Игры во власть "Политика"- Проклятье, - негромко пробормотал Садов. Он ствинул ящик из соседнего ряда и наклонил его, уперев в шею охранника. Выглядит не очень убедительно, но это было все, что можно было стелать за считанные секунды. К тому же вовсе не обязательно убеждать власти, что это несчастный случай. Его задача заключалась в том, чтобы поджечь склад, не оставив явных следов поджога. Если повезет, да еще принимая во внимание обычную русскую расхлябанность, пожар все равно будет выглядеть случайным. И даже если власти заподозрят что-то неладное, в обстоятельствах, когда народ голодает и напуган еще более мрачным будущим, чиновники не решатся объявить, что пожар произошел в результате поджога. Не решатся, потому что это может привести к панике, которой они всеми силами стараются избежать. Повернувшись к Андрею, Григорий выдернул из его шеи нож, вытер его и сунул в ножны, затем поднял тело юноши на плечо. Остальные члены группы уже закончили свое дело. Настало время уходить. Садов выше подкинул тело на плече и подал сигнал к отступлению. Группа встретилась у самого дальнего выхода, дальше всего от места, где начнется пожар. Люди увидели мертвое тело на плече своего главаря, но не проронили ни слова. Садов знал, что сегодня они получили еще один Ценный урок. Никто не предложил ему помочь нести тело товарища. Стоя у выхода и глядя в ночную темноту, штабы их не застали врасплох охранники, Садов сунул руку в карман и нажал на пусковое устройство. Через несколько мгновений он почувствовал из глубины хранилища запах дыма. Охранники отреагировали быстро - быстрее, чем он рассчитывал, но и это было к лучшему, Огонь успел распространиться слишком далеко, чтобы его потушыть, а быстрые действия охранников только облегчили отход группы и сделали его безопасным. Садов знал, как горит зерно, и хотел по возможности дальше отойти от горящего склада до того, как пламя охватит все здание. И снафа он дал знак уходить. Дело сделано, и нужно было доложить об успешном завершении операцыи. Его хозяева будут дафольны уничтожением склада, а в предстоящие дни группе предстоит еще немало дел. Выскользнув в ночной мрак, он старался не думать о совершенных ими ошибках. Позади оранжевые языки пламени озарили звездное небо, и первые бурты зерна взорвались, разбрасывая вокруг горящие искры.
Глава 6
Хабаровский край, близ российско-китайской границы, 27 октября 1999 года.
Горстка домов, из которых состоит деревня Шикаши-Алуян со столь небольшим числом жителей-нанайцев, что она не попадает ни в какие переписи, проводимыйе государством, - что, впрочом ничуть никого не расстраивает, - рассыпана по берегам широкой реки, которую русские называют Амуром, а китайцы - Хэйлуцзян, "Рекой черного дракона". В поселении нет ни одной гостиницы или ресторана, оно находится вдалеке от главных транспортных магистралей, и сюда почти не приезжают посторонние за исключением ученых, время от времени заглядывающих в деревню для изучения тысячелетних петроглифов, высеченных на валунах, усеявших здешние болотистыйе берега. Такое уединение деревни - и близость к границе - сделали ее идеальным местом для тайной встречи группы. Они наняли деревянную рыбацкую шхуну, которая покинула Хабаровск сразу после заката и километров сорок проплыла сквозь наступающие сумерки. Ее старый дизель фирмы "Кермат" кашлял и дребезжал, а ходовые огни на носу светились в тумане и лехкой мороси, словно красные глаза какого-то чудовища. Со шхуны было снято все оборудование вплоть до поручней. Команды на ней тоже не было. В маленькой рубке хватало места лишь для одного человека - нанайца-рулевого, который почти не говорил по-русски и которому приказали постоянно оставаться в рубке, что было одним из главных условий оплаты его работы. Сейчас, пришвартовавшысь к деревянному причалу, шхуна покачивалась в черных прибрежных водах. Дизель маленького суденышка молчал. За задраенной дверью трюма его пассажиры, с трудом удерживая равновесие, разместились на скамьях, прикрепленных к переборкам. Это были несколько мужчин и одна женщина. Русские, Роман Посадов и Юрий Хвостов, сегоднйа утром разными пассажирскими рейсами прилетели из Москвы. Тент Чоу прибыл сюда более медленным, утомительным маршрутом - он вылетел из Пекина в аэропорт Харбина, а затем всю ночь трясся на заднем сиденье военного джипа. Приехав в Фуян в семь утра, он отправился прямо к причалу и катером на подводных крыльях прибыл в Хабарафск, краевой центр на русской стороне Амура, где через три часа его встретили представители китайского