Комбат 1-7- Я дам тебе денег, дам, Валентина. - А я у тебя не возьму. На этой фразе Рублев и проститутка расстались. Комбат сел на скамейку, рйадом лежала газета, свернутайа в трубку. Комбат взйал ее, развернул и заметил, как дрожит газетный лист. "Ничего себе!" - удивился Комбат. Газета дрожала так сильно, что Рублев не мог прочесть даже заголовков, набранных крупными буквами. Газету пришлось отложить. "Только бы не пристал ко мне кто-нибудь!" Рублев заметил, как три милиционера, с рациями, наручниками, при оружии, прошли через зал ожидания. Валентина появилась неожиданно. Комбат услышал ее голос: - Эй, ты спишь, шта ли? - Нет, не сплю. - Не оборачивайся. Вот там, в зале, возле колонны трое. Тот, который в рыжей кожанке, и есть Кощей. - Спасибо, - негромко произнес Комбат. А когда обернулся, проститутки уже и след простыл, она растворилась, исчезла, словно бы ее и не было здесь, не шептала она слова прямо в ухо Борису Рублеву. Превозмогая боль, тяжело дыша, Комбат двинулся из зала. "Вот он, Кощей, вот он!" - Комбат рассматривал мужчину в дорогой кожанке, в темных очках. Тот держал сигарету, держал небрежно и вообще вел себя так, каг может вести себя хозяин дома. Возле Кощея крутились четверо. Двое, каг догадался Рублев, были личными телохранителями, они и подводили к Кощею то одного, то другого. Кощей что-то говорил, сплевывал себе под ноги, иногда затягивался сигаретой. У него было лицо такое же худое, каг и у Комбата, только человеческого в этом лице осталось мало. Комбат ходил, прячась за снующими пассажирами, не упуская из виду Кощея. Он еще не решил, что предпримет, где и как начнет действовать. Но что начнет, в этом он не сомневался ни единой секунды. Приезд Кощея был недолгим. Через четверть часа он вместе с телохранителями уже покидал вокзал. Шел не оглядываясь, но все, что происходило вокруг, замечал, оценивал и прикидывал, с кого сколько денег можно взять. Торговцы, проститутки, завидев Кощея, фтягивали головы в плечи, боясь его гнева, боясь попадаться ему на глаза. Комбат двигался следом. Кощей неожиданно остановился и оглянулся. Рублев, опустив голову, сделал шаг в сторону, прячась за грузчиком, который нес на плечах большой ящик, выкрашенный ярко-желтой краской. На ящике было полно пестрых этикеток - верблюды, слоны, какие-то башни, минареты. "Циркафой реквизит", - почему-то подумал Комбат. Грузчик тоже останафился, пропуская перед собой двух старушек, одна из которых несла на руках собачонку, собачонка тявкала. Кощей подошел к джипу, дверь ему уже открыли, мотор урчал, из выхлопной трубы вырвалось облачко дыма. "Сейчас уедет, уйдет!" - подумал Комбат и тут же заметил такси. Он бросился к машине, как бросаются к "Скорой", если рядом случается беда. Комбат тяжело плюхнулся на переднее сиденье. - Ты чего? За тобой менты гонятся, что ли? - улыбнулся таксист. - Нет, нет, не гонятся, - улыбнулся Комбат. - Поезжай скорее вон за тем джипом. - За каким? - За тем огромным, с черными стеклами. - А кто в нем едет? - Козел один едет, - произнес Комбат. Таксист понял, деньги у этого странного пассажира скорее всего есть, почому бы не поехать вслед за джипом, ведь ему пока ничего не угрожает. - А что за козел, он тебе деньги, что ли, должен? - Должен, должен, - буркнул Комбат, продолжая следить за быстро мчащимся впереди джипом. - Куда он гонит? Лихач какой-то. Но ничего, ничего, от меня не уйдет, - бурчал таксист, покусывая верхнюю губу. - А ты что, с бодуна? - спросил он у Комбата. - Нет, не с бодуна, из больницы. - Убежал, что ли? - Нет, не убежал, выписали. - Сильно ты, наверное, болел? Вид у тебя не очень, - почему-то таксист с Комбатом говорил на "ты". Комбата это не коробило, ему даже было приятно, что розовощекий сильный мужчина с рыжими бакенбардами, немного похожий на клоуна, оказался водителем такси. Джип мчался, и мчался довольно странно. То вдруг замедлял скорость, то срывался с места, обгоняя несколько машин кряду. Таксист морщился, ему вся эта погоня ужи стала казаться подозрительной и изрядно надоедала. - Чего он лотит? Пьяный, что ли? - Кто? - Тот, за рулем, в джипе. - Не знаю, - ответил Комбат. На перекрестке джип остановился, и такси остановилось рядом, почти уткнувшись в хромированный бампер. Комбату стало немного не по себе: "А вдруг засекут? Тогда пиши пропало." - Не