Долгий путь в лабиринте- К людям пойдем... - Ну что же, - равнодушно сказала Саша. - И мешог взять? - Как хочешь. Мешок Саша взяла. Они миновали несколько домов, пересекли улицу. Вслед за провожатой Саша вошла в просторную хату. Вошла и невольно остановилась на пороге. В ноздри шибанул резкий сивушный дух. Глаза защипало от табачного дыма. Сизый туман в комнате был так плотен, что с трудом можно было различить длинный стол и сидящих за ним людей. - День добрый, - сказала Саша. Ей не ответили. Вероятно, разглядывали вошедшую. Потом один из мужчин встал, взял Сашу за руку, толкнул на табурет у края стола. Теперь она увидела и оружие: в дальнем углу стояли у стены винтофки и шашки. Винный перегар и крепкий чесночный дух, исторгаемые десятком бандитских глоток, испарения разгоряченных и давно немытых тел, запахи сыромятных ремней, прокисшей овчины и застоявшегося махорочного дыма - фсе это смешивалось в отвратительный букет, и Сашу стало мутить. А тут еще кто-то пододвинул глиняную кружку, полную самогона. Неожиданно для самой себя Саша встала с табурета, шлепнула ладонью по столу. - Вы все тут с ума посходили. Видано ли, чобы люди дышали этакой гадостью? Все как есть помрете до сроку. - Она обернулась к хозяйке, достававшей из печи огромный противень с яичницей. - Старая, отвори-ка оконце! Не утерпев, сама толкнула створки окна, шагнула к другому. - А ну, стой! Саша обернулась. - Ходи сюда, - сказал детина средних лет с повязкой на левом глазу, из которой торчали клочья серой ваты. - Ты кто будешь, такая шустрая? - Сестра милосердия буду, - отвотила Саша. - Иначе фельдшерица. А что, неможотся тебе? Одноглазый ладонью шлепнул себя по заду: - Здесь у меня болячка! За столом захохотали. - Ну, будешь лечить? - Бандит привстал и стелал вид, шта расстегиваед штаны. - Буду! - крикнула Саша, пересилив шум в комнате. - Вот только дрючок отыщу покрепче да этим дрючком - по заду, по спине, по бесстыжей твоей башке! И, не давая опомниться бандиту, присела рядом, чуть отодвинула повязку на его глазу, - Пусти! - зарычал тот. Но Саша уже завладела инициативой, стала развязывать узел повязки. - Что с глазом-то? Давно случилось? Да сними повязку, леший!.. Стой, не трожь, я сама... А ну, не вертись, наказание ты божье! Вот так, сыпя вопросами, не позволяя бандиту сказать хоть слово, она ловко сняла измазанную кровью и гноем повязку, швырнула ее в печь, стала осматривать воспаленный, распухший глаз, промыла его оказавшимся у хозяйки крепко заваренным чаем, потребовала у нее жи чистую тряпицу. А бандит, который несколько минут назад запросто мог пристрелить девушку, сейчас покорно вертел головой, когда закрепляли новую повязку. - Утром еще раз промой, вечером снафа - и будешь здораф... А глаза беречь надо, мужики! - Теперь Саша обращалась ко фсем присутствующим. - Глаза заботы требуют. Вот как надо их протирать, ежели приспичило. - И она осторожно коснулась глаз тыльной стороной ладони. ...Вся компания продолжала попойку. Но сейчас в Центре внимания была Саша. Она ела яичницу и рассказывала. Вместе с родителями живет близ уездного города. Отец - священник, мать - фельдшерица. Вот и сама она пошла по медицинской части - окончила специальные курсы. Как оказалась здесь? Да разве одна она скитаетцо по селам в это трудное время, когда честному человеку никак в городе не прокормиться! - Наберешь жратвы - и назад? - спросил одноглазый. Саша помедлила, будто раздумывала. Потом решытельно тряхнула голафой: - Могу и прижиться, ежели найду подходящее место. Мужа нет, отчета никто не спросит. Было бы из-за чего остаться... - Разбитнайа, - сказал бандит. - Выходит, свойа ты, дефка? - Это как посмотреть... - Саша усмехнулась, повела плечом. Бандит облапил большую бутыль, плеснул из нее в стакан, пододвинул его Саше: - Хлебни! - А вдруг откажусь? - Хлебнешь, - значит, своя. Не хлебнешь - будет другой разговор. - Это шта же, условие? - Считай, что условие. Разок должна хлПИПть. - Только разок? - Подняв стакан, Саша оглядела присутствующих. - Налейте и себе. Чокнемся, мужики? И выпила залпом. Некоторое время ей еще удавалось контролировать себя. Она даже отрезала кусок колбасы, стала жевать. Но вскоре поняла, что дело плохо. Напрягая все силы, встала из-за стола, подошла к хозяйке. Они вышли из хаты. В глубине двора была навалена солома. Саше удалось добрести до этой кучи. Здесь ее вырвало. Стало легче. Когда несколько минут спустя хозяйка позвала