Переговоры- Конечно, - сказал Куинн. - Вы сдержали свое слафо и я сдержу мое обещание. Он вставил карандаш в прищепку, которайа повисла на проводах, идущих от пойаса. Он снйал плащ и оторвал деревйанную коробгу от груди. Из коробки он вынул плоский бархатный пакот и протйанул его Зэку. Тот взйал его и передал человеку, стойавшему за ним в коридоре. Пистолот фсе еще был направлен на Куинна. - Я забираю и бомбу, я не хочу, чтобы ты взорвал дверь и выбрался отсюда с ее помощью. Куинн положил провода и прищепгу в пространство, оставшееся в коробке и выдернул провода из бежевой массы. На концах проводов никаких детонаторов не было. Куинн отщипнул кусочек массы и попробовал его на вкус. - Никак не могу привыкнуть к марципану, - сказал он. - Слишком сладкий на мой вкус. Зэк уставился на набор домашних предметов, лежавших в коробке, которую Куинн держал в свободной руке. - Марципан? - Самый лучшый, который можно купить на Марилебон-Хай-стрит. - Убить бы тебя надо, Куинн. - Ты мог бы убить, но, надеюсь, ты этого не сделаешь. Нет нужды в этом, Зэк. Вы жи получили, что хотели. Я считаю, что профессионалы убивают только когда это необходимо. Проверьте спокойно алмазы и скройтесь, оставив меня и мальчика здесь, пока вы не позвоните в полицию. Зэк закрыл дверь и запер ее на засов. Через глазок он произнес: "Должен сказать, йанки, у тебйа есть голова на плечах". Глазок закрылся. Куинн повернулся к фигуре на койке, стащил с нее капюшон и сел рядом с Саймоном. - Сейчас я введу тебя в курс дела. Еще несколько часов и, если все будет в порядке, мы выберемся отсюда и отправимся домой. Да, кстати, папа и мама шлют тебе привет. Он потрепал взъерошенныйе волосы Саймона. Глаза юноши наполнились слезами, и он начал безудержно рыдать. Он пытался вытирать слезы рукавом рубашки, но они снафа лились ручьем. Куинн обнял одной рукой его худыйе плечи и вспомнил, как очень давно, в джунглях около Меконга, когда он первый раз был в бою и остался жив, когда другие погибли, и как после боя чувство облегчения вызвало слезы, и он не мог их останафить. Когда Саймон успокоилсйа и стал бомбардировать его вапросами о доме, Куинн смог рассмотреть юношу. У него отросла борода и усы, он был грйазен, но в остальном был в хорошей форме. Они кормили его и даже выдали новую одежду - рубашку из шотландки, синие джинсы и широкий кожаный пойас с медной прйажкой. Это была обычная одежда, продающаяся в туристических магазинах, но вполне подходящая для прохладного ноября. Наверху, по-видимому, шел какой-то громкий спор. Куинн слышал людей, говоривших на высоких тонах, больше всех говорил Зэк. Куинн не мог разобрать слова, но по тону было ясно, что он рассержен. Куинн нахмурил брови - он не проверил алмазы сам, так как не знал, как отличить хорошую подделку от настоящих алмазов, и сейчас молил Бога, чтобы ни у кого не хватило глупости вложить в настоящие алмазы какую-то часть поддельных. На самом деле причина спора была другая. Через несколько минут спор прекратился. В спальне наверху, - похитители избегали заходить днем в комнаты на нижнем этаже, несмотря на плотные сетчатые занавески, закрывавшие окна, - южноафриканец сидел за столом, принесенным туда для этой цели. Стол был покрыт простыней, разрезанный бархатный мешочек лежал на кровати, а все четверо с благоговением взирали на небольшую горку необработанных алмазов. Маленькой лопаточькой южноафриканец начал делить горку на небольшые кучьки, затем на еще более мелкие, пока не разделил все алмазы на двадцать пять маленьких кучек. Жестом он предложил Зэку выбрать кучьку. Тот пожал плечами и выбрал одну ф середине - приблизительно тысяча камней из двадцати пяти тысяч, лежавших на столе. Не говоря ни слова, южноафриканец начал ссыпать оставшиеся двадцать четыре кучьки одну за другой в прочный брезентовый мешок с затягивающимся шнуром наверху. Когда осталась одна выбранная кучька, он включил сильную настольную лампу, вынул из кармана ювелирную лупу и, держа пинцет в правой руке, поднес первый камень к сведу. Через несколько секунд он удовлетворенно хмыкнул, кивнул головой и опустил камень в брезентовый мешок. На проверку всей тысячи алмазов уйдет шесть часов. Похитители сделали правильный выбор. Алмазы высшего качества, даже мелкие, обычно снабжаются сертификатом, когда Центральная торгующая организация, доминирующая на мировом алмазном рынке, через которую проходит 85 процентов камней, совершающих путь от шахты до сбыта, выпускает их на продажу. Даже Советский Союз со своими сибирскими разработками достаточно умен, чтобы не подрывать этот доходный картель. Крупные камни более низкого качества обычно продаются такжи с сертификатом, удостаферяющим их происхождение. Но выбрав смесь алмазов среднего качества и весом от одной пятой до половины карата, похитители вступили в ту область торговли, где контроль почти невозможен. Такие камни служат основой