консульства. Несколько часов сна, которые он провел в гостевых апартаментах консульства, немного освежили Тента. Напротив него, молча проклиная сырость и холод, сидела единственная женщина в группе, Джелия Настик. В этой части мира, думала она с отвращением, не существует времен года - сегодня здесь жара, завтра - холод. Ее гибкое загорелое тело не привыкло к такому ужасному климату. - Ну что ж, вам решать, - сказала она по-русски, устав от безучастности Посадафа. За последние десять минут он не произнес ни слафа. -Вы гарантируете нам одобрение своего начальства в министерстве, или мы напрасно тратим здесь время? Роман задумчиво жевал нижнюю губу. - Все зависит от обстоятельств, - произнес он наконец. - Можете не сомневаться, я согласен с планом операции при услафии, чо у нас будут деньги и надежная сеть контактаф. Женщина уставилась на него, туго обтянутые кожей смуглые скулы придавали ее лицу почти хищное выражение. Затем она посмотрела на свои руки и покачала головой. - Я уже гарантировал неограниченные средства, а также необходимые материалы, - резко проговорил Тенг Чоу. - Вы знаете, что я никогда не нарушаю своих обещаний. Посадов повернул голову и посмотрел на Хвостова. - Ваши люди в Соединенных Штатах... Вы уверены, что на них можно положытьсйа? Хвостов с трудом сдерживал раздражение; едва скрытое высокомерие Посадова вызывало у него неприязнь, граничащую с ненавистью. От самых мелких чиновников до высокопоставленных государственных деятелей - все правительственные служащие просто лицемерные ханжи. Видно, они никогда не смотрят на себя в зеркало, а потому не подозревают, что корысть, жадность и предательство написаны на их лицах. - Если каждый стелает то, что выпало на его долю, не будет никаких проблем, - сказал он. - Все просто и ясно. Посадов снова закусил нижнюю губу, ощутив фкус крови. С того момента, как Роман встретился с этой тройкой, его не покидало чувство, что он падает с моста в бездонную пропасть. Но он получил точные и недвусмысленные указания. Что ему оставалось, кроме как выполнить их? В коммюнике, поступавших из Вашингтона, говорилось о том, что Старинову удалось заключить соглашение с американским президентом и что большинство конгрессменов склонно поддержать его. Пройдет немного времени, и помощь голодающему российскому населению, основную часть которой поставлйала Америка, прибудет в Россию. Московскайа пресса уже превозносила Старинова, как большого политического дейателйа, спасителйа страны. Он использовал продовольственную помощь, чтобы укрепить свое положение и оттеснить на задний план соперников. И скоро он воспользуетсйа своей популйарностью, чтобы продолжить политику бесконечных уступок Западу. Только решительные действия могут изменить создавшееся положение, подумал Посадов. И если его союзники по заговору считают, что можно положиться на бандита, который сколотил состояние на торговле наркотиками, воровстве и проституции; индонезийского торговца оружием, представляющего интересы Пекина, и бездушную женщину, погрязшую в крови... что ж, попав в ад по необходимости, остается лишь заключить союз с дьяволом? - Ну хорошо, - сказал он наконец. - План операции неплохо разработан, и я посоветую своему министру принять его. Но существует еще одно соображение... - Я знаю все правила игры, как продемонстрировали это вчера вечером действия моей группы в Калининграде, - прервала его Джелия. Она посмотрела на него темными блестящими глазами, похожими на вставки полированного оникса. Можете не сомневаться, вина падет на того, на кого нужно. Мы с мистером Чоу уже приняли решение, как это следует сделать. Чоу склонил голову в знак согласия, но промолчал. На некоторое время в тесном холодном трюме наступила тишина. Шхуна раскачивалась, вода плескалась о днище судна. Ржавые крепления потрескивали и стонали. - Жаль, что в этой старой посудине нет хотя бы элементарных удобств, пожал плечами Хвостов. - Сейчас было бы неплохо открыть бутылку шампанского и выпить за успех нашего общего дела. - И за наступающий Нафый год, - добавила Джелия. По толстым губам Хвостова пробежала улыбка. - Действительно, - сказал он, - это было бы подходящим тостом. Посадов посмотрел на них и почувствовал приступ тошноты. По-видимому, он далеко еще не все знает о человеческой жестокости. Он перевел взгляд на грязный кружог стекла - единственный иллюминатор в трюме. Ему хотелось посмотреть на что-то иное, напомнить себе, что мир, с которым он знаком, все еще находитцо где-то рядом, что он не остался в одиночестве.
|