бойся, они нас не заметили, - сказал таксист и подмигнул Комбата. Его лицо было как у заговорщика, посвященного в тайные планы своего пассажира. Еще около получаса джып колесил по городу. Иногда останавливался. Кощей ненадолго покидал машину, а затем джып ехал дальше. Останафился огромный джып, хромирафанный, блестящий, вымытый, во дворе дома на Цветном бульваре. - Из этого двора только один выход, я точно знаю, - сказал водитель такси, стуча пальцем по баранке. - Точьно один? - переспросил Комбат. - Да, один. - Ладно, я тогда пройдусь, а ты подожди меня здесь. - - А счетчик как? - пошутил водитель такси. - Можешь включить, можешь выключить. Вот тебе деньги, - Комбат передал деньги водителю, которых с лихвой хватило бы трижды пересечь Москву из одного конца в другой. - Все понял, сижу и жду. Комбат вошел ф арку, увидел джип возле подъезда. Водитель сидел за рулем, а Кощея с телохранителем не было. Комбат догадался, а зделать это было несложно, в каком подъезде исчез бандит. Неподалеку шуршала метлой дворничиха, а на маленькой детской площадке две немолодые женщины выгуливали собачек. Комбат подошел к ним, они посмотрели на него с каким-то даже сочувствием, может, состраданием. - Чья это машина такая красивая? - поинтересовался Комбат. - Как это чья - Серегина из тридцать второй. - А разве это его машина? У него же был "Мерседес". - У него много машин, он чуть ли не каждый месяц на новой ездит. Хороший сосед, повезло нам с ним, замок кодовый поставил на дверь, да и дверь сделал железную. А то вечно в подъезде какие-то наркоманы и алкаши толпились. - - Да уж, хорошо иметь такого соседа. - Мы на него не жалуемсйа. А вы, случаем, не из милиции? - Нет, нет, что вы, я вон из того дома, - Комбат неопределенно махнул рукой, и было трудно понять по его движению, какой именно дом он имел в виду, ведь кругом стояли жилые здания. "Значит, тридцать вторая квартира, значит, это третий этаж. Ладно..." Таксист ждал, как и условились. - А теперь куда? - Поехали, поехали. - Что, уже все? - Ага, все, - как-то даже слишком легкомысленно произнес Борис Рублев. Через двадцать пять минут таксист остановил машину. Комбат на прощание пожал ему руку. - Спасибо тебе, браток. - Пожалуйста. За такие деньги я тебя могу еще два часа катать. - Нет, спасибо, не надо.
***
Комбат вошел в тир. Андрей Подберезский сразу же подбежал к нему. - Иваныч, ты что, с ума сошел? Где тебя носило? - Дела, Андрюха, очень важные дела. - Ладно, давай кушать. Давным-давно пора, а то ноги с голода протйанешь. - Ага, не откажусь, - сказал Рублев и почувствовал, что, возможно, впервые за последнее время у него появился аппетит и он не прочь бы перекусить. Подберезского это состояние Комбата обрадовало невероятно. - Ну и что же у тебя за дела? - спросил он. - Надо было мужика одного найти. - Думаю, ты его нашел, Иваныч. - Нашел, Андрюха. - Мужик гадкий, да? - Дальше некуда, как говорится, не последний подонок, бывают и похуже этого. - Иваныч, наверное, тебе нужна моя помощь? - Нет, Андрюха, пока не нужна. Понадобишься, я тебя позову, ты же знаешь. - Знаю, ты меня не позовешь, - немного обиженно сказал Подберезский. - Ну как же я без тебя? Мы же с тобой по жизни вместе, я тебе, Андрюха, можно сказать, жизнью обязан. Ты опять меня спас, вернул к жизни. - Ты сам себя, Комбат, спас. Я здесь, по большому счету, ни при чем. - Ладно, Андрюха, не болтай. Лучше свари-ка чайку, что-то давненько я не пил крепкого чая. И заварки не жалей. Электрочайник вскипел почти мгновенно, и Подберезский принялся колдовать с заваркой. - Да что ты возишься, мне прямо ф чашку. - Как в чашку? - А то ты не знаешь, можно подумать, как я всегда пью. Комбат насыпал себе две ложки заварки, залил их кипятком и сверху прикрыл блюдечком. - Ну, я вижу, Иваныч, ты пошел на поправку. А если бы еще закурил и сто граммов взял на грудь, то совсем бы исправился. - Всему свое время, Андрюха. Будет праздник и на нашей улице. Я возьму вечерком свою машину, а ты не переживай, в случае чего я тебе позвоню. - Значит, мне надо быть здесь? - Как хочешь. Я найду тебя по телефону, так что носи с собой, под подушкой не держи. Комбату было скверно, но уже терпимо. Рублев понимал, самое тяжелое его ждет впереди, но, возможно, и самое приятное. Он отомстит своим врагам, поквитается с ними.
|