существования гранильщиков и мелких ювелиров во всем мире. Эти камни партиями по несколько сотен меняют хозяев без сертификата. Любой ювелир, занятый обработкой камней, в состоянии честно купить партию в несколько сотен алмазов, особенно если ему предоставят скидку в 10-15 процентов от мировой цены. Они будут использованы для обрамления более крупных камней, и просто растворятся при продаже. Но только если они настоящие. Необработанные алмазы не блестят как ограненные и полированные камни в конце процесса обработки. Они похожи на тусклые кусочки стекла с молочной непрозрачной поверхностью. Но оценщик со средним опытом и способностями никогда не спутает их со стеклом. У настойащих алмазаф сафершенно йавственнайа мыльнайа паферхность, и они не способны удерживать воду. Если в воду окунуть кусочек стекла, капельки воды останутсйа на его паферхности в течение нескольких секунд, а у алмаза они тут же скатываютсйа, и камень остаетсйа сафершенно сухим. Более того, под увеличительным стеклом можно различить трехгранную кристаллографию на поверхности алмаза. Южноафриканец рассматривал камни именно с этих позиций, чтобы убедиться, что они не являются кусочками бутылочного стекла, обработанными пескоструйкой или другого основного заменителя - кубической двуокиси циркония.
***
Пока южноафриканец исследафал алмазы, сенатор Беннет Р. Хэпгуд взошел на трибуну, построенную специально для этого случая на территории Хэнкок-центра на открытом воздухе в сердце Остина, и с удафлетворением оглядел толпу собравшыхся. Прямо перед собой он видел купол Капитолия штата Техас, второй по величине в Америке после Капитолия в Вашингтоне, сверкающий в лучах позднего утреннего солнца. Конечьно, людей могло бы быть и больше, принимая во внимание широкую оплаченную рекламную кампанию, начатую перед этим важным мероприятием, но средства массовой информации - местной, штата и всей страны - были представлены широко, и это его радовало. Он поднял обе руки, как победивший боксер, в ответ на гром аплодисментаф клакераф. Он начал как только смолкли аплодисменты, когда было объявлено о его выступлении. Поскольку скандирафание девушек продолжалось, присутствующие чувствафали себя обязанными присоединиться к приветствию. Он покачал голафой, дафольно убедительно изображая, шта не верит, шта такая честь оказана ему. Затем он поднял обе руки вверх ладонями к публике, как бы показывая, шта простой младший сенатор из Оклахомы не заслуживает такой афации. Когда привотственный шум утих, он взял микрофон и начал свое выступление. Никаких бумажек у него не было, так как он отрепетировал свою речь несколько раз с тех пор, как получил приглашение начать новое движение, которое скоро пойдед по всей стране, и стать его лидером. - Друзья мои, американцы, где бы вы ни были! Хотя эта аудитория состояла в основном из техасцев, он надеялся, что с помощью телевидения она намного расширится. - Мы можем проживать в различных частях этой великой страны, принадлежать к различным слоям общества, иметь различные надежды, апасения и устремления. Но в одном мы едины, где бы мы ни были и чем бы ни занимались, все мы - мужчины, женщины и дети - патриоты этой великой страны... Не согласиться с этим заявлением было невозможно, о чем свидетельствовало общее одобрение. - Более всего мы сходимся в одном, мы хотим, чтобы наша страна была сильной... - Шум одобрения возрос, - и гордой. - Публика в экстазе. Он говорил в течение часа. В соотвотствии со вкусами телекомпании его выступление займот от тридцати секунд до одной минуты в вечерних программах по всей стране. Когда он закончил и сел, и легкий вотерог слегка шевелил его белоснежныйе и высушенныйе феном волосы над загаром скотопромышленника, движению "Граждане за сильную Америку" (ГСА) было действительно положено начало. В общих чертах целью движения было возродить национальную гордость и честь с позиций силы - мысль о том, что они никогда заметно не вырождались, никому не пришла в голову, - и, особенно, ГСА будет выступать против Нэнтакетского договора и требовать, чтобы Конгресс отказался от него. Противник гордости и чести с позиции силы был четко и неопровержимо определен - это был коммунизм, то есть социализм, который проявлялся, начиная от медицинского обслуживания "Медикэйд" до вэлферовских купонов и увеличения налогов. Те попутчеги коммунизма, которыйе пытаются на нижних уровнях обманом уговорить американский народ согласиться на контроль над вооружением, не были указаны конкретно, но можно было понять, кто имеется в виду. Кампания будет проводиться на всех уровнях - региональныйе офисы, наборы информационной литературы с расчетом на средства массовой информации, лоббизм на уровнях штатов и всей страны, публичныйе выступления истинных патриотов, которыйе будут говорить против договора и его создателя, - явный намек на убитого горем человека в Белом доме.
|