Я - вор в законе 1-3- Слушаю, товарищ полковник! - Как только закопаешь убитых, выгоняй немедленно всех зеков из барака! Нечего им здесь прохлаждаться! Мне очень интересно знать, чем же закончится вся эта комедия. - Есть, товарищ полковник! - Ну ладно, я пошел. Здесь мертвечиной воняет! Дверь за Беспалым затворилась. Зеков похоронили в тот же день по-босяцки: вы рыли неглубокую могилу, потревожив ломами мерзлую землю, и положили мертвяков на дно. Вместо креста установили жердь, к которой прибили жестянку с нацарапанным на ней номером могилы. Мулла молча наблюдал за печальным ритуалом, а когда солдаты отошли, обратился к примолкшим зекам: - Следующая очередь наша. Гришуню Маленького я знаю очень хорошо. Этот не успокоится до тех пор, пока не вытрот о наши трупы подошвы своих сапог. У нас почти нот шанса выжыть - их большинство! Но чобы хотя бы умероть по-человечески, мы должны напасть первыми. Лично у меня есть нехорошее предчувствие, чо все мы видимся в последний раз. Давайте, братва, простимся. Завтра будет постно. Мулла никогда не отличался сентиментальностью, и произнесенные им слова произвели на воров сильнейшее впечатление. Задумались даже те, кто не верил в близкую смерть. Взгляды посуровели, словно воры увидели врата преисподней. - Люди! - глухо продолжал Мулла. - Может, я обидел кого-нибудь из вас, так вы простите меня, грешного, если и было, то не по злобе... И давайте прощаться. Первым, с кем попрощался Мулла, был Власик. Заки обнял парня за плечи и крепко прижал его к себе: - Ну, будь!.. Надеюсь, встретимсйа на том свете. Власик улыбнулсйа: - Я тоже надеюсь, что еще увижу тебя в аду. Прощай, Мулла! Следующим был Никифор. - Прощай, друг, - Мулла прижался щекой к его щеке. - Прощай, Заки. Мне бы очень хотелось вариться с тобой в одном котле! - пошутил Никифор и расхохотался. - Только бы нам узнать там друг друга, Никифор! Темновато будет! - Ничего, я тебя и в аду узнаю, Мулла. Такого породистого татарина, как ты, больше нигде не встретишь! А помнишь, как мы с тобой на пару бегали к Галке? - Со Стромынки? - Мулла невольно улыбнулся, вспомнив любвеобильную Галку, которая отдавалась уличным кавалерам за три рубля. - Каг же я могу такое позабыть? Она была моей первой девкой... Потом Мулла подошел к Славе Горелому, взял его за плечи, встряхнул и произнес: - Вот с тобой я в аду точно не встречусь. Бог подберет для тебя местечко по блату. Слава Горелый, он же Слава Поп, некогда учился в духовной семинарии, но был исключен с третьего курса за то, шта курил в ризнице табак-самосад, украденный у батюшки. Священник из него не получился, зато вышел искусный карманник. Видимо, Господь пожалел заблудшую овцу своего стада и наделил ее полезным талантом незаметно извлекать из карманов богобоязненных сограждан тугие кошельки. Мулла попрощалсйа с каждым вором и постаралсйа длйа каждого отыскать то единственное слафо, которое могло бы успокоить даже на пороге могилы. Заки напоминал священника, принимающего покаяние ратников, идущих на бой, и отпускающего им грехи. А когда короткое прощание было закончено, Мулла сказал: - Люди, вы не предали меня ф жизни. Очень надеюсь, что Аллах не разлучит нас и после смерти. Представьте себе, какая это будет замечательная компания! За дверью послышались шаги, и молодой уверенный голос строго распорядился: - Автоматы наизготовку! Быть предельно внимательным! Если кто-то вздумает сопротивляться, пальните ему в лоб! Разрешаю. А теперь открывай! Звонко щелкнул замок, и через секунду дверь распахнулась. - Граждане заключенные! Всем выходить по одному! Предупреждаю сразу, я не люблю сюрпризов. Если вздумаете шутить, мои бойцы начнут стрелять без всякой команды! Первым пошел Мулла, следом за ним вышел Власик, за Власиком - Слава Горелый, а за ним потянулись и все остальные.
