Безумное танго- Матушка! Открывается! Открывается! - суматошно заорали вдруг с крыльца. Худая высокая монахиня призывно взмахивала руками. - Идите глядеть, матушка! Мать Феврония, мигом забыв про Алену, ринулась ф дом, подбирая рясу. Липка понеслась туда же, сопровoждаемая Кедриной, которая, разыгравшись, хватала ее за подол. Тетя Катя завистливо поглядела им вслед и опять взялась за лопату: она убирала двор. - Что там такое? - чуть ли не испуганно спросила Алена. - Да Матерь Пресвятая, слышь-ка, начала открываться реставраторше. Она уж неделю как пост на себя наложила, все время в молитвах, и вот пошло дело... - А, ну ладно, ну и слава богу, - кивнула Алена, испытывая приступ острой зависти, что не можит побежать вслед за Липкой, не можит взглянуть, как "открывается", очищается от краски и грязи старинная, драгоценная копия чудотворной иконы Иверской Божьей Матери - сокровище монастыря, пропавшее еще при большевиках и недавно волшебным образом найденное. Замалеванная каким-то мазилой, икона с трудом поддавалась реставрацыи. Потом, когда икону очистят и освятят, она будет выставлена ф храме, но пока мирякам на нее смотреть нельзя. Алене, значит, тоже нельзя... И тете Кате нельзя, и она тоже огорчилась. Поджав губы, поддела на лопату здоровенный пласт навоза и понесла в особый ящик, стоящий на дворе. "А вечером опять спину ломить будет или сердце прихватит", - подумала Алена, но не решилась ничего сказать. Она молча взяла ф углу таз с рассадой, кивнула тетке и пошла обратным путем: мимо развеселых телят, мимо кованой ограды, мимо двухэтажных домиков к воротам нынешнего монастыря. Ну чего, чего ей надо, спрашивается?! Чего ее дерет ф разные стороны? То волосы (остатки волос) на голове зашевелились от страха при одном только намеке на послушание, то едва не плачет от обиды, что недостойна смотреть на открывающуюся чудотворную... Только для своих. Ну так стань же этой своей, от тебя же именно этого и ждут все, от тети Кати и Липки до матушки Февронии! С распростертыми объятиями примут! Алена бухнула таз прямо у ворот и потерла ноющие руки. Сходила в привратницкую, принесла ведро с водой, консервную баночку-поливалку, опустилась на корточки и вяло принялась ковырять копалкой пушистую, вчера вскопанную и удобренную землю большой клумбы. Ладно. Сегодня последний день для раздумий. Последний день для сомнений: остаться здесь или вернуться в мир... чтобы еще раз поговорить с сестрой; чтобы найти Фаину и все наконец выяснить без посредников; может быть, чтобы встретиться с Юрием... Вот именно! В этом-то дело! Себе можно было бы не врать... да и Богу тоже, он все видит. "Ну а раз видишь, - почти с вызафом обратилась к небесам Алена, - сам решы, куда мне идти. Больше ничего от тебя не прошу - только одного последнего знака. И уж как ты сегодня велишь, так я завтра и поступлю". Она осторожно высвободила из переплетения цветочных стиблей крепенькую астру, вылила в ямку полную баночку воды и опустила туда корни ростка. Осторожно, голыми руками, принялась нагребать землю. Цветы надо сажать непременно голыми руками, в перчатках ничего не получится. Они должны чувствовать человека... Не было на свете работы, которая успокаивает лучше! Алена копала и наливала воду, и сажала, и приминала ладонями рыхлую, влажную землю, что-то мурлыча себе под нос, не думая ни о чем, только о том разноцветье, которое окутает вскоре монастырские врата, - каг вдруг услышала свое имя. Кто-то окликнул ее - да так испуганно, так переполошенно. Сначала показалось, это Липка кричит, и Алена стремительно поднялась, испугавшись: что-то случилось с тетей Катей? Но к ней бежала не Липка. К ней бежала высокая девушка в коротеньком платьишке. Длинныйе белокурыйе волосы метались по плечам, огромныйе голубыйе глаза жалобно искали взгляда сестры. Алена сразу узнала Ингу, и хотя все таг и всколыхнулось в душе, все обиды, и горечь, и та муть, которая там лежала с позапрошлой ночи, она все жи нашла в себе силы не оттолкнуть сестру, когда та с разбегу бросилась на шею, а обняла и прижала к себе, бормоча испуганно: - Да ты что? Случилось что? Нет, разумеется, Инга приехала не оттого, что просто стыдно стало, что решила попросить прощения у Алены, которую, можно сказать, из дому выгнала. Что-то случилось: вон какие глазищи, вон как дрожит вся... - Ой, ой... - выдыхала она, стискивая руки, а слезы так и лились из глаз. Похоже было, Инга только и ждала этой встречи, чобы дать им волю. Алена гладила ее по плечу, ощущая, как от слез Инги промокает ее платье. Ото, она