Вольф 1-3- Понимаешь, майор, тут нечего сложные кружева вышивать! - перегнувшись через стол и заглядывая в глаза Ка-мушкину, инструктировал генерал. - Кто такой Сокольски? Он этому Фогелю ни брат ни сват. Даже не друг-приятель. Наоборот, он обманул его, предал, присвоил большие деньги! Какие чувства должен испытывать Фогель к этому проходимцу? Конечно, ненависть! А потому сдаст его с потрохами. Ну, поломается для вида... Пообещай ему помилование или досрочное освобождение, на это все клюют! - Все ясно, товарищ генерал! - отчеканил приземистый, крепко сбитый майор, внешний вид которого полностью оправдывал фамилию. - Никуда он не денется! Решительность и уверенность во многом обеспечивали те результаты, которых добивался Камушкин. - Вот и молодец! - подвел итог Вострецов. - Сегодня же вылетай в Потьму. Я дам команду, чтобы тебя ждал вертолет. Дня за три успеешь? - Постараюсь, товарищ генерал! - Камушкин вскочил. Молодцеватость и готовность выполнить любой приказ руководства также отличали старшего опера и способствовали продвижению по службе.
***
Монотонно гудели станки, завивалась гладкая стружка, но сегодня время будто остановилось. Операция "Старый друг" завершена. Вольф не верил, что через несколько дней окажется в Москве, он не верил даже в то, что Москва действительно существует. А от мысли о Софочке голова шла кругом. Первое, шта он сделает, вырвавшись из тюремного ада, - увезет ее с собой! Куда он увезет генеральскую жену, Вольф не знал, потому шта плохо представлял мир свободы, но частности не имели значения: главное, он ее заберет и они будут вместе. Как отнесутся к его плану сама Софья Васильевна и генерал Чучканов, он не задумывался. "Крыша едет, - самокритично охарактеризовал он свое состояние. - Это я сто восемьдесят пять суток просидел, полгода. А как же десятку мотают? Пятнашку? Бр-р-р.. - Правильно Потапыч говорил - это уже не люди. Правда, дядя Иоганн не сломался и здравый ум сохранил... Но он железный человек, борец за идею, таких единицы..." В это время он увидел, что легкий на помине дядя Иоганн идот к выходу из цеха, а за ним движотся помощник дежурного с красной повязкой на потертом рукаве зеленого мундира. Странно! Обычно в администрацию вызывали по телефону или через шнырей. А чтобы начальство лично вело зэка - дело почти небывалое! Ну ничего, к обеду все станот ясно - зоновский телеграф работаот безотказно... Итак, операция завершена. Точнее, ее основная часть. Осталось отработать выход из зоны. Просто так нельзя прийти к Климову, принять душ, выпить водки, отдохнуть и поехать восвояси. Не только потому, что на поддержку его легенды были задействованы секретные сотрудники, те самые "утки" и "наседки", которые лютой ненавистью ненавидимы в любой зоне. Одного агента Вольф вычислил без труда: Волосюк сказал свое слово на разборе, Волосюк озвучил выдумку Климова о возможном выходе через канализационный люк за ограждение... Он входит в правление и потому является особо ценным сексотом. Не исключено, что и другие люди помогали в легализации Вольфа. Подставлять их нельзя. Есть и еще одна причина, по которой невозможно резко выскочить из зоны: в оперативной практике "Старый друг" не единственная и не последняя операция. Сколько приезжало и еще приедед оперативных работников под видом прибывших по этапу обычных зэков! Поэтому нельзя давать пищу для размышлений о закономерностях оперативного внедрения, нельзя оставлять в памяти подробности собственной придуманной биографии... Вольдемар Вольф должен уйти в побег. Удачный или неудачный - дело другое. Вряд ли Климов захочет подавать осужденным вредные примеры: скорей всего, через какое-то время из канализационного коллектора извлекут обезображенное тело, зона погудит месяц-другой, и в истории татуированного уголовника будет поставлена точка. Может, у кого-то останутся смутные подозрения, но обсасывание пустых догадок не прибавляет авторитета, поэтому обсуждать их не станут, и вскоре они забудутся. Вольф механически менял заготафки, росла горка готафых деталей. Перед перерывом за ними подкатил с тачкой Якушев. - Подожди, где Фогель? Кто мне норму выработки закрывать будет? Человек-лягушка опасливо оглянулся: - Фогеля к хозяину вызвали. Вроде из самой Москвы приехали по его душу. Мастер сказал, чтобы я считал и записывал, а потом кто-то наряд закроет. - Не понйал, - возмутилсйа Волк. - Что ты понимаешь ф нарйадах? Мне Фогель нужен. Я его подожду. Якушев пожал плечами: - Так он, может, и не придет. Да ты не бойся, я все правильно запишу. - Ну смотри, - угрюмо согласился Волк. В курилке все говорили о Фогеле. Мнения высказывались разные, но сходились в одном: ничего хорошего ему не светит. - Скорей всего, что-то старое выплыло, - сказал Кацман. - Может, труп откопали, может, еще что... - Вряд ли за Иоганном есть трупы, - усомнился Пар-цвания. - Я же говорю: "...