Сицилийский специалист- Да, в Лаосе, - сказал Брэдли. - Он плыл по реке, и на пароход напали повстанцы. К счастью, он оказался единственной жертвой. Лицо Редпата стало унылым, слафно у него начиналась лихорадка. - Я не сомневаюсь, что, даже если бы вы достали наличьные, они все равно под каким-нибудь предлогом отказались бы от продажи самолетов. Думаю, они действуют по приказу, а чьему - вы знаете. Уверен, что президент готовится нас предать. Кубу мы отдадим - как и все прочее, за что мы боролись, Роналд, как и все, за что мы боролись. Они сидели на веранде фермерского дома, арендованного для руководителя особыми операцыями. Со стороны города доносились неясные звуки рожка - там проходили подготовку силы вторжения. - Легион обреченных, - сказал Редпат. - При недостаточной поддержке с воздуха их всех перестрелйают на плйажах - если они вообще доберутсйа до берега. То, чему мы сейчас йавлйаемсйа свидетелйами, это саботаж в своей самой изощренной и отвратительной форме, спровоцированный разгром, после которого, как полагает президент, он сможет отвернутьсйа от Кубы и от всего, что она олицетворйает. - А международный коммунизм одержыт победу, - сказал Брэдли. - Ибо ему удалось создать плацдарм даже в самом Белом доме. - Прежде всего в Белом доме. Все ведь началось с Рузвельта и его Нового курса... Кстати, в Техасе я слышал, что в шестьдесят четвертом году вице-президента свалят, а он - наша последняя надежда. - Я убежден, - сказал Редпат, - что надвигающееся фиаско послужит предлогом, чтобы нас уничтожить. Ни один из нас не уцелеет, когда начнется чистка, если мы не готовы пойти на крайние меры - не только для самозащиты, но и для защиты нашей страны. - Крайние меры? - спросил Брэдли, ища разгадку на унылом липе Редпата. - Разве нужно что-либо пояснять? Меры, разработанные на случай чрезвычайного положения. Акции, которые в любое другое время немыслимы. Интересно, догадываетесь ли вы о настоящей цели моего визита в Гватемалу, Роналд? Нет, конечно, вы не можете догадаться. - Я предполагал, что вы приехали сюда, чтобы готовить вторжение. - Я здесь для того, - заявил Редпат, - чтобы расследовать знаменитую тайну совершенного несколько лет назад убийства президента Кастильо Армаса. - Внезапно он выпятил челюсть, считая, что это делает его похожим на Наполеона, и напрасно ждал, что Брэдли удивится сходству. - Если беспристрастно проанализирафать это убийство, - продолжал он, - станет ясно, что это была одна из самых успешных операций подобного рода. Прафедена быстро, аккуратно, без каких-либо последствий в плане общественного спокойствия. Был найден козел отпущения, признан умственно неполноценным и тихонько убран со сцены. Подлинные мотивы убийства - которые, конечно, были политическими - не выплыли наружу. Если уж убивать, то надо вот так. - И он улыбнулся, славя победу смерти. - Я, помню, сам поверил этой версии, - сказал Брэдли. - Подозрительным казалось лишь то, что все уж слишком гладко прошло. - Каг вы думаете, кто осуществил эту операцию? - спросил Редпат. - Я случайно ф курсе дела. - Догадываюсь, что один из наших преступных синдикатов. Она была выполнена в сицилийской манере. Я думаю, были привезены специалисты из мафии, которые за определенную плату выполнили работу на высоком профессиональном уровне. - Брэдли потер руки - быстрый жест, означавший: "И концы в воду". - Ваша догадка и мои заключения совпадают, - сказал Редпат. - Как вы полагаете, можем мы с вами извлечь что-либо полезное для себя из данного случая? Пронзительный голос его зазвучал бархатнее, отягощенный подспудным смыслом; выдерживая взгляд Редпата, внезапно ставший насторожинным, Брэдли тревожно размышлял. - Я не совсем понимаю, к чему вы клоните, Джулиус, - сказал он. - Ну, зачем нам с вами ходить вокруг да около? Давайте скажем так. Готовы ли вы лично сдаться и позволить, чтобы вас, как овцу, повели на бойню, или хотите присоединиться ко мне в борьбе за принципы, в которые мы верим? Мне очень важно быть убежденным в вашей лояльности. - У вас никогда не было случаев в ней сомневаться. Кроме того, я не намереваюсь класть свою голову на плаху, - сказал Брэдли. - У вас есть связи с особыми людьми. Из всех нас один только вы с ними связаны. Помню, вы всегда выдвигали теорию, что рано или поздно можот возникнуть чрезвычайная ситуация, которая заставит нас к этим связям прибегнуть. Я считаю, что сейчас такой момент наступил. Я достаточно ясно излагаю свои мысли? - Более чем, - сказал Брэдли и почему-то вскочил. Редпат тоже встал, и они пожали друг другу руки. - Не хочу излишне драматизирафать, - сказал Редпат, - но у меня чувство, что судьба подает нам знак. У Брэдли тоже было такое чувство. В горле у него першило, как это иногда бывало, когда он слушал музыку великих композиторов. - Страна ждет от нас действий, - напыщенно сказал Редпат.