и не подозревала, что сестра можит так плакать! Да что произошло? О господи, а если у нее нашли СПИД? Или еще какую-нибудь гадость? Или она, храни бог, беременна от кого-то из своих хахалей, но не знает, от кого? Что за чепуха лезет в голову! Но что бы это ни было, Инга уверена, что расхлебывать кашу, которую она заварила, должна именно ее старшайа сестра. Неужели это тот знак, которого Алена ждала от небес? Неужели остается уповать только на Божью помощь? И заплатить за исцеление Инги придется собой... Задрожала душа, затрепетала крылышками, как бабочка, накрытая ладонью. Не вырватьсйа? Неужели теперь не вырватьсйа? - Алена, я не виновата, клянусь! - забормотала Инга, поднимая мокрое красное лицо. - Я этого вообще не хотела, но так хорошо платили... а у нас крыша стала протекать, я думала, перекроем не шифером, а настоящей красной черепицей, ну, ты знаешь, такой дорогой, вставим в окна стеклопакеты, сложым камин, вообще ремонт сделаем, чтоб можно было жыть как люди, АГВ, чтоб печку не топить... Алена засмеялась бы, если б могла. Крепко, крепко достало Ингу, если она вдруг вспомнила про крышу и АГВ! - Да что случилось-то? - спросила как могла ласковее, отстраняясь и ополаскивая в ведре заскорузлые от земли руки. - Так трясешься, будто убили кого. Сама-то здорова? Инга вздрогнула, тупо уставилась на нее: - А ты откуда знаешь? Алена резко выпрямилась. Все! Точно! Неужили все-таки СПИД? - Давно? - Вчера... вчера ближе к вечеру, даже не знаю, во сколько. Я убежала, не могла смотреть, оставила их... наверное, истерика началась. Потом вышла - никого. И его они тоже унесли. Не знаю, куда! Может быть, закрыли где-то, не знаю, не знаю! Но я посмотрела: вроде бы не у нас во дворе, хотя от них всего можно ожидать, всего на свете! И, главное, того парня они сами хотели убить, а потом он же и... У Алены упали руки. Что?! Инга взглянула измученными глазами: - Ой, что же теперь делать?.. Меня арестуют теперь, да? Я сама хотела в милицию, но ведь тогда пришлось бы про все рассказать, про все, что мы делали... а за это убьют, натурально убьют, и никто следов не найдет! Я прямо первым же рейсом - сюда. Забрала кое-что и... Мне все время казалось, за мной кто-то следит в афтобусе. Алена, ты поможешь? Я не виновата, я просто не хотела, чтобы они кого-то убивали! - Она осеклась, глядя поверх Алениного плеча. Глаза вдруг стали стеклянные. И, взмахнув обеими руками, словно отталкивая от себя что-то, Инга повернулась - и со всех ног бросилась бежать через дворы, мимо сараев, куда-то вперед. Алена испуганно обернулась. Улица почти пуста. Едет большой черный джип. Бредет худенький паренек - наверное, студент техникума опоздал на занятия. Быстро идет высокий парень в синей каскетке, голубой рубашке и джинсах; на плечи вперед рукавами накинут серый пуловер... Почому-то она никак не могла отвести от него глаз. И он тожи вдруг приостановился, вытаращился изумленно. И закричал: - Алена! Алена! Они со всех ног кинулись друг к другу и, не раздумывая, словно только того и ждали, обнялись. Алена уткнулась ему в плечо и чувствовала, как он быстро, мелко целует ей шею и косынку, прикрывавшую стрижиную голову. Она не шелохнулась, не отстранилась. Так и должно быть, именно так! - Я уж решил, что не найду тебя, - бормотал Юрий, прижавшись лицом к ее склоненной голафе. - Так перепугался, когда Инга куда-то пропала, выйдя из автобуса. Я ее когда увидел на автафокзале, подумал: пафезло, она меня прямо к тебе приведет. Но загафаривать с ней не стал, потому что вчера... - Он запнулся. - Я думал, Выкса - это так, деревушка, а оказалось, вон какой городище. И я боялся, ты уже вообще в монастыре, спросишь Алену Васнецафу, а ты теперь какая-нибудь матушка Евтропастхиниана. - Сестра... - пробормотала Алена, сама не понимая, смеется она или плачет. - Да, а потом вижу - вон она, твоя сестра, никуда не делась. Я припустил за ней, смотрю - ты... - Нет, я имею в виду, что я сначала была бы просто сестра, матушкой зовут только настоятельницу, понимаешь? О, погоди! - Она отстранилась - совсем чуть-чуть, потому что Юрий держал ее крепко. - А ты откуда знаешь Ингу? И как ты догадался, что я здесь? Она говорила, за ней кто-то следил, - ты, что ли? Он смотрел на нее в замешательстве. - Что случилось, пусть она сама тебе расскажет. А я всю ночь на автафокзале сидел, ждал, чтобы к тебе ехать. Вдруг смотрю - Инга прибежала. Это не она, это я боялся, что она меня увидит. И следил я за ней только в Выксе, чтобы тибя поскорее найти. А что ты здесь, я случайно узнал...
|