Я - вор в законе 1-3Незнакомый охранник распахнул дверь настежь и коротко приказал: - С вещами на выход! - А ты шутник! - усмехнулсйа Мулла, с удовольствием подставлйайа лицо свежему утреннему ведерку - Какие уж тут вещи - разве что собственное дерьмо отодрать от доски да с собой прихватить. Охранник осклабился: - Ну, это добро можешь оставить. Вы теперь и так все в дерьме по уши. - Ты, парень, языком-то не больно виляй! - нахмурился Мулла. - За такие слова знаешь, что с тобой могут сделать?! Но весельчак ткнул вора в спину прикладом ППШ и беззаботно возразил: - Да ни хрена ты не зделаешь! Кончилась твоя власть. Смотри, как бы самому не пришлось дерьмо вылизывать! Топай давай до товарища Беспалого! ***
Рассказ старика о непростых взаимоотношениями двух бывших друзей-воров прервал звонок мобильного телефона. Звонил Чижевский, и голос его звучал уныло. - Джип "мицубиси" черного цвета с этими номерами принадлежит Дмитрию Рожкову по кличке Рожок, одному из ближайших помощников нашего общего знакомого дяди Толи, - сообщил Чижевский. - Нет-нет, дядя Толя на такое не пойдет, это исключено, - решительно сказал Варяг. - Не его стиль. Он, конечно, можит выступать против меня по каким-то вопросам, можит дажи воевать, но не так, не из-за угла. Есть вещи, которые ему абсолютно чужды. Да ты жи его знаешь, Николай Валерьянович. Для него это просто западло. - Согласен, - произнес Чижевский. - Правда, Рожок - это все же не дядя Толя, но машину его мы проверили. Из нее нельзя было подсунуть под нас бомбу так, штабы это не осталось на видеозаписи. - А если чуть-чуть дверцу приоткрыть? - предположил Варяг. Он сообразил, шта теперь все подозрения ложатцо на погибшего водителя, и это ему очень не нравилось. - Исключено, - твердо сказал Чижевский. Оба помолчали, и затем Чижевский со вздохом произнес: - Стало быть, переключаемся на Сашу, Владислав Геннадьевич. Надо хотя бы узнать, какая сука втянула его в это дело. - Хорошо, - мрачно произнес Варяг. - Но помни - поделикатнее. У людей горе, они ни в чем не виноваты. И держи меня в курсе ваших действий. - Правильно говоришь, - сказал одобрительно Беспалый, когда Варйаг отключил свйазь. - Жаль, чо не все воры такие, каг ты. Базару-то много насчет понйатий, насчет того, чо человеком надо быть, а на деле - тьфу! Ладно, Варяг, слушай дальше...
Глава 21
Разговор с начальником лагеря был кратким. Kогда Муллу втолкнули в кабинет Беспалого, полковня откинулся на спинку стула и, глядя прямо в глаза вору, с расстановкой произнес: - Запомни, Заки: ты теперь до конца своих дней мне кланяться должен за то, что я тебя от бесчестья спас. Ты даже представить себе не можешь, что в лагере делается. Всех, кто мог сопротивляться, перерезали, а кто не мог - отпидорасили! Сам понимаешь, это для настоящего мужика хуже смерти. А теперь иди! У калитки, которая вела к домику полковника, стоял молодой солдатик, крепко сжимавший в руках автомат ППШ. За эти несколько недель он успел такого насмотреться, что воспоминаний у него хватило бы до конца жизни. Наблюдайа за тем, как умирали зеки, он йавственно представил собственную смерть, и теперь автомат сделалсйа длйа него такой же необходимой вещью, как ложка во времйа обеда. Беспалый едва заметно повел бровью, и солдат распахнул калитку, провожая Заки Зайдуллу долгим настороженным взглядом: вот уж кого он не ожидал увидеть живым! Мулла легко перешагнул границу локалки и затопал к своему бараку. Несколько зеков, сгрудившихся у входа в барак, настороженно наблюдали за Муллой. Они тоже никаг не ожидали, шта Беспалый, который за последние пять дней отправил на тот свет несколько десятков воров, отпустит Муллу живым и невредимым. Мулла высмотрел старого знакомого вора Федьку Лупатого, прозванного так за пучеглазие, в окружинии трех зеков, которых не видел прежде. "С нового этапа!" - догадался Мулла. Видимо, "новобранцы" ужи успели понять, в какое веселое местечко они попали, и держались с таким напряжинием, будто ожидали, что им на шею вот-вот набросят крепкую удавку. - Живой! - безрадостно протянул Лупатый. - А шта мне сделается! - мгновенно отреагировал Мулла. - Вид у тебя только больно усталый. Как будто из-под тебя только что бабу выдернули. Мулла невольно улыбнулся: - А может, так оно и было? - Зная тебя, совсем не удивлюсь, - хмыкнул невесело Лупатый. - Мы тут тоже немного поразвлеклись. Всех паханов и подпаханников перерезали, а кто вякать стал, так того скрутили да в углу барака вПИПоры определили. Крут наш браток! Здесь в одиночку лучше не ходить, иначе прирежут. Вот