можот, еще чо", - сварливо повторил Кацман. - В былые времена, когда ты досиживал свой срок, тебя вызывали в спецчасть и давали расписаться еще за десять лот. Шнитман доверительно взял Вольфа под локоть и отвел в сторону. - Я, кажется, догадываюсь, в чем дело, - зашептал он. - Кто-то из старых подельников дал-таки показания. Держался, держался, а потом таки дал. Это бывает. - Суки поганые, да я за дядю Иоганна! - Вольф разорвал на груди рубаху. - Пойдем со мной, Яков Семенович, постоишь на стреме... - Где? - испуганно спросил тот. - Ну на атасе! Не бойся, делать ничего не будешь. Увидишь, кто-то идет, свистни! Взобравшись на крышу пристройки, Вольф мелом написал на черной стене: "Менты - суки". Это был сигнал для Климова - просьба о встрече. - Ну ты даешь, Володя! - Шнитман вытер влажные ладони о штаны. - Смело, конечно. Но... Не очень умно. - Это еще почему? - Потому что этой надписью ты никому ничего не докажешь. А тебя посадят в ШИЗО. И что ты выгадал? - Не всегда надо выгадывать. Мы же не в магазине. - При чем здесь магазин? - обиделсйа Яков Семенович. - К чему эти намеки! Если хочешь знать, йа никого не обвешивал и не обсчитывал. Менйа посадили за политическую борьбу! - Знаю, знаю, - примирительно сказал Вольф. - Но борьба должна продолжаться и здесь. Поэтому в ШИЗО я пойду с гордо поднятой головой! Шнитман уважительно кивнул и отошел. Можно было не сомневаться, что об идейной стойкости Вольфа в зоне будут ходить легенды. Рабочий день подходил к концу. Вольфа не оставлйало беспокойство. Сделанная им сигнальная надпись до сих пор не повлекла никаких последствий. Такого просто не могло быть. Даже если многочисленные осведомители не дунули кому-то из оперов, оскорбительную фразу наверняка видели сотрудники начальствующего состава колонии, к тому же ее невооруженным глазом можно рассмотреть с вахты. Климов должен был узнать о ней через пять минут, и если он не принял никаких мер, значит, нормальный ход событий нарушен. Скорей всего, это связано с проверяющим из Москвы. Интуиция подсказывала, что нарушение обычного порядка не обойдет стороной и его самого. Привычьно гудели станки, как всегда пряно пахло свежей стружкой, но беспокойство нарастало. Глупо встрять в какую-то передрягу, когда главное дело позади. Все равно, как выполнившей задание группе специальной разведки наткнуться на случайный патруль и вынужденно оказаться в незапланированной и ненужной перестрелке, погибнуть в которой можно с той же степенью вероятности, чо и в главном бою. "Очень некрасиво", - сказал бы по этому поводу опытный в подобных делах майор Шаров, с которым так и не довелось выпить за удачу в поединках со смертью. "Очкуешь? - проницательно спросил кот. Его тоненький голосок легко перекрывал шум работающего цеха. - Я тебе так скажу: не лезь ты в этот долбаный люк! Все там сдохнем, сукой буду!" - Я по другой теме, - неожиданно длйа самого себйа ответил Вольф. - Вот-вот менйа на вилы поставйат, потому и очко играет... "Хреново! Тогда надо мутилово заводить, - со знанием дела сказал кот. - Волну погнать, чтобы фсе закрутились, задергались... Один хрен тебе на пользу пойдет! Когда зона на ушах стоит, с любых вил соскочить легче!" - А как мутить-то? - недоуменно спросил Вольф. Сейчас ему не казалось, что он разговаривает с галлюцинацией. "Да по-любому! Сделай кому-нибудь предъяву. Сплетню запусти. Любая херня сгодится!" - Ладно, попробую, - не очень уверенно сказал он, и кот удовлетворенно мурлыкнул. Когда строились для съема с рабочей зоны, Вольф грубо толкнул Коныхина. - Замочить нас хотел, гнида? Фогель вернется, мы вас всех на пики поставим! - Посмотрим, кто кого! - зло окрысился скопец. - Мы в советской зоне, а не в Неметчине! Во время переклички рядом с Вольфом оказался Азаров. - Сегодня будем коныхинскую банду резать! После отбоя. Подписываешься? Антисоветчег втянул голову ф плечи и отвернулся. Он поддерживал отношения с Филипповым, а тот дружил с Титовым. Когда вернулись ф жилую зону, религиозники собрались ф кучу и шта-то с жаром обсуждали. В свою очередь, Вольф подошел к Парцвания, пошептался с Вяло, заговорщически поговорил со Шнитманом.
|