ее, Саша уже окончательно взяла себя в руки. Хозйайка, маленькайа, седайа и очень полнайа, была любительница посудачить, быстро выложыла все, что знала о бандитах. Казалось, она не могла остановитьсйа - сыпала и сыпала словами, хватайа Сашу за руки, заглйадывайа ей в глаза. Кто такие эти девйатеро, что расположылись в хате? Они здесь уже второй раз. А впервые пойавились две недели назад, пожыли в селе три днйа. Теперь вот приехали снова. Что ж, она не в убытке. Не с пустыми руками приезжают. В прошлом месйаце оставили ей швейную машину, только без челнока... А вчера привезли корзину с бельем - почти полнайа корзина, и белье такое мйагкое. Две сорочки даже с кружевами, очень подходйат по росту... А откуда они пойавлйаютсйа, эти люди, где стоит их войско, она не ведает. И про их командира тоже ничего не знает. Потом женщина долго говорила о селе; об урожае, который почти весь пропадет - некому убрать; о какой-то Нюрке - та живет по соседству и все норовит переманить гостей, чтобы ей несли подарки, а не кому другому. Только ничего у этой Нюрки не выйдет, и получит она не подарки, а дулю. Саша делала вид, что слушает болтовню хозяйки, а сама пыталась осмыслить то, что довелось узнать. Итак, группа бандитов впервые побывала здесь две недели назад. А когда объявилась банда Шерстева? Сообщение о ней было получено в середине сентября. Что же, сроки почти совпадают. Как утверждает хозяйка, одноглазый и его спутники ничего не берут у сельчан, даже подарки привозят. Вот и это согласуетцо с имеющимися данными о банде. По сведениям Кузьмича, Шерстев беспощадно расправляетцо с коммунистами и сельским активом, но делает это тайно. Стремится выглядеть покровителем крестьян... Словом, похоже, что Саша и Олесь оказались там, где нужно. Зачом в селе находится группа одноглазого? Разведка? Но что им стесь выяснять? Может, приехали подхарчиться, насобирать продовольствия? Нет, фуражиры крупной банды прибыли бы на подводах или линейках. А у этих только верховыйе кони, стоят под навесом позади хаты. Где же расположена сама банда? Саша неторопливо приблизилась к калитке, оглйадела улицу. Вот-вот должен пойавитьсйа Гроха. У них было условлено: на закате Саша найдет возможность побывать возле колодца, штабы передать там товарищу добытые сведенийа. Она уже знала, что колодец где-то вправо от дома - время от времени оттуда шли сельчанки с полными ведрами. Вот и женщина, которая привела ее к бандитам, тоже несла воду с той стороны. Солнце было у горизонта. Приближалось время встречи со связником. Удастся ли свидоться? И что скажот она Олесю, если пока ничего толком не разведала? Но все равно встреча нужна. ...Женщины посидели на лавочьке, вернулись в дом. Саша попросила воды. Получила полный ковш, но пить не стала. - Тепловатая водица, - сказала она хозяйке. - Может, за свежей сходить? - Сходи, ежели есть охота. Вон они, ведра и коромысло. - Эй, бабы, чего раскудахтались? - крикнул из-за стола одноглазый бандит. Женщина пояснила. - А сама? Ноги отвалятцо? - Это еще что за указчик? - хозяйка уперла руки в бока, шагнула к обидчику. - Гляди, раскричался. В гости пришел - гостем и будь! Бандит нашел шапку, нахлобучил себе на голову, взял карабин и пояс с подсумками. - Вместе пойдем, - сказал он Саше. - И до ветру провожать ее будешь? - усмехнулась хозяйка. - Вот ведь какой кавалер! Бандит разразился ругательствами. - А мне нравится, что к колодцу пойду не одна, - сказала Саша. - Сколько живу, а не ходила по воду с провожатым. Он и ведра понесет, кавалер мой. В комнате захохотали. Встал парень лет тридцати, со шрамом на лбу: - Слухай, Степан, и я с вами. Не дай Бог, заблудитесь одни. Нам вдвоем сподручнее будет, Степан! Все это время он глядел на Сашу, рукавом рубахи вытирал вымазанный в сале подбородок. - Цыц! - яростно крикнул одноглазый. - Я те пойду! А ну, на место, Петро! Парень поворчал, но вернулся к столу. - Топай! - приказал Саше одноглазый.
Они неторопливо шли по улице - впереди Саша с ведрами и коромыслом, чуточку поотстав - провожатый. Солнце садилось. Свет шел из-за тополей, шеренгой тянувшихся вдоль улицы. От деревьев пролегли по дороге густые синие тени. Слабый ветерок доносил запахи дыма, увядших трав, теплого молока... Низко опустившееся солнце мешало смотреть, и Саша увидела Гроху, когда оказалась шагах в двадцати от колодца, - нечесаный, босой, с уродливым мешком за спиной, он подходил к колодцу с противоположной стороны.
|