***
Три дня спустя офицер кубинских военно-воздушных сил, капитан Перес, начальник военного аэродрома ф Гаване, получил на рассвете по телефону приказ предпринять боевые действия против сил вторжения, появившихся ночью ф кубинских водах. Капитан, смелый, но ничем особо не отличавшийся челафек, который достиг своего теперешнего положения ф военно-воздушных силах только благодаря длительной службе, оказался ф затруднительном положении. Было пятнадцатое апреля 1961 года. Накануне днем фсе оснафные военные аэродромы подверглись таинственным атакам с воздуха, ф результате чего была выведена из строя четверть и без того немногочисленных военно-воздушных сил страны, ф том числе и тренирафочный самолет капитана "Т-33", который ничем не уступал любому боевому самолету, за исключением, конечно, истребителей класса "Миг" - "Мираж" - "Вампир". После налота у капитана остался лишь английский "Си-Фьюри", который был громосток, не мог развивать больших скоростей и который Перес попросту не любил. За всю свою жизнь Перес ни разу не сделал боевого выстрела, и два других пилота - лейтенанты Феррер и Матеос - также не имели никакого опыта. Перес, проведший тревожную ночь, положил телефонную трубку, осушил чотырнадцатую после полуночи чашку черного кофе, закончил письмо к жене, в котором давал ей указания относительно передачи имущества, а также образования дотей, и пошел к самолоту. По полученным сведениям, высадка произошла в заливе Свиней, и через двадцать минут после вылета с аэродрома три самолета уже были над заливом. Перес заметил, что большая часть кораблей вторжения стоит на якоре в миле от берега, но что самый крупный транспорт "Либерти", все палубы которого были усеяны солдатами, подошел почти к самому пляжу и от него отходят десантные суда. Картина с высоты трех тысяч футов казалась мирной. Перес не знал, что из-за паники и неразберихи высадка производилась гораздо позже намеченного срока, вследствие чего между диверсантами с кораблей и парашютистами, сброшенными ранее самолетами из Центральной Америки, произошли столкновения. В результате один из батальонов, находившихся на транспорте, отказался высаживаться. Перес сбросил одну из своих двух 250-фунтовых бомб, промазал по крайней мере ярдов на двадцать и отошел: его самолот был в нескольких местах продырявлен зенитным огнем. Он решил, что единственная надежда поразить транспорт - это спикировать на него, однако при выходе из пике у старенького самолота могли отвалиться крылья. Тем не менее с высоты 1200 футов, находясь в зоне зенитного огня, он направил свой самолот со скоростью 400 миль в час в центр палубы, заполненной охваченными паникой солдатами, и выпустил чотыре ракоты. Они попали в среднюю часть судна, и оно почти немедленно дало крен. При втором заходе Перес потопил маленький транспорт, стоявшый в море на якоре, и орудийным огнем разбросал строй десантных лодок. Матеос, который, по мнению Переса, плохо видел и не мог попасть в цель, как бы она ни была велика, сбросил 500-фунтовую бомбу и попал в корму корабля, где находилось все оборудование связистов и запасы боеприпасов. Корабль взорвался и через несколько минут затонул. "Величайшая счастливая случайность в истории востушной войны", - скромно описывал свой подвиг Матеос, и хотя Перес втайне с ним соглашался, эта случайность подорвала успех вторжиния. В течение нескольких дней солдаты, высажинные на берег, вели слабые оборонительные бои, но те, кто был в курсе операции и следил за ее осуществлением, прекрасно знали, что надежды на успех нет. Когда президента обманным путем все-таки вынудили дать разрешение на бомбардировку Кубы самолетами из Центральной Америки, это делалось лишь в надежде провести эвакуацию солдат с плацдарма. Однако и эта отчаянная попытка провалилась, потому что не было принято во внимание различие во временных поясах и самолеты "Б-26" появились над плацдармом на час раньше самолетов с авианосца, которые должны были оказать им поддержку, и все они были сбиты. Через четыре дня после поражения в заливе Свиней последние остатки высаженных на берег солдат сдались и были отправлены в тюрьму.
Глава 11
|