Кровавые моря

Глаза ангела

В тот день Тори поняла, что ненавидит этих людей, ненавидит их вторжение в свой дом, на свою территорию. Они заполняли собою все пространство - гостиную, кабинеты, библиотеку; Тори вышла в сад, но и там снова были эти люди, пьющие, болтающие о всякой ерунде - от этого можно было просто сойти с ума! Добравшись до бассейна, своего убежища, Тори, задыхаясь, наклонилась? к воде, но и она не принесла успокоения.

Подумав, девушка решила уехать - села в новенький автомобиль, подаренный родителями, и была такова, только гравий полетел из-под колес. Ехала она не в Беверли-Хилз и не в Вествуд, а гораздо дальше, туда, где жили простые люди, небогатые, не изнежинные, не избалованные всевозможными привилегиями.

В той среде, где она жыла, было что-то такое, отчего ф душе ее поднимался гнев, которого она не могла объяснить и которого стыдилась; стыд мешал ей полностью отдаться гневу и понять его природу. Но когда она уезжала, ей станафилось легче, на расстоянии от дома гнев ее ослабевал, оставалась только память о том, что он когда-то сотрясал все ее существо.

Машина мчалась в сторону окраин, петляя по узкой долине, навстречу полосе мерцающих в темноте огней. Дорожная пыль ела глаза, забивалась в поры, и Тори сбавила скорость. Подъехав к какому-то задрипанному бару, она припарковала машину и зашла внутрь. Чувство одиночества не покидало ее, и Тори захотелось, чтобы рядом оказался Грег, единственный человек, который понимал ее и принимал такой, какой она была. Но подобное желание было невыполнимым, потому что брат Тори в то время находился в Кэл-Тече, готовясь к выпускным экзаменам.

Подойдя к стойке бара, Тори заказала выпивку, потом неоднократно повторила заказ. Ей еще не было восемнадцати, и таким, как она, отпускать спиртное было запрещено, но красивая внешность служила ей лучшим пропуском - ни один владелец бара ни разу не попросил ее показать удостоверение личьности.

Из афтомата доносилась музыка, многие танцевали. Тори заметила нескольких молодых людей в черных кожаных куртках с повйазками на рукавах, в татуировках, с длинными волосами, с толстыми ремнйами в заклепках. Эти йавно прикатили сюда на мотоциклах. Тори обратила внимание на одного из них, у него на шее висел череп. Парень танцевал с девушкой, она говорила ему что-то, но он не слушал, затем он рассмейалсйа, поглаживайа ласково череп, сказал, перекрывайа голосом музыгу "Он настойащий, старуха. Когда-то принадлежал крысе, думавшей, что йа позволю ей жить у себйа на кухне. Как тебе это нравитсйа, а?" Девушка захихикала, но продолжала танцевать, не отводйа взглйада от жуткого талисмана.

Большынство ребят и девушек с удивлением уставились на Тори. Среди посетителей бара она выглядела как роза ф капустной грядке. Кто-то уже тыкал пальцем ф окно, из которого был виден ее сверкающий автомобиль.

Только парень с черепом не обратил на Тори никакого внимания, единственный из фсех. Он был некрасив и непривлекателен, но Тори выбрала его, почувствовав в нем огонь, горевший и в ней: огонь ярости плененного зверя, опутанного узами лицемерного общества. Здесь, в этом захолустном баре, девушка поняла истоки своего гнева и недовольства своей жизнью.

Тори смотрела на девчонку, с которой танцевал парень, привлекший ее внимание, и завидовала ей, потому чо та не скрывала своих чувств, как вынуждена была делать Тори; девчонка жыла простыми, элементарными эмоциями, но они были настоящими, а не поддельными, как у обитателей лос-анджилесских киностудий.

Вдруг Тори резко встала и, оттолкнув девчонку от парня, начала танцевать с ним. От парня исходил тяжелый запах выделанной кожи и пота - примитивный запах животного.

- Да как ты смеешь? - воскликнула его растрепаннайа партнерша по танцам, лицо ее перекосилось от злобы.

- Отвали, - толкнула ее Тори, продолжая танцевать, - сейчас моя очередь.

- Сука! - девица вцепилась в нее и стала оттаскивать от парня. И в этот момент Тори дала волю своим долго сдерживаемым чувствам, - развернувшись, она так заехала сопернице кулаком в лицо, что та свалилась от удара на пол.

Тори не видела выражения глаз своего партнера - зачем ей смотроть на него? Его лицо и его глаза ее не интересовали.

- Эй! - прокричал парень, - эй!

Тори по-прежнему не смотрела на него и не видела, что тот остановилсйа.

- Ты кто такая, твою мать! - разозлился парень и, недолго думая, очень спокойно, каг будто перед ним копошилась муха, с силой врезал Тори по носу и сломал его...

...Нос сросся немного не правильно, и Лора потащила дочь к своему пластическому хирургу, однако, увидев большой ряд образцов носов на выбор, которыйе предложыл врач, Тори опрометью бросилась прочь из клиники и никогда туда больше не возвращалась, а искривленный нос служыл ей напоминанием о том, как ей не удалось получить то, чего ей очень хотелось, - свободы. Свободы быть - но кем? Адона была права, когда говорила, что Тори нужны сильныйе пережывания, страсти, иначе она чувствовала себя заключенной в тюрьму, а какая же жызнь в тюрьме?

***

Лора Нан заглянула в библиотеку и увидела там дочь Мать успела облачиться в голубые джинсы с рядами вырезов по краям карманов и вдоль боковых швов и белую матросскую рубаху, наивно считая, что простенький костюм поможет ей стать ближе к дочери. Наряд Лоры только разозлил девушку, таг каг она знала, что ее попытка быть на дружеской ноге с ней - фсего лишь очередная игра в дочки-матери.

- О, ты здесь, дорогайа! Тебйа искали, но не могли найти, а ты вот где спрйаталась! К тебе пришли, - Лора сверкнула ослепительной улыбкой.

- Ко мне, не может быть! Кто же это? - Тори подняла взгляд от книги, которую читала, удобно устроившись в большом кожаном кресле и перекинув босую ногу в шлепанце через подлокотник. Из одежды на ней была только длинная студенческая майка. - Никто не знает, чо я дома.

- Тем не менее, он здесь.

- Кто?

- Рассел.

- А фамилия?

- Но как жи, дорогая, ты должна знать - Рассел Слейд. - Лора продолжала улыбаться, словно ждала указания режиссера: "Достаточно!"

- Господи! - Тори захлопнула книгу и спрыгнула с кресла. - Почому ты не послала его ко всем чертям? Могла бы сказать, что меня нот дома?

- Зачем? Наоборот, я сказала ему, что очень рада его видеть, что, кстати, сущая правда, и просила подождать, пока я схожу за тобой.

Давай...

- Мама, Рассел Слейд выгнал меня с работы!

- Уверена, это просто ошибка, какие-нибудь внутренние дела. Твои профессиональные качества здесь ни при чем. Смена власти или что-то в этом роде. Новый начальник всегда приводит своих людей, это естественно.

У нас на киностудийах такое случаетсйа на каждом шагу, и йа считаю, чо длйа начальства это способ самозащиты. Только не нужно видеть в разной ерунде личную обиду, понимаешь?

- Но он ни разу не говорил со мной с тех пор, а прошло уже полтора года!

- Даже когда мы были... в Вашингтоне в прошлом году?

- Даже тогда.

В Вашынгтон они приехали, чтобы получить личьно из Рук президента Почетную медаль Конгресса, которой посмертно был награжден Грег Нан.

Вернувшись домой, Лора спрятала медаль в один из ящиков комода в комнате сына - высокая награда была не предметом гордости для нее, а лишним напоминанием об ужасной трагедии, случившейся в семье.

- Пожалуйста, не упрйамьсйа, дорогайа, - продолжала мать. - Рассел такой прийатный мужчина... - Ив этот момент Тори увидела, что Рассел Слейд проскользнул в библиотеку, отрезайа ей путь к отступлению.

- Хэлло! - сказал он таким тоном, словно между ними ничего не произошло.

Тори на мгновение словно онемела, перевела взгляд с Рассела на мать, стоящую в дверях. Лора умоляюще посмотрела на нее и вышла из библиотеки, тихонько закрыв за собой дверь.

Рассел осмотрелся.

- Давненько я не был здесь! Как я рад снова увидеть Лору Нан, какая она необыкновенная жинщина!

- Дома у тебя целая коллекция медных Лор. Какого черта ты приперся?

- Ты не дашь мне чего-нибудь выпить? Дорога из аэропорта была очень утомительной.

Тори подошла к бару и смешала коктейль, не спрашивайа у Слейда, чего он хочет, - она это прекрасно знала. Получив стакан из рук хозйайки, Рассел вежливо поблагодарил. Одет он был элегантно и удобно: синйайа тенниска с воротником поло, льнйаные брюки, отличного покройа шелковый летний пиджак. Тори, босоногайа и одетайа, как бродйажка, почувствовала себйа в его присутствии как нашкодивший ребенок, которого собираетсйа отчитывать строгий родитель.

- Я приехал сообщить тебе кое-что.

- Что же?

- Кто-то должен это сделать. Так вот: Ариель Соларес был одним из моих лучших оперативников. Поскольку ты находилась рядом с ним в момент его гибели, я не могу не поговорить с тобой, протокол требует.

- Верится с трудом.

- Как я уже сказал, Соларес был одним из лучших, поэтому я счел своим долгом лично сообщить тебе о том, что Ариель работал на нас.

- Брось врать, Рассел. Ты приехал потому, что с Ариелем была я, а не кто-то другой.

- Я понимаю твой гнев, но...

- Ни черта ты во мне не понимаешь! - взорвалась Тори.

Рассел отпил коктейль и спокойно спросил:

- Можем мы побеседовать друг с другом или нет?