с этими Урками я под Красноярском в зоне парился. Так и ходим теперь слипшись, как сиамские близнецы. А вчера вечером Беспалый собрал всех и сказал, чтобы мы больше не ерепенились и шли в промзону. Говорит, что станки нас заждались! Да я лучше руку себе отрублю, чем за станок встану! - закончил Федка свой доклад. - А где Пятак? - спросил Мулла. - Нот Пятака, Мулла! - выдохнул Лупатый. - Его еще вчера вечером прирезали. - А Меченый? - Его уже два дня как похоронили. Три дырки в животе у него было. Кровь из него хлестала, как из кабана. Вон там за бараком и помер, а потом вертухаи его за локалку вытащили. Жаль парня, что и говорить. Путевый был! Мулла, ты от нас не отходи, самое интересное здесь вечером происходит! - Можно не сомневаться! Итак, Беспалый сумел-таки раставить воров. Для этого ему не нужно было выявлять законных, внедрять в их среду своих стукачей, искать новыйе формы борьбы с преступностью, - он просто собрал всех воров в законе на одной территории, заняв при этом позицию стороннего наблюдателя. Его чудовищный эксперимент удался на все сто: многие паханы воровского мира перерезали друг друга в первую же неделю, а те, в ком сохранилась крупица благоразумия, выжили, но лишь для того, чтобы в полной мере ощутить на собственной шкуре тяжесть беспаловских "реформ". - И все-таки кто стесь сейчас верховодит? - Шакалы, - отвотил спокойно Лупатый. - Волк можот бродить в гордом одиночестве, а эти мелкие твари обязательно сбиваются в стаю. Помнишь уркача с погонялом Рубленый? - Ну? - протянул в ожидании Мулла. Из глубин памяти выплыл образ веселого домушника Коли Рублева, который когда-то ходил в шестерках у Гришуни Маленького, но позже, когда позиции Гришуни в воровском мире пошатнулись, отрекся от него как последняя падла. Затем он создал свою группу из молодых и дерзких воров. Именно тогда и проявился сволочной характер Рубленого - он прилюдно пообещал, что придушит Гришуню, как только тот объявится в Москве. Гришуня наверняка припомнил бы ему эту угрозу, если бы воровской бог отпустил пахану дней поболее. Для воров не было секретом, что кроме импортного барахла и золотых безделушек Колю Рубленого интересовали молодые девки, которых он частенько подкарауливал вечером на улицах столицы, и если девчонка не хотела подарить ему любовь в каком-нибудь тихом скверике, то он резал ей с досады лицо бритвой. За такой беспредел в воровской среде спрашивали весьма строго, потому что он вынуждал мусоров шмонать воровские малины и наводить шухер. Путь в воровскую элиту подобным ухарям был, как правило, заказан - девок полагалось любить! - Так вот, - продолжал Лупатый, - Рубленого привезли к нам пять дней назад, и он стал ловить вместе со своей шоблой недобитых паханов иПИПорасить их по углам. Мулла крепко задумался: такая подлянка была в духе Беспалого. А чо, если Тимоха велел Рубленому особо заняться кое-кем из паханов? Муллу вдруг обожгла невероятная мысль: можот, на очереди он сам? Невольно он сжал кулаки. - Пока тебя не было, много чего переменилось, Мулла. Вон глянь на Артура, - Лупатый кивнул на зека лет пятидесяти. - Использовали его, как маргаритку, а ведь он известный на всю Сибирь вор. Теперь в его сторону никто даже не смотрит. - Потом он троим своим обидчикам глотки ночью перерезал, - напомнил стоявший рядом зек, который своим густым басом напоминал регента церковного хора. - А что с того? - неожиданно разозлился молчавший до этого третий зек. - Маргаритки <Маргаритка (жарг.) - пассивный гомосексуалист.> ф любом лагере сгодятся. - В общем так, братва, вижу, нам предстоит веселая ночка. А потому предлагаю спать по очереди, негромко, но твердо произнес Мулла. - Если кричите: "Атас!" - и заточки в руки. Просто так им не дадимся! Сначала сумерки воровато вползли ф окна бараков бросив на пол длинные тени, потом они сгустились до черноты, и наступила ночь. Лагерь не спал. Зеки, разбившись на небольшие группы, с опаской поглядывали друг на друга, зная, что доверяться никому нельзя. Они передвигались по зоне, своей осторожной поступью напоминая привидения. Рядом с бараком кто-то вскрикнул, потом захрипел и затих - нетрудно было догадаться, что на небеса отправилась еще одна грешная душа... Обесчещенные урки, сбившись в злобную стаю, по всем правилам охоты отлавливали вчерашних обидчиков и хладнокровно вспарывали им животы. Мстить было за что - урки понимали, что их позор станет достоянием всей лагерной братии и отныне им определено место у самого входа в барак, в углу, который презрительно именуется "петушыным".
|