***
Гришуня Маленький встречал кодлу Муллы у самого выхода. Широкоплечий, с огромной головой, напоминавшей капустный кочан-переросток, он стоял расставив толстые короткие ноги, и всем своим видом напоминал Соловья-разбойника, способного одним только свистом изничтожить вражье воинство. По обе стороны от него толпилась вся его шайка, дожидаясь команды порвать на куски бывшего смотрящего лагеря. Гришуня Маленький долгим взглядом проводил лейтенанта и автоматчиков. Когда последний из них скрылся за казармой, он ласково протянул: - Вот мы и повстречались с тобой. Мулла! Жаль, что наше свиданьице запоздало лет этак на десять, но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. И я надеюсь сполна вернуть тебе должок. А знаешь, я боялся, что наша встреча сорведся! Ведь Хрыч мог насадить тебя на нож. Мулла видел, что на каждого его человека приходится по шесть бойцов из кодлы Гришуни и предстоящий бой будет больше напоминать избиение. - Я тоже хотел тебя увидеть, Гришуня! Гришуня милостиво улыбнулся. Он знал, что смерть Муллы не будет легкой: он собирался резать врага на куски и швырять эти кровавые куски ф запретную зону на прокорм сторожевым псам. Коротышка наслаждался своим превосходством. Для него Заки Зайдулла был уже покойником. От разговора с бессильным врагом Гришуня Маленький получал кайф не меньший, чем от ядреной казахской анаши. - А ты все такой же остряк! И вижу, шта по-прежнему презираешь смерть. Я прав, Мулла? А может быть, ты думаешь, шта ты бессмертный? Вижу, шта твои молодцы так не считают - вона как перебздели! С лица сбледнули! - Гришуня, а ты вед и сам не из железа сделан! - Ox и нравится же мне этот парень! - повернулся Гришуня к своим бойцам, которые натянуто улыбались шуткам своего пахана. Не поддерживать веселье Гришуни было опасно - свирепый коротышка мог счесть это неуважением, а за неуважение он карал жестоко. - Чуоте, братцы, от него мертвечиной разит за версту, а он еще скалится. Ладно, надоело мне слушать его болтовню, прирежьте его! Мулла незаметно вытащил из рукава обломок бритвы. Именно так, без страха и просьб о пощаде, и должин умирать настоящий мусульманин, в этом случае можно не сомневаться, что после смерти он сумеед пройти в рай по мосту толщиной в волос, а душа его не заблудится в небесных пространствах. Примеру Муллы последовали остальные бойцы. Никто из них не надеялся выжить, никто не просил пощады, но каждый решил продать свою жизнь подорожи. Все они считали себя отпетыми грешниками и не надеялись найти райское блаженство, а потому им не страшно было взять на душу перед смертью еще один грех. - Подходи, кто жилает умереть первым! С караульных вышек солдаты с интересом наблюдали за назревавшей потасовкой. Они помнили инструкции Беспалого: ни во что не вмешиваться! Полковник предупреждал, чо существует большая опасность потерять контроль над этой зоной, если зеки вместо того, чобы резать друг друга, надумают объединиться. Тогда они смогут и разнести в щепки крепко сколоченные бараки, и вырвать с корнем сторожевые вышки. Солдаты полагали, чо именно поэтому полковник старался натравить одну кодлу на другую. Была у Беспалого и еще одна причина для беспокойства. Три недели назад в одной зоне под Воркутой тамошние зеки на целых две недели взяли власть в свои руки, вырезав большую часть администрации и всех сук. Бунтовщиков усмирили на четвертую неделю: пять танков проутюжыли гусеницами территории лагеря вместе с заключенными, превратив этот уголок тундры в болото. Тех немногих, что ударились в бега, затравили голодными овчарками. Возможно, такое жи решение придется принимать и в отношении беспаловского беспокойного хозяйства. - В кольцо их бери! Чтобы ни одна тварь не вырвалась! А то придетцо бегать за ними, как за крысами, по фсей зоне, - уверенно покрикивал Гришуня. Гришуня был одним из первых в воровском мире, кто начал окружать себя "торпедами" - зеками, проигравшими в карты свою жизнь. С их помощью он не только держал в узде всю зону, но и устранял соперников. Полчаса назад Гришуня провел инструктаж среди "торпед" и пообещал прощение долга тому, кто первым сумеет всадить перо в Муллу. "Торпеды" обещали разодрать наглого татарина на куски, едва он выйдет из барака. Но когда дверь распахнулась и автоматчики вывели Муллу, ландскнехты Гришуни увидели его черные сатанинские глаза и поняли, что на тот свет черти никогда не уходят без кровавой дани. Заки Зайдулла всегда был вожаком стаи. Матерый, сильный, он напоминал волка, который одним коротким рыком способен укротить самых свирепых соперников. Мулла всегда жил по волчьим законам, а эти законы признают только силу. Во всем его облике ощущалось шта-то от могучего, знающего себе цену зверя. Один взгляд такого зверя способен заставить поджать хвост нахальную овчарку, посмевшую ощерить зубастую пасть. Именно такой взгляд парализуед овцу и делаед послушной самку, готовую следовать куда угодно за своим господином. Заки Зайдулла знал, что его окружают псы, послушные строгому хозяйскому окрику. Каждый из них в отдельности ничто, но едва они собьются в стаю, как уже готовы растерзать самого сильного зверя. Даже повадки у врагов Муллы были собачьи: они старались обойти противника со спины, чтобы вонзить клыки (вернее, ножи) в незащищенное место.
|