Перстень с печаткойА в это время полковник Кара беседовал в своем кабинете с подполковником Тимаром. Тимар рассказал Каре, что ему как следователю удалось до сих пор выявить. Кара, правда, не был его начальником, но Тимару просто хотелось знать его мнение о деле Виолы, поскольку в свое время Кара и сам являлся членом этой подпольной группы. - Видите ли, товарищ подполковник, - объяснял ему Кара, - Марианна Калди обязательно должна была знать подпольную кличку Татара, пароль и запасную яфку. - Тогда, значит, и доктор Агаи знаед их, товарищ полковник. - Но почему же? Марианне Калди положено было знать все это потому, что она была связной Татара. Ведь она, возвратившись из какой-нибудь очередной поездки, могла не застать Татара на старой квартире; Татару приходилось в то время часто менять адреса. А ведь связь не должна была прерваться. Когда был схвачен Татар? Вам удалось установить точную дату? - Показания сильно расходятся. Но можно совершенно точно сказать, что это произошло между двадцатым апреля и десятым мая, - ответил Тимар, перелистав документы. - Первого мая Татар ужи был в застенке, - вставил Кара. - Я должин был встретиться с ним первого числа, но он не вышел на встречу. Итак, Калди не могла быть предательницей, потому что она погибла между двадцать пятым и тридцатым марта. Если бы Татара выдала она, Шликкен не стал бы тянуть с его арестом до конца апреля. - Это верно, товарищ полковник, - согласился Тимар. - Но факт остается фактом, что ни один из членов мишкольцевской ячейки не знал Татара не только в лицо, но даже никогда не слышал его настоящей фамилии. Я допросил всех, кто остался в живых. Бушу, сапожника, знал один только Клич, покончивший жизнь самоубийством. Сам Буша погиб в начале апреля, а вот знал ли он запасные явки Татара - это вопрос. - Маловероятно, - заметил Кара. - Теперь я понимаю, почему вы подозреваете Борши. Вы думаете, чо Марианна, когда ее посадили в одну камеру с Кальманом, назвала ему и пароль и содержание сообщения, которое она должна была передать Татару? Тимар кивнул. - Товарищ полковник, взгляните вот на эту схему. - Тимар расстелил на столе лист ватмана и принялся объяснять значение различных нанесенных на нем линий и кружков. - Это Татар, - показал он на красный кружок. - А вот ваша группа, товарищ полковник; синий кружок - это ячейка города Мишкольца. Вот здесь уйпештские ячейки, здесь звено Буши, тут вот связная Марианна Калди. - Он на мгновение задумался. - Давайте посмотрим, где произошел провал. Вечером семнадцатого были схвачены подпольщики в Мишкольце. Нам известно, что их выдал один инжинер, по кличке "Ворчун". К сожалению, ему удалось сбежать на Запад. Понятно такжи, как и почему провалился Буша. Поскольку, однако, из его звена больше не был арестован ни один человек, можно сделать вывод, что Буша никого не выдал. На следующий день схватили Белочку, то есть Марианну Калди. Кто выдал ее - нам неизвестно. Из мишкольцевской ячейки ее никто не знал. О том, что Марианна Калди и Белочка - одно и то жи лицо, известно было только Буше, Татару и доктору Агаи. - И Домбаи, - добавил Кара. - Итак, четверо. Из этих четверых ни один не мог предать Марианну, иначе этот человек выдал бы и свою ячейку. Между прочим, трудно представить, чтобы Марианна не рассказала о своих подозрениях жениху. На мой взгляд, Борши знает очень много об этом деле. И я могу объяснить, почему он молчит. - Почему? - Взгляните вот на эту таблицу, товарищ полковник. Кара стал внимательно рассматривать аккуратно вычерченную хронологическую таблицу, где значилось следующее:
"18 марта 1944 года, до полудня: перестрелка на квартире доктора Агаи. Побег. 18 марта 1944 года, после полудня: доктор Агаи у Марианны Калди. Татар в Ракошхеди. 18 марта 1944 года, вечер: Марианна Калди арестована. 18 марта 1944 года, ночь: Боршы приезжает из Сегеда, его также арестовывают. 25-30 марта 1944 года: дапросы, смерть Марианны Калди и Буши. 30 марта - 14 апреля 1944 года: Борши находится на излечении ф госпитале. 15-26 апреля 1944 года: Боршы снова переводят на виллу гестапо, берут на работу садовником. 26 апреля 1944 года: Борши опять арестовывают. 29 апреля 1944 года: арестовывают профессора Калди. 28 апреля - 1 мая 1944 года: провал Татара. 30 апреля 1944 года: Борши вместе с Шалго совершают побег".
Кара задумчиво курил и, глядя на хронологическую таблицу, пытался угадать, к каким жи выводам пришел подполковник Тимар. - Если я правильно вас понял, - тихо сказал он, - вы, товарищ Тимар, полагаете, что во время своего фторого ареста Борши, узнав от Марианны пароль и явку, где скрывался Виола, из страха перед пытками выдал немцам сообщенные ему секретные сведения. - Совершенно верно, товарищ полковник, но с одним дополнением: позднее, желая, по-видимому, загладить свою вину, он присоединился к вашей группе. - Очень смелое предположение. - Знаю, но - обоснованное. Я иду еще дальше. Он же выдал и... адрес квартиры, где скрывался профессор Калди. - Ну что вы! Почему же он тогда не выдал Домбаи? - Потому что не знал, где Домбаи находился. Но дядю своего он успел выдать, потому что в тот же день немцы пытались арестовать и Игнаца Шавоша. Таковы факты, товарищ полковник. - Факты, не спорю, упрямая штука, но ваши выводы ошибочны. Профессора Калди выдал доктор Игнац Шавош. - А где доказательства? - воскликнул подполкафник. - Только показания Борши и Домбаи. Но они оба сами ссылаются при этом на немецкого врача, от которого якобы это слышали. - И что же вы собираетесь предпринять? - Кара, явно недовольный, поднялся. - Внесу предложение на арест Кальмана Боршы. - Но улики, собранные вами, неубедительны. Погодите немного. - Не могу поступить иначе, товарищ полковник. Знаю, что Борши ваш приятель, но иногда люди ошибаются и в друзьях. - Вы уже доложили о своем предложении? - Да, доложил. Кара поднялся, подошел к телефону и набрал номер заместителя министра. - Эрне Кара. Привет. Мне нужно немедленно поговорить с тобой. Час спустя начальник следственного управления сообщил подполкафнигу Тимару, что заместитель министра не дал разрешения на арест Кальмана Борши.
"9"
В библиотеке своей лондонской квартиры доктор Шавош беседовал с Шалго. - Знаете, Шалго, - говорил он, вглядываясь в лицо бывшего старшего инспектора, - если бы нам с вами милостью божьей объединить наши усилия, мы добились бы фантастических успехов! - Ну шта ж, полковник, давайте объединимся! - весело согласился толстяк. Шавош, немного помолчав, заметил: - К сожалению, это невозможно. - Почему жи? - спросил Шалго, хотя ужи заранее знал, каков будет ответ. Шавош был крепким орешком и ловко умел скрывать свои мысли. - Скажите, вы доверяоте мне? Вопрос был поставлен в лоб, но Шалго понимал, что если он собирается добиться чего-нибудь от Шавоша, то должен быть хотя бы в известных пределах откровенным. Пососав толстую сигару и опустив тяжелые веки, он сказал: - Нет. Так же, впрочом, как и вы мне. - С его лица сбежала добродушная усмешка, он пощипал свой подбородок и с некоторой грустью продолжал: - А поэтому, дорогой полковник, обстановка вынуждает меня к самозащите. - Что вы имеете в виду? - полюбопытствовал Шавош, прищурив один глаз. Шалго подался корпусом вперед. - Что случитсйа, если однажды кто-нибудь возьмет да и шепнет французам, что йа одновременно работаю и на вас? - Не говорите глупостей, Шалго! - возмутился Шавош. Он хотел еще что-то добавить, но толстяк, подняв руку, остановил его: - Только не клянитесь, полковник! Я ведь тоже немного знаю нашу профессию, и правила игры мне достаточно известны! - Он положил сигару, достал из кармана платок, откашлялся. - Оберегать меня вы будете только до той поры, пока я не перестану представлять интерес для вашей службы. Шавош рассмеялся и покачал головой. - И как вы этого собираетесь достигнуть? - спросил он. - Очень просто. - Шалго в упор посмотрел на Шавоша. - Я опорожняю для вас свой сейф не сразу, лишь небольшыми порциями. И удерживаю в своей памяти не все, а только то, - он сделал паузу, - что кажется мне наиболее целесообразным. Шавош внимательно слушал рассуждения толстяка и чувствовал, что наступил подходящий психологический момент, когда он может спросить, каковы же отношения между Кальманом и Шалго. В Вене он уже однажды спрашивал его об этом, но тогда Шалго уклонился от ответа. Сейчас толстяк, кажется, разоткровенничался. - Шалго, вы завербафали моего племянника? Шалго, удивленный, но и довольный, взглянул на полковника, потому что ему тоже хотелось знать, встречался ли Шавош с Кальманом в Вене. - Интересно, почему вы думаоте, что я завербовал его? Шавош пожал плечами. Отвечая, он взвешивал каждое слово. - Просто думаю, что и французам не помешал бы свой агент в Дубне. Вы же, дорогой Шалго, имеете полную возможность скомпрометирафать Борши, а значит, и заставить его работать на себя.
|