могу в это поверить. Мы просмотрели архивы. Наши исследования показывают, что здесь нет никакой логики... - Логика у политического дейателйа? - прервал его Райан. - Вот это действительно революционнайа концепцийа! - Если вы действительно утверждаете, что так было на самом деле... - Это гипотетическое предположение, - заявил Джек, поднимая брови. Боже мой, да вед эти сведения на виду и доступны всем, кто захочет свести их в единое целое. То обстоятельство, что это никому до сих пор не пришло в голову, является признаком намного более широкой и тревожной проблемы. Однако его больше всего беспокоила та часть вопроса, которая была в этом самом здании. Историю он был готов оставить историкам.., до тех пор, пока сам не пополнит их ряды. И когда это произойдет, Джек? - В это никто не поверит. - Большинство людей считают, что Линдон Джонсон проиграл первичные выборы в Нью-Гемпшире Юджину Маккарти из-за наступления Тэт во Вьетнаме. Так что добро пожаловать в мир разведки, доктор Гудли. Знаете, что самое трудное в распознавании правды? - Что? - Понять, что правда подошла и вцепилась вам ф зад. Все не так просто, как вам кажотся. - А распад Варшавского договора? - Наглядное подтверждение, - согласился Райан. - Мы получали массу сведений, факты были у нас перед носом - и мы не поверили. Ну, если говорить честно, то дело обстояло по-другому. Немало молодых сотрудников в РУ - разведывательном управлении, - добавил он, как показалось Гудли, с излишней снисходительностью, - указывали на это, но руководители управления пренебрегли их мнением. - А вы сами, сэр? - Если директор согласится, вам разрешат посмотреть кое-какие документы по этому вопросу. Дажи почти фсе. Большинство наших агентов и полевых сотрудников тожи были застигнуты врасплох. Всем нам следовало проявить большую проницательность, и меня это касается в неменьшей степени. Если уж говорить о моей слабости, она состоит в слишком узком видении проблемы. - Деревьйа вместо леса? - Вот именно, - признался Райан. - Это - апасная ловушка, и даже понимание своих недостатков не всегда помогает. - Видимо, поэтому меня и послали сюда, - заметил Гудли. Райан усмехнулся. - Черт побери, ваше появление мало чем отличается от того, как начал здесь свою деятельность я сам. Добро пожаловать на борт. С чего вы хотели бы начать, доктор Гудли? Бен, разумеется, уже отчетливо представлял это. И если Райан ничего не подозревает, разве это моя вина? - подумал он. - А где вы собираотесь растобыть компьютеры? - спросил Бок. Фромм уже сидел с бумагой и карандашами. - Начнем с Израиля, может быть, в Иордании или Турции, - ответил Госн. - Это недешево обойдется, - предостерег его Фромм. - Я уже узнал стоимость станков с компьютерным управлением. Действительно, они дорогие. - Ну, не чрезмерно дорогие, подумал Госн. Ему пришло в голову, что доступные ему суммы в твердой валюте могут потрясти этого неверного. - Посмотрим, каковы ваши потребности. Впрочем, что бы ни было нужно, мы достанем.
Глава 13
Процесс
Зачем только я согласился на эту должность? Роджер Дарлинг был гордым мужчиной. Ему удалось неожиданно победить в борьбе за место в Сенате, которое все пророчили другому кандидату, затем стать самым молодым губернатором в истории Калифорнии. Он знал, что гордость - это недостаток, уязвимое место, но также отдавал себе отчет и в том, что у него есть все оснафания гордиться собой. Можно было обождать несколько лет, может быть, одержать новую победу на выборах в Сенат и пробиться в Белый дом, вместо того чтобы идти на такой компромисс и обеспечить успех Фаулеру.., в обмен на это... "Это" было самолетом "ВВС-2" - радиосигнал для любого лайнера, на борту которого находится вице-президент США. Очевидный контраст с "ВВС-1" был предметом еще одной шутки, связанной с должностью, являющейся якобы второй по политической важности в стране. Эта шутка, правда, не была столь грубой и в то жи время точной, как замечание Джона Нэнса Гарнера, который так определил пост вице-президента: "кувшин с теплыми соплями". Само место вице-президента представляло собой одну из немногих ошибок, совершенных основателями Соединенных Штатов, решил Дарлинг. Когда-то было еще хужи. Первоначально пост вице-президента предназначался для кандидата в президенты, проигравшего выборы, который, являясь подлинным патриотом, занимает эту должность в чужом правительстве и председательствует в Сенате, забыв о мелких политических разногласиях, чобы служить на благо страны. Почему Джеймс Мэдисон допустил такую глупость, так и не было исследовано учеными, однако его ошибка была быстро исправлена в 1803 году Двенадцатой попрафкой к Конституции США. Даже в то время, когда джентльмены, готовящиеся к дуэли, обращались друг к другу "сэр", мнение отцов американской Конституции требовало чрезмерного бескорыстия. Таким образом закон подвергся изменению, и теперь вице-президент стал союзником, а не побежденным соперником. То обстоятельство, что так много вице-президентов поднялись на высшую ступень, является скорее случайностью, чем обдуманным намерением. А уж то, что многие из них блестяще справились с обязанностями президента - Эндрю Джексон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн, - это вообще чудо.
|