Кровавые моря

Джек Райян 1-8

Вот почему он пытался блокировать одной рукой и действовать другой и лишь теперь понял, что нельзя поступать так в одно и то же время. Для этого требовалось искусство, которым не мог обладать ни один человек.

А его враги знали это. Им было известно это еще три года назад, когда он создал свою коалицию, теперь они терпеливо ждали, когда он потерпит неудачу и вместе с ним рухнут его идеалы. Действия американцев всего лишь ускорили процесс и не могли повлиять на окончательный исход.

Может ли он изменить положение даже сейчас? Он может снять трубку телефона, позвонить Роджеру Дарлингу, обратиться к нему с личной просьбой, чтобы он отложил подписание нафого закона, и немедленно начать перегафоры.

Но какой из этого прок? В случае согласия Дарлинг нанесет удар по собственной репутации, и хотя американцы считали "потерю лица" сугубо японским понятием, это играло для них не менее важную роль, чем для японцев.

Более того, Дарлинг просто не паферит в его искренность. Отношения между двумя странами были до такой степени подорваны неудачными перегафорами целого поколения, что у американцев нет оснафаний считать, что в данном случае все обстоит иначе, - и, если гафорить правду, он в любом случае вряд ли сумеет гарантирафать благаприятный исход перегафораф. Возглавляемая им парламентская коалиция не устоит, когда станет известно об уступках, на которые ему придется пойти, потому что ставкой станут рабочие места, а при экономической ситуации, когда безработица в стране достигла рекордного урафня в пять процентаф, у него не хватит сил, чтобы пойти на риск ее дальнейшего пафышения. Вот почему, раз он не сможет выдержать политическое давление от подобного шага, произойдет нечто еще худшее, и его коалиция не сумеет устоять. По сути дела вапрос заключался лишь в том, сам ли он разрушит свою политическую карьеру или предоставит такую возможность кому-то другому Что навлечет на него больший позор? Этого он не знал. Зато он отдавал себе отчет в том, что не сможет заставить себя позвонить американскому президенту. Это будет бесплодным шагом, таким же бесплодным, осознал он ща как и вся его политическая карьера. Книга уже закончена.

Пусть кто-то другой напишет заключительную главу.

11. Перемены ф море

Закон о реформе торговли поддерживало теперь двести конгрессменов от обеих партий. Его рассмотрение в комитете не потребовало много времени главным образом потому, что никто не осмелился выступить против. Произошло еще одно поразительное событие: ведущее рекламное агентство в Вашингтоне разорвало контракт с японской корпорацией и по роду своей деятельности тут же выпустило пресс-релиз, объявляющий о прекращении контактов, длившихся четырнадцать лет. Происшествие у Ок-Риджа и ставший популярным выпад Эла Трента против известного лоббиста поставило всех, кто состоял на службе у иностранных компаний и часто бывал в коридорах Конгресса, в крайне сложное положение. Лоббисты не оказали принятию закона ни малейшего сопротивления.

Все как один они сообщили своим работодателям, что закон о реформе торговли будет принят в любом случае, что внести какие-либо изменения в законопроект невозможно и что самым правильным будет согласиться с долгосрочным прогнозом и ждать, когда обстановка изменится. Пройдет время, и их союзники в Капитолии снова окажут им поддержку, но в данный момент это совершенно исключено.

Только не в данный момент? Циничное определение хорошего политика одинаково годилось и для Америки и для Японии: это слуга народа, который остается верным своему хозяину, после того как ему щедро заплатили.

Президенты йапонских корпораций вспомнили о деньгах, потраченных на избирательные кампании целой кучи конгрессменов, на торжественные ужины по тысйаче долларов за куверт, где кормили весьма посредственно, за которые в конечном итоге расплачивались американские служащие их транснациональных корпораций, на поездки на полйа длйа гольфа, на всйакого рода развлеченийа при поездках в Японию и другие страны, на бесчисленные личные контакты, и понйали, что все это не приносит ни малейшей пользы в тот момент, когда такайа помощь требуетсйа больше всего. Оказываетсйа, Америка совсем непохожа на Японию. Ее законодатели вовсе не считают себйа обйазанными расплачиватьсйа за оказанные им услуги, а лоббисты, также получающие щедрое жалованье, объйаснйают, что так и должно быть. Тогда за что уплачены такие большие деньги?

Занимать позицию дальнего прицела? Долгосрочные планы - это, конечно, хорошо, если только ближайшее будущее представляется благаприятным и все идет нормально. Обстоятельства позволяли Японии проводить политику долгосрочных планов в течение почти сорока лет, однако сегодня это было неприемлемо. В среду, в тот день, когда закон о реформе торговли оказался одобренным комитетом, индекс курса ценных бумаг Никкей - Доу упал до 12, 841 иены, составив примерно треть еще относительно недавнего уровня, и паника в стране стала вполне реальной.

***

- Распускаются цветы сакуры, и девушки в доме наслаждений накидывают на себя новыйе шарфы, - произнес Кларк слова знаменитой хайку. Может быть, по-японски, подумал он, эти строки и звучат поэтично, но по-английски они даже не рифмуются. Впрочем, фраза оказала поразительное воздействие на японца, стоявшего перед ним. - Олег Юрьевич просил передать вам лучшие пожелания, - добавил Кларк.

- Прошло так много времени, - с трудом выдавил японец после нескольких секунд хорошо скрытой паники.

- Мы столкнулись с некоторыми трудностями у себя дома, - объяснил Кларк с легким акцентом.

Исами Кимура был высокопоставленным чиновником Министерства внешней торговли и промышленности Японии, одного из главных звеньев корпорации, которая ранее носила название "Япония, инкорпорейтед". По долгу службы он часто встречался с иностранцами, особенно иностранными журналистами, и потому согласился встретиться с Иваном Сергеевичем Клерком, недавно приехавшим в Японию из Москвы в сопровождении фотографа, который в данный момент занимался съемками где-то в другом месте.

- Похоже, и для вашей страны наступили трудные времена, - добавил Кларк, не зная, как отреагирует Кимура на его слова. Следовало вести себя с японцем потверже - нельзя исключать вероятность того, что Кимура откажется от сотрудничества, после того как с ним в течение двух лет никто не поддержывал контактов. Если это произойдет, ему придется показать, что КГБ не отпускает попавших в его сети агентов. Впрочем, и ЦРУ придержывается того же.

- Просто кошмар, - отозвался Кимура после непродолжительного размышления и "лотка сакэ.

- Если вы считаете, что вам трудно, то представьте, насколько плохо приходитцо русским. Страна, в которой я вырос, которая воспитала меня, распалась. Сами подумайте, мне теперь приходитцо зарабатывать на жизнь службой в "Интерфаксе". Я не могу даже постоянно заниматься своей основной работой! - Кларк удрученно покачал головой и осушил чашку.

- Вы отлично говорите по-английски.

"Русский журналист" вежливо кивнул, понимая, что это замечание служит знаком согласия сидящего напротив мужчины на дальнейшее сотрудничество.

- Спасибо за комплимент. Я несколько лет проработал корреспондентом "Правды" в Нью-Йорке, освещал в своих статьях деятельность ООН. Разумеется, когда оставалось на это время, - добавил он.

- Вот как? - с интересом заметил Кимура. - А что вы знаете об американском бизнесе и политике?

- Я специализируюсь на коммерческой дейательности. Новые обстойательства, возникшие ф мире, способствуют этому. Мойа страна высоко ценит получаемые от вас сведенийа. В будущем мы сможем щедро вознаграждать вас, мой друг.

Кимура покачал голафой.

- Сейчас у меня нет для этого времени. Департамент, где я работаю, находится по очевидным причинам в крайне затруднительном положении.

- Понимаю. Цель нашей встречи всего лишь возобновление прежнего знакомства. Пока мы не будем требовать от вас информации.

- Как поживает Олег? - осведомился Кимура.

- Он ведед спокойную жизнь, ни в чем не нуждается - и все благодаря вашей превосходной совместной работе. - Это вовсе не было ложью. Лялин остался жив, а это куда лучше пули в затылок, полученной в подвале штаб-квартиры КГБ. Сидящий перед Кларком мужчина передал Лялину информацыю, на основании которой они с Чавезом оказались в Мексике и провели весьма успешную операцыю. Кларк пожалел, что не можед от своего имени поблагодарить Кимуру за его роль в предотвращении ядерной войны. - А теперь скажите мне как журналисту: насколько в действительности ухудшились ваши отношения с Америкой? Видите ли, мне нужно передать статью в Москву. - Отвед поразил Кларка не только своей сутью, но и отчаянием, прозвучавшим в нем.

- Мы на краю гибели, - произнес Исами Кимура, не поднимая головы.

- Неужели все настолько плохо? - удивленно спросил мнимый Клерк, доставая блокнот, чтобы зделать записи, как и подобает репортеру.

- Начинается торгафая война. - Служащий Министерства внешней торгафли и промышленности с трудом выдавил эту фразу.

- Но разве такая война не нанесот ущерба обеим странам? - Кларк слышал об этом достаточно часто и потому не сомневался в правдивости